Обязательное приложение

Станислав Грабовский, 2020

Латвия, Рига, примерно 2050-ый год. Девятнадцатилетний Никита и двадцатилетняя Аня знакомятся через обязательное государственное мобильное приложение знакомств. Оба с лёгкостью определяют настроение и знания друг друга об окружающем мир. Чтоб «улизнуть» от посторонних, «случайно» забыв дома телефоны, ребята отправляются на море. Отплыв далеко от берега, соглашаются относительно безрадостных перспектив, которые ожидают их с их образованием и укладом в обществе. Изменение своего будущего видится ими вероятным в связи с участием в некоем частном проекте, который возможен сегодня благодаря революционным идеям и современным технологиям… Ребятам приятно от сплетения внутренних миров и они уверенны в системе внешнего мира, потому что, когда кругом закон и океан возможностей, можно позволить многое… Их находит, что они искали. Но почему мостом уже в следующий день для них становится глубокая поддержка друг друга? Почему спасением от всего для человека снова выступает только другой человек?

Техникум

Сегодня был официальный день вручения дипломов в учебных заведениях первого уровня высшего образования по всей стране. По этому случаю центр Риги радовал прибывших и прибывающих туристов и жителей спальных районов праздничной атмосферой. К вечеру обещались быть подсвеченными все здания, а пока: солнце, тут и там сверкание фонтанов, красочный калейдоскоп различных уличных инсталляций, шары, цветы, флаги, радостные лица…

Учреждение, к которому подошли Никита с Максимом, было украшено шарами, шары были в каждом окне и тянулись по всем парапетам. Кругом сновали красиво разодетая молодёжь и их родители. Ребятам пришлось пробираться сквозь большое столпотворение людей, собравшихся у парадного входа, лавируя тут и там, чтоб не попадать в камеры фотографирующихся.

— Да! — радостно прошипел Максим, когда ребята вошли внутрь.

— Что? — не понял Никита.

— У двух девчонок будет неудачное селфи.

Никита засмеялся.

— Смотри, чтоб тебе славы не перепало.

Засмеялись оба.

Максим c Никитой встретились со знакомыми парнем и девушкой, вчетвером они поднялись на второй этаж и расположились напротив актового зала на подоконнике.

— Когда же уже все поприходят и всё это закончится? — возмущался Максим.

— Ничего. Четыре года ждали, четыре минуты подождём. Я в телефон. Смотрите по своим, кто-нибудь уже выкладывает?

Все четверо уткнулись в телефоны.

— У меня нет.

— У меня тоже.

Ребята уставились на девушку.

— Что? — спросила она.

— Ну ожидаемо, что у тебя быстрей нашего будет. Вы ж девчонки. Вам дай посплетничать.

— А вас, мальчишка, сейчас от чего раскачивает? Нет, пока нет, вроде. Хотя, стоп. Да, есть. Из нашего никого.

— А из какого есть?

— Из Риги вообще никого. Так это только одна выложила.

— Ну покажи.

Ребята прочитали следующее: «Всем привет! Двести девяносто восемь человек! Отсеяла малолеток, то есть своих однокурсников и им подобных на пару лет вперёд, осталось тридцать три. Начинаю естественный отбор. Всем чмоки».

— Такого же и найдёт. Кто это вообще такая, Мила? Что у тебя с ней общего? Мы были о тебе лучшего мнения, — сказал за всех Максим.

— Ты уже второй раз забываешь в конце добавить «шучу».

— Шучу, шучу.

— Смотри, как бы сам не оказался в отсеянных ею. Шучу.

— Он этого не узнает.

— Ой, хоть бы и узнал. Моё самомнение от этого не пострадало б, наоборот, — заявил горделиво Максим.

— Упс, оговорка подсознания, — вставил молчавший до сих пор парень, — наоборот было б, если б тебя ей не порекомендовали, и только.

— Блин, ну вы поняли, что я хотел сказать.

— Ну а прикинь, если ты среди рекомендованных ей? — сказала Мила.

— Зря жил.

— Молодец! Гусар! — вставил Никита.

— Кто?!

— Никто. Историю учи. Пошли, — Никита спрыгнул с подоконника.

Ребята устремились в актовый зал. Там они отыскали взглядами таблички с названиями своих групп и разошлись каждый к своим.

Когда гости и выпускники более-менее разместились, и бо́льшего порядка и затихания шума ожидать не представилось, на сцене зала появилась пара — парень и девушка, которым предстояло вести праздничную церемонию вручения дипломов. Они обозначили план мероприятия, попросили присутствующих убавить громкость телефонов, обыграли по очереди наизусть стихотворение, написанное одним из выпускников как раз по такому случаю, и пригласили на сцену директора.

После директора выступили по очереди комики из числа студентов, потом фокусник, опять же из «своих», а после повысили на пару градусов жару в зале и сорвали громовые аплодисменты семь девушек-студенток, подготовивших техно-танец, протанцевав целых двенадцать минут под оглушительную и дерзкую музыку синхронно не синхронизируемое, как это могло б подуматься, не увидь опровержение тому собственными глазами.

После культурной программы на сцену вновь поднялась директор, а с ней руководители отделений. Ведущие разделились, отойдя друг от друга на противоположные концы сцены, и стали по очереди оглашать группы, имена и фамилии выпускников. Кто-то, получив диплом и поздравления от директора или руководителя отделения, сразу покидал актовый зал, кого-то родители просили задержаться, чтобы сфотографироваться и пообщаться на прощание с преподавателями.

Никита дожидался Максима на улице. Тот появился через некоторое время из толпы у входа, уже издалека показывая Никите знаки зажатым в руке телефоном. Никита закивал, улыбаясь в ответ.

— Уже запустили! — удивляясь, проговорил Максим, подойдя на слышимое расстояние.

— Ну а что ты хотел? Тут даже не видео, скорей всего, срабатывает. Думаю, в алгоритм заложено произнесение имени и фамилии. Хотя, а если бы я не пришёл? Ай… Сколько у тебя?

— Сто восемнадцать.

— Двести восемьдесят семь.

— Ничего себе! За что такая честь?

— Ну так у тебя ж Аня, — заулыбался Никита.

— Да что ты к этой Ане целый день пристаёшь?

— Шучу-шучу. Ладно, давай, погнали на эбусик, там разберёмся.

Однако, устремившись на остановку общественного транспорта, «разборку» друзья не отложили.

— У меня ближайшая — шестьдесят процентов, расстояние сто пятьдесят метров, может даже из нашего техникума. О, а сколько у вас с Аней? Ведь есть?

— Семьдесят два процента! — с гордостью ответил Максим. — Кому строчишь?

— Родителям. Спрашивают, получил ли диплом.

— А-а, а то я подумал уже…

— Семьдесят два! Ну классно.

— Я даже знакомиться не буду. Да о чём речь?

— Даже? А я буду, конечно. Вернее, посмотрю. У меня максимальное совпадение с какой-то Викой аж из Германии — девяносто семь процентов; минимальное — один — с Анжелой, расстояние четыре километра. А у меня как раз и имя Анжела одно из самых нелюбимых.

— У меня максимальное — восемьдесят восемь, Карина, расстояние четыре двести. Минимальное — тоже один, тоже Карина, Питер.

— Я оставляю только страны-соседи. Та-ак..

— Переходим! Зелёный!

— Установлю пока возраст не старше меня, совместимость не ниже восьмидесяти процентов, брюнетки, хотя нет, без разницы. В Риге пусть будет совместимость семьдесят процентов. Получилось пятнадцать.

— Эбусик через двадцать пять секунд, ускоряемся.

Друзья бросились подбежать к остановке.

— Напишешь кому-то уже? — спросил Максим, когда друзья уселись на ряд сидений в конце электробуса.

— Не, подожду.

— Мальчики должны делать предложение первыми.

— Сексист.

— Фи. Просто говорю как более опытный альфа-самец.

— Ага, и Миле про девчонок, более нашего любящих посплетничать. Джинни, он смешной, правда?

— Он просто говорит как более опытный альфа-самец.

— Слышал? — рассмеялся Никита. — Умеет шутить, а?

— А про себя спроси?

— А я, Джинни?

— А ты перед этим сказал ему «сексист».

— Ладно, — резюмировал Максим, обращаясь к другу, — просто делай, что тебе приятно.

— Так и я шучу, Макс.

— Мне не знать. Просто теперь, сам понимаешь, достанут с рекомендациями чтива на тему сексизма.

— Ещё не известно, кому теперь больше, — улыбнулся Никита.

— Точно. Не сообразил.

— Опа, смотри.

Никита продемонстрировал Максиму экран телефона, там светилось сообщение от неизвестного номера: «Привет!»

— Аня, двадцать лет, восемь километров, семьдесят девять процентов. Из отсеянных, между прочим.

— От судьбы не уйти, а уж от обходящей блокировку лучше и не намериваться.

— Ты смотри — тоже Аня, — и, обращаясь к телефону. — Джинни, создать контакт «Аня-Один», написать сообщение: «Привет, а мы не сильно торопим события?»

— А что ты так? Глупо ж, — нахмурился Максим.

— Если семьдесят девять процентов, значит, либо оценит шутку юмора, либо просто просчитает как дурачество. Просто сужу по себе.

— Можно, конечно, и так, а можно ж и нормально общаться.

Друзья прочитали следующее: «Я уже тут полтора часа, плюс у меня «экстра».

— У неё «экстра»? — поморщился Максим. — Вот кому делать нечего, так это тем, кто покупает «экстры», особенно это касается девчонок. Можно подержанный электромобиль какой-нибудь купить на эти деньги. Богатая, наверно.

— Макс, ты попал. А уж за «особенно девчонки»… Это ж уже макроагрессия! Что тебя сегодня сорвало?

«Ты богатая?» — написал Никита.

«Нормальная. Просто многим на окончание учёбы дарят новенький телефон. Мне подарили два. Вернее, «экстру», что — как два. Меня очень любят. А тебя очень любят?»

«Думаю, да. Что — я?»

— Ты её сейчас взбесишь. Сколько уже процентов?

— Не изменилось.

«Я могу видеть, на что ты обращаешь внимание и пару твоих фотографий. Ну и проценты — нормально. Есть проблемы?»

— Прикинь? — прокомментировал Никита.

«Нет, всё класс. Хочешь встретиться?»

«Пока не решила. Как на счёт Приложения-детектор лжи?»

«Думаешь, интересная затея?»

«А что мы теряем? Если б ты не был порядочным, нам бы не показали такую высокую “подходимость”».

— Слышал, Макс — порядочный, — Никита показал жест внимания. — Это девчонка сказала.

— Ну и кому из нас будет рекомендована литература о сексизме?

Никита улыбнулся.

«Давай попробуем. Только я сейчас с другом, не смогу пообщаться. Напишу тебе, когда приеду домой. Приложение устанавливаю. Я понимаю, у девушек не спрашивают возраст и скин с «экстры» о себе, а фотку можно попросить, раз ты мою уже увидела?»

«Всё правильно, хи-хи. Но я и скин могла б тебе скинуть, я ж не на свои деньги купила «экстру», но не стану, потому что мы с тобой не друзья пока. Фотку лови. Напиши, когда сможешь пообщаться через Приложение-ложь».

— Джинни, установить Приложение-детектор лжи, зарегистрироваться, отослать приглашение Ане-Один.

— Приложение загружено. Регистрация прошла. Приглашение отослано. Оповещены родители.

— Дрянь-Джинни, это надо было сделать сразу после активации Приложения-знакомство! Послать родителям запрос на отключение оповещений о моей активности в сети.

— Я ж тоже ещё малолетка! — воскликнул Максим. — Ми-Восемь, послать запрос маме на отключение оповещений о моей активности в сети.

— Меня папа уже отключил. Мама, как всегда, будет до вечера тянуть-решать. Будто у неё есть варианты?! — и попытался изобразить маму. — «А кто тебе посоветовал? Друг? Макс? Это у тебя такие настройки в телефоне стоят? А как это я пропустила, что у тебя такие настройки в телефоне? А-а, так это эта новая девочка вмешалась…». И понимаешь, — обращаясь к Максу, — вот скажи, каким мозгом надо располагать, чтоб в такой ситуации, в таком монологе притянуть такое слово «вмешалась»? И заметь, не для дела, а так, для подстраховочки.

— У каждого человека свое представление об опасности. А зачем ты согласился с ней по «Детектору лжи» пообщаться?

— А если твоё представление об опасности пропускают через критический кросс-тест периодически? Я ещё ни разу не юзал это Приложение, просто попробовать, а заодно и проверить: там реально считывается степень твоей откровенности или ерунда?

— Ну ты ж не устаёшь противиться и не обрезаешь словом «нет»? Чувак, твои сообщения, письма, посты, комменты, всё, что бы и где бы ты не оставил в сети, робот давно рассортировал и хранит в нужном месте. Ты что, правда думаешь, что искусственный интеллект будет судить степень говоримой тобой правды по химическому составу твоего пальца на телефоне?

— Я знаю, как это устроено, я просто хочу ощутить воздействие на себе. Между прочим, химический состав пальца тоже играет роль в анализе, и динамика кислорода в крови…

— Мы с Аней общались через это Приложение, даже созванивались в нём.

— И что? — осторожно спросил Никита.

— Знаешь, что происходит, если ты начинаешь просматривать некоторые сайты в режиме инкогнито?

— Знаю, что происходило полвека назад.

— Да, и кто-то непростительно отвлёкся на своей работе сегодня. Думаю, он сейчас покинул пределы гравитации нашей планеты. Мы общались с Аней через Приложение «лжи», а параллельно я сидел в интернете в анонимной закладке, и тут мне позвонила мама. Она своё эхо не слышала, а я своё слышал. Я потом проверил ещё раз и ещё — всякий раз.

— А зачем ты мне это рассказал?

— Прошу, без возмущений. Во-первых, к слову — мы говорили об этом Приложении, а во-вторых, не секрет, что каждого из нас на каждые пять последующих лет провоцируют на то или иное, чтоб в нужный момент тебе можно было заткнуть рот.

— Спасибо, Макс. Но, если ты не делаешь ничего плохого, тебе нечего бояться.

— Вопрос только в том, что плохим окажется завтра.

— Мне кажется, что плохого уже никогда не будет. Всё больше и больше управление человечеством отходит к машинам, вот-вот политики в своём привычном образе отживут. Скоро не нужны станут деньги — экономики стран перестраиваются в своей ориентировке с прибыли на ресурсы и человека.

— Ну ты ещё добавь, что нам не потребуется лишать города мостов, чтоб завтра нас не лишили дорог.

— Этому слогану уже сто лет. Что ты там такого начитался? Может и про Приложение «лжи» ты мне насочинял?

— Ну ты ж проверишь. А убедившись, поверишь остальному. Мда-а-а, вот что с людьми делает любовь.

— О чём ты?

— Да-да, ты уже подсознательно стал оберегать свою Аню от потрясений, в тебе уже заговорил инстинкт размножения.

— Макс, ты уже пытаешься втиснуться между кроватью и матрасом, — не удержавшись от смеха, сказал Никита.

Но друг был серьёзен.

— Ладно, проехали. Кстати, смотри что я себе установил на телефон.

Максим открыл интернет-браузер — Никита увидел, что Макс искал в сети разъяснение слова «гусар».

— Не, не это, — осёкся и скосился на Никиту Максим, и открыл новую вкладку, и завис, глядя в экран телефона. — Так, что такое сегодня с моими рефлексами? — сказал, но продолжил держать открытую страницу, на которой подгружались рекомендации, и тут, вдруг, дёрнулся, будто от укуса насекомого, которого тут же попытался прихлопнуть и схватить, ударив себя по шее сзади, затем поднёс руку к глазам, и уже после всего проделанного, когда в разжатых пальцах ничего не обнаружил, смахнул страницу с рекомендациями и открыл нужное. — Вот, вот это Приложение — просто бомба. Для него понадобиться или купить, или можно арендовать МРС-гаджет. МРС-гаджет проводит магнитно-резонансное сканирование твоего мозга, пока ты смотришь видео, которое тебе показывает это Приложение. Таким образом в общей сложности надо просмотреть восемь часов разного видео. А потом, о-о! Во-первых, засни ты с этим гаджетом на голове — утром сможешь просмотреть свои сновидения на телефоне — ги-га-бай-ты. Во-вторых, креатив — виджет для решения творческих задач во сне. В-третьих, нейрокино — в курсе, что это такое? Программа изучает, на что ты реагируешь эмоционально больше всего, а потом нейросеть пишет под твои самые потаённые страхи трэш. Ну или угар, как пожелаешь. — Тут Максим с силой зажмурил глаза, чтоб усилить говоримое, и продолжил, открывая. — Говорят, после просмотра восьми таких фильмов человеку уже ничто помочь не может. У них даже в соглашении прописано, что пока у тебя на телефоне установлена их Приложуха, ты принимаешь на себя ответственность за любой вид своей смерти — даже если в тебя ударит молния.

— Как я такое пропустил? Кинь ссылку.

— Конечно. Ми-Восемь, отправить ссылку на Приложение-нейрокино Никитосу.

Теперь Никита открыл интернет-браузер и так же новую вкладку. Стал ждать, но тут же осёкся.

— Зачем мне интернет? — сказал он и полез в почту.

Оба друга успели рассмотреть рекомендацию у Никиты: «Без ума: как искусственный интеллект одурачивает людей» — это было приемлемо; у Максима же они до этого прочитали: «Искусственный интеллект подсчитал, на сколько веков в развитии было задержано человечество бунтами, революциями, войнами и прочими противостояниями» — и это было не очень, принимая во внимание их разговор.

«Не очень, — подумал Никита и на всякий случай закрыл глаза, и стал тереть переносицу, — не очень, когда «не очень». Пусть хоть какие: непонятные, неожиданные, допустимые, возможные. Но когда «не очень», это как сделать себе татуировки мишеней по всему телу».

— Есть ссылка, пришла. Потом посмотрю.

Дальше они ехали молча.