Хороший актёр. Мы сильнее

Софи Тенолд (2024)

Между Чарльзом и Эшли пробегает искра, но никто из них не желает это признавать: у Эшли в планах построить блестящую карьеру, а Чарльза серьёзные отношения не интересуют. Не за горами выпускной спектакль и новые этапы музыкального конкурса. Сблизят ли их эти события или разведут ещё сильнее? На страницах второй части, наконец, решится: Чарльз или Эшли? Кто из них, действительно, хороший актёр?

Шутка?

You know I give a fuck about you everyday Guess it's time that I tell you the truth If I share my toys, will you let me stay? Don't want to leave this play date with you.[1]

“Play date” Melanie Martinez

Эшли сидела в танцевальном зале и наблюдала, как одногруппники отрабатывали выученные комбинации для мюзикла. С каждым занятием танцы преображались. Становились чётче, ярче — достойнее. Она обняла свои колени. Вроде бы смотрела на друзей, но взгляд был расфокусирован. Мыслями она была далека от реальности.

С боулинга пролетела неделя. Но «пролететь» было сказано слишком громко и неправдиво. Понедельник, как и вторник, среда, четверг, пятница, тянулся до невозможности долго-долго. На парах было привычно, но перерывы и репетиции Орлов были неловкими, неуютными. В начале учебного года Эшли чувствовала себя гораздо более расслабленной, чем теперь. Что оставалось стабильным, так это причина такого явления. Но если раньше эта причина нервировала колкостью и недовольствами, теперь он нервировал своим игнорированием. С парнями Чарльз вёл себя открыто, но при ней менялся в лице и обращался к ней только по делу. На её вопросы он отвечал: «Всё как обычно». Эшли интересовалась у Рэя, а тот советовал спросить у Чарльза — отсылал её туда, откуда она начала.

Но девушка не переживала. Она была даже рада такому раскладу. После Нового Года она ощущала, как в ней пробуждались чувства к Чарльзу. Они только зарождались, не были сильными. Эшли их не боялась. Она могла их контролировать. Чувство влюблённости всегда стимулировало работать её лучше. Так зачем нужно было его глушить? К тому же они сами потихоньку угасали…

На вечеринке Одри Эшли показалось, словно Чарльз тоже был неравнодушен. Она так отчётливо запомнила, как он смотрел на неё. Этот взгляд нельзя был спутать ни с каким другим. Его голубые глаза с фиолетовыми и белыми бликами выражали светлую решительность и усиливающуюся привязанность.

Конец.

После этого большую часть времени он проводил с парнями. Её не замечал, а если начинал разговор, то с грубости. Вскоре девушка, походу, осознала причину такой перемены. Пока у Чарльза не были налажены отношения с Орлами, Эшли была единственной компанией парню. Поэтому ей казалось, что к ней он относился по-особенному. И как только всё пришло в норму, Эшли перестала интересовать Чарльза. Звучало логично. Значит, так и было.

Примирительный марафон завершал Рэй, выбрав каток. Всю дорогу до него Моника рассказывала про своё детство, проведенное в секции по фигурному катанию. Она так оживлённо говорила об этом, что Эшли казалось, подруга не выдержит, наденет коньки и до торгового центра доедет уже в них. А блондинка поймала себя на мысли, что в последний раз стояла на коньках в Чикаго до того, как поехала учиться в Лос-Анджелес.

Орлы выбрали каток в торговом центре. Весь первый этаж был адаптирован под него. На входе стоял красивый аквариум с необычными рыбками, камнями и замком. Атмосфера Рождества и Нового года не переставала витать в воздухе. В центре катка стояла большая ёлка, украшенная яркими шарами, гирляндами. На льду было немного народу — человек восемь. Одна влюблённая парочка, не выпускающая друг друга из рук. Семья. Мама каталась с телефоном в руках и снимала, как сын и её муж играли в хоккей. И небольшая компания друзей — наперегонки нарезали круги. Из колонок доносилась знакомая мелодия и поднимала настроение.

Last Christmas I gave you my heart, But the very next day, you gave me away[2]

Студенты выбирали для себя коньки и примеряли их, уточняя размер. Эшли с большими усилиями старалась зашнуровываться. Она уже натёрла ладони, но ноги до сих пор были плохо зафиксированы. Чем дольше она возилась с коньками, тем сильнее было её стремление пройти это испытание самой. Победить эти дурацкий коньки! Моника самая первая вышла на лёд. Мейсон остановился перед Эшли и предложил свою помощь, но она молча помотала головой. Она знала, что если откроет рот, то ничего хорошего не скажет. Эшли снова нагнулась и, пыхтя, принялась завязывать непослушные шнурки. Чарльз подсел к блондинке.

— Эшли, у меня есть один вопрос к тебе.

— Какой? — девушка выпрямилась. Давно она не слышала своего имени от него.

Эшли вся покраснела за время, пока зашнуровывала коньки. Чарльз молчал, пристально глядя ей в глаза.

— Какой? — повторила она.

Чарльз промолчал. Он взъерошил свои волосы, изобразил ухмылку, больше похожую на гримасу, встал на ноги. Эшли увидела, как сильно парень сжимал кулаки. После он собрался с духом:

— Ещё долго копаться будешь?

Девушка скептически выгнула бровь, восприняв эти слова как издёвку. Она оставила этот вопрос без ответа и проследила, как Чарльз импульсивно топнул ногой и скрылся за дверью.

Эшли вышла на лёд самая последняя, тихо подпевая знакомым мотивам. Когда ей было семь лет, отец учил её кататься. Но будучи ещё совсем маленькой, Эшли боялась даже просто стоять без опоры. Тогда папа начинал петь и веселить её. Он всегда говорил, что страх уходит, стоит сконцентрироваться на положительных эмоциях. По его словам, ничто так быстро не могло привести в равновесие, как пару добрых песен.

As long as you love me so

Let it snow, let it snow, let it snow[3]

— Певица, смотри! — громко сказала Моника и сделала двойной сальхов.

Эшли улыбнулась, заразившись настроением подруги, и подъехала к ней. Моника уже успела несколько раз упасть, скрутить трюки и вспомнить прыжки. Блондинка же старалась вспомнить, как кататься спиной вперёд. Со временем девушка освоилась и уже не думала о технике, а просто наслаждалась.

— Кстати, с кем ты, в итоге, Новый Год праздновала? — спросила Моника.

— С Кингом. — не задумываясь ответила Эшли.

Моника вздёрнула брови и упала. Эшли вздрогнула от неожиданности и улыбнулась, протягивая руку. Франц вскочила на ноги и хитро прищурилась. Она уточнила, точно ли Кинга звали Чарльзом, а не Стивом, Джорджем или каким-нибудь Бальтазаром. И когда убедилась в том, что Эшли говорила именно о том самом гитаристе из Орлов, Моника рассмеялась.

— А что?

— Да так. Просто. — весело проговорила Моника.

Что она задумала? Эшли видела, подруга явно не договаривала, но что именно?

С самого начала их компания негласно разделилась на две группы: парни и девушки. Хоть Моника и разрывалась между Эшли и Рэем, никого из Орлов это не побуждало объединиться. Блондинка при каждой возможности наблюдала за Чарльзом, а когда её внимание приковывало нечто иное, она чувствовала на себе его взгляд. Это напоминало сцену из фильма «Знакомьтесь, Джо Блэк», когда герои Бреда Питта и Клэр Форлани оборачивались, глядя вслед друг другу, но не решались что-то сказать. А что если не отводить взгляд?

Девушка наблюдала за Чарльзом. Парни познакомились с компанией друзей, и теперь они вместе играли в догонялки. Блондин ускорялся, резко менял направление, перепрыгивал с ноги на ногу. Он коснулся плеча незнакомого парня и остановился, поймав взгляд Эшли. Его азартная улыбка спала с лица, и он медленно выпрямился во весь рост.

Не отводи взгляд. Не отводи. Ты проиграешь, если отведёшь.

Эшли отвернулась. Мейсон энергично двинул в плечо Чарльза, и тот упал. Проиграла… Она коснулась своих щёк. Горячие, как будто пылали.

— Вы случайно не ссорились с Кингом? — проницательно заметила Моника, в который раз уловив переглядки между ними. — Вы последнюю неделю вообще не разговаривали.

Эшли формально ответила и ускорилась, оставив подругу позади.

Ей нравилось чувствовать лёгкий ветерок, который освежал её лицо. Она ощущала себя почти невесомой, когда отдавала свою энергию в толчок ногой и начинала нестись ещё быстрее. Люди вокруг проносились мимо лишь яркими пятнами. Непрошенные мысли сами отступали. Словно нечто огромное, тянувшее её назад, отпускало.

Девушка мчалась вперёд, уже не глядя под ноги. Ошибка. Эшли поздно заметила небольшую впадину на льду и в попытках её объехать потеряла равновесие. Её ноги разъехались в разные стороны, и она упала на копчик в позу лягушки. Резкая боль в коленных суставах вызвала вскрик у девушки. От удара стало трудно дышать, а в глазах накопились слёзы. В детстве такое положение было самым удобным, а теперь Эшли чудилось, что все кости были вывернуты не в ту сторону.

— Эшли, очень больно? — обеспокоенно спросила Моника, первая подъехав к подруге.

Блондинка отрицательно помотала головой. Рэй взял девушку под мышки и осторожно поднял. Эшли втянула воздух сквозь зубы.

— Дорогая, ты на такой скорости влетела. Может в медпункт тебя отвести? — спросил Джонатан, заметив, как Эшли жмурилась от боли.

— Всё хорошо. — натянула улыбку она.

Вокруг неё столпилась вся группа. Джонс становилось неловко от такого повышенного внимания, притом, что боль уже утихала. Каждый уже успел упасть несколько раз. Почему именно сейчас все решили помочь?

— Что за детский сад? — надменно спросил Чарльз. — Ну упала. Встала. В следующий раз будет смотреть под ноги.

— Тебе чувство заботы вообще знакомо? — вмешался Мейсон.

Только недавно Эшли подумала о том, как мирно проходил марафон, и вот, в последний день обязательно нужно было испортить настроение друг другу. Из-за такой мелочи вырастал конфликт. По глазам Чарльза и Мейсона было видно, что оба были настроены на продолжение спора. Не хватало им здесь ещё поссориться, хуже того — подраться.

— Какое чувство заботы? Моника уже раз десять навернулась, никто кроме Рэя слова не сказал. А здесь прям прицепились. Не ваши проблемы, что Джонс кататься не умеет.

— Друг, ты что так завёлся? — примирительно похлопал по плечу Чарльза Джонатан.

— Это я кататься не умею? — включилась Эшли. — Сам за всё время ни одного круга не проехал. — нахмурилась она.

— А ты прям считала за мной, ангелочек.

Моника и Рэй переглянулись между собой. Всё возвращалось на круги своя. Мейсон продолжал злиться, а Джонатан уплетал корн-дог.

— Предлагаю пари, — хитро улыбнулся блондин, а Джонатан уже отряхивал руки, готовый «разрубить». — Кто быстрее проедет один круг — тот победил. Если проигрываешь ты, покупаешь мне бутылку хорошего бренди…

— А если проигрываешь ты, месяц ходишь, не выпрямляя волосы. — подхватила девушка и протянула руку.

— Что за детский сад? — парировал Мейсон.

Чарльз взял Эшли за руку, притянул к себе и заговорщицки сказал так, чтобы слышала только она:

— Я знаю, как ты играешь. Так что есть ещё одно условие. Кто жульничает, тот автоматически проигрывает. Джо, разруби. — громко произнёс последнюю фразу Чарльз.

— Стой, нет. Так нечестно. — старалась вырвать руку Эшли, но Чарльз не выпускал её ладонь.

Джонатан с неподдельным интересом разрубил их спор и сделал ставку. Остальные подхватили идею. Эшли и Чарльз приготовились на старт. Блондин из чувства благородства предложил дать фору в три секунды, но девушка лишь отмахнулась, чем вызвала смех у соперника.

Началось. Стоило Монике крикнуть «марш», как Чарльз оказался впереди. Эшли часто переступала с ноги на ногу. На несколько секунд она поравнялась с парнем, но её сил не хватало, чтобы обогнать его. Девушка работала руками. Её пресс напрягся. Она смотрела лишь вперед. Взгляд стал чересчур серьёзным. Словно мотивацией был не дружеский спор, а победа на международных соревнованиях. Чтож, месяц молодой версии Тома Хидлстона того стоил.

Рывок. Первый поворот.

Ещё.

Недостаточно. Она позади. Эшли злилась. В голове появлялось множество идей, чтобы сжульничать. Но все они были ни к чему из-за условия Чарльза. Предусмотрительный лис! Эшли то отставала, то нагоняла. Ей нельзя было проигрывать!

— Ангелочек, это вся твоя скорость? Я люблю Bertoux бренди — бери его.

Эмоции переполняли Эшли. Она ничего не ответила. Из груди вырвался тяжелый стон. Ну же!

Впереди каталась семья. Чарльзу пришлось притормозить и объехать их. Эшли удалось выиграть время. Она лидировала. Блондинка хмыкнула и приложила ещё больше усилий. Ноги начинало сводить, а руки ужасно болели. До финиша не больше десяти метров…

Ещё чуть-чуть…

Сзади её схватили за руку.

Эшли по инерции резко развернулась, а Чарльз, не рассчитав скорость, врезался в неё. Он упал на спину, обхватив её талию, а она на него. Оба не сразу открыли глаза. Чарльз от боли, а Эшли от страха. Девушка тяжело дышала, а парень, наоборот, не делал ни вдоха. Она представила, как больно было Чарльзу и зажмурилась. Эшли медленно открыла глаза и стала глупо улыбаться. Смотрела в его голубые угрюмые глаза и смеялась. Блондин наблюдал за её реакцией. Наконец перестал морщиться от неприятных ощущений в спине и сам широко улыбнулся. На его щеках появились милые ямочки.

— 8:2. В мою пользу. — гордо сказала она. — Не устал проигрывать мне?

Чарльз молчал. Он убрал руки с талии девушки и закрыл своё лицо. Он почесал глаза, не переставая улыбаться. Потом взял её ладони в свои и вполголоса сказал:

— Тебе я готов проигрывать сколько угодно, только стань моей.

Эшли замерла. Перед ней был точно Чарльз Кинг? Она почувствовала, как в животе всё сжалось в одну точку. Сердце готово было выскочить из груди. Она бросила взгляд на их руки. Эшли хотела утвердительно покачать головой, как вместо этого произнесла:

— Забавно. — нервно хихикнула она. — А ты хорош. Я почти поверила. — неловко слезла с парня Эшли.

Чарльз усмехнулся и поднялся вслед за ней. Он что-то пробормотал и направился в сторону Орлов. Эшли осталась на месте. Щёки были красные. Она смотрела на свои ладони и сжимала их. Что это только что было?

Оставшиеся полчаса она пропустила мимо себя. Парни играли в хоккей, а Моника и Эшли медленно катались рядом, наблюдая за тем, как быстро перемещалась шайба. Всё было нормально. Ничего сверхъестественного. Наверное.

— В первый раз в жизни поставила на голубоглазку и то — проиграл. — жаловалась Моника. — Ну ладно, он сам злится из-за этого. Смотри, как он бортанул Джо. Не завидую ему.

Эшли поймала себя на мысли, что четвёртый круг она проезжала одна. Она остановилась и стала искать глазами подругу и быстро её нашла. Моника и Рэй играли в догонялки, цепляя за собой остальных. Моника пряталась за спинами Мейсона и Джонатана, а Рэй пытался выработать тактику против своей девушки. Эшли улыбнулась.

Рэй никогда не веселился так с ней. Эшли не видела, чтобы он с Орлами так громко смеялся и ребячился. Обычно он был спокоен. Но Моника смогла разжечь огонь в нём. Эшли всегда удивлялась своей подруге. Как она умела найти подход к людям? У неё было множество знакомых, и каждый рядом с ней превращался в ребёнка. Моника всегда была чересчур громкой, активной, но почему-то это никогда не нервировало. Сложно было вспомнить момент, когда бы Франц не улыбалась. Таких людей называли солнцем. Моника как будто светилась.

— Пошлите есть? — предложил Джонатан, когда Эшли присоединилась к компании.

— Ты только что съел кукурузу, Джо. — улыбнулся Рэй, но поддержал идею барабанщика.

Им потребовалось около получаса, чтобы собраться и занять места на фудкорте. Эшли осталась сидеть за столами одна. Джонатан как обычно прокомментировал это: «Типичный интроверт». Он всегда так говорил, когда видел её в одиночестве, а на предложение провести время вместе она отвечала отказом. Остальные отправились делать заказы. Хоть девушке и нравилось находиться в кругу друзей, она быстро уставала от шумной компании. Несколько минут, что она могла провести одна, рисовали перед ней приятные перспективы на отдых.

Эшли достала наушники и включила первый попавшийся плейлист. По периметру работали заведения, предлагающие большое разнообразие блюд, начиная от восточной и заканчивая западной кухней. Ко многим выстраивались длинные очереди. По центру были расположены столики. У самого эскалатора на небольшой сцене ведущий проводил конкурсы для детей. Шум от праздника, голосов людей, и других посторонних звуков просачивался сквозь музыку в наушниках. Эшли чувствовала аромат жареной картошки и сладостей. В этом хаосе она продолжала наслаждаться моментом. Она наблюдала за людьми, и на некоторых задерживала взгляд. Эшли выделяла необычные привычки, походку и мимику. Старалась запомнить или даже повторить.

За соседним столиком сидела девушка. Брюнетка с красными прядями пила коктейль, каждый раз отбивая пальцем на краю трубочки один и тот же ритм, прежде чем сделать глоток.

Один. Четыре быстрых. Два медленных. И глоток.

Группа вернулась к Эшли с полными разноцветными подносами. Многие были голодны, поэтому не медлили. Быстро уселись, хватая свои блюда. Еда с трудом вмещалась на три стола. Парни уплетали за обе щеки, а Эшли не могла притронуться к своему любимому тирамису, которое для неё купила Моника. Появлялась странная тревожность, которая с каждой секундой увеличивалась, когда Эшли смотрела на Чарльза, сидевшего напротив.

— Кто в хоккее победил? — спросила Эшли, стараясь заполнить молчание, в котором они трапезничали.

— Рэй и Чарли, — гордо произнесла Моника с набитым ртом.

— Разве были сомнения? — в своей манере спросил Чарльз.

— Признайся, если бы ты играл чисто, вы бы слили. — спокойно заверил Мейсон, указывая вилкой на блондина. — Ты только и делал, что бездумно бортовал.

Чарльз хмыкнул и принял позу поудобнее, оставляя свой недоеденный кусок пиццы у себя на тарелке. Эшли хотела что-то добавить, чтобы предотвратить надвигающуюся перепалку, но поняла, что из всего того, что она уже успела сказать, ничего кроме как почвы для споров не появилось.

— Кто-то же должен играть по-мужски, да, малыш Энви? — язвительно спросил блондин.

От такого обращения у Мейсона вмиг покраснели уши, но он старался не терять самообладания. Джонатан и Моника переглянулись между собой. Оба хотели устранить конфликт, но не знали, стоило ли им влезать. Эшли постаралась унять негативный настрой парней, но её слова остались пустым звуком.

— Что-то не так? — спокойно задал вопрос Мейсон.

— Хватит прикрывать свою бездарность за красивыми словами!

— Чарльз, ты перегибаешь. — еле слышно вмешался Джонатан.

— Вот только ты не лезь! — злобно улыбнулся Чарльз, выставляя руку перед собой. — Молчи, как ты это умеешь, нейтрал.

Эшли и Моника посмотрели друг на друга. Блондинка была готова провалиться сквозь землю. Как ей было стыдно. Это она подняла эту тему. Сейчас она была виновата в споре. У них и так проблемы в группе, а Эшли только усугубляла ситуацию. До тех пор, пока она никуда не вмешивалась и не начинала разговор, всё шло хорошо. Стоило ей открыть рот, как атмосфера сразу же накалялась. Джонатан был прав. Она и впрямь только всё портила…

Эшли стала жевать передние пряди, то и дело бросая взгляд с Чарльза на Мейсона. То ли солист Орлов заметил это, то ли почувствовал её настроение, он взял руку Эшли под столом и сжал её. Девушка взглянула на Мейсона.

— Нашёл место, чтобы срываться на людей. — твёрдо сказал рыжеволосый. — Если мы так сильно задели твои чувства, почему бы нам не обсудить это наедине?

— Какие чувства? — рассмеялся Чарльз. — Вы просто в сотый раз доказали, что вам нельзя доверять. Для меня вы — никто. — усмехнулся блондин.

— Не говори то, о чём потом будешь жалеть. — сказал Рэй, нахмурившись, в непривычной для него манере. — Ты сегодня весь день на нервах. И никто из нас в этом не виноват. — указал рукой на всех сидящих за столом. — Ты сам себя довёл до такого состояния.

Рэй замолчал. Даже Чарльзу пришлось подавить своё удивление, что говорить о других.

— Нам жаль… — начал Джонатан.

— Идите к чёрту! — ударил по столу блондин и резко встал из-за стола, что стул, на котором он сидел, повалился на пол. Чарльз направился в сторону выхода.

Люди вокруг стали оборачиваться и коситься на их стол. Эшли смотрела вслед за уходящей фигурой. Пойти за ним или нет? Девушка старательно пыталась предугадать различные исходы и выбрать правильный план действий. Только она хотела встать, как Моника осторожно коснулась её плеча. Она остановила Эшли, и сама побежала за Чарльзом.

Они остались вчетвером…

Все смотрели к себе в тарелки и даже не пытались нарушить молчание. Каждый понимал, что рано или поздно этот спор должен был возникнуть. Эшли была к этому готова, но всё равно ощущала тяжесть после такого разговора. Она выплюнула мокрую прядь, перестав чувствовать цитрусовый привкус.

— Всё-таки каток — паршивая идея. — почесал затылок и улыбнулся Рэй.

Мейсон, Джонатан и Эшли посмотрели на друга и одновременно рассмеялись. Мейсон потер свои глаза, словно только проснулся:

— Вы хотя бы в хоккее выиграли…

Около двадцати минут они сидели и гадали, вернуться Моника и Чарльз или нет. Эшли сгорала от любопытства. Ей хотелось узнать, смогла ли Моника догнать парня? О чём они так долго разговаривали? Было бы лучше, если вместо Моники за ним пошла бы она?

Вскоре Джонатан заметил, как Моника и Чарльз возвращались. Они были в хорошем расположении духа. Девушка не переставала громко смеяться, а Чарльз рассказывал что-то и улыбался.

Как Моника это сделала? Когда Чарльз уходил, казалось, ад быстрее замёрзнет, чем он остынет. Но вот, всё было в порядке. Эшли не смогла бы так. И её кольнуло неприятное чувство, граничащее между ревностью и завистью.

После возвращения Моники и Чарльза все стали вести себя непринужденно. Хотя бы создавать видимость. Но в течение недолгого времени студенты распрощались, сославшись на планы.

У Эшли появилась соседка-первокурсница. Но, в целом, ничего не изменилось. Бетти постоянно пропадала со своими друзьями и зачастую ночевала не в своей комнате. Их взаимоотношения складывались не очень, хоть изначально новая соседка проявляла большой интерес. Эшли не смогла понять, с чем это было связано. Либо со скукой и любопытством Бетти, либо с желанием стать ближе к Орлам. В любом случае, их общение ограничивалось холодным «добрым утром» и вопросом «ты куда?».

Зайдя в свою комнату, Эшли снова не застала Бетти, чему была рада. Она заварила себе кофе, соблюдая, на её взгляд, идеальную пропорцию, и решила переписать некоторые конспекты. Девушка открыла ноутбук и включила её любимый альбом от Селены Гомес “When the Sun Goes Down”. Она приготовила маркеры пастельных тонов и ручку с разноцветными чернилами.

I'm no beauty queen

I'm just beautiful me[4]

Эшли подпевала и покачивала в такт головой. Она аккуратно обвела светло-розовым маркером тему конспекта и дорисовала узоры чёрной ручкой. Она отложила ручку и присмотрелась. Её лицо расплылось в улыбке. Оформление конспекта для Эшли было чем-то вроде терапии. Она неспешно выводила каждую букву, рисовала узоры или рисунки, относящиеся к теме. После этого занятия, она плавно перешла на выполнение домашнего задания. Не заметила, как быстро пролетело время.

Она отложила все тетради и учебники, взяв вместо них сценарий к спектаклю. Эшли встала перед зеркалом и принялась играть свою роль. Она никогда не могла оценивать себя. Но всегда думала, что чего-то не хватало. Блондинка попыталась прожить все чувства и эмоции, которые испытывала Джульетта. Неосознанно мысли с истории Джульетты и Ромео сместились на её взаимоотношения с Чарльзом.

Она вспомнила недавнюю вечеринку Одри и притронулась к своим губам. Эшли сделала вывод, что после каждой вечеринки Одри отношения с Чарльзом усложнялись. Блондинка посмотрела на себя в зеркале и удивилась. За последние полгода она так изменилась. Взгляд стал наивнее. Она никогда не думала, что от воспоминаний будет учащаться пульс, а лицо расплываться в глупой улыбке.

Только стань моей…

Эшли всё больше задумывалась, что слова Чарльза были вовсе не шуткой. Это бы объясняло его странное поведение в последнее время. Девушка повалилась на кровать и закрыла лицо руками. Как же всё было трудно… Быть может, если бы тогда на катке она сказала бы «да», то сейчас Эшли бы не была одна в комнате. Сколько частиц «бы»…

Нет. Это шутка. А если нет, то всё равно так будет лучше. Чарльз противник серьёзных отношений, а Эшли вначале стоило построить карьеру. Отношения не вписывались в планы обоих. Скорее всего, происходящее между ними, было всего лишь влиянием момента или результатом одиночества. В последнее время им двоим было несладко.

Нет. Это неправильно. Они давно перешли грань дружбы. Он ведь ей нравится. И она ему тоже. Безусловно. Вероятно. Возможно… Или нет? Эшли села в позу лотоса и стала массировать виски. А что, если пустить всё на самотёк?

Нет. Это не по-взрослому. Эшли промычала и запрокинула голову.

В дверь постучали. Девушка посмотрела на время. Уже было полдевятого. Странно, Бетти не стала бы стучаться.

— Привет, Эш. — лучезарно улыбнулся Рэй. — У меня к тебе небольшая просьба.

— Проходи. Правда у меня бардак. — снисходительно ответила девушка и указала рукой на комнату.

Эшли бегом стала прибирать вещи. Парень запустил ладонь в кудри и неловко прошёл вглубь комнаты.

— Видела бы ты наш бардак. — покачал головой Рэй. Он недолго осматривался, а потом взглянул на Эшли. — У тебя всё в порядке? Выглядишь не очень. — сказав это, он заметил, как она выгнула бровь. — Я не в этом смысле. То есть, в этом ты всегда красавица. — от стыда он прикрыл лицо рукой. — Что же я? Подожди секунду. Я соберусь с мыслями. — он уткнулся глазами в пол, а руки поставил на пояс. Рэй молчал почти минуту. — Я про твоё настроение. Прости. Я когда чушь скажу. Сразу неудобно становится. Ты какая-то уставшая.

Эшли поправила подушку на кровати и пригладила покрывало. Она улыбнулась. Смущение Рэя было настолько милым… Сейчас он походил на котика.

— Всё в порядке. — успокоила его она. Рэй ждал, что она расскажет ему всё, но девушка не собиралась делиться с ним своими проблемами. Зачем ему лишние переживания?

— На самом деле, даже неудобно тебя просить. — почесал затылок парень. — Сегодня я ужинаю с родителями Моники, а Зак позвал меня к себе на день рождения.

— А разве у него оно не в ноябре было?

— Нет. Оно сегодня. Ты, наверное, перепутала… Я ему подарок приготовил. Думал, может ты сможешь передать ему. — с этими словами он протянул небольшую коробочку.

— Я с Заком не общаюсь… Странно будет, если я приду к нему на вечеринку. — осторожно начала девушка, но заметила, как Рэй стал грызть ноготь. — Хотя. Почему бы и нет?

— Спасибо большое. — победно хмыкнул Рэй. — Ну, я тогда пошёл. Адрес уже скинул тебе. — тактично попрощался парень и ушёл.

Как она согласилась на эту авантюру? Эшли увидела адрес и закатила глаза. Клуб. Естественно. Рэй специально не стал сразу говорить. Девушка быстро подкрасила ресницы и надела серебристой платье до колен. Выглядела она довольно сносно. Мило.

Зайдя в клуб, она сразу ощутила запах алкоголя, пота и ванили. Громкие биты Эшли пропускала через себя. Играли ремиксы знакомых песен. Многие танцевали, другие сидели за столиками, но намёка на день рождения не было. Эшли открыла коробочку, которую ей передал Рэй, и выдохнула, чувствуя себя одураченной. Внутри были какие-то безделушки и короткая записка:

«Удачи.»

[1] Ты знаешь, я думаю о тебе каждый день,

Думаю, что пришло время сказать тебе правду.

Если я поделюсь игрушками, разрешишь ли ты мне остаться?

Я не хочу переставать играть в нашу игру.

[2] Wham! — “Last Christmas”

[3] Frank Sinatra — “Let it snow”

[4] Selena Gomez — “Who says”