Лукавство жизни

Ольга Александровна Коренева, 2021

Это экстремальный мини-роман, написан с лёгкой иронией, на основе реальных фактов. Читается легко и весело.

Мини экстрим роман

— Ну, так за то, чтобы наши представления совпадали с обстоятельствами, — сказал он, и протянул к ней руку с бокалом.

Звон хрусталя прозвучал насмешливо. Или ей так показалось. Шампанское было приторное, её стало мутить. Его глаза шоколадного цвета блестели, он поглядывал на неё и медленно пил. Он хотел её. Так откровенно и напористо. И это её сейчас возмутило. И его лоск. И настойчивый запах дорогой туалетной воды. И весь его вид, такой же слащавый, как это шампанское. И то, что этот крупный чиновник считает, что она, хорошенькая юная женщина, обязательно опять ляжет с ним в постель, просто не посмеет отказать ему, несмотря на свои чувства и ощущения в данный момент. Она молчала. Вертела в руках бокал. Не понимала, зачем вообще снова села в его машину. Ну, как зачем? Не смогла отказать. Не придумала предлог. Как всегда все эти годы. Она должна. Так вышло.

— Божена, — сказал он ей.

— Борис, — ответила она.

— У тебя божественное имя. И сама ты богиня, — сказал он.

— Пошлость, — ответила она.

— У тебя плохое настроение? — спросил он.

— Нет. Отличное, — сказала она. — Просто не люблю банальности.

— О чём ты сейчас думаешь? — спросил он.

— Угадай, — ответила она.

— Он нашем интиме. Он будет великолепен, — сказал он.

— Да, о интиме. Твоём. С твоим Советом Федераций.

— Не понял? — сказал он. — Ты решила поумничать?

— Нет, это просто мысли вслух.

Она давно хотела сказать ему это. Просто встречи с ним всегда наводили её на эти мысли. И она сказала:

— Вот всё думаю, зачем в России Совет Федераций? Нам и Госдума-то не нужна, а Совет Федераций зачем? Госдума и Совет Федераций просто выполняют функцию, ну… Ну, они просто диктуют то, что решил презик. И всё. Больше у них нет никаких функций.

— Презик? Ха-ха-ха! — расхохотался Борис. — В моей юности мы так называли презерватив. А теперь это у вас президент так зовётся?/

— А что, полвека назад были презервативы? — удивилась Божена.

— Были. Ну не полвека же назад я был юным, позже. А презервативы со смазкой возникли у нас в 57 году, и назывались они «изделие номер два». Правда, мы доставали импортные, тонкие, на чёрном рынке.

Презик и его дела. Нет, не презик. Президент, конечно. Она об этом думала. Если бы она была президентом, всё б переиначила в стране. Ей мечталось, что следующим главой страны будет женщина, и — волшебным случаем — она, и тогда уж она, вот тогда, да-а, она устроит, всё будет не так, она… она… честно…

— Власти все время нам поют лживые песни! — сказала она с жаром.

— При чём здесь власти? — спросил с усмешкой Борис. — Если честно, жизнь сейчас в стране во много раз лучше, чем раньше, в ту эпоху, в советскую, которую ты не знаешь. Сейчас изобилие, гласность, свобода, живи и делай, что хочешь! А ведь раньше ничего не было, сплошной дефицит, тебе этого не понять, и сказать ничего нельзя было тогда, все помалкивали, за свободомыслие — тюрьма, лагерь, расстрел! Высказал своё мнение — враг народа! Да, не было президента, не было олигархов, все были примерно одинаково нищие. Ну, не все, но многие. Разве это хорошо? И какие претензии к президенту?¬¬

— Скажу честно, будь я презиком, избавилась бы от них. От Совета Федерации и Думы. Президент всем управляет. Пусть это будет легально, а не подпольно!

— Тебя это волнует? Странно.

— Странно, что чиновники получают миллионные зарплаты.

Она взмахнула рукой, задела бокал, он перевернулся. Шампанское выплеснулось на серебристую скатерть.

Борис усмехнулся.

— Ты слишком политизирована. А может, завистлива. Это у тебя от неудовлетворённости. Тебе не хватает секса. Мы слишком редко встречаемся. Но это можно исправить. Прямо сейчас.

Он встал и взял её за плечи.

«Опять всё то же, — мелькнула мысль. — Его потная туша в постели, все его подачки. Зачем? Это мерзко! Но без этого тоже мерзко»…

— Подожди, — сказала она. — Я не готова.

«Надо постепенно отползать от него», — подумала она. — «Резко порвать нельзя. После всего, что он для меня сделал… Но как же потом, деньги кончатся, и снова полная хрень?»

— Ну, — сказал он повелительно.

— Я не готова! — резко ответила она.

— Ты не готова? Ты? В самом деле? — он удивлённо округлил глаза. Это выглядело наигранно.

— Да. Хочу спросить тебя, — сказала она.

— Ну? Спрашивай, — он сжал её плечи.

Она дёрнулась, скинула его ладони. Сказала первое, что пришло в голову:

— Над чем вы там сейчас работаете?

— Тебе интересно? — спросил он. — В самом деле?

Она поправила волосы. Сказала коротко:

— Да.

— Над цифровыми паспортами, — ответил он. — Готовим постановление.

Она ахнула.

— Да ты что! Над цифровыми, электронными? Зачем!

— Так надо. Так решено, — ответил он.

— Как! Ведь это же абсурд! — воскликнула она. И с жаром произнесла:

— Ведь электронный паспорт может быть использован хакерами, для них это не проблема! И вообще, может оказаться или заблокирован ими, или вообще обнулён.

— Это как же обнулён? — иронично спросил Борис.

— Очень даже просто. С помощью импульсов тока высокой частоты или магнитного воздействия. И человек станет никем, и фамилия его будет никак. У него не станет ни семьи, ни работы, ни жилья. Как в том фильме! Ну и зачем это нужно? Чего ради?

— Это прогресс, милая, и от него никуда не деться, — сказал он.

— Это ужас! — ответила она.

— Ты наивна, детка, — сказал он, обнял её, и попытался поцеловать.

Она отшатнулась.

— Да что с тобой сегодня? — спросил он. — Ты не в духе?

— Я просто не могу понять. Меня это беспокоит, — сказала, просто чтобы что-то сказать.

— А ты не думай. Забудь всё, кроме нас двоих. Сотри все мысли, — сказал он.

В этот момент в дверь позвонили.

— Ты кого-то ждёшь? — спросил он. — Не открывай. Нас нет.

— А, это, наверно, курьер, я заказывала пиццу, он опоздал, — соврала она, вскочила и бросилась к двери.

На пороге возникла соседка.

— Ой, Асенька, заходи, я тебя познакомлю… — обрадовалась Божена.

Ася смутилась.

— Ты не одна? Извини, я зайду попозже, — она попятилась.

— Нет-нет, я тебе очень рада! Входи же, идём на кухню. Я рада гостям! — она потянула соседку за рукав.

— Я, вообще-то, по делу, — промямлила растерянно соседка.

— Вот сейчас и обсудим, хорошо, что пришла, очень кстати! — Божена облегчённо вздохнула.

Она чуть ли не силой втащила соседку на кухню.

— Это Борис, государственная личность, большой человек, — она кивнула в его сторону. — А это Ася, наша общественница, активистка, можно сказать.

Ася оробела. Борис кашлянул. Ася одёрнула кофту с кошачьим рисунком, взглянула на Бориса с интересом, по её сорокалетнему лицу поплыла улыбка. Борис вопросительно уставился на Божену.

— Ася, садись, рассказывай, — Божена налила ей шампанское, придвинула тарелку с бутербродами, густо намазанными красной икрой.

Соседка залпом выпила, не сводя глаз с Бориса, схватила бутерброд, и произнесла:

— Это хорошо, что здесь государственная личность, это поможет.

Борис изобразил интерес, поднял брови. Божена знала это его выражение, отработанное, фальшивое.

— Тут такое дело, Борис, просто ужас! — сказала Ася, куснув бутерброд. — Вы ведь знаете старинный яблоневый сад на Кутузовском, роскошный сад, знаменитый, исторический, знаете ведь? Так вот, его хотят сносить ради дороги. Дорогу хотят провести. Врут. Ничего они проводить не будут. Просто земля там дорогущая, продадут! Завтра митинг в защиту сада будет, я всех оповещаю. Надо прийти, это важно! Это благое дело! И вы приходите, Борис! И там у себя в верхах поратуйте уж за сад, скажите уж своё веское слово!

Ася доела бутерброд, взяла другой, налила себе ещё шампанского. Борис посмотрел на часы.

— О! У вас же картье! — Ася глянула на циферблат. — Дорогущие, шикарные! Вы шикарный мужчина! И волосы у вас такие роскошные, густые, такая стрижка! И столько дорогого шампанского, две бутылки, разного, и столько всего вкусного!

Борис нейтрально улыбнулся. Встал.

— Ну, мне пора. Дела ждут, — сказал он.

— Какие дела вечером, оставайтесь! — Ася налила себе ещё бокал. Глаза её блестели.

— Засим, откланяюсь, — он двинулся к двери.

Божена пошла провожать. В коридоре, надевая куртку, он хмуро бросил:

— Это что ещё за цирк ты устроила?

— Какой цирк, ты о чём? — принялась она оправдываться. — Просто соседка, я не знала, думала, курьер.

— Неблагодарная. Смотри мне! Чтоб такого больше не было! — Он вышел, хлопнув дверью.

Божена вернулась к столу.

— А можно кофе? — попросила соседка. — А то тут такие конфеты шикарные! А где ты подцепила этого роскошного мужика? Я так поняла, он из правительства?

— Да так, случайно когда-то, — задумчиво протянула Божена.

Так и было. Просто случай. Просто девочка из-под Пскова, из небольшого посёлка, приехала в Москву поступать в институт. Её интересовали точные науки. Порывшись в интернете, всё поизучав, она выбрала МПФУ «Синергия». Это было так ново и современно! Там было написано: «Уже 30 лет мы готовим профессионалов, обладающих набором практических знаний и навыков как для запуска и развития собственного бизнеса, так и для работы на управленческих должностях…» Практическими знаниями она, недавняя школьница, не обладала. Но в управленческих должностях работать, это так неожиданно и заманчиво, так круто! Надо поступить! Она надеялась на необыкновенную, волшебную удачу! И, конечно, пролетела. Целилась на бюджетное. А на платное денег не было. Снимала комнату в перенаселённой коммуналке, убитую, с тараканами, зато не дорого. Работала официанткой в небольшом ресторане. А потом в её жизни возник Борис. Он сразу запал на длинноногую шатенку со свежим личиком и наивными глазами, почти школьницу на вид. Стал заезжать в ресторан, познакомился. Пригласил. И закрутилось. Ей тогда шёл двадцать первый год, ему было пятьдесят шесть. Помог поступить в вуз, оплачивал учёбу, снял ей хорошее жильё, а через несколько лет, на день рожденья, подарил уютную квартиру в центре, просторную, с евроремонтом. Брал её с собой на Мальдивы, на Кипр. Был щедр. У неё появилась модная одежда, золотые украшения. Машину он ей покупать не стал, боялся, разобьётся. Так, в автокатастрофе, погибла его предыдущая подруга. Сначала Божена была счастлива, голова шла кругом от неожиданности, от шика, щедрость Бориса поразила её воображение, он казался ей сказочным волшебником! Денег он давал ей предостаточно, и она часть отсылала маме — Инне Андреевне. Мама жила в посёлке очень скромно, питалась со своего огорода, мясо тоже своё — куры. Работала в жилищной конторе бухгалтером. Зарплата была маленькая. Деньги, которые периодически присылала Божена, откладывала, и вот накопила достаточную сумму, продала свой дом, и купила квартиру в Твери, поближе к дочке. До посёлка под Псковом Божена добиралась 11 часов. Так что виделись не часто. А до тверского дома всего за пару часов доскакивала. Соскучившись, Божена садилась на скорый поезд или на скоростную электричку, что в тот момент подвернётся, и мчалась в маме.

Вот так и вышло, что сначала Божена нырнула в океан материального счастья, жизнь стала сказочной благодаря Борису, и она отчаянно влюбилась в него! Но потом в мозгах стало проясняться. Возникла мысль, что он просто купил её, как игрушку. Она огляделась вокруг, и мало-помалу начала погружаться в действительность. В институте у неё появились продвинутые знакомые, приятельницы, ухажёры. Было всё: и дискотеки, и рассуждения о жизни, о мироустройстве, о ситуации в стране. И бурное общение в соцсетях. Так было. И приелось.

Следующий день прошёл неспешно и вальяжно. В институт она не пошла. Смеркалось. Весело светились окна дома напротив. Ей было радостно отчего-то. Ну, как отчего? От ощущения юной силы, лёгкости, бодрости. Хотелось чего-то нового, необычного. Она накинула на плечи куртку, и помчалась вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.

«УВАЖАЕМЫЕ СОСЕДИ! Спешим вам сообщить, что если судьба яблоневого сада вам небезразлична, то в его спасении (полном или частичном) от вырубки еще можно поучаствовать. Сегодня, в 19 часов, состоится пикет против уничтожения прекрасного старинного яблоневого сада!» — висело на входной двери. Глянула на часы. Было 18.30. Да, надо, это неплохо, это приключение. И это недалеко.

И она двинулась туда.

Ой, вот оно! Столько народищу, всё гудит, плакаты: «Не дадим погибнуть саду!», «Спасём старинный сад!», у некоторых в поднятых руках горят фонарики смартфонов! И — полиция со щитами, с автоматами на боку, с наручниками, болтающимися сбоку, в чёрных формах и в шлемах с прозрачными забралами, крепкие такие парни! Интересно! Божена подошла поближе. Шум, гам, всеобщая движуха! Кто-то что-то выкрикивает! И вдруг что-то случилось, все бросились бежать, полицейские ринулись в толпу. Кто-то крикнул: «Автозаки подогнали! Атас!»

И действительно. Оглянувшись, Божена увидела полицейские фургоны. Она стала уворачиваться от бегущих, но её сшибли с ног, протащили по земле, она попыталась встать, но не смогла. Потом её куда-то поволок полицейский. Она его лягнула, и тут же получила сильный удар дубинкой по голове. Потеряла сознание. Очнулась в автозаке. Он был набит мужчинами и женщинами разного возраста. Все возмущённо галдели. Было очень душно, хотелось пить. Их куда-то везли. Но вот выгрузили во дворе здания ОВД. Некоторые из пикетчиков вырывались, кричали. Божена тоже попыталась высвободиться и удрать. Но полицейских было много. И хватка у них была мощная. Такие тренированные парни. Всех втащили внутрь, проволокли по коридорам, через двери и комнаты, и запихнули в камеру. Полутёмная, с бетонным полом и бетонными стенами, комната эта поразила воображение Божены. Было очень жарко, градусов 40 по ощущению. Видимо, от того, что батареи были как-то странно прикреплены к стенам. Стены раскалились. На полу лежали матрасы, какие-то как труха. Постельного белья им не дали. И Божена вдруг поняла, что она влипла по-полной! Это уже не приключение, а фильм ужасов. Ей стало жутковато. И все эти люди, они галдят возмущённо! Нет, но неужели из-за какой-то акции, из-за справедливой защиты сада, их теперь не выпустят? Не может быть! Хотя, судя по ропоту сокамерников, такое уже бывало. Их уже задерживали раньше, и выпускали только благодаря вмешательству тележурналистов.

Женщина в серой куртке вдруг начала колотить в дверь и кричать:

Конец ознакомительного фрагмента.