P.S. Я люблю тебя

Сесилия Ахерн, 2004

Бестселлер прославленной ирландки Сесилии Ахерн «P.S. Я люблю тебя» – современная история о том, как любовь оказывается сильнее смерти. Потеряв любимого мужа, тридцатилетняя Холли Кеннеди впадает в отчаяние, перестает выходить из дому, общаться с людьми. И вдруг получает по почте пакет с письмами: распечатывать их можно лишь по одному в месяц, а написаны они тем самым человеком, расставание с которым приносит ей такие страдания. Оказывается, незадолго до смерти он решил помочь ей жить дальше. Всякий раз она с нетерпением ждет первого числа, чтобы вскрыть очередной конверт и, строго следуя наставлениям, сделать еще один шаг, возвращающий ее к жизни: купить новое платье, принять участие в конкурсе караоке, съездить на море. Роман переведен почти на полсотни языков, а кинофильм «P.S. Я люблю тебя», созданный компанией Warner Brothers, триумфально шествует по экранам всего мира.

Глава четвертая

Холли хорошо начала утро пятницы — во-первых, встала рано. И все же, хотя спать она ложилась полной оптимизма в радостном предвкушении новых перспектив, утром на нее снова обрушилась жестокая реальность: отныне ничто в ее жизни не будет таким, как прежде. Она снова проснулась в пустой постели, в тишине пустого дома. Впрочем, кое-что изменилось. Впервые за целый месяц она проснулась сама, никто не будил ее телефонным звонком. И, как и каждое утро, ей опять пришлось мучительно приучать себя к мысли о том, что сны, в которых они с Джерри были вместе, — не более чем сны.

Она приняла душ, натянула свои любимые удобные джинсы, светло-розовую футболку, обулась в кроссовки. Насчет ее веса Шэрон попала в самую точку: джинсы, когда-то сидевшие на ней в обтяжку, теперь держались на талии только благодаря ремню. Она скорчила собственному отражению в зеркале гримасу. Выглядела она ужасно: темные круги под глазами, потрескавшиеся искусанные губы, на голове полный кошмар. Первым делом она должна отправиться к парикмахеру и упросить, чтобы он принял ее без записи.

— Го-о-осподи, Холли! — воскликнул Лео, ее стилист. — Ты только посмотри на себя! На кого ты похожа! Люди, расступитесь, дайте ей пройти! Пропустите! У меня здесь женщина в критическом состоянии! — Он подмигнул ей, продолжая теснить посетителей и работников салона. Затем выдвинул кресло и втолкнул ее в него.

— Спасибо, Лео. Теперь я чувствую себя очень привлекательной, — пробормотала Холли, стараясь спрятать свое лицо цвета помидора.

— И совершенно напрасно, потому что выглядишь ты ужасно. Сандра, смешай мне то же, что всегда. Колин, готовь фольгу! Таня, принеси мне мою сумку со второго этажа! Да, и скажи Уиллу, чтобы не вздумал уйти обедать, — он будет стричь мою клиентку, которая записана на двенадцать. — Лео раздавал приказы, размахивая руками, как безумный, как будто ему предстояла срочная хирургическая операция. Вероятно, так оно и было.

— Извини, Лео, я не хотела путать твои планы.

— Конечно, хотела, дорогая. Иначе зачем бы ты прибежала сюда в обеденное время в пятницу без записи? Ради мира во всем мире?

Холли виновато прикусила губу.

— Но я бы не поменял свои планы ни для кого, кроме тебя, дорогая.

— Спасибо.

— Ну как ты? — Он повернулся лицом к Холли, пристроив свою худую задницу на край стола. Ему было уже за пятьдесят, но выглядел он не старше тридцати пяти. С волосами цвета меда, прекрасно гармонировавшими с такой же медовой кожей, всегда безупречно одетый, он одним своим присутствием заставлял любую женщину почувствовать себя замарашкой.

— Ужасно.

— Заметно.

— Спасибо.

— Ну, по крайней мере, когда ты отсюда выйдешь, одна из твоих проблем будет решена. Я занимаюсь волосами, а не сердцами.

Холли благодарно улыбнулась за такой своеобразный способ выказывать сочувствие.

— Го-о-осподи, Холли! Разве ты не заметила, что написано на двери салона?! «Маг и волшебник»! Ты бы видела, кто у меня сегодня был. Молодящаяся старуха лет под шестьдесят. Дает мне журнал с Дженнифер Энистон на обложке и заявляет: «Хочу выглядеть точно так же».

На лице Лео появилось такое выражение, что Холли расхохоталась. Рассказывая, он корчил гримасы и бурно жестикулировал.

— Господи ты боже мой, говорю я ей, я парикмахер, а не пластический хирург! Есть только один способ сделать так, чтобы вы выглядели, как она, — вырезать из журнала фотографию и прикрепить ее степлером к вашей голове.

— Не может быть! — От удивления у Холли отвисла челюсть. — Лео, неужели ты ей так и сказал?

— Так и сказал! Кто-то же должен был сказать ей правду! И разве я ей этим не помог? Заявилась сюда одетая, как тинейджер. Ты бы ее видела!

— И что она ответила? — Холли вытерла слезы, выступившие на глаза от смеха. Она несколько месяцев так не смеялась.

— Ну, я полистал журнал, нашел симпатичную фотографию Джоан Коллинз и сказал, что это как раз для нее. Она вроде осталась довольна.

— Лео, может, ты просто слишком ее запугал? Попробовала бы она сказать, что недовольна!

— Да мне все равно! У меня и без нее друзей хватает.

— Не ясно только откуда, — засмеялась Холли.

— Не двигайся, — приказал ей Лео. Неожиданно он стал очень серьезным. Разделяя волосы Холли на пряди, чтобы начать окраску, он сжал губы с таким сосредоточенным видом, что Холли снова не выдержала.

— Ну хватит, Холли! — сказал Лео в отчаянии.

— Ничего не могу с собой поделать! Сам меня рассмешил, а теперь я не могу остановиться…

Лео замер и бросил на нее веселый взгляд:

— Я всегда говорил, что ты кончишь в психушке. Только меня никто никогда не слушает.

Она залилась еще пуще:

— Прости, Лео. Не знаю, что со мной, просто не могу остановиться. — От смеха у Холли заболел живот. Она видела, что клиенты салона удивленно косятся на нее, но перестать смеяться не могла. Как будто весь смех, скопившийся за последние два месяца, хлынул из нее разом.

Лео оперся о стойку и смотрел на нее:

— Слушай, брось извиняться! Смейся сколько хочешь. Говорят, для сердца полезно.

— Я давно так не смеялась, — сквозь смех проговорила Холли.

— Мне кажется, у тебя давно не было повода, — грустно улыбнулся Лео. Он тоже любил Джерри. Они подкалывали друг друга, когда встречались, но оба понимали, что это в шутку. Лео вышел из задумчивости, игриво взъерошил волосы Холли и поцеловал ее в макушку. — У тебя все будет хорошо, Холли Кеннеди.

— Спасибо, Лео, — сказала она, успокаиваясь. Ее тронула его забота. Он принялся за работу, и на его лице снова появилось забавное выражение сосредоточенности, опять рассмешившее Холли.

— Смейся, смейся… Посмотрим, что ты скажешь, если чисто случайно я тебя покрашу в полоску. Посмотрим, кто тогда будет смеяться.

— А как там Джо? — спросила Холли, меняя тему, пока на нее не напал новый приступ смеха.

— Он меня бросил, — сказал Лео, агрессивно нажимая ногой на педаль кресла, отчего Холли начала рывками подниматься выше.

— О-о-о, Лео, как жа-а-а-алко… Вы были такой чудесной па-а-а-арой.

— Наверное. Но мы больше не пара. Мне кажется, он с кем-то встречается. Слушай, я использую два оттенка: золотистый и светлый, который был у тебя раньше. Иначе получится медный, а его я приберегаю только для дам легкого поведения.

— О, Лео. Мне так жаль. Будь у него мозги, он бы понял, как много потерял.

— Значит, у него их нет. Мы разошлись два месяца назад, но пока он этого не понял. Или понял, но ему все равно. И вообще, мужчины мне надоели. Я склоняюсь к традиционной ориентации.

— В жизни не слышала ничего глупее, Лео…

Холли выскочила из салона в отличном настроении. Она была одна, без Джерри, и несколько мужчин посмотрели в ее сторону. Отвыкшая от такого внимания, она смутилась и поспешила спрятаться в машине. Надо подготовиться к встрече с родителями. Пока день складывался удачно. Она правильно поступила, побывав у Лео. Несмотря на свое разбитое сердце, он так старался ее рассмешить. Холли это оценила.

Она остановила машину возле родительского дома в Портмарноке и, прежде чем выйти, глубоко вдохнула. Рано утром Холли позвонила матери — договориться, когда они увидятся, чем немало ее удивила. Сейчас часы показывали половину четвертого, Холли сидела в машине рядом с родительским домом, и ее бил легкий озноб. В последние два месяца Холли почти не общалась с родителями, хотя они несколько раз навещали ее. Она не хотела ничьей заботы, не хотела, чтобы ее постоянно спрашивали, как она себя чувствует и что собирается делать дальше. Но теперь настало время побороть страх. Ведь это же ее семья.

Прямо через дорогу от дома лежало море. На пляже развевался голубой флаг — свидетельство его чистоты. Холли вышла из машины и посмотрела на море. Она жила здесь с рождения до того дня, когда переехала к Джерри. Она любила слушать, как волны бьются о камни, как взволнованно кричат чайки. Пляж вместо сада перед домом — разве это не здорово, особенно летом? Шэрон жила за углом, и в жаркие дни девчонки в своих лучших летних платьях бегали через дорогу, высматривая самых симпатичных мальчиков. Холли и Шэрон были полной противоположностью друг другу: Шэрон — белокожая брюнетка с большим бюстом, Холли — смугловатая блондинка с маленькой грудью. Шэрон всегда вела себя шумно, перекрикивалась с мальчишками, приглашая их присоединиться к ним. Холли предпочитала молчаливый флирт — она просто сидела и смотрела на понравившегося мальчика, пока тот этого не заметит. На самом деле обе они с тех пор не слишком сильно изменились.

Холли не собиралась долго сидеть у родителей. Перекинется парой слов с матерью и заберет конверт — неужели это и в самом деле письмо от Джерри? — вот и все. Сколько можно мучиться, раздумывая, что же там такое? Сделав глубокий вдох, она нажала на звонок и растянула свой рот в улыбке.

— Привет, детка! Входи, входи! — Мать встретила ее, как всегда, ласково. Всякий раз, видя это доброе лицо, Холли хотелось его расцеловать.

— Привет, мам! Как ты? — Холли вошла и сразу почувствовала уютный запах родного дома. — Ты одна?

— Да. Отец с Декланом поехали покупать краску для его комнаты.

— Только не говори мне, что вы с папой до сих пор все ему покупаете!

— Ну, отец наверное, а я точно нет. Деклан теперь работает по ночам, так что хоть какие-то карманные деньги у него есть. Но на хозяйство не тратит ни пенни, — усмехнувшись, сказала она, провела Холли на кухню и поставила чайник.

Младший брат Холли Деклан до сих пор считался в семье «малышом», и родители все еще полагали, что должны его баловать. Но «малышу» стукнуло уже двадцать два, он учился в колледже на кинопродюсера и постоянно носился с камерой в руках.

— И что за работу он нашел?

Мать подняла глаза к небу:

— Играет в какой-то группе. «Рыба в оргазме», или что-то в этом роде. Мне до смерти надоело слышать об этом, Холли. Если опять начнет плести, кто пришел к ним на концерт, обещал контракт, чтобы они поскорее прославились, я с ума сойду.

— Ах, бедный Дек. Не волнуйся, он в конце концов что-нибудь найдет.

— Да знаю. На самом деле о нем я волнуюсь меньше, чем о любом из вас. Он себе место в жизни найдет.

Они взяли чашки, прошли в гостиную и сели перед телевизором.

— Ты прекрасно выглядишь, киска. Удачный цвет. Как ты думаешь, Лео согласится надо мной поработать? Или я для этого слишком старая?

— Ну, если ты не хочешь прическу, как у Дженнифер Энистон, у тебя не будет с ним проблем. — Холли пересказала матери историю про клиентку парикмахера, и обе покатились со смеху.

— Выглядеть, как Джоан Коллинз, я тоже не хочу, поэтому мне лучше держаться от него подальше.

— Мудрое решение.

— Как дела с поисками работы? — Мать говорила небрежным тоном, но Холли знала, что этот вопрос ее всерьез беспокоит.

— Пока ничего не нашла. Если честно, я еще и не начинала искать. Не знаю, чем бы я хотела заниматься.

— Ну и правильно, — кивнула мать. — Не торопись. Подумай хорошенько, чего хочешь, а то опять будешь ненавидеть свою работу, как в прошлый раз. — Холли удивилась, услышав это. По правде сказать, в эти дни ее все удивляли. Возможно, это с ней что-то не так, а не с остальным миром.

До последнего времени Холли работала секретарем в адвокатской конторе, у редкостного мешка с дерьмом. Ей пришлось уволиться, потому что этот урод не понимал, что у нее умирает муж и ей нужно время, чтобы быть с ним. Теперь снова придется искать. Нет, не мужа. Работу. Но пока сама мысль о том, чтобы вставать рано утром и идти на службу, казалась ей невозможной.

Холли просидела с матерью еще часа два. Они болтали о том о сем, пока Холли наконец не набралась храбрости и не спросила про конверт.

— Ой, конечно, детка, я совсем о нем забыла. Он давно тут лежит. Надеюсь, в нем нет ничего важного.

— Скоро узнаю.

Они попрощались. Холли не терпелось остаться одной.

Усевшись на лужайке, с которой открывался вид на золотистый пляж, Холли погладила конверт руками. Мать описала его не совсем точно. Это оказался вовсе не конверт, а толстый пакет из коричневой бумаги. Адрес, напечатанный на белой наклейке, никакого имени отправителя. И самое главное — слово «СПИСОК», набранное крупным жирным шрифтом прямо над адресом.

Ее опять затрясло. Если это не от Джерри, значит, ей придется наконец смириться с тем, что он окончательно ушел из ее жизни, придется думать, как существовать без него. Но если это от него… Тогда в этом будущем без Джерри у нее по крайней мере останется от него хоть что-то. Новое воспоминание. Воспоминание, которое она сохранит на всю жизнь.

Дрожащими пальцами она осторожно надорвала край пакета и, перевернув, вытряхнула его содержимое. На траву выпало десять маленьких конвертиков — такие обычно прикрепляют к букету цветов. На каждом значилось название месяца. Ее сердце остановилось на несколько мгновений, когда на листе бумаги, выскользнувшем из пакета, она увидела знакомый почерк.

Она узнала руку Джерри.