Марка страны Гонделупы

Софья Могилевская

Замечательная повесть известной детской писательницы Софьи Абрамовны Могилевской (1903–1981) рассказывает о дружбе трех мальчишек и о нелегких испытаниях, проверивших эту дружбу на прочность. Книга адресована детям младшего школьного возраста.

Глава третья

Первый пенал

Когда был съеден завтрак и одна за другой три сливочных тянучки, Петя с озабоченным видом взглянул на маму:

— А ведь у меня нет пенала!

— Разве у тебя есть учебники? — спросила мама.

— Нет, — ответил Петя. — И учебников у меня тоже нет.

— А портфель у тебя есть?

— И портфеля нет.

— Так чего же ты беспокоишься о пенале! У тебя ещё ничего нет…

— Ах, мама! — обиженно воскликнул Петя. — Вот ты и не понимаешь. Пенал — это самое главное. Самое-самое главное.

— Неужели? — удивилась мама. — Чего не знала, того не знала!

После завтрака она уехала зачем-то в город. Заводской посёлок, где они жили, находился в нескольких километрах от города: туда нужно было добираться на автобусе.

А Петя, не теряя ни одной минуты, вытряхнул из копилки все свои сбережения. Денег оказалось порядочно: полный кулак.

Положив монеты в карман, он помчался в книжный киоск, который находился за углом.

— Мне нужен пенал… только очень хороший! — сказал Петя, обращаясь к продавщице. — С сегодняшнего дня я уже первоклассник…

— Выбирай! — проговорила продавщица и выложила на прилавок не меньше десятка пеналов.

Никогда Петя не мог себе представить, какое это наслаждение выбирать пенал!

Во-первых, необходимо было, чтобы хорошо открывалась крышка. Пожалуй, это и было самым главным.

Затем стенки. Стенкам полагалось быть гладко отполированными, без малейшей шероховатости, и блестеть как стекло.

Наконец, внутри требовалось четыре отделения. Именно четыре, не больше и не меньше: для карандаша, для ручки, для резинки и для перьев.

Петя осматривал пенал за пеналом. Исследовал их с необычайной тщательностью. Выдвигал и задвигал у каждого крышку. Проводил пальцами и ладонью по их лакированным стенкам. Заглядывал внутрь. Нюхал. Щупал. И даже один лизнул: каков на вкус?

Он перебрал те, что лежали на прилавке. И всё же не мог решить, который из них самый лучший, достойный отправиться вместе с ним в школу.

— Ну? — потеряв наконец терпение, спросила продавщица. — Скоро ты?

— Ещё не выбрал, — озабоченно сказал Петя. — Всё не найду…

— Вот, право, какой! Ищешь, ищешь… Этот возьми! Чем плох? — И она протянула Пете пенал, который на первый взгляд ничем особенным от остальных не отличался.

Но когда Петя взял его в руки и хорошенько рассмотрел, пенал оказался выдающимся. Он был такой жёлтенький! Крышка у него выдвигалась как надо — не туго и не слишком легко. Внутри пахло смолой и лесом. А на стенке темнел коричневый отполированный сучок, вроде родимого пятнышка.

Петя немедленно купил именно этот пенал. Затем карандаш, ручка, шершавая резинка для чернил и пяток перьев «Пионер» туго заполнили четыре отделения пенала.

Домой он возвращался настоящим первоклассником. Теперь в этом не могло быть сомнения!

До обеда Петя с величайшим старанием приводил в порядок своё новое школьное хозяйство. Он протёр пенал изнутри и снаружи тряпкой. Потом смахнул пыль с карандаша, с ручки, с резинки и с каждого пёрышка в отдельности. И наконец всё это удобно разложил в пенале.

А к обеду из города вернулась мама.

Она влетела в дом немного усталая, но весёлая, оживлённая и вся в покупках.

— Ну, Петя, — воскликнула она, — ты обрадуешься! Посмотри, что я тебе привезла. Разве не прелесть?

И с гордым видом она развернула и положила на стол пенал — весь пёстренький, с белой хаткой и подсолнечником на крышке. И, конечно, карандаш, ручку, резинку и с десяток перьев «Пионер».

— Ой! — испуганно вскричал Петя. — Ведь это уже второй…

Но тут же, чтобы не огорчать маму, деликатно прибавил:

— Ничего, ничего… управлюсь и с двумя!

Когда папа пришёл в обеденный перерыв, мама и Петя тут же сообщили ему новость.

— Уже была в школе! — проговорила мама.

— Да, — гордо сказал Петя, — уже первоклассник. Ловко?

— Ловко! — сказал папа. — Жаль, я не купил сладенького по такому случаю.

— Всё есть! — воскликнула мама.

— Всё! — воскликнул и Петя. — Пастила, печенье и… угадай даже что?.. Ореховая халва. Ловко?

— Ловко! — сказал папа и подошёл к письменному столу. — Получай! — добавил он и торжественно вытащил из ящика какой-то продолговатый свёрток. — В Москве купил, когда ездил в командировку.

— Прямо в Москве? — вне себя от восторга взвизгнул Петя. — На какой улице?

Он нетерпеливо распутал бечёвку, развернул бумагу и…

Да, это был пенал! Превосходный коричневый пенал. А к нему карандаш, резинка, ручка и целая коробка перьев «Пионер».

— Ловко? — спросил папа.

— Большое спасибо, — упавшим голосом прошептал Петя и жалобно прибавил: — Это третий…

Петя был мальчик аккуратный и во всём любил ясность.

Он знал: у человека, когда тот идёт в школу, обязательно должен быть пенал… Но один, а не три! А если всё же их оказалось три?

Несколько дней его мучило, как быть с тремя пеналами. Нельзя же нести в школу всё три сразу? А если один, то какой?

Мамин, конечно, самый хорошенький. Если зажмурить левый глаз, а правый прищурить, хатка на пенале совсем как настоящая.

Зато папин — из Москвы. И, кроме того, такой солидный, вместительный. Настоящий мужской пенал.

Но разве тот, который он сам купил, плох? А как славно пахнет ёлочками!

Петя по очереди вынимал каждый пенал отдельно и все три вместе. Рассматривал их со всех сторон и снова клал на место. Нет, он не в силах был решить! Ну просто никак не мог…

Даже новый портфель с отличным блестящим замком не доставил ему настоящего удовольствия. Да уж какое тут удовольствие, когда каждый день приходится то класть, то вынимать из него какой-нибудь пенал! Уложишь мамин и думаешь: может, лучше папин взять в школу? Положишь папин — а не лучше ли жёлтенький? Уложишь жёлтенький — и тотчас вспомнишь о мамином.

И опять всё сначала.

Папа у Пети был очень умный, удивительно умный. Мало того, что он каждый день испытывал у себя в цехе разные машины, можно было, например, снять дома телефонную трубку и сказать: «Соедините меня, пожалуйста, с инженером Николаевым». И соединяли сразу, безо всяких. Мама много раз так делала. Петя это слышал собственными ушами.

И мамой Петя очень гордился. Мама у Пети была доктором. И не просто доктором, а глазным доктором. Она не только умела лечить всякие глазные болезни, но, если кому нужно, подбирала подходящие очки. В поликлинике, на стене её кабинета, висела таблица с разными буквами. Верхний ряд состоял из одних огромных. В следующем ряду находились буквы помельче. Потом ещё мельче. И так из ряда в ряд, а в самом низу были такими, что издали почти невозможно было различить, где «а», где «б», а где твёрдый знак.

И бабушка у Пети была отличная. Раньше, пока Петя был маленький, она жила вместе с ними. Но теперь он стал вполне взрослым, и бабушка уехала от них в Москву. Но всё равно и в Москве она Петю не забывала, то и дело посылала ему посылки с интересными игрушками и вкусными московскими конфетами.

И вот, за два дня до первого сентября, то есть за два дня до начала школьных занятий, от бабушки пришла посылка. Эту посылку почтальон принёс прямо к ним домой!

— Тебе, — сказала мама, расписываясь на переводе.

Петя схватил посылку, прижал к животу и потащил на стол распаковывать.

Было совершенно ясно: эта посылка с подарками в честь его поступления в школу.

Но что, что могло в ней быть?

От нетерпения Петя никак не мог развязать бечёвку. Но всё-таки ножницами её резать не стал, а развязал (мало ли, а вдруг на что-нибудь пригодится!), и даже сургучные нашлёпки ему удалось сковырнуть неповреждёнными. Когда снятая парусина, будто кожура, легла на стол, посылка рассыпалась на целую массу больших, маленьких и средних свертков.

— Ох, что тут? — не сказал, а простонал Петя. Мама тоже не сводила глаз с посылки — до того ей самой было интересно, что там. Она сказала:

— Вот бабушкино письмо. Читай скорей. Из письма мы всё узнаем…

Конечно, в тысячу раз быстрее было бы всё развернуть. Но сейчас Пете не хотелось спорить. Он протянул маме письмо.

— Ты прочти… — прошептал он, ну прямо изнемогая от нетерпения.

— «Мой дорогой внучек Петенька! — писала бабушка из Москвы. — Поздравляю тебя с поступлением в школу. Теперь ты у нас уже совсем большой мальчик. Учись прилежно, расти здоровенький, весёленький на радость всем нам. Посылаю тебе московских конфет и ещё одну вещь, которой ты очень обрадуешься. Я хранила его для тебя. С ним твоя мама ходила в школу. Этот кожаный пенал…»

— Пенал?! — с ужасом крикнул Петя. — Ещё пенал?

Мама тоже расстроилась и перестала читать письмо…

Теперь их было четыре!

Ночью Петю мучили странные сны. Ему снились сплошные пеналы.

Сначала пеналы просто гуляли по саду и лазали по деревьям. А потом принялись играть друг с другом в футбол.

Это было уже чересчур!..

Утром Петя принял твёрдое решение: он взял тот пенал, который купил себе сам, и понёс его в книжный киоск.

— Пожалуйста, — сказал он продавщице, — возьмите его обратно. Их у меня слишком много…

Голос у него был печальным.

— Что ж, давай, — согласилась та. — А он у тебя чистый?

— Очень чистый! — ответил Петя и тяжело вздохнул: жалко было расставаться.

Однако домой он возвращался вприпрыжку. Три — не четыре. Всё-таки легче жить на свете!

У калитки его ждал Вовка. Они давно не виделись. Петя был рад остановиться и поболтать.

— Значит, завтра? — сказал он и многозначительно подмигнул приятелю, но тот мрачно молчал и глядел куда-то вбок.

Петя удивился: неужто Вовке уже расхотелось в школу? Так быстро?

Вид у Вовки был подавленный. Он даже как будто согнулся и ростом стал ниже. Проговорил, стараясь не встретиться с Петей глазами:

— Сначала съел молочное с вафлей. За девять копеек. Потом эскимо на палочке за одиннадцать. Потом захотел стаканчик фруктового…

Ну, теперь-то для Пети всё яснее ясного! Болит живот, и придётся принять касторку. Велика беда! Если хорошенько зажать нос…

Но Вовка лишь рукой махнул. Какая там касторка! Касторку он бы с удовольствием…

— Мать дала сорок копеек… Купи, говорит, чего нужно для школы, а если останутся деньги, можешь на мороженое. А я сначала захотел мороженого. Теперь у меня ручка есть, карандаш есть, а пенала… И Вовка громко заревел. — Пенала у меня не-ет…

Петя был потрясён. Он не верил собственным ушам:

— У тебя нет пенала? Ни одного?

— Ни одного! — прорыдал Вовка.

— Стой здесь! Прямо на этом месте! — приказал Петя.

Сбегать домой было делом одной минуты. Вовка ещё не успел осушить слёз, а уж Петя вернулся.

— Возьми! — Он протянул Вовке коричневый папин пенал и весело сказал: — Теперь осталось два!

В благодарность он получил от Вовки целую горсть колёсиков от старых часов и счастливый побежал домой. Что там говорить — лучшего и не придумаешь! И мама встретила его весело:

— Петя, насчет пеналов можешь не беспокоиться. Я всё устроила: кожаный взял себе папа — ему будет очень удобно носить на работу карандаши. А тот пёстрый с подсолнечником… Петя, что с тобой?

По мере того как мама говорила, лицо у Пети бледнело и вытягивалось.

— Теперь ни одного! — воскликнул он, всплеснув руками, и выскочил на улицу.

— Вы ещё не продали мой пенал? — подбегая к книжному киоску, спросил Петя у продавщицы.

— Нет, а что? — удивилась продавщица.

— Вот деньги… Дайте мне, пожалуйста, скорее.

Петя схватил протянутый ему пенал, осмотрел его со всех сторон. Да, это он! Тот самый… Вот и сучок, похожий на родинку. И пахнет ёлочками. И крышка? Да, и крышка выдвигается как надо… Громко щёлкнув, Петя закрыл крышку своего первого пенала.