Легенда об Усену. Цикл «Усену». Книга третья. Том 2

Сергей Маркелов

«Второй раз за день я становлюсь свидетелем того, чего не может быть! Даже сейчас я сомневаюсь, что все это имело место.Ведь это противоречит всем законам природы, которые придумали для себя люди. Где мы – это Все, а остальные – лишь Добыча!Нажива – двигатель любого человека. Мы делаем все ради нее! Даже убиваем себе подобных! Власть и Богатство – вот, к чему мы стремимся всю свою жалкую жизнь, столь ничтожную и короткую, что, даже достигнув всего этого, не успокаиваемся и на смертном одре…»

Редактор Ольга Петровна Маркелова

Дизайнер обложки Сергей Маркелов

© Сергей Маркелов, 2020

© Сергей Маркелов, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-0050-2563-0 (т. 2)

ISBN 978-5-4496-2384-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть I: Последний Подвиг Охвы

I «Лес под Защитой» или очередной «Рассадник паразитов»

Неповторима природа в своем великолепии, буйстве красок, запахов и жизни. Каждый ее уголок, пусть самый маленький достоин нашего внимания и уважения. Ведь, чтобы создать и содержать жизнь в ней, мало человеческого Труда, Разума и Доброты. Здесь нужна Сила, куда более естественная — Живительная Сила самой Природы.

И ничто так не успокаивает сердце и душу, как утро в лесу. В месте, где жизнью пропитан каждый сантиметр, где она проникает глубоко в землю и парит над самыми высокими деревьями. И пусть, тот, кто впервые заходит в него, не замечает этого и не понимает, как в лесу все устроено и взаимосвязано, но поднимая глаза на небо, он видит, как верхушки деревьев устремляются высоко вверх, и кажется, что они вот-вот дотянутся до облаков. Видит, как солнечный свет проникает сквозь их крону, падает на землю, обретая причудливые тени, меняющиеся каждую секунду от ветра, что играет и шелестит листьями. Если прислушаться, можно даже услышать, как этот ветер, наклоняя кроны в разные стороны, создает многозвучие и перекликание деревьев, чьи стволы потрескивают, ветки посвистывают, а листья перешептываются. Если в такие моменты закрыть глаза, можно представить, что деревья общаются друг с другом на своем, непонятном нам языке…

Продолжив путь по лесу, мы слышим в первую очередь, как потрескивает и шелестит земля под ногами. Сухой гумус вперемешку с листвой, перегноем и веточками, создает ощущение, что мы идем по мягкому, живому ковру, и это ощущение не далеко от истины. Ведь даже в этом, порой много сантиметровом слое, покрывающем землю как ковром, существует своя жизнь. И пусть мы ее не видим, но каждый наш шаг разрушает чей-то домик, норку, проход. Разбежавшись в разные стороны, их обитатели остаются живы, но им еще долго придется повозится, чтобы все восстановить.

Над этим слоем бурлит жизнь куда более заметная и оживленная. Жизнь насекомых и других представителей животного мира. Каждый, кто хоть раз бывал в настоящем лесу, вдали от городской черты, натыкался на огромные, чуть ли не с рост ребенка, муравейники в форме большой кучи возле стволов деревьев. Опасаясь их хозяев — красных муравьев, которые еще и кусаются, мы обходим их стороной. Не замечая под ногой корни деревьев, что порой выходят на поверхность, спотыкаемся об них. Но удержавшись, взмахиваем руками для равновесия, и продолжаем путь, смотря уже себе под ноги. Но не успеваем мы пройти и пары метров, как нас настигает новая напасть. Проходя мимо двух деревьев, мы чувствуем, как все лицо обволакивают невидимые нити прочной паутины. Пытаясь ее убрать с лица, одежды, мы лишь еще больше в ней запутываемся, отплевываемся, нервничаем, чешемся, и нам всюду мерещится ее хозяин. Порой такие паутины очень заметны и составляют целые «панно» кружевной нити, ведущей от центра к краям, увеличивая интервалы. Они достигают нескольких метров площади в окружности, и, видя эту красоту, мы невольно глотаем слюну, вовсе не желая встретить умельца, создавшего это чудо.

Забираясь все дальше в лес, мы постепенно привыкаем, что по нашим ногам постоянно кто-то ползает, в рот залетают мушки, на волосы падают жучки. Но новая напасть заставляет вновь понервничать и замахать руками. Имя ей — комары. Невесть откуда, да еще днем, они слетаются на тебя целыми роями, и как бы ты не шлепал себя, покусанным из лесу тебе не уйти. Конечно, бывает, лесники приносят с собой средства от комаров, обтирают им руки, лицо и все части тела, что не прикрыты одеждой, которой обычно много: штаны, длинные сапоги, куртка, головной убор. Одним словом, если вы новичок — непривычные ощущения неудобства на протяжении всего пути вам обеспечены.

Углубляясь дальше в лес, мы все чаще оборачиваемся назад, достаем припасенный компас, сравниваем с ним направление своего пути. Ведь даже обогнув одно дерево, твой путь меняется. Смотря по сторонам, мы видим, что лес повсюду. Он окружает тебя — стволы деревьев, сливаются в сплошной забор вдали, с небольшими прогалами, и то не везде. В зависимости, березовый лес, липовый или смешанный хвойный, меняется цвет стволов и их толщина..…

Если прислушаться, можно услышать звуки леса. Это и жужжание насекомых, и потрескивание веток от пробегающих поблизости ящериц, и полевок, ну и конечно, пение лесных птиц. Здесь и монотонные глухие удары дятла, по стволам деревьев, и переливание соловушек, перекликание зябликов и других лесных птичек. Голоса каждой из них неповторимы, и услышать их можно только здесь — в лесу. По старинной традиции, услышав кукование кукушки, можно произнести вслух: «Кукушка, кукушка, скажи, сколько лет мне жить осталось?». И считая ее кукование вслух, мы радуемся, когда больше десяти и совсем не огорчаемся, когда меньше — ведь это всего лишь детская забава.

Мало-помалу, мы приобретаем уверенность и смелость. Перестаем обращать внимания на мелочи, и начинаем заниматься тем, ради чего пришли, будь то сбор ягод или грибов, ну или просто ради прогулки. И отвлекаемся лишь, когда слышим незнакомый голос зверья из лесу. Вздрагиваем если это протяжный зазывной гул лося или отдаленное хрюканье кабана, а может и того хуже — зазывание волка.

Но если вас миновали подобные встречи, пусть хоть издалека, мы не замечаем, как углубляемся в лес все дальше и дальше. Вот миновали ни одну лесную полосу с ее полянками между них. Брали штурмом высокие холмы, спускались в глубокие овраги. Порой натыкались на родники, бьющие из-под земли, у которых охотно останавливались и пили прохладную водицу без опаски, так как она куда чище любой другой воды, будь то из колонки или водопровода…

Течение времени здесь в лесу совсем иное. Проплутав в нем пол дня, ты и не заметил этого, не чувствуешь усталости. Все это благодаря окружающей тебя природе и лесному воздуху, что всегда свеж и пахнет зеленью. Ноги сами ведут вперед, и порой так не охота поворачивать назад домой, не узнав и не увидев, что же там за холмом, за этим леском наверху или внизу в овраге. Какие еще чудеса нас ожидают, что скрывает чаща леса, какие прекрасные виды, еще не запечатлены взглядом? Но главный вопрос, мучавший всех — дойдем ли мы в следующий раз так далеко, чтобы после зайти в лес еще дальше?

Но этим утром лес был наполнен иными звуками. Совершенно не естественными для его природы — глухими и монотонными. То затихающими, то вновь нарастающими. Они доносились из той части леса, которую большинство его обитателей обходило стороной и держалось подальше. Именно оттуда вот уже на протяжении часа, а то и более, доносился этот звук, эхом разносившийся по всей округе, и немало пугавший обитателей леса.

Если пройти на звук сквозь лес, на свой страх и риск, то можно выйти на большую открытую проталину. С востока ее омывала река, изрядно вышедшая из берегов, из-за быстрого таяния снега в окрестных лесах и горах ранней весной. От повадка, обитателям этих мест пришлось даже построить барьер из досок и мешков с песком, чтобы не допустить воду до их деревянным домов. Возле реки их находилось два — один небольшой с покатой крышей и второй побольше. Первый дом явно был жилым, что можно было понять по занавескам на окнах, которые развевались на ветру после того, как окна чуть приоткрыли для проветривания избы, и по небольшому дымку, что валил из печной трубы на крыше. Второй дом, судя по отсутствию окон и широким воротам, служил складом. Причем по виду обе эти постройки были одного возраста, уже изрядно потрепанные временем, чуть покосившиеся, осевшие ближе к земле и с облупившейся краской.

Восточнее жилого дома в метрах десяти, стояла еще одна постройка без крыши, с разобранными до основания стенами. По-видимому, это тоже некогда был жилой дом, что сразу понимаешь по неразобранной печи-голландке с трубой, одиноко возвышающейся над холмом, и по оконным рамам, сложенным рядышком, такими же обшарпанными как в соседнем доме. Приглядевшись, можно увидеть, что доски, взятые с этого дома, пошли на строительство барьера для воды, а его завалинка — для ее укрепления. Вынужденная мера, которая себя оправдала в столь напряженное время года.

Кроме того, доски пошли и на укрепление склада и жилого дома, которыми были обиты основания домов. А также немало стройматериалов ушло на третье, самое большое здание — центр этой лесозащитной базы. Можно назвать его штабом, за которым ухода было явно побольше. Ведь все-таки это лицо базы. Окна были вымыты, рамы покрашены, а на крыше трудился один человек, приколачивая доски к щелям, что образовались на крыше.

Именно отсюда, с высоты трех-четырех метров, откуда открывался общий вид на базу: на расчищенную поляну на севере — место, некогда служившее вертолетной площадкой и на вольеры на востоке, от двух рядов которых остался один, и то в плачевном состоянии — и доносился все утро этот монотонный звук, забивающего гвозди молотка.

— Семен, ну как там? — донесся снизу мягкий женский голос.

— Почти все! — коротко ответил Семен и, бросив через плечо взгляд вниз, снова взялся за работу.

— Надя, — начал Семен, спускаясь по лестнице, приставленной к крыше дома, спустя еще минут пятнадцать. — Там Ивана не видно?

— Не видно и не слышно, — встретила его внизу Надя.

Оказавшись на твердой земле, мужчина, которому на вид было лет под сорок, высокий, худощавый, с горбинкой на носу и с очками на глазах, с гладкими, аккуратно постриженными волосами, спадающими на виски с боков и достигающих сзади плеч, поднял руки и расправил спину.

— Может с ним что-нибудь случилось и стоит отправиться на его поиски? — обеспокоенно начала Надя, женщина лет тридцати двух-пяти, немного полноватая, среднего роста с совсем не изменившейся со временем внешностью, голосом и манерой разговора, забирая из рук Семена инструменты и подавая ему воду в баклажке.

— Он отправился проверять противоположные склоны в особо опасных участках. Думаю, Надя, это требует немалого времени, — поспешил успокоить ее Семен, жадно глотая воду.

После он вытир рукавом пот со лба своей курткой из грубой ткани.

— Но не два дня подряд? — возразила ему Надя, одетая в подобную же куртку, поверх джинсовых штанов.

— Надя, прошу не паникуй раньше времени! Ивану не впервой ночевать в лесу. Тем более он не один, с ним Дружок.

— Ну конечно, какой-то волчонок лучше, чем человеческая компания. С тех пор, как уехал на лечение Сергей, да так и не вернулся, Иван сам не свой.

— Надя, ну вот ты снова! Во-первых, этот волчонок даст фору любому сторожевому псу, да и Иван привязался к нему, а пес — к Ивану. Во-вторых, Сергей уехал в свой город долечиваться на зиму, а заодно сдавать сессию. В-третьих, хватит уже, и самому без тебя тошно, — отмахнулся от Нади Семен, и направился к развалинам дома.

— Семен, а ты веришь, что он вернется? Сергей и вправду подавал надежды, и прежде всего, поддерживал Ивана. А что теперь? Вместе с ним исчез и огонек в его глазах, — не успокаивалась Надя, пустившись следом за Семеном.

— Не в этом дело!

— А в чем?

— Я не хотел говорить, но то письмо, что Сергей получил прошлой осенью, оно от… — говорил тихо Семен, остановившись у развалин.

Присев, он начал перебирать остатки в поисках чего-нибудь, что еще могло пригодиться. Но внезапно он умолк, обратившись в слух.

— Ты слышишь? — встал Семен, поворачиваясь лицом к реке.

— Да, это он! — воскликнула Надя, и они вместе последовали к реке, впившись взглядами в одну и ту же сторону.

Через несколько минут тишины, что воцарилась на базе, звук моторной лодки стал громче. Вскоре показался и сам Иван.

— Семен! — вдруг вспомнив, нарушила тишину Надя, и поспешила огласить вслух свою мысль, прежде чем Иван причалит. — А ты рассказал ему про то письмо, что получил в желтом конверте?

— Нет пока.

— Что?! Прошло уже более месяца, а вдруг они…

— Тише, Надя! Я обязательно ему расскажу.

— Когда? — шептались Семен и Надя, не сводя глаз с Ивана, который причаливал к берегу.

— Когда представиться подходящий момент.

— Какой?

— Я расскажу, но не сейчас. Ему и без того хватает… — не закончил Семен, хотя Надя и так поняла его, так как Иван, привязав лодку к колышку, что держал заслон от воды, спрыгнул с нее в воду.

Пройдя пару шагов по колено в воде, он перешагнул через забор. Оказавшись на твердой земле, Иван, облокотившись одной рукой к подошедшему к нему Семену, второй снял сапоги, вылил из них воду, а затем вновь одел. После чего выпрямившись перед Семеном и Надей, предстал в полный рост. Это был мужчина средних лет, за сорок, с бородой на лице, с короткими, чуть волнистыми волосами и с сединою на висках. Его мягкий взгляд голубых глаз, выдавали в нем человека мягкого, без капли жестокости, лжи и коварства. Он был одет в изрядно потрепанный теплый полушубок по форме работника Лесной Базы, с капюшоном на случай осадков, из-под которого виднелись такого же камуфляжного цвета штаны, плотные, как и полагается лесничему много времени, проводившему в лесу и предгорьях. До лодыжек были натянуты черного цвета резиновые сапоги, и, как и все на нем, они были изрядно поношены. Из карманов его торчали перчатки лесоруба, на случай переноса бревен или веток, а в лодке, позади него, виднелись на дне, топоры, пилы, лопаты — стандартный набор лесничего. Одним словом, Иван был человеком серьезно и ответственно относящимся к своей работе, и отдающий себя ей без остатка.

— Что случилось, Иван, мы ждали тебя еще вчера? — начал Семен.

— Лодка дала течь, пришлось вытаскивать ее на берег и латать, — ответит Иван, выпрямляясь.

— Неужели нельзя было дотянуть досюда? — одернула его Надя.

— Надя, я польщен, что ты обо мне так заботишься, но все же… — начал Иван, улыбаясь Семену.

— Вовсе нет! — прервала его Надя, чуть дернув носом, под тихую усмешку Семена. — Скажи лучше, как дела в лесу? — сменила она быстро тему разговора.

— Весна нынче ранняя, пришлось повозиться с пожарозащитными полосами. Еще пару ходок и можно об этом не беспокоиться. А у вас как, залатали крышу?

— Вот только сегодня закончил, — повел Семен Ивана и Надю к главному зданию.

— Отсюда вижу, что работа сделана на совесть. Жаль только пришлось разбирать дом, — вздохнул тяжело Иван, оборачиваясь на развалины.

— Ничего, зато другие два спасли, — подытожила Надя, и, встретив пристальный взгляд Семена, поспешила откланяться.

— А-а, что же это я! Иван, ты, наверняка проголодался, сейчас я что-нибудь разогрею, — закончила Надя и исчезла за дверью жилого дома.

Мужчины, проводив ее взглядом, оставшись одни, повернулись спиной к избе. Окидывая взглядом всю базу, они завели новый разговор:

— Я помню тот день, когда впервые прибыл сюда, — начал Иван.

— Да-а-а, это было лет так десять назад.

— Одиннадцать, если быть точным. Тогда база процветала, здесь всюду бегали люди, было так оживленно, как на улице в городе. Все строилось с нуля нашими собственными руками. Помню и первую нашу с тобой встречу, — заулыбался Иван.

— Тебе придавило бревном палец на ноге, а ты все не хотел идти к врачу. Мне пришлось самому к тебе подойти.

— Да, точно, сколько же было крови! Но ты оказался умелым врачом.

— Как и ты — умелым лесничим. Так быстро все освоил, научился водить лодку, стрелять и ориентироваться на местности.

— И не говори, поначалу я мало что умел. Приехав сюда, я надеялся начать новую жизнь… И мне это удалось, Семен.

— Жизнь, наполненную непосильным трудом, опасностями, риском и не высокой зарплатой за все это, — усмехнулся Семен.

— И заметь, я никогда не жаловался и работал вне зависимо от оплаты.

— Поэтому-то, Иван, ты и остался здесь дольше всех. И когда лесничества начали вновь сокращать… — при этих словах Семен полез рукой в карман куртки и зашелестел бумажками, что держал внутри. — Ты плюнул на все это и остался! Хотя, многих перемены не устроили. Им пришлось уехать и искать новую работу…

— Да-а-а, как летит время! Казалось, это было еще вчера… Я проснулся от криков людей, а когда вышел на улицу услышал, что всех переполошило одно письмо. А когда сам прочитал, все понял — это конец… — сделал паузу Иван.

— Но ты все же остался, несмотря на тяжелые времена.

— Иначе я не мог!

— Понимаю, тебе, как и мне некуда было возвращаться.

— Не без этого… Но главной причиной, по которой я остался — были Вы с Надей! Я так сдружился с вами за все эти годы, что и подумать не смел о побеге! Я не мог бросить вас.

— Не знал, — искренне удивился Семен, оставляя карман полным.

— Да и при этом, мне очень нравилось защищать лес и ловить подлецов.

— У-у-у, об этом мы поняли почти сразу, после того случая с пожаром! Когда ты после долгих недель поисков, изловил тех поджигателей…

— Если честно, то были удивительные дни, наполненные жизнью! А что теперь?

— А что не так?

— Семен не стоит лгать самому себе — кордон, он умирает.

— Не надо так!

— Это правда, смотри, все в таком дохлом состоянии. Все разрушилось, на базе остались мы втроем. Живем почти на подножном корме, тратя все наши скудные средства, что еще выделяет нам город на топливо и погашение всех процентов по кредитам на лодку, ружья, да почти на все! Мне порой надоедает жить в долг, но что я могу?! Ничего! Все, что мне остается, эта доживать здесь свои года… — выложил все как есть Иван, а через мгновение осекся, и продолжил уже спокойнее:

— Прости, снова сболтнул лишнее.

— Ничего, Ваня, я и сам все вижу. Как и ты, я по-прежнему, не опускаю руки, только благодаря нашей кормилице. Все, что я делаю, это только для Вас и ради Вас!

— Спасибо друг! — расчувствовался Иван, и обнял Семена, тот, нисколько не стесняясь ответил тем же, похлопав друга по спине.

— Чай готов! — выскочила из дому Надя, и застав мужчин обнимающимися, закряхтела:

— Кха-кха! — кашлянула она, и продолжила с улыбкой. — Так значит, а меня — по боку?!

На что Иван и Семен, разомкнули объятия и, подозвав ее к себе руками, обняли и ее. Таким образом, получилось тройное объятие, тройной союз сердец — триумвират.

Но воцарившуюся на базе идиллию в один миг разрушил шум приближающегося вертолета.

— К нам гости? — поднял голову к небу Иван.

— Кто бы это мог быть? — направился он к вертолетной площадке, что лежала на севере, и от которой осталось лишь свежескошенное поле травы.

Надя, быстро сообразив, кто это мог быть, впила в Семена вопросительный взгляд, на что тот, чуть приблизившись к ней, шепнул:

— Не успел!

— Тогда я!

— Нет, — остановил ее Семен рукой и окликнул Ивана:

— Вань?

— Да? — повернулся он и впил в обоих вопросительный взгляд, в котором Семен увидел невольный страх потерять их.

— Вань, а где Дружок? — не решился разрушить идиллию Семен.

— Бежал вдоль берега за мной, думаю, вскоре будет. Он все-таки на половину волк, ему нужна зарядка, — как бы оправдываясь, молвил Иван, решив, что взволнованные взгляды друзей были по этой причине.

— Иван, мы должны были сказать тебе раньше… — вышла вперед Надя, оттолкнув локтем Семена, но, прежде чем она продолжила, Семен вытянул руку, в сторону, и молвил:

— Смотри-ка, а вот и он!

Иван обернулся и увидел матерого волка, мчавшегося со всех лап к нему.

— Дружок! — встретил ласковым прикосновением пса хозяин, потрепав его под ухом, недолго, так как много ласки пес не терпел.

— Вы что-то хотели сказать? — повернулся Иван к Семену и Наде.

— Ну-у, раз мы все теперь в сборе, идемте, встретим гостей плечом к плечу, — поспешил ответить Семен, сжимая Наде руку, чтобы она молчала.

— Хорошо! — ответил Иван и пошел вперед.

— Ты что делаешь? — вырвала она свою руку. — Это могут быть Они! А ты так и не сказал ему…

— Надя, взгляни на него! Ты хочешь разочаровать его сейчас, лишить последней радости и цели?! Неужто хочешь разлучить нас?

— Нет! — замахала головой Надя, поняв про что он. — Но как быть?

— Письмо могло просто не дойти, — бросил напоследок Семен и поспешил за Иваном.

Надя, печально взглянув им вслед, опустила голову и направилась за ними, как на казнь.

Вопреки ожиданиям друзей, и к их огромному изумлению, за место громоздкого почтового грузового вертолета, который обычно навещал их раз-два в месяц, и передавал почту и зарплату, последнее, как правило, с опозданием, на горизонте в небе показался вертолет, совсем иного стиля. Это был небольшой, двухместный вертолет патрульного типа, рассчитанный на относительно недлинные по времени перелеты, белого цвета, с красными полосами и с прозрачными дверьми для лучшего обзора местности сверху.

Через несколько минут он приземлился на поляне, прямо перед друзьями, которым пришлось отойти подальше, чтобы не сдуло. С некой опаской, а у некоторых внутренней дрожью, Иван, Семен и Надя, стали осторожно приближаться. Они шли очень медленно, желая дать время пассажиру закончить свои дела и выйти им навстречу. Но даже дойдя до вертолета вплотную со стороны пилота, к ним никто не вышел. Тогда они стали обходить его спереди и смогли увидеть, что пилот и пассажир внимательно разглядывают карту местности. Встав около двери, лесничие стали выжидать, когда кончиться спор, в котором ведущее место занимал, к их удивлению, не пилот, а пассажир. Он ни в какую не хотел замечать их присутствия, и продолжал настойчиво тыкать пальцем в карту.

Через несколько минут неловкого стояния у закрытой двери, за время которой они успели пересчитать все полости на вертолете, полюбоваться свежей краской и винилом, как и общим видом вертолета, сразу видно — новенького, Иван первым нарушил тишину и спокойствие в кабине, постучав три раза по стеклянной дверце. На что пассажир бросил на них пренебрежительный взгляд одним глазом и вновь продолжил разговор. Но на этот раз он длился меньше минуты и шел на приглушенных тонах. После чего пассажир, махнув на карту, открыл дверь и вступил на землю.

Перед Иваном, Семеном и Надей вырос человек, совсем еще молодой, лет двадцати пяти-семи, выше среднего роста, плотного телосложения, разодетого в шелковую виноградного цвета рубашку с длинными рукавами, заправленными в черные отлично выглаженные брюки, в остроносых ботинках, сверкающих от крема и накинутой поверх спортивной тонкой куртке. Но ни это больше всего привлекло в нем внимание, а его прилизанная прическа на бок, светлый цвет кожи, как лица, так и рук, с подстриженными и ухоженными ногтями, и слишком мягкими на вид, можно сказать даже изнеженными чертами лица. В совокупности с его запахом дорогих духов, от которого даже лес «заворотил носом», и чуть округлым лицом, но при этом самым низменным, порой даже жестоким взглядом синих глаз, друзья сразу поняли, что перед ними очередной сынок богатенького папаши.

— Уберите свою жучку! — первое, что произнес он, сверкнув недобрым взглядом в сторону пса, которого с удовольствием пнул, если бы тот не стоял позади Ивана.

Даже пес, почувствовав неладное и недобро зарычал на него.

— Извини Семен, отведи Дружка к дому, и посади на цепь, — молвил Иван, пристально смотря на Дружка, так как тот никогда не вел себя столь агрессивно при незнакомцах.

— Дружок, ну и имечко, ему бы больше подошло — Волкодав! — усмехнулся ему в след парень, после чего перевел взгляд на Ивана.

— Меня зовут Сергей Блинов, — представился он и слишком сильно пожал руку Ивану. — Я представитель местного департамента Алтайской области, при областном министерстве лесов и рыболовства. Думаю, вы уже получили письмо и готовы… — быстро начал он, оглядываясь, явно не желая здесь задерживаться.

Это Иван понял по его стрющевшейся физиономии, не то от отвращения к ним, не то к самому месту.

— Какого письма? Ничего мы не получали. Поясните!

— Странно, а мне передали, что вы его получили еще месяц назад, — молвил вкрадчиво Сергей, прищурив глаза, ища на лице Ивана и Нади ложь, а нашел лишь волнение на лице Семена, спешившего обратно к ним.

— Ну ладно, все бывает. Порой и почта ошибается, все-таки тайга. Ну раз вы его не читали, то на этот случай я принес с собой еще одно, — достал он желтый конверт из кармана куртки и протянул Ивану.

Лесничий взял его и стал открывать. Тут подбежал Семен, и часто дыша, занервничал, пряча руки в карманах. Иван заметил странный мандраж Семена и Нади. Не придав этому большого внимания, он вскрыл конверт, достал официальную бумагу и стал читать, то вслух, то про себя:

«Департамент извещает вас о том, что в связи с сокращением бюджетных субсидий, мы не можем больше отправлять вам средства…

И вынуждены поставить в известность, что часть лесных кордонов будет сокращена…»

— Что это значит? — воскликнула Надя, а Сергей, между тем повернувшись ко всем спиной, сунул руки в брюки.

От вида запущенности территории базы его начало подташнивать и тянуло поскорее убраться отсюда. Не скрывая своего отвращения ко всему царившему здесь, он поспешил уточнить сухим голосом статиста:

— Ваша база вошла в этот список, и скоро вы будете демонтированы насовсем, окончательно и бесповоротно.

Сергей повернулся к ним, и, смотря поверх их голов, стоял непреклонно.

Между тем друзья покачнулись от этой новости.

— Но, как… Это возможно? Кто же будет следить за состоянием леса, и природы? — прохрипел Семен.

— Все ваши базы слишком разрозненные и мелкие, чтобы обеспечивать достаточную защиту леса и их обитателей. Поэтому все полномочия были переданы частной организации под названием: «Лес под защитой».

— Что уже? — снова вырвалось у Нади, а Сергей уже засеменил к вертолету, через плотные ряды троих лесничих.

— Но здесь написано… — взял слово Иван, повернув документ другой стороной, где мелкими буковками черным по белому было написано следующее:

«Кордон будет считаться непригодным, если в течение одного сезона его сотрудники не смогут доказать обратное».

— Это… Так сказать для галочки! — поспешил вмешаться Сергей. — Все уже решено, вы свободны ребята. Поезжайте в город, получите зарплату за три месяца вперед авансом и гуляйте, — хотел было на этом удалиться Сергей, но Иван его остановил:

— Не знаю, кто там уже все решил?! Но мы не собираемся сдаваться!

— Мне все равно! Строительство моей базы уже началось, к маю месяцу, она будет готова на все сто процентов! — повысил голос Сергей, отстраняясь от руки Ивана, чураясь ее, как грязи чистюля.

Иван, услышав его слова, снова перевернул письмо, и посмотрел на подпись:

— Сергей Блинов, — прочитал он вслух, главную из них в этом документе.

— Да — это я! — бросил напоследок высокомерно Сергей, и быстро сев в вертолет, захлопнул за собой дверь с силой.

Пилот тут же завел двигатель и лопасти стали медленно набирать обороты. Семен и Надя стали пятиться, а Иван еще с минуту стоял неподвижно с письмом в руках, разглядывая наглеца, пытаясь заглянуть ему в глаза, а тот, снова взяв в руку карту, стал ее изучать, не обращая внимания на взгляды лесничего.

Секунд десять хватило Ивану, чтобы сориентироваться по той карте, в которую на мгновение смог заглянуть. После чего он отошел к остальным. Через минуту вертолет оторвался от земли и стал набирать высоту.

— Что еще за Блин? — подметила Надя.

— Да сразу видно, помазанный богатенький сыночек, для которого это новая игрушка, — ответил, злясь не меньше ее Семен.

— Хуже, друзья, это человек, у которого хватит денег и связей, чтобы воплотить все сказанное в жизнь, и заграбастать всю территорию заповедника, — подытожил Иван, как и все провожая вертолет взглядом.

— Не хочешь ли ты сказать, что мы сдадимся этому Блину?!

— Нет, Надя! Согласно этому документу у нас еще есть время. Его база, судя по карте, которую я мельком увидел, находиться южнее, у излучины реки Чулышман, на правом берегу… — начал пояснение Иван.

— Так там непроходимый лес, к чему располагать ее там?

— К тому, Семен, что для нее надо вначале расчистить лес, все срубить, отстрелять тех, кто «представляет угрозу» жизни и здоровью служащих… Сами понимаете, каких людей они наймут для этих целей?!

— Браконьеров, да черных лесорубов, — подметила Надя.

— Да-а-а, одна большая вотчина для паразитов! — вставил Иван. — Моя база! Вы слышали? Ему принадлежит это… Как его там?! «Лес под Защитой». Ему, или еще кому-то — все равно! Пока мы здесь, глаз с нее не сведем. Вы со мной?!

— Конечно, Иван! — в один голос молвили Семен и Надя.

Немного откинув страх разлуки в долгий ящик, Иван улыбнулся и молвил:

— Придется тебе Надя снова подогревать чайник.

— Ой, конечно, уже бегу! — сорвалась она в дом.

Иван и Семен неспеша пошли следом.

— Семен… — начал Иван.

— Да, Ваня!

— Возьми, — протянул он ему письмо. — Положи к первому.

На что Семен, взяв письмо, впил в Ивана вопросительный взгляд.

— Это их идея — не нова. Они и раньше пытались сломать нас, но у них ничего не получилось, потому что мы были вместе.

— Как и сейчас, — немного виновато молвил Семен, которому стало совестно за укрывательство столь важной информации. — Прости, я не хотел тебя расстраивать.

— Понимаю, на твоем месте я бы и вовсе сжег его, — усмехнулся Иван.

После чего улыбнувшись, они исчезли за дверью. Но прежде, пропустив вперед Дружка, которого первым делом отвязали.

Пес все прекрасно слышал и отныне не хотел расставаться с этими людьми, давшими ему новый дом, семью и жизнь.