Люди такие разные. Записки газетчика

Сергей Павлович Степанов-Прошельцев

За долгую журналистскую жизнь мне довелось встречаться и с людьми известными, и вроде бы неприметными. И у каждого из них свой характер, своя биография…

КОМЕНДАНТША

В Невинномысске я жил в общаге. Квартиру мне пообещали дать только через год. Узнав о месте моей работы, комендантша — молодая и весьма симпатичная женщина, её звали Анна Петровна, — поселила меня в самую проблемную для неё комнату, где жили одни алкаши. Их было трое, но все, кого к ним прописывали, через пару дней слёзно просили забрать их оттуда. Мне же, как работнику идеологического фронта, было поручено исправить неисправимых.

Как ни странно, я вполне вписался в эту компанию. В ней верховодил Иван, отсидевший 10 лет за убийство и многое повидавший на своём веку. Он был плановой — так именовали тех, кто курил марихуану. Но тогда такого слова в Невинномысске не знали. Конопля, которой было здесь много, называлась планом.

Мне было интересно слушать рассказы Ивана о жизни за колючкой, да и выпить я был тоже не дурак. И я не просил комендантшу меня переселить.

Но она положила на меня глаз. Однажды пригласила в гости под предлогом узнать моё мнение о стихах, которые писал её супруг, работавший прорабом на стройке. А мужа-то дома и не было. Я всё понял, слушая жалобы на то, что детей у них нет, а муж страдает инфантилизмом. Я вышел в коридор покурить и смылся. Но Анна Петровна не успокоилась. Несколько раз намекала, что будет хорошо, если я нанесу ещё один визит, но я ссылался на то, что устаю на работе. На самом деле это было, конечно, не так.

Потом я сменил пластинку. Сказал, что приезжает невеста. И комендантша неожиданно растрогалась. Сказала, что поселит нас в одной комнате, но для этого мне надо возглавить совет общежития. Я согласился.

Работа эта была необременительной. Заключалась она обычно в том, что мы с комендантшей обходили комнаты, проверяя их санитарное состояние, да клеймили позором нарушителей порядка. Лучшая комната удостаивалась какого-нибудь приза. Например, настольными играми.

Как Иван сам себя в вытрезвитель сдал

Моя «невеста» всё не приезжала. Но я уже жил в отдельной комнате. Иван часто заглядывал мне в гости.

Однажды он крепко поддал. Анна Петровна его засекла.

— Пил? — спросила она.

— Пил, — честно признался Иван.

— Ну а раз пил, — заключила комендантша, — иди и добровольно сдавайся в вытрезвитель. Если справки оттуда не принесёшь, завтра же выселю. И с работой тоже распрощаешься.

— Да ведь меня после выпрямителя и так выгонят, — попытался Иван разжалобить Анну Петровну. Я больше не буду. Честное пионерское.

— Ничего не знаю, — сказала комендантша. — Вот телефон, звони, вызывай милицию.

Так Иван и вынужден был поступить. Через двадцать минут прибыли два дюжих сержанта.

— Кто вызывал вытрезвитель? — спросили они.

— Я, — скромно сказал Иван.

— А где пьяный? — последовал ещё один вопрос.

— Это тоже я, — таков был ответ Ивана.

Неизвестно, что лучше

Как-то в общагу пришел читать лекцию из общества «Знание» заезжий лектор. Лекция посвящалась борьбе с пьянством, но никто на неё не шёл. Было воскресенье, все пропадали на пляже. И тогда мы пошли по комнатам, причём разделились. Анна Петровна отправилась сгонять женщин, а я — мужиков.

Перед этим я её спросил:

— Если будут пьяные, их тоже вести?

— Веди, — сказала комендантша. — Им полезно будет послушать.

И я привёл в основном уже тех, кто принял на грудь. Но это были ещё цветочки. Когда явился лектор, стало понятно, что он тоже явно нетрезв. Лектор понёс такую ахинею, что уши вяли. Впрочем, пьяницам было всё равно. Они обеспечивали массовку, и мероприятия состоялось.

После этого Анна Петровна строго спросила лектора:

— Разве вам не стыдно пропагандировать трезвый образ жизни, когда сами еле языком ворочаете?

— А что лучше? — вопросом на вопрос ответил он. — Выступать перед пьяными трезвым или наоборот?