Любимая ведьма инквизитора

Соня Марей, 2023

Попасться в лапы инквизитору – плохая примета. Но куда хуже то, что он не спешит от меня избавляться! И зачем я ему нужна?Рядом с ним опасно: я могу погибнуть от одного его прикосновения, вокруг сгущаются темные силы, по пятам следуют враги. Куда заведет нашу странную парочку эта дорога? Может ли злейший враг стать другом или кем-то еще ближе? Нет, глупости, надо бежать. Бежать! Ведь больше всего пугает то, что я начинаю гореть даже без огня.

Глава 3. Охота на ведьму

Эйван

Деревню наполнял особый запах: мокрых гнилых тряпок и плесени. Ароматы проклятий из Хаоса были мне хорошо знакомы. Я бросил короткий взгляд на ведьму — бледная, потерянная. Идет, поводя плечами, и боязливо озирается по сторонам. Что, неужели подобные картины не знакомы?

Поселение представляло из себя плачевное зрелище. Под ногами валялись тушки мертвых птиц и домашних животных. Скрипела распахнутая настежь дверь крестьянской хижины. Замерев у крыльца, на нас поглядывал с опаской тощий пес.

— Где все? — подала голос Йованна.

— Не сомневайся, скоро мы их увидим.

Так и случилось. Первая жертва проклятия лежала на дороге лицом вниз. Мужчина вытянул вперед руку, будто из последних сил пытался кого-то догнать или что-то ухватить. Из штанов выглядывали босые ноги, кожа была бледно-серой, покрытой кровавыми волдырями.

Ведьма испуганно выдохнула и прижала ладони к груди.

Чем глубже мы заходили, тем больше встречалось тел. Одни лежали на порогах домов, другие распластались на земле. У колодца, согнув ноги в коленях и низко опустив голову, сидел мертвый крестьянин. Могло показаться, что он просто уснул, если бы не дымка Хаоса и аромат разложения.

— Их даже некому похоронить.

— Теперь ты понимаешь, почему ведьм ненавидят и боятся? — я обернулся, чтобы увидеть ее лицо.

— Не все из нас такие! — горячо воскликнула она, всхлипнула и закусила губу. Зеленые глаза заблестели от подкативших слез, будто изумруды. — В нашем клане ценят и уважают любую жизнь.

Я покачал головой.

— Давай заглянем в дом, — предложила вдруг Йованна и поднялась на порог ближайшей хижины.

— Отойди, — оттеснив ее плечом, я вошел первым. В нос сразу ударила вонь от больных тел и до боли знакомый запах Хаоса. Здесь он был еще гуще.

Внутри царил погром: на столе миски с высохшей кашей, на полу в беспорядке валяются вещи и битая посуда.

— Здесь кто-то живой, — ведьма метнулась в комнатку и опустилась перед бледной женщиной с растрепанными волосами. Положила ее голову себе на колени и коснулась пальцами щеки.

Женщина разомкнула веки. Сначала во взоре мелькнул испуг, но он быстро сменился надеждой.

— Помогите… пожалуйста. Воды… — просипела она.

— Сейчас пить нельзя, вода в округе заражена, — торопливо проговорила Йованна, а я отстегнул флягу и протянул крестьянке.

Та с жадностью припала к горлышку, а потом долго не могла отдышаться.

— Вы… инквизитор? — спросила так же тихо и слабо.

Я кивнул.

— Здесь еще остались живые?

— Не знаю… утром соседи были еще… на ногах…

Я подхватил женщину на руки и опустил на лежанку. Исхудавшая, она была легкой, как пушинка. Внезапно на запястье со странной для изможденного тела силой сомкнулись тонкие пальцы.

— Спасите нас… убейте ведьму, — проговорила она с диким отчаянием, и глаза наполнились слезами.

— За этим мы и здесь.

Я положил руку на плечо застывшей, как изваяние, Йованны.

— Пошли.

Увидев, что мы уходим, женщина запричитала:

— Не оставляйте меня… я не хочу оставаться одна!

— Мы вернемся, — пообещала ведьма, а я подумал, что слишком она жалостливая для своего племени.

Мы торопливо обходили деревню, стучась во все двери, оглядывая дворы и сараи. Йованна старалась не смотреть на мертвые тела, отворачивалась и пролетала мимо, как будто те могли восстать и наброситься на нее. Кое-где встречались живые изможденные заразой люди, они косились с недоверием на рыжие волосы ведьмы, но та клятвенно заверяла, что мы пришли избавить их от мук.

Когда мы оказались одни, ведьма заговорила, нервничая и комкая платье:

— Снять чужое проклятие — дело не из легких. Следует впитать в себя весь посланный Хаос, а ведь он, испробовав жизненную силу простых людей, будет сопротивляться до последнего. Это как голодающего оторвать от куска хлеба или дикого зверя от его добычи.

— Я знаю. Больше нельзя тратить время попусту, надо разделиться. Я иду за ведьмой, а ты занимаешься жителями.

Сжав губы, Йованна кивнула. Она выглядела серьезной до крайности. И без того светлая кожа стала еще бледней, а глаза, напротив, потемнели.

— Хорошо, тогда возьми с собой поисковик, — она протянула амулет, и я закрепил его на поясе.

— Как он работает?

— Сейчас покажу.

Она потянулась кончиками пальцев и коснулась прутьев. Вздохнув, стала медленно отводить руку. За пальцами потянулись тонкие зеленоватые нити магии — встряхнув запястьем, ведьма бросила их на землю. В этот миг нити ожили, стали складываться в причудливые узоры и плести подобие искрящейся тропы. Она убегала в сторону леса.

— Тебе надо туда! — ведьма указала пальцем направление и, когда я отвернулся, готовый броситься на поиски, Йованна вдруг окликнула: — Инквизитор!

Наши взгляды встретились. Глаза маленькой ведьмы сияли решимостью.

— Я докажу тебе, что я не зло.

— Ну попытайся, — я усмехнулся и оседлал Сапфира. — Надеюсь, у тебя все получится.

Уголки губ дрогнули, словно она хотела улыбнуться, но потом передумала. Взгляд посерьезнел, сама она стала хмурой, как ночь.

— Давай, Сапфир! Пошел!

Мы помчались в лес прямо по мерцающей тропке. Надеюсь, приведет точно к цели, не придется тратить лишнее время на поиски. Ведьмы любят прятаться и путать следы.

Вдруг промелькнула мелькнула мысль: а не решит ли Йованна сбежать? Все равно далеко не уйдет. Еще вчера, пока она спала, я накинул на нее магическую петлю — особую нить, которая не даст мне ее потерять. Даже если она убежит, я быстро отыщу след. Быть может, эта мера и лишняя, потому что ведьма выглядела так, словно от того, спасет ли она деревенских, зависит ее жизнь.

Если Йованна не справится с задачей, я должен буду помочь солдатам спалить эту деревушку вместе со всеми жителями и проследить, чтобы никто из проклятых не ушел. Сам не знаю, почему не сказал об этой маленькой детали. Но она должна понимать, что проклятье так просто не остановить, оно будет расползаться по округе вместе с зараженными.

Седло казалось непривычно пустым. За полдня я привык к присутствию рыжей девчонки, ну разве не бред? Как можно привыкнуть к такой? Лишь бы в инквизиции не узнали, что я связался с самой настоящей ведьмой. Это не только позор, но и предательство.

Даже перед собой стыдно признаться, что в дороге забылся, а очнувшись, понял, что сижу, вдыхая запах ее волос. Это было какое-то странное наваждение.

Я зло стиснул поводья. Такие игры до добра не доводят. Хватит отвлекаться на всякую ерунду! Надо упорядочить и очистить мысли. Порядок — это все, что мне нужно. Хаос лишь сеет сомнения и смуту в умах и душах.

Мы с Сапфиром все глубже и глубже заходили в Тервинский лес. Я сначала почувствовал, а потом и увидел признаки увядания: над землей стелились тени Хаоса, листья поредели, некоторые свернулись в серые трубочки, другие осыпались наземь хрустящим ковром. Из земли торчали голые ветки шиповника и лещины. Не было слышно пения птиц, зверье оставило свои норы, лишь вороны каркали где-то в вышине.

Я потянул носом.

— Вперед, Сапфир.

Конь послушно нес меня дальше в лес, и чем дольше мы шли, тем сильнее становился запах тлена. Так пахнет смертельная зараза. Кора деревьев покрылась серым налетом, листья облетели, будто стояла глубокая осень. Торчали лишь голые ветви.

В кустах я обнаружил первый ведьмовской оберег, который путает следы и заставляет ходить кругами. Прутья, свитые в кольцо и связанные мерзкими окровавленными тряпками. «Кольцо ведьмы».

С брезгливостью подцепил эту дрянь мечом и, призвав на помощь очистительное пламя, спалил ее дотла. Пепел осыпался на траву — та в один момент съежилась и пожелтела.

В жилах закипела ярость. Ну попадись мне только, тварь.

Спустя некоторое время я понял, что путеводная дорожка растаяла и появляться не спешит. А сам я хожу кругами, как заколдованный. Эта мысль вызвала новый прилив раздражения и злости. Не обманула ли меня Йованна? Вдруг решила помочь сестре и направила по ложному следу? Я бросил взгляд на путеводный амулет — тот выглядел мертвым.

Вот же проклятье! Только этого мне не хватало. Ну что ж, придется положиться только на чутье инквизитора.

Между веток, точно стяги, реяли клочья седой паутины. Пауки испокон веков считались тварями Хаоса, поэтому не боялись его, в отличие от остальной живности. Второе «кольцо ведьм» я заметил высоко над головой. Оно висело на нитях, раскачиваясь в такт дуновению ветра. Собрав в ладони огненный сгусток, направил его вверх, к этой гадости. Пламя с треском сожрало еще одну ведьминскую уловку.

Темнело, хотя до ночи было еще далеко. Я оглядывался по сторонам, пытаясь понять, куда дальше двигаться. Но следы путались, тропинки свивались клубками, а Хаос тянул свои цепкие лапы.

Вдруг Сапфир подо мной будто взбесился: встал на дыбы, чуть не сбросив. Я чудом удержался в седле. А после, сломя голову, рванул сквозь бурелом.

Он точно что-то понял и почуял, ведь раньше никогда не бежал от опасности.

Что-то случилось. Что-то очень важное, иначе бы конь не отреагировал.

Какая-то беда, но с кем? Неужели с ведьмой?

***

Йови

Я долго смотрела, как за зеленой завесой исчезает силуэт инквизитора. Он выглядел так уверенно, будто всегда знал, что надо делать, и ведьма его нисколечко не пугала. Внезапно поймала себя на мысли, что беспокоюсь за него и хочу, чтобы он выиграл эту битву.

Еще некоторое время я пыталась дать себе отсрочку и привести мысли в порядок. Наконец, развернулась и решительно зашагала обратно. В центре деревни было подобие площади, где крестьяне торговали друг с другом и устраивали праздники. Вот это место я и выбрала.

Подняв палку, начертила на земле спираль и села в центр, поджав под себя ноги. Призвала книгу заклинаний и открыла раздел проклятий. То, что было наложено ведьмой, называлось «Серая смерть» и требовало незаурядных магических сил. Если недавно я боялась, что не смогу справиться, то сейчас это чувство ушло. Как будто инквизитор заразил своей уверенностью.

Если не попытаюсь, точно ничего не получится. И все эти люди, дети, старики не заслуживают такой ужасной смерти. В конце-концов, все когда-то бывает в первый раз. Раньше я боялась впервые обратиться к Хаосу, применить силу воды или ветра. Да, пускай, чтобы снять проклятие, нужно быть более умелой ведьмой и иметь не меньше четвертой ступени, все равно попробую!

Положив раскрытый справочник на землю, я вытянула руки вперед ладонями, опустила веки, обратилась к источнику своей силы и раскрыла его навстречу Хаосу. Я звала его, просила, требовала оставить это место и занять мое тело. Я чувствовала, как сгущаются невидимые тучи, как гудит подо мной земля.

Налетел ветер, перелистнул страницы, взметнул волосы и бросил их в лицо. Сила иного мира заколебалась, забурлила и медленно потекла ко мне — будто тысячи змей двинулись в мою сторону. Хаос нехотя покидал окраины, я чувствовала возмущение и злость. Подумать только, какая-то жалкая смертная отрывает его от пищи!

Ладони обожгло холодом, а через миг этот холод я ощущала уже в костях, мышцах, во всем своем существе. Мой источник втягивал силу, как воронка, запирая ее внутри тела. Я снова испугалась, что не вынесу такого напора, а Хаос, поняв, что перед ним ведьма, оживился. Темные реки потекли быстрее, покидая измученные тела крестьян, животных, воду из колодцев и ручьев, оставляя в покое лес. Я почти не прикладывала усилий, только чувствовала сметающую силу, что древнее самого нашего мира, солнца и неба.

Пропали картины и образы, я видела лишь бесконечную тьму со вспышками далеких звезд. От холода сковало пальцы, лишь сила воли заставляла не опускать рук. Я задыхалась, мышцы сводило судорогой.

— Оставь это место, я приказываю тебе… Уходи туда, откуда пришел…

Наивно было думать, что Хаос послушается, как домашний пес. Он хитер и не упустит своего, он знает, что тело, которое может дать ему материальное воплощение, не менее привлекательно, чем пища. Сейчас главное — не потерять себя, не забыться, вынести вторжение потусторонней силы.

Я потеряла счет времени, в Хаосе его просто не существовало. Исчезла деревня, исчез вековой лес, исчезло небо над головой. Меня окружала пустота, она качала на мягких волнах, проникала в каждую пору. Ее было слишком много для меня одной.

Внезапно все закончилось. Я упала вперед и еле успела подставить локти, чтобы не впечататься в землю лбом. Тело казалось невыносимо тяжелым.

Что такое? Неужели получилось? Обдумать мысль как следует я не успела — нехорошее предчувствие прибило к месту, заставило замереть.

— Что ты наделала, сестра? — послышался хриплый голос, и я рывком обернулась.

Ведьма стояла в каких-то десяти шагах и в упор смотрела на меня. Глаза темные, горящие холодной яростью. Черные волосы с проседью разметаны по плечам, на тощем теле висит грязное потрепанное платье, плащ за спиной развевается, как крылья. Ноги босые, кожа бледная с синюшным оттенком и ярким рисунком вен. Возможно, когда-то она была красивой, но Хаос исказил черты.

— Избавляю этих людей от проклятия. Они не заслужили такой участи, — сказала решительно, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

— Нет, заслужили! Все они — зло и убийцы! — лицо ведьмы исказилось, дрожащие пальцы сжались в кулаки. Вокруг нее заклубилось темное облако. — Я столько отдала Хаосу, а ты… ты-ы-ы забрала мое проклятье! Ты привела сюда инквизитора!

— Он бы и без меня дорогу нашел.

Ведьма сделала вид, что не услышала. Шагнула вперед и процедила, мелко трясясь:

— Ты предательница, спуталась со злейшим врагом. Ты тоже сдохнешь!

В грудь ударил упругий ветряной сгусток, меня сорвало с места и приложило о стену дома головой и спиной. Я сползла на землю, в висках мучительно зазвенело, вдох отозвался острой болью в ребрах.

«Ну же, Йови, соберись! Не дай ей убить тебя!» — велела сама себе и, сцепив зубы, поднялась.

Впитанный Хаос вскипел и забесновался в теле, чужой гнев ударил в голову. Потусторонний голос зашептал, соблазняя: «Дай мне власть над собой, используй мою силу, и я убью твоего врага…». Зудение было таким настойчивым, что почти целиком заглушало мои собственные мысли. И я почувствовала искушение поддаться ему.

Ведьма готовила новую атаку. Чертила в воздухе заклятье мгновенной смерти, ярко-голубые росчерки вспыхивали в воздухе, как молнии. Один миг…

Заклятье ударило в стену дома за мгновение до того, как я успела отскочить в сторону. Сложила знак, и сквозь землю пробились зеленые ростки, опутали тело ведьмы сетью.

— Думаешь, меня это удержит?! — она расхохоталась. — Твоя магия земли слишком слаба.

Она права. Что же делать? Я никогда не сталкивалась с таким сильным противником. Мысли заметались в панике, а потом случилось то, чего я никак не ожидала. Хаос захватил контроль над моим сознанием, пальцы сами сложили рисунок заклинания — и зеленые лозы покрылись коркой, длинные острые шипы пронзили плоть ведьмы. На землю закапала кровь.

Противница заверещала от боли, рванулась, как зверь из капкана, а я ощутила странное, несвойственное мне ликование при виде чужих мучений.

— Дрянь! — завопила она, продолжая корчиться.

Колдовские молнии сорвались с пальцев, сжигая мою ловушку, и вскоре от нее остался лишь пепел. По рукам бегали, потрескивая, голубые искры. Молния — чистейшее воплощение Хаоса, повиновалась ей. И, когда новое заклятье полетело в мою сторону, я смогла воздвигнуть лишь земляную стену.

Та покрылась трещинами, но выстояла.

Дыхание сбивалось, по спине стекали капли холодного пота, перед глазами плыли цветные круги.

А может… совсем немного… позволить ему взять надо мной контроль? Самой мне не победить.

И где носит этого инквизитора?! Надеюсь, он жив.

— Добегалась, девочка, — просипела ведьма, обходя мою стену. — Не спрячешься.

Я стиснула кулаки и закусила губу до крови.

«Решайся, я тебя спасу».

Стена осыпалась горой сухой земли. Никогда не думала, что придется сойтись один на один с сестрой, но выбора не осталось. Противница стояла передо мной: лицо утратило человеческие черты, глаза ввалились, нос заострился, как птичий клюв.

— Слабачка, — выплюнула она. — Лесная, да? Ты просто дура. Ответишь за то, что испортила мое проклятье.

Она точно убьет меня. Она к этому привыкла. И когда я, злясь на свою слабость и нерешительность, готовилась защищаться, послышался стук копыт. Сапфир мчался в нашу сторону во весь опор. Я видела, каким гневом горят глаза Эйвана, как искажено его лицо. Никогда не думала, что буду так рада увидеть инквизитора.

Ведьма зашипела разъяренной кошкой:

— Инквизи-и-итор…

Приготовленное для меня заклятье полетело в его сторону, но конь ловко уклонился и продолжил лететь, как на крыльях. Свободной рукой Эйван призвал огонь, и пламя захватило ведьму в кольцо. Та отшатнулась испуганно и взмахнула руками — контуры тела начали расплываться, а сама она превращалась в сгусток черного дыма.

Я читала о таком в книгах. Некоторые ведьмы получают от Хаоса способность ненадолго терять материальное воплощение.

Черное облако выскользнуло из огненной ловушки. Сейчас сбежит… Нет. Ненависть к инквизиторам была сильнее чувства самосохранения. Дым скользнул к Эйвану и окутал его тело, Сапфир встал на дыбы и громко заржал.

— Она не может находиться в таком виде долго! — крикнула я, чтобы хоть чем-то помочь.

Чего сейчас стоит моя способность исцелять или общаться с животными? Мое знание трав и создание иллюзий? В бою с сильным противником я бесполезная обуза, даже тварей из Хаоса уничтожала самых слабых.

Эйван взмахнул мечом, рассекая чернильное облако, назойливо вьющееся вокруг его головы. Потом снова и снова. Каждый раз, когда опускался клинок, сердце замирало.

И вот ведьма бесформенным кулем рухнула на землю, а я вновь поймала ее в сеть из колючих лиан, на этот раз вплетая силу Хаоса. Сапфир хотел затоптать ее копытами, но та каким-то чудом освободилась.

Эйван в мгновение ока выскользнул из седла и оказался на земле. Ведьма изрыгала проклятья, хрипела совсем нечеловеческим голосом и металась из стороны в сторону, пытаясь сбежать от инквизитора. Но он раз за разом настигал. Огненные реки стелились по земле, платье ведьмы горело, летели выпущенные обоими противниками заклинания. Одно угодила в бок Сапфиру, и конь споткнулся, припал на колено.

Я вскрикнула и бросилась к нему. Испугавшись за зверя, упустила момент, когда меч Эйвана настиг ведьму — на животе ее расплывалось багровое пятно. В последнем усилии она вскинула руку, но враг оказался быстрее. Схватил ее за горло и повалил на землю.

***

Эйван

Ведьма содрогалось в конвульсиях, кожа темнела. Я сжимал пальцы на горле твари все сильнее, глядя прямо в выпученные глаза. Моя рука вспыхнула, и тут же тело окутало пламя священного огня. Черная душа уходила туда, где ее настоящее место — в Хаос, в абсолютное ничто без шанса на перерождение.

В кулаке остался лишь пепел. Налетел ветер и разметал его в разные стороны. Заклинание успело задеть Сапфира, опалив бок до мяса. Полный тревоги за друга, я огляделся. Йованна стояла возле него, накрыв ладонями рану.

Приблизившись, увидел, что руки ее окутало мягкое золотистое свечение.

— Не трогай меня, — прошептала ведьма. — Я его лечу.

Она подумала, что я собираюсь сделать с ней то же, что и с мерзкой дикой ведьмой?

— Вижу.

Брови Йованны были сведены на переносице, руки мелко подрагивали. Волосы растрепались и спутались, как мочалка, лицо было измазано грязью, а губы шептали какие-то слова.

С удивлением я понял, что чувствую присутствие не Хаоса рядом, а Порядка. Но как? Почему?

Прямо на глазах ужасная рана затягивалась, и вскоре о ней напоминала лишь голая кожа на боку зверя. Ведьма тяжело опустила руки и выдохнула:

— Посмотри туда.

Я обернулся. Из домов медленно выходили люди — бледные, худые, но живые. Те, кого не успело убить проклятье, поднялись на ноги. Неужели у Йованны получилось?

Она обнимала себя за плечи, тело безостановочно била дрожь. Казалось, сейчас услышу стук зубов.

— Я приняла в себя слишком много Хаоса от проклятья, — объяснила, подняв взгляд. — Мы справились, да?

Я кивнул.

— Все кончено. Ты молодец, ведьма, — произнес негромко.

Губы Йованны изогнулись в улыбке, будто ей была приятна моя похвала. Не прекращая улыбаться, она раскинула руки и грациозно покружилась на месте. А потом вскинула голову и изменилась в лице. Улыбка исчезла, в глазах мелькнул самый настоящий ужас.

Я проследил за ее взглядом и увидел, как в вечернее небо взмыли огненные птицы.

Сотни зажженных стрел на мгновение зависли в воздухе, а потом градом рухнули вниз.

— Прочь! — оттолкнул ведьму прежде, чем в землю, где она стояла, вонзилась стрела.

Отчаянный вой затопил улицу. Люди превратились в бестолковую толпу, метались из стороны в сторону, не зная, куда бежать. Кто-то падал и, не в силах встать, полз на четвереньках. Пронзительно закричал ребенок.

Соломенные крыши ближайших домов загорелись, улицу заполнил дым. Ведьма смотрела на это, распахнув глаза, в которых отражалось пламя. Деревню окружили, выйти не дадут никому. Тех, кто не погиб в огне, ждут солдатские клинки.

— Что они творят?! Что делают?! — Йованна закричала не своим голосом и бросила на меня умоляющий взгляд. Как будто думала, что я спасу всех одним мановением руки.

— Стой рядом и никуда не убегай! — приказал ей, видя, что еще чуть-чуть, и у нее случится истерика.

Для начала нужно сосредоточиться, отрешиться от эмоций и призвать к Порядку, перехватить контроль над пламенем и заставить его угаснуть. Пальцы соединились в привычный знак, энергия вырвалась и потекла ручьями в разные стороны.

Площадь была слишком большой, а я потратил уйму сил, блуждая в пораженном Хаосом лесу и сражаясь. Пока усмирю весь огонь, он успеет пожрать половину деревни.

— Давай, ведьма, вызови дождь! Ты это умеешь?

Содрогаясь всем телом, она кивнула.

— Да, я попробую.

— Я тебя прикрою!

Соткать защитный купол для нас двоих у меня получилось. На большее отвлекаться нельзя. Где-то пламя гасло, где-то разгоралось еще сильнее, а на деревню обрушился новый залп.

Глубоко дыша, Йованна запрокинула голову и раскинула руки, как птица крылья. В таком положении ведьмы призывали силу Хаоса. Закрыв глаза, она выкрикивала слова на незнакомом языке, слова сливались в песню — прерывистую, гортанную. Вся ее хрупкая, трясущаяся от ужаса и усталости фигурка внезапно обрела твердость и мощь. Это была уже не та ведьма, которую я схватил за руку в трактире. Она как будто повзрослела на сотни лет, превратилась в одну из тех каменных статуй, которые я видел в убежищах ведьм.

В купол ударило несколько стрел прямо над ее головой, но Йованна этого даже не заметила. Она смешалась с Хаосом, позволила ему пустить корни в своих венах, мыслях и душе.

Поднялся ветер. Над нами стали собираться тучи, с домов срывало соломенные крыши, искры летели фонтанами и гасли на лету. Небо стало ещё темнее, налитые водой облака сгустились над деревней, полыхнула молния, а следом раздался оглушительный раскат грома.

Люди по-прежнему метались и кричали, кто-то, объятый пламенем, катался по земле.

На пыльную землю упали первые капли. Застучали все чаще и чаще, как барабанный бой. Потом превратились в упругие струи, что заливали лицо и глаза. Огонь боролся, но чего стоили его потуги по сравнению с водной стихией?

Я перевел взгляд на ведьму. Мокрые волосы змеились по плечам и спине. Платье облепило тело, а она стояла, раскинув руки и будто готовясь взлететь под музыку грома и ветра. Хаос, что она впитала, ликовал, ощутив свободу. Он рвался из женского тела, как дикий зверь — на волю, к небу. Он драл его когтями молний. Показалось, что наступила ночь — так темно стало вокруг. Очередной раскат грома прозвучал в воздухе, и земля содрогнулась.

От пожара не осталось и следа, люди исчезли с улицы. А Хаос все не унимался: лужи сливались в реки, вода лилась стеной. Стихия торжествовала, и в центре этого безумия — ведьма. Лицо спокойное, почти счастливое. Веки опущены, подол платья трепещет на ветру.

Сбросив оцепенение, я сделал шаг вперед, и тут она распахнула глаза. Взгляд пьяный, глаза черные, как ночное небо со вспышками звезд, а под кожей бурлит и беснуется Хаос. Воздух вокруг нее сгустился и стал упругим. Она сделала нетвердый шаг мне навстречу и начала падать. Я еле успел подхватить, стараясь не коснуться голой кожи. Несколько мгновений Йованна неотрывно смотрела мне в лицо, как будто не понимала, кто я такой, как она здесь оказалась. Ресницы дрогнули, и жуткие глаза начали закрываться. С тяжелым выдохом ведьма уронила голову мне на грудь.

Ее сила иссякла, и ливень прекратился. Девушка спала, а тучи лениво расползались, как большие черные жуки.

Обойдя лужу, я занес ведьму в первый попавшийся дом.

— Позаботьтесь о ней, — велел сбившимся в кучку жильцам.

А сам оседлал Сапфира и выехал навстречу насквозь промокшему солдатскому отряду. Показал инквизиторскую бляху командиру, усатому мужику с седой головой.

— Господин инквизитор, простите ради всего святого! — начал оправдываться он. — Мы опоздали и едва выпустили стрелы, как начался ливень. Это дело рук ведьмы, будь она проклята!

— Все эти люди свободны от проклятья, — ответил я спокойно.

— Но как же приказ…

— Я сказал свободны.

Возражения этого старика меня разозлили.

— Перед смертью ведьма сняла проклятие. Можете идти, а крестьян оставьте в покое.

Про Йованну я не стал говорить намеренно. Незачем лишним людям знать о ней и ее участии.

Командир подумал несколько мгновений и покорно кивнул.

К ночи на краю деревни соорудили погребальный костер, и я лично поджег сырой хворост. Священный огонь окутал тела погибших, в ноздри ударил едкий дым. Я долго стоял, глядя на танец пламени и успокаиваясь. Павшие от проклятья возвращались туда, откуда пришли — к земле. Это и есть круговорот жизни и смерти. Это и есть Порядок.

Уголья еще дымились. Стояла глубокая ночь, когда ко мне осмелилась подойти пожилая женщина и пригласить в дом.

— Мы у родни переночуем, а вы здесь устраивайтесь, — она хлопотала у порога.

Внутри я увидел ведьму. Ее успели раздеть, замотать в теплое покрывало, как гусеницу, и уложить на кровать. Йованна не приходила в себя, силы были истощены, но я знал, что к завтрашнему дню все будет в порядке.

— А вы инквизитор, да? — пропищала чумазая девчонка, дернув меня за рукав.

— Кыш отсюда! Простите любопытное дитя, господин. А это ваша?.. — спросила женщина, кивнув на ведьму.

— Да, это моя спутница.

— Передайте ей наши искренние благодарности! — она поклонилась в пол, глаза крестьянки слезились. — Я постелю вам здесь же, на лавке. Не обессудьте, люди мы небогатые. Но сначала откушайте, господин инквизитор.

Потом заглянул деревенский староста, отблагодарил, принес немного еды и молока. Инквизиторов боялись и старались лишний раз не попадаться на глаза.

Лавка оказалась коротка, но это лучше, чем голая земля. Прошлую ночь я почти не спал, поэтому усну быстро.

Несмотря на усталость, сон не шел. Раз за разом я прокручивал перед глазами картину, как ведьма стояла, раскинув руки, мокрая от воды, в этом своем платье, которое обтянуло тело второй кожей. Это был чистейший Хаос — опасный, могущественный и совершенный в своем несовершенстве. Буйство стихии, вместившееся в одном хрупком теле. Сила, которую обуздали тонкие женские руки.

Не знаю, почему, но от этого образа по коже ползли мурашки. Почти все ведьмы, которых я видел, были уродливы, с оскаленными зубами и искаженными лицами. Как та, что я убил сегодня. Были и те, что натягивали личину прекрасных дев, но под маской я все равно видел уродливое нутро. Их Хаос смердел тленом и пылью, старыми подвалами и вонью тесных городских улиц. А ее Хаос любил, тянулся к ней.

Сейчас Йованна мирно спала, до слуха доносилось тихое размеренное дыхание. Возможно, она и правда была не такой, как ее сестры. Либо просто слишком молодой, не успевшей в полной мере вкусить запретной силы и соблазниться ей. Если оставить ее в живых, то через годы мир увидит невероятно сильную ведьму. Сегодняшнего хватило, чтобы это понять.

И как будет правильно, а как по совести? О том, что она сняла смертельное проклятье с деревни, я старался не думать.

Первый закон инквизитора гласит: встретил ведьму — убей!