Дневник невестки

Соня Дивицкая, 2023

В России не любят невесток. Не жалеют! Невестка у нас по старинке – инкубатор и бесплатная рабочая сила. Дети невестки – обуза. Ни одно, ни второе ценностью не считается. Всё! Эту дикость пора отменять как отменили крепостное право. Сейчас запишу новый женский закон специально большими буквами.НЕВЕСТКУ НУЖНО БЕРЕЧЬ! ДАЖЕ ДУРУ. ОНА ВАМ ЕЩЕ ПРИГОДИТСЯ. Отношения свекровь-невестка – тема этой веселой и доброй книги.

5. Маска свекрови

Пусть ваш язык изрекает только приятные слова, неприятное и без него будет сказано, это сделают ваши глаза.

В нашей чудесной семейке есть обычай — тащить всех в баню. Банька расслабляет, голенькие в парилке, мы все моментально становимся друзьями. В бане сближение происходит гораздо быстрее, чем в каком-нибудь ресторане или даже за семейным столом. Таким способом эти хитрые люди заманили и свою первую сноху, и вторую, и меня, и зятя…

Раньше я никогда не предавалась этой русской забаве. Когда я легкомысленно согласилась попариться со всеми, мне даже в голову не приходило, куда все это заведет. Я все еще думала, что просто зашла на чаек к школьному другу, но мне уже пришлось раздеваться. Потом меня хлестали веником, толкали в ледяной бассейн. Любезный папочка и мужики из свиты легендарной Розы раскрыли варежки и любовались на мои шикарные рельефы. Они насмешливо поглядывали на Антона: «Детеныш, и куда тебе столько счастья в одни руки? Не донесешь ведь, надорвесси!» Антон не обращал внимания на их ехидные рожи. «Вы за меня не бойтесь, донесу», — примерно это говорил его прямой серьезный взгляд.

А я-то радовалась, как ребенок! Наконец за все лето в первый раз как следует отмылась. В нашем доме шел страшный ремонт, в связи с газификацией сломали печку. Известка, глина, сажа — все это не смывал убогий душ, и только после бани я себя почувствовала по-настоящему чистой. Поэтому и улыбалась, и блестела, как стерилизованная баночка.

Роз Михална выдала мне махровую простыню, и мы присели отдохнуть. Блаженствуя, я вытянула ножки. На работе мне приходилось целый день бегать — журналистов кормят ноги, молодых тем более. А маменька тем временем намазывала мордочку. И мне протянула свою банку с кремом. Я начала читать на этикетке: увлажняющая питательная маска…

— Что ты тут мне читаешь? — усмехнулась Роза. — Что ты глаза ломаешь? Бери — и на рожу намазывай.

Я на нее смотрела, как на бабу из журнала для продвинутых домохозяек. Юность моя проходила аскетично, я не привыкла баловать свою рожу и прочее. Моя мама всю жизнь была рабочей лошадью, и я росла в том мире, где женщины пахали на износ. Свой полтинник они обычно встречали в больничном халате, но при этом к таким, как моя свекровь, относились с презрением. «Холеная сучка», — так они про таких говорили. И вдруг мне тоже захотелось стать холеной сучкой. Я взяла банку с кофейнопитательной и увлажняющей маской и намазала на лицо.

— Ты мне очень нравишься, — сказала донна Роза. — Ты знаешь, деточка… С тобой хорошо. С тобой хорошо даже просто молчать. Я в своей жизни таких людей встречала… Но не много.

Купила, стервь, купила. Легендарная Роза всегда умела располагать к себе людей одним безумным комплиментом.

— Да просто на работе целый день… Три интервью… В редакции со всеми пару слов… — Я рассмеялась, от удовольствия, наверно. — Сил нет! Не могу языком ворочать!

Парилка меня расслабила, и только там я поняла, как замоталась за целый месяц своей практики, на жаре, без машины. Все мои друзья отдыхали, кто на море, кто на даче, а я топтала ножки по разбитым тротуарам нашего города.

Любезный папочка освободился от массажистки. Блестящий, сонный, он поцеловал жену в височек. И свита высыпала из парилки, и все подсели к нам, распаренные, красные… Запахло пивом, в тарелочки посыпались фисташки.

— Знаете, когда мне понравилась Сонечка? — обратилась к собранию донна Роза.

Никто не знал, конечно, но все учтиво улыбнулись.

— Утром. — Она сообщила: — После школьного выпускного. Я вышла в парк с собакой… Смотрю — она идет. Такая бедная, уставшая… на каблуках, в вечернем платье… Увидела меня, улыбнулась… И говорит таким печальным голосочком: «Здравствуйте»…

Да, мы столкнулись в парке рано утром. В то время в нашем городишке не было ни одного такси, и я тащилась домой, уставшая от танцев и каблуков. Друг мой Зильберштейн в это время видел уже десятый сон. По совету старшего брата он выпил водки после шампанского. Потом собрался танцевать и где-то в прыжке на лету отключился. Он упал и подвернул ногу, его увезли домой, так что моя влюбленная подружка Вероника осталась без кавалера. А я весь вечер прокрутилась там с одним блондинчиком, и у решетки городского парка отправила его домой, сказала, что не нужно дальше провожать. Как сердце чуяло, что встречу Роз Михалну.

–…и так ты на меня посмотрела. — Она закручивала. — Спокойно… Естественно… А глаза у тебя были грустные-грустные!.. Вот после этого взгляда я тебя и полюбила.

Я чуть было не бросилась к ней на шею. «Мама! Ты нашлась!» Но что-то мне подсказывало: «Детка, успокойся, тебя тут вовсе не хотят удочерить». Обычное дело, Роз Михална своими любезностями ставила в ступор полгорода.

В чем загвоздка? Может быть, просто маска мешала? Роза сидела с кофейной маской, поэтому лицо у нее оставалось непроницаемым. Мимика была очень сдержанной, и невозможно было отследить эмоцию, подтверждающую слова. «Как хорошо, что ты к нам заглянула». Это она выдавала губами. А глаза предупреждали: «Держи дистанцию, коза, держи дистанцию». Я слушала и улыбалась, как барашек перед дорожным указателем. Куда выруливать? Не знаю, проще всего ответить мадам в ее же собственной манере.

— А я вас…

Язык не повернулся сказать так просто «полюбила», я девушка закомплексованная.

–…я вас первый раз увидела тоже в нашем парке! Мы пришли с подружками, на лодочках кататься, и смотрим — по аллее идет красивая женщина в красном платье, и у нее на поводке огромная черная собака… О, это было явление Христа народу! Мы потом все помешались на «водолазах»…

— Красное платье! — улыбнулся мой будущий свекор. — Это красное платье не раз спасало наш питомник.

— Да, деточка, — кивнула Роза. — Ты знаешь, иногда приходилось выводить на ринг не самых лучших собак, но благодаря красному платью мы всегда получали первые места.

— Блондинка в красном! — аплодировала свита. — Да еще с огромной черной собакой!

Антон все это слушал молча, он давно изучил дипломатические приемчики своей матери. Он просто ждал, когда мероприятие закончится и мы спокойно сможем поболтать. Поэтому и после баньки меня не отпустили, а снова привезли в зеленый домик немножко кое-чем перекусить.