Амамутя. Путь огненного бога

Сергей Саканский, 2014

Когда московский бизнесмен получил приглашение на литературный вечер, он и представить себе не мог, что с этого момента вся его жизнь круто изменится. Увлеченный любовью к молодой поэтессе, он отправится с нею в далекое путешествие на поиски древних реликвий, но в итоге разгадает самую главную, самую страшную тайну мироздания. Конец света, ожидавшийся в 2012-м году, так и не состоялся, но древний дух огня предлагает взамен нечто более ужасное для всех жителей Земли.

«Девушка моей мечты»

На сборы и приготовления ушло пять дней. В понедельник утром Иван приехал за Деллой, в район блочных хрущоб, к подъезду бедного штопаного дома. В таких домах последние годы живут лузеры и гастарбайтеры, которым лузеры сдают жилье.

Девушка выбежала, ее лицо сияло. На плече она несла холщовую самодельную сумку с рядами внешних карманчиков. Иван никак не мог собрать в одно целое ее образ: он ускользал от внимания, поскольку соединял множество деталей: девушка вся была чем-то увешена — авторучка, красный блокнотик, вроде какая-то складная лупа… Бахрома куртки переходила в бахрому сумки, и не совсем было ясно, что чему принадлежит. Мохнатый черный водолаз также, казалось, продолжал тему этой длинной бахромы.

— Знакомься, Барабан!

Пес оскалился, будто и впрямь понимал, что его с некоторой даже торжественностью представляют, и ткнулся Ивану в колени, метя хвостом тротуар. Внезапно Иван вспомнил: Барабан! Конечно же: так звали пса из угрешских былин. Этот Барабан постоянно сопровождал Амамутю в его приключениях и всячески помогал ему — то вытаскивая раненого из воды, то скидывая защелку с двери темницы.

— Здравствуй, народный герой! — поприветствовал его Иван.

Делла странно на него посмотрела, будто бы он сказал или сделал что-то не то.

— Ты ведь назвала его в честь того легендарного пса?

— Это и есть тот самый пес Барабан, — сказала Делла, изобразив страшные глаза.

«Это не сказки», — вспомнил Иван и улыбнулся.

Если она шутит сейчас, значит, шутила и тогда, а то он уже было испугался, подумав, что Делла слегка сдвинутая.

Она была одета, как хипуля, и взяла в дальнее путешествие минимум вещей: одна лишь худенькая сумка. Значительную часть этой сумки занимали книги: красный блокнот, куда поэтесса записывала свои стихи, и какой-то томик старинного вида, смысл которого был совершенно не ясен.

— Это-то тебе зачем? — с удивлением спросил Иван, когда Делла показывала ему содержимое сумки.

Он хотел было взять книгу в руки посмотреть, но девушка накрыла ее ладонью.

— Старинная книга. Я с нею не расстаюсь, — сказала она.

Фолиант был завернут в пластиковый пакет, сквозь который было видно, что это такое, а именно: «Грибы северных лесов России» — было написано с ятями и ерами.

— Тебя правда интересуют грибы?

— Я отчаянная, страстная грибница, — соврала Делла, как говорится, не сморгнув глазом.

То, что книга нужна для чего-то другого или то, что под ее обложкой содержится нечто другое, не вызывало у Ивана сомнения.

Ну, ты и врушка, девушка, — подумал Иван. Почему-то и это ему в ней понравилось. То ли оттого, что он действительно уже любил ее, то ли оттого, что некая врушность просто добавляет женщине еще больше тайны. Загадку этой книги он, конечно, раскроет, в буквальном смысле…

Делла зашвырнула сумку на заднее сиденье, где устроился Барабан и, уже не путаясь, как в прошлый раз, а где-то даже привычно накинула ремень безопасности.

Что-то тихо громыхнуло у нее, будто речная галька: довольно массивный браслет из невзрачных плоских камушков отягощал узкую руку. Иван подумал, что такого масштаба украшение может принести вред ее здоровью.

Она была сильно возбуждена от мысли о путешествии и говорила без умолку, то и дело оборачиваясь и тыча пальцами в сумку, которую только сегодня ночью сшила:

— В этом кармашечке у меня… А в этом… Все мои кармашечки строго соответствуют вещичкам.

Вот ведь какая сообразительная девушка, а не взять ли ее, скажем, на должность секретаря? Впрочем, никакого секретаря им не требовалось, поскольку все вопросы Иван и так держал в голове.

Именно такой и должна быть девушка моей мечты, — подумал он, и мысленно стал называть ее нежным словом «девушка», даже иногда так и обращался к ней…

Иван подрулил сразу к причалу, минуя дебаркадер, поставил машину под навесом, рядом с Фордом Руденки. Сама верфь была не видимой для Деллы: просто какая-то глухая железная стена, за которой раздавались неясные технические звуки. Он-то хорошо знал, что означает каждый из них, и будто видел, что происходит внутри. Мысль провести девушку через верфь он отбросил: увидит ребят в рабочей одежде, которые сейчас, под свист и рокот компрессора, красили днище очередного «Чоппера», и еще крепче уверится в том, что Иван эксплуататор и недобитый гад-капиталист.

— Еще раз, — сказал он. — Вот причал. Большой, черный с белым — «Чоппер», маленький, желто-синий — «Джинс». Может, переиграем выбор?

— Но у этого черного нет мачты, и он не парусник. А я хочу плыть под парусом.

— Ну, смотри, — вздохнул Иван. — Под парусом не просто плывут с ветерком, а работают изрядно.

— Я не боюсь работы!

— Значит, буду тебя гонять по палубе, матрос!

— Договорились.

— Хорошо. Тогда и переодеваться не надо. Мы оба уже одеты под «Джинс».

Делла рассмеялась, оценив, как она думала, шутку, Иван же не стал уточнять. В платяном шкафу «Чоппера» и вправду висела морская форма, черная с белым, именно под покрытие катера. Швертбот же предполагал джинсы, которые и так были надеты на его капитане.

Дверца сторожевой будки распахнулась, и оттуда вышел Гришка. Он охранял не только причал Ивановой верфи, но и все остальные в затоне, но, поскольку его жилище располагалось точно напротив владений Ивана, где всегда было людно, все его считали чуть ли не законным членом бригады, да и наличными Иван частенько его баловал.

Завидев Гришку, Барабан немедленно кинулся к нему, да столь страстно поприветствовал, что тот от неожиданности опрокинулся наземь.

— Не знал, что у вашей девушки есть пес, — сказал Гришка, отряхивая задницу, из которой чуть ли не клубилась пыль, и вряд ли именно Барабан был причиной такого состояния его широких рабочих штанов. — Хороший пес. Очень хороший пес, чистый, — двусмысленно добавил он, широко улыбаясь.

Иван достал бумажник и извлек оттуда бумажку… Что-то насторожило его в Гришкиных словах, и он думал об этом, следуя за Деллой, которая легко шагала вдоль причала, болтая своей бахромой.

— Минуточку! — сказал он. — Мне надо поговорить со сторожем.

— Сдачу взять забыли? — пошутила Делла уже ему вслед.

Расколоть Гришку было легко. Ивана будто бы интересовало его мнение о возможности путешествия с собакой: нужно ли привязывать собаку, не сиганет ли она за борт, не уплывет ли к берегу, ищи ее потом и так далее…

— Кстати, — как бы невзначай заметил Иван, — хозяйка никогда не расстается с собакой, даже спит с ней.

— Вовсе нет, — с хитростью в голосе возразил Гришка, что, собственно, и ожидалось. — Прошлый раз она точно была без собаки.

— Да брось, — сказал Иван, имитируя глубокую серьезность. — Ты просто не разглядел собаку в темноте.

— Почему в темноте? Она ж днем приходила.

— Наверное, собака сидела в машине…

— Да не было никакой машины! Пешком она пришла. Ходила тут, рассматривала плавсредства…

— Вспомнил! — весело произнес Иван, подумав, что из него вышел бы неплохой следователь-провокатор. — В четверг ведь собаку весь день в ветклинике держали. Потому и ходила девчонка без собаки.

— Да не в четверг это было.

— А когда же?

— Точно не помню. Где-то с месяц назад.

Вот этого Иван услышать уже никак не ожидал.

— Ты уверен? — он уже не смог притвориться безразличным, поскольку на душе вдруг стало тяжело, горько…

Он затеял весь этот нехитрый допрос, думая, что девушка его мечты была здесь на днях, чтобы тайком осмотреть катер, но она, оказывается, проводила мониторинг еще до их знакомства. Иван вспомнил, как собрался уйти с поэтического вечера, но его остановило то, что Делла начала читать стихи на языке угреш. Именно увидев, что он собирается уйти. О чем он подумал тогда? Что девушка знает о его происхождении, что пригласила на вечер не просто так, а именно как угреша, и так далее.

Теперь получается, что все гораздо сложнее: Делла интересовалась верфью заранее… Что же конкретно ее интересовало?

Вся эта история вдруг приняла неожиданный, довольно тревожный оборот, сложилась в одно целое, как пазл: недаром он удивился в самый первый вечер, что поэтесса с такой легкостью покинула свою литературную компанию и села в его машину… Наверняка же после выступления планировался какой-то питейный поход, и друзья ожидали ее у выхода из библиотеки.

Иван шел по причалу, глядя на девушку, которая присела на кнехт, что-то выговаривая своему псу. Эти сорок шагов дались ему нелегко. Он должен был принять решение. Отказаться от путешествия сейчас же или чуть позже, все же немного прокатившись с нею по реке? Например, завтра, в Дмитрове, или послезавтра, в Дубне, сослаться на срочные дела, вызвать Руденку с машиной и доставить девушку домой. Катер же оставить в каком-нибудь клубе или на городском причале. С этого момента, правда, пойдет счет за аренду места, и если покупатель отыщется не скоро, то товар будет неуклонно таять…

Обычно приходил молодой человек, чаще всего он почему-то был питерским — из города или Ленинградской области. Дружелюбным тоном предлагал переписать фирму на него, продать ему долю за символическую плату, назначить его гендиректором и тому подобное, что можно счесть за бред сумасшедшего, заявившегося в офис прямо из психушки. Такие истории, похожие на детские страшилки, рассказывали товарищи по несчастью.

Юношу обычно вышвыривают. Вскоре приходят из санэпидемстанции, пожарной инспекции, налоговой и прочее… Каждая из служб выявляет свое, готовит акты: кто о карантине здания, кто о закрытии самой фирмы. Снова появляется молодой человек: у вас неприятности? Я могу все уладить. А вот вашего заместителя подрастает сын, а у вас — молодая красивая жена. Всякое с ними может случиться. Могу обеспечить охрану… И так далее. Рейдерская зараза была прилипчивой и опасной. Зимой ему удалось вывернуться, сделав неожиданный ход, обескуражив молодого человека с питерским акцентом… Неужели явление Деллы — этап какой-то новой атаки? И почему она курит такие дорогие сигареты, называемые сигарильями, если живет в хрущобе и одежду шьет сама? Не иначе как не так давно обломилась ей крупная сумма денег… Откуда?

Он подошел, Делла подняла голову. Улыбнулась:

— Это и есть твой шверт… Как его?

— Швертбот, — подсказал Иван. — Но когда он идет под мотором, можно называть его катером.

Причальный трап был положен на палубу «Чоппера», стоящего напротив.

— Хочешь, зацени оба судна, — казал Иван. — Полностью мои проекты, много оригинального и нового.

— Хвастаешь?

— Факт просто. У «Джинса», например, нет рулевой рубки, он управляется из кокпита, как в режиме катера, так и тем более — парусника. Ведь паруса из рубки крутить — это дополнительное оборудование, потому и цена другая. Я и подумал, что рубка ему вообще не нужна.

Он прошел по трапу на «Чоппер» и поманил Деллу к себе. Она поднялась на палубу вместе с Барабаном.

— Что значит цена другая? Я не пойму, вы ж хотите продать подороже.

— Мы на ты, девушка, — напомнил Иван.

— Да я не персональное «вы» говорю с большой буквы, а «вы» — с маленькой, то есть, вы — буржуи.

— Да ты, оказывается, и своего Маркса не читала. «Капитал», часть первая, глава восьмая, страница двести пять. Торговцам выгоднее продавать дешевые товары, дабы увеличивать спрос и расширять рынки сбыта.

Делла округлила глаза:

— Ты что, правда, и страницу помнишь?

— Седьмая строка сверху. Шучу, конечно, это я от фонаря брякнул числа. Но политэкономия капитализма по Марксу строится именно так. Капитал — настольная книга любого современно хозяина, — опять пошутил Иван, но Делла, похоже, восприняла его слова всерьез.

Да у ж, — думал он, ключом отмыкая дверь рубки-каюты, — сказал бы я ей о теории Маркса и ее пользе для работы.

— В «Чоппере» совмещенный санузел, как это называют сухопутные.

Он распахнул дверцу и нажал на педаль. Часть пола плавно приподнялась на пружине, открыв душевую раковину, одновременно загородив углом панели унитаз и образовав над ним полочку для банных принадлежностей.

— Ух ты! И полочку подобрал точно по размерам, — в голосе Деллы впервые прозвучал восторг по отношению к чему-то, связанному с его работой.

— Ничего я не подбирал, — буркнул Иван, насупившись именно от этой мысли, что впервые… — Полочка с выемками для мыла и флаконов, вот этих типовых, что стоят здесь в шкафчике, отливается в моем же цехе из пластика, точно по заданным размерам. Иначе, — он рассмеялся, — пришлось бы подбирать под какую-то заводскую полочку размер гальюна, коридора да и всего катера.

Иван показал Делле и другие прелести круизного «Чоппера», делающие его уникальным, единственным в своем роде. Затем они вышли на пирс, и он ловко перекинул трап с «Чоппера» на «Джинс». Барабан, уже поняв, что делать с этими объектами, легко взбежал на новую палубу.

— Швертбот вдвое меньше по длине, — продолжал Иван тоном экскурсовода, — всего около шести метров. Дело в том, что на стоянках приходится платить фиксированную сумму за судно до шести, а вот свыше — за каждый метр длины.

— Ну-ну, — сказала Делла, осматриваясь. — Определяющий фактор все же деньги.

— Да не мои это деньги! — вскипел Иван. — Платить на российских и европейских причалах будут покупатели.

Делла с удивлением глянула на него. Неужто и впрямь поверила, что Иван заботится лишь об удобствах заказчиков, а не хочет сделать свое произведение более привлекательным, снабдить многими уникальными нюансами?

Он распахнул переднею дверь каюты, и Делла вошла внутрь, не наклонив головы. Таким малышкам всегда комфортно в речных путешествиях.

— Здесь всего одна комната? — удивилась она.

— Каюта, камбуз, кухня то бишь, и даже туалет — все устроено в одном помещении, что делает внутренность судна максимально просторной…

— Как? Гальюн и камбуз в одном?

— Совершенно верно!

Тайной целью этой экскурсии было все же отвратить Деллу от «Джинса», поскольку швертбот давно стоял в серии, а вот испытать в дальнем походе «Чоппер» еще не довелось, а уж продать его кому-то на Поволжье было бы большой удачей, поскольку он стоил в четыре раза дороже.

— И где же здесь… — Делла замешкалась, озираясь.

Иван продемонстрировал, как выдвигается унитаз, скрытый под рундуком. Он не стал расправлять ширму, отгораживающую его от остальной площади помещения.

— Можно привыкнуть, — произнес он с наигранной бодростью. — Лодочники вообще спят в палатках и готовят на костре. Или, может быть, мне все же переодеться в черную форму?

— Нет, — твердо сказала девушка. — Идем на «Джинсе».

— Ну что ж, — вздохнул Иван. — Тогда я и останусь весь джинсовый. Это форма для катера.

— Прямо-таки весь?

— Весь джинсовый, да. Как Олег Попов был весь клетчатый.

— Понятно. А кто такой Олег Попов?

— Клоун такой был, — сказал Иван. — Он был в клетчатых штанах, клетчатом пиджаке и клетчатой кепке. Весь цирк покатывался со смеху, когда он доставал носовой платок, и тот также оказывался клетчатым. Или снимал ботинок, а там — носки… Может быть, ты теперь спросишь меня, кто такой Ленин?

— Не спрошу, — ответила Делла, с тревожным любопытством опустив взгляд.

— Нет, не джинсовые у меня носки, — сказал Иван, вздернув штанину.

Ему стало грустно, даже защемило в груди. Лет двадцать разницы с этой девушкой. Разные эпохи, разные языки. Никаких крылатых фраз не употреблять. Ни старых комедий, ни всем известных книг. Совсем другое отношение к реальности. Прагматичное поколение. Они знают, чего хотят, а хотят они много и сразу. В любопытстве Деллы к своему будущему плавучему дому была какая-то беспорядочная жадность.

— Эту дверку можно запереть снаружи? — спросила она, указав на аварийный люк.

— Нет, а зачем?

— От воров, например.

— Владелец швертбота легко может сделать это изнутри, прежде чем выйдет через дверь каюты.

И так далее. Не успокоилась, пока не осмотрела и не потрогала каждую деталь. Так и лазила по всему судну, впрочем, не выпуская из руки бутылочку с водой и постоянно прихлебывая из нее.

— Ну, вроде, все показал, теперь можно двигаться, — сказал Иван. — Да, вот еще маленький холодильник, китайская модель, поставь туда свою бутылочку. Да и воды пить в жару много не советую.

Он выбрался в кокпит, вышел на пирс и снова переставил трап к «Чопперу». Отвязал оба троса с кнехтов и прыгнул на палубу «Джинса». Катер, теперь свободный, медленно пошел, разворачиваясь от толчка, и окружающий мир приобрел свое относительное движение, как это будет теперь долго, пока они не сойдут на берег. Иван повернул ключ, и двигатель тихо зарокотал.

Логичнее было бы доставить «Джинс» на трейлере и сбросить прямо в Волгу, а не идти каналом имени Москвы через шесть шлюзов, но Иван прекрасно понимал, что в таком случае впечатление получится не столь ярким для девушки. Путешествие надо начинать с нуля.

Спустя минуту «Джинс» вышел на середину затона, обогнул бакен и лег на фарватер реки. Причал, «Чоппер», будка сторожа и дебаркадер выглядели отсюда на удивление маленькими. Руденко вышел из цеха и встал рядом с Гришкой, оба смотрели вслед уходящему катеру. Все это ползло, уменьшалось, пока и вовсе не скрылось за купами вязов, за поворотом реки.