Восхождение к власти: город «бога»

Соломон Корвейн (2024)

Праведный крестовый поход продолжается с новой силой. Имперские войска за считанные годы сломили сопротивление разбитой Италии. Промышленные мощности, человеческий ресурс и техночудеса информакратии позволили Рейху в кратчайшие сроки подготовить группы армий, что готовы положить к ногам своего повелителя целый мир. Первые штурмовые бригады, гвардейские полки и Ордена уже наступают на Прованскую Республику, Иллирийскую Тиранию и Эпир, возвещая о становлении нового мира. Вскоре наступит и чрёд расколотой Испании.Долг и воля Императора приведёт Данте на самый запад Европы. Молодому офицеру предстоит встретиться с чистым фанатизмом, безумием и дикостью, сплетёнными с интригами алчного врага… врага, что страшнее любого осколка былого порядка. Только этот враг может остановить победоносное шествие Империи. Данте должен будет сделать всё, чтобы бывшая Испания стала частью владений «сил праведности». Но руины былого мира дики и непредсказуемы, а потому может случиться всё, что угодно.

Глава вторая. На руинах испанских

Этим вечером. Пиренейская Теократия.

Над головами людей, живущих на иберийском полуострове, воцарилось небесное запустение, сущее воплощение пустыни на земле, которая после тысяч воин возлегла на многие-многие акры вдаль, растянувшись от самых геркулесовых столбов до гор. Она сухой гибельной рукой накрыла практически весь кусок земли, на котором раньше жилы португальцы и испанцы. Мертвенно-оранжевая небесная твердь, и солнце, которое вот-вот коснётся филигранной черты запада, освещает угнетающими красками небесное пространство. На востоке уже загораются серебряные точки и неестественно-фиолетовые краски выплёскиваются в великое небесное полотнище над головами людей, оголяя космические дали и возвещая о наступлении ночного сумрака, который несёт с собой ночную прохладу.

Один лик уставился на картину великого противостояния между погибающим днём и набирающим силу сумраком, который через пару часов добьёт время вечера и взойдёт на престол поднебесья тёмная ночь.

— Ничего тебе не напоминает? — звучит вопрос со стороны, заставляя человека оторвать взгляд от могучего неба и обратить его к многострадальной земле, отразившей всю суть картин небес. — Ничего не хочешь… сказать?

Чёрствые тонкие губы мужчины чуть дрогнули, обозначив мимолётную улыбку или скоротечное мучение. Мешковатая тёмная кофта парня, с рукавами до локтей замотанными чёрными бинтами, трепещет под сухими ветрами с юга в унисон вместе с длинными немытыми, оттого и поблёскивающими, волосами.

— Конечно, — без эмоций на худощавом грязном лице отвечает мужчина лет сорока пяти. — Как говорил Йорэ Небочтец — небо — это зеркало земли… он так думал.

— А ты как думаешь?

Житель иберийского полуострова призадумался. «К чему меня спрашивают?», «Зачем это ему?» — такие вопросы сейчас мелькают в сознании человека. Взглядом тёмно-синих очей он осматривает, что его окружает, видя, что возле небольшой площади, умащённой вздёрнутым камнем, собралось столпотворение из двухэтажных осевших и покосившихся домов, а за ними ещё кольцевой квартал из трущоб.

— Ты предлагаешь мне высказать своё мнение? — обратил вопрос мужчина к собеседнику, который облачён в бардовый балахон с капюшоном. — Не думаю, что оно тебя интересует.

«И что оно понравится вашей секточке» — продолжил в мыслях мужчина.

— Правильно, — из-под тени капюшона показалась хитрая улыбка на пухлых губах. — Я не мог не поговорить на такую тему… хочу узнать твою лояльность нашей великой вере. И во имя нашего Кумира я продолжу, пока не выявлю отступничество.

Мужчина тяжело выдохнул, опустив плечи. Его ладонь опускается в карман свободных штанин, до колена утянутых тёмно-серыми бинтами от стоп в обуви похожей на остроносые туфли, покрытых слоем пыли.

— На, держи, — протягивает бедный житель помятую испачканную монетку из железа. — Тут десять сентаво¹¹… на благо вашего Кумира. Думаю, это докажет мою лояльность вам.

— Да, — схватил человек в бардовых одеждах, проведя широким рукавом по ладони, который как будто слизал монету, — Карлос, этого достаточно… но не забывай, что я могу в любое время у тебя снова, — самодовольно усмехнулся «монах», — затребовать лояльности. А если её не будет достаточно, сам знаешь,… послужишь делу «великой печи грешников»¹².

Карлос смотрит в спину уходящему сектанту и его одолевает желание взять что-нибудь потяжелее и огреть его. Отобрал деньги, пригрозил расправой, «сожжением» на невыносимых работах в плавильнях, и пообещал ещё раз ободрать. Но мужчина решил отвлечься, чтобы не рождать бессильной злобы, и снова посмотрел в небо и, глядя на то, как ночной мрак опрокидывает практически потухшее солнце, действительно проводит линию сходства, с тем, как столетия назад ослабевшая Испания не выдержала все сокрушительного удара великого кризиса и разбилась, разлетевшись на осколки самой себя… и нет теперь Королевства, а есть кучки воюющих стран, грызущихся за помойную независимость, выставляя себя как великие национальные державы. И от Южного Халифата, провозгласившего на юге Иберийского полуострова новое царство «Пророка», до Пиренейских гор, с Национальным государством Басков, Андоррой, на севере укрыли мелкие страны, которые спелись в битвах, интригах и кровопролитии. Но в этой войне страдают больше всего мирные люди, которым до идеи национальной гордости нет дела… они хотят мирной жизни, в покое и процветании. Они знают, что если где-то говорят о священной войне, значит по другую сторону, во славу нации накрыты огнём кварталы с мирными жителями. Последний луч солнца, благоволивший пропитанному кровью полуострову, давно скрылся за «горизонт событий» и для этих земель наступила дикая ночь новых тёмных веков мрачного средневековья и кажется, что до самого судного дня им не будет спасения от бесконечной войны и разрухи.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

11

Сентаво — В книге: монета стран бывшей Испании равная десяти мараведи.

Исторически: разменная денежная единица ряда испано — и португалоязычных стран, во всех случаях равная одной сотой базовой валюты. Название происходит от латинского сentum, что означает «сто».

12

Великая печь грешников — колоссальных размеров крематорий под главным собором, предназначенный для массовой казни провинившихся. При этом проповедники учат, что это ад, в который попадут все те, кто не соблюдает установлений Прихода.