Сказки народов мира

Сборник

В книгу включены сказки народов мира (французские, итальянские, японские и другие), изучаемые в начальной школе.

Бедняк и братья-Ветры

Карельская сказка (Пересказ А. Любарской)

Жил-был в одной деревне мужичок, Никитой звали. Сословия бедного, в погребе у него пусто, в кладовых — чисто, а детей — полон дом: Оленка — в пеленках, Архипка — в зыбке, Петрушка — на подушке, Варюшка — у кадушки, Алешка — у окошка, Сережка — на порожке.

Вот прошло время — не стало у мужика ни хлеба, ни соли. Нечем детей кормить.

Думает мужик: «Пойду-ка я к брату, может, даст немного муки».

А брат у него богатый был — отсыпал с полпуда муки и говорит:

— На, бери, летом вдвое отработаешь.

Пошел бедняк домой. Вдруг подул ветер и всю муку по полю развеял.

Заплакал мужик:

— Чем я теперь ребят накормлю?..

Приходит он домой и говорит жене:

— Дал мне брат полпуда муки, а ветер все до последней пылинки развеял. Только я этого дела так не оставлю. Пойду разыщу ветер, пусть отдает муку. А не то в суд на него подам.

Собрался и пошел искать ветра в поле.

А в поле тихо-тихо, ветра и не слыхать, и не видать.

Шел Никита, шел, и привела его тропинка в лес.

Видит — в лесу дом выстроен, в окошке огонь светится. Он и зашел. А там — старая старуха сидит.

— Здравствуй, бабушка!

— Здравствуй, добрый человек! Далече ли идешь?

Мужик и рассказал старушке про свою беду.

— Ладно, помогу тебе, — говорит старушка. — Ветры — сыновья мои, это все их проделки. Ложись спать, а утром они прилетят — я им и прикажу рассчитаться с тобой.

Забрался Никита на полати и заснул.

Утром, чуть свет, распахнулись вдруг двери. Никто не вошел, а в хате шум, смех, гомон.

Старуха положила на стол ложки, достала из печки котел с кашей.

За стол никто не садился, а ложки о котел стучат. Минуты не прошло — каши как не бывало, вся съедена, а кто ел — не видать.

Накормила старуха сыновей и говорит:

— Что ж вы, непутевые, мужичка обидели? Зачем над бедняком смеетесь? Рассчитывайтесь с ним за муку.

Тут один ветер говорит:

— Не ворчи, мамка. Дай ему краюшку хлеба, пусть идет домой. Небось ему этой краюшки до смерти не съесть.

Пошла старуха в клеть, вынесла маленькую краюшку и подает Никите.

— На, — говорит, — режь да ешь.

Обидно стало мужику.

— Что же это? — говорит. — Тут моим ребятишкам на один зуб и то мало.

— Бери, бери, — говорит старуха. — Тебе, милок, этой краюшки вовек не съесть, и с детьми, и с внуками.

Взяла старуха нож и стала краюшку на ломти резать. Целую стопу ломтей нарезала, а краюшка все не убывает, все такая же.

— Ну, спасибо тебе, бабка! — говорит Никита. — Верно люди сказывают — долг платежом красен!

Спрятал он краюшечку за пазуху, распрощался со старухой и отправился в обратный путь.

Как привела его тропинка в лес, так и вывела из лесу. Пришел он домой и говорит жене:

— Ну, баба, нашел я виновников, рассчитались они со мной за убыток.

— А почем рассчитались?

— А вот, гляди.

И вынимает из-за пазухи краюшку.

— Да много ли тут хлеба? — говорит жена. — Тут на один зуб и то не хватит.

Никита смеется.

— Да тебе этой краюшки до самой смерти не съесть, и с детьми, и с внуками. Знай себе режь да ешь.

Взял он нож и нарезал полный стол ломтей. Ребятишек досыта накормил, сам с женой вволю наелся, а краюшка все такая же — нисколечко меньше не делается.

С той поры пошла у Никиты жизнь на лад. С братом он за все долги рассчитался. Всякое дело у Никиты ладится, всякая работа спорится. Что ни затеет — во всем ему удача.

Богатый брат думает: «Что это Никита ничего у меня не просит? Может, помер?»

— Жена, — говорит, — пойду-ка я проведаю брата.

Собрался и пошел.

Приходит богатый брат к бедному, а у того дом — полная чаша. Богатый глазам своим не верит.

— С чего же ты разжился так? — спрашивает.

Ну, Никита по простоте и рассказал богатому брату о своей удаче.

У того от жадности сердце так и загорелось.

— Братец милый, — говорит он Никите, — дай мне твою краюшку на неделю. У меня как раз рабочие будут работать: два свальщика, два пильщика, да еще два возчика. Одного хлеба сколько напечь надо! Моей бабе никак не управиться. А я их твоей краюшкой накормлю и тебе назад принесу.

У бедного Никиты хитрости никакой.

Пошел он в клеть, нарезал целый угол ломтей — на неделю вперед — и вынес краюшку брату.

— Бери, — говорит, — накорми народ.

Взял богатый краюшку и скорей домой побежал.

— Ну, баба, — говорит жене, — теперь хоть сто работников нанимай, на всех хлеба хватит. Вот тебе краюшечка — режь да ешь.

Целую неделю хозяева от этой краюшечки кормились. И работникам кое-что перепало. А кончилась неделя, и жалко стало богатому брату с краюшечкой расставаться.

«Как бы, — думает, — ее навек у себя оставить?» И надумал: отрезал от своего каравая краюшку и посылает работника к Никите.

— На, — говорит, — отнеси брату долг.

А ту краюшку, что Никита ему дал, у себя припрятал.

Взял Никита свою краюшку и стал ломти резать. Отрезал один ломоть, отрезал другой — глядит: краюшки как не бывало, один горбок остался.

«Это что же такое? — думает Никита. — Говорили, что ввек не съесть, а я уже съел».

А того и в мыслях не имеет, что богатый брат его обманул.

И опять пошло у Никиты прежнее житье: опять бесхлебица, бессолица, в доме раззорица.

Думал, думал Никита и надумал: «Пойду-ка я опять к братьям-ветрам. Не дело это — на обман бедного человека брать».

Надел самый лучший кафтан и пошел по хоженой тропинке. До самой ночи шел. И привела его тропинка к домику в лесу. В окошке так же огонек светится. В доме та же старушка хозяйничает.

Вошел Никита в хату, поклонился.

— Здравствуй, бабушка!

— Здравствуй, добрый человек! Что опять к нам пожаловал?

— Да вот незадача какая, — говорит Никита. — Сказывали твои сыновья, что мне их краюшку ввек не съесть, а я уже всю съел. Пускай теперь за обман рассчитываются.

— Ну, ладно, переночуй, — говорит старушка. — Поутру они вернутся, так рассчитаются с тобой.

Утром прилетели ветры. Увидели мужика, загудели:

— Опять ты, дурачина, пришел?

И давай по всей хате кружить — скатерть со стола сорвали, все с места сдвинули, вверх дном перевернули.

— Да угомонитесь вы, неугомонные, — прикрикнула на сыновей старуха, — никому от вас покоя нет. На месте минуты посидеть не можете! Мужика-то зачем обманули? Рассчитайтесь с ним, чтобы ему навек достатка хватило.

— А дай ему, мамка, кошелек-самотряс.

Старуха пошла в клеть и вынесла старый кошелек. Подала его Никите и говорит:

— Иди домой, доброхот, тебе из этого кошелька ввек денег не вытрясти.

Взял Никита кошелек, тряхнул раз, другой, третий — и посыпались оттуда медяки да целковые, четвертные да сотенные, золото да серебро.

Обрадовался Никита. Поблагодарил старуху и пошел домой.

Приходит к жене и говорит:

— Ну, баба, теперь мы лучше прежнего будем жить. Неси-ка ушат водоносный. Сейчас доверху денег насыплю.

Принесла ему жена ушат, и стал он над ним трясти свой кошелек. Полный ушат натряс, а денег в кошельке не убывает.

Жена всю пустую посудину в доме собрала, подставлять не успевает, а деньги так и сыплются.

— Ну, на первое время хватит, — говорит Никита.

Купил он лошадь, корову, самостоятельным стал человеком.

А богатому опять неспокойно.

— Что это Никита не приходит, ничего не просит? Пойду-ка я проведаю, какое у него житье.

И пошел.

— Здравствуй, Никита. Как живешь? — спрашивает.

А Никита ему:

— Здравствуй! Живу — не тужу, нужды не знаю.

— Да как же ты разбогател? — спрашивает богатый.

— Да вот опять ходил к братьям-ветрам, так они мне кошелек-самотряс дали. Из него вовек денег не вытрясти.

Богатый так и позеленел от злости. Просит он Никиту:

— Братец дорогой, дай мне твой кошелек на день, мне как раз с работниками рассчитываться надо.

Ну, Никита и дал.

«Пусть, — думает, — работники попользуются».

Спрятал богатый кошелек за пазуху — и домой.

Спустился в подполье и давай трясти кошелек над картофельной ямой. Полную насыпал, а ему все мало. Вторую натряс, а кошелек отдавать жалко.

Вот и придумал он: сшил из старой кожи такой же кошель, вложил в него горсть монет и посылает своего работника:

— Поди снеси брату.

Взял Никита кошелек, а того и не думает, что кошелек-то обменный.

Прошла неделя, собрался Никита на базар. Достал свой кошелек-самотряс, тряхнул раз — и высыпались из него монетки, что богатый брат положил. Тряхнул другой раз — ничего не посыпалось. И уж как ни тряс Никита, а ничего больше не натряс.

— Баба, — говорит он жене, — а деньги-то из кошелька больше не летят. Видно, ветры обманули меня. Одно слово — ветродуи. Пойду опять к ним, пусть обман выправят.

— Что ж, иди, — говорит жена. — Дорога теперь знакомая. Не заблудишься.

Пошел Никита к ветрам.

Приходит, а все ветры как раз в сборе были. В доме вихрь так и крутит, с ног сбивает, словно в открытом поле.

— Здравствуй, Никита, — говорят ему братья-ветры, — что ж ты к нам опять пришел? Или опять чем недоволен?

— А что же вы меня все обманываете? Говорили — ввек не вытрясти из вашего кошелька денег, а я уже все вытряс, пустой вам принес.

Вытащил он из-за пазухи кошелек — тот, что богатый брат ему подложил, — и подает ветрам.

Те взглянули только — и сразу обман увидели.

— Мамка, — говорят, — дай ему суму, пусть он ума набирается да к нам не возвращается.

Вынесла ему старуха из кладовой преогромную суму.

— Бери, — говорит, — доброхот. Домой придешь, поставь суму в большой угол и скажи: «А ну, сума, дай мне ума». Она и даст тебе ума — да столько, что на весь век хватит. А ум будет, так и все будет. Да смотри не жадничай — как наберешься ума, скажи: «Вот так сума, надавала ума».

Обрадовался Никита. Взвалил мешок на спину и скорей домой.

Прибежал, свалил суму в передний угол и говорит жене:

— Гляди, сколько добра принес! Раньше-то все за пазухой приносил, а нынче на спине едва приволок. Больше уже не придется к ветрам ходить, богато жить будем.

Конец ознакомительного фрагмента.