Санкт-Петебург – вид сверху

Сергей Кузьмич Пилипенко, 2023

Есть мнение не бесспорное, что Петербург на костях строился. В любом случае, костям досталось изрядно, а пота и крови пролито более чем… И вот результат: великолепные дворцы, радующие взор, многоэтажные дома, взметнувшиеся ввысь. Книга рассказывает о работе строителей и промышленных альпинистов, об их "высоком", опасном и благородном труде.Фото автора.

28 января 2011 года

Сообщение в газете «Метро». В Аргентине выжила женщина после полета с 23-го этажа. Это интересно. В позапрошлом году коллега узбек Коххар отвозил на родину гроб с телом племянника, сорвавшегося со строительных лесов всего-навсего с шестого этажа. Это не привлекает внимания. Трупы гастарбайтеров, наверное, никто не считает. А жаль. С ними вместе не один пуд соли съеден и не один стакан водки выпит.

Кстати, насчет узбеков. Был один случай. Понадобился нам для работы швеллер (П-образная металлическая балка) большого размера. Прораб меня просит: «Походи, поищи по заводу, если надо будет, я заплачу». Прихватив тележку, отправляюсь на поиски. Вижу сварщика, работающего над какой-то конструкцией. Рядом с ним то, что мне надо, и в большом количестве. Хлопаю его по плечу, обращаюсь с просьбой. Он, сняв маску и представившись Романом, вытирает пот и копоть со своего раскосого лица и говорит на ломаном русском, что деньги он не возьмет, тем более что железо это не его. А вот если бы мы предоставили ему работу, то договорились бы насчет швеллера.

Ладно, погружаем балку на тележку и везем прорабу. Докладываю:

— Есть швеллер, но только вместе с узбеком.

— А без узбека не было?

— Не нашел.

Прораб чешет затылок, думает, что делать с образовавшимся привеском.

Позже пришлось привлекать Романа к работе. Он такой же Роман, как я — Рудольф Нуриев. Приезжие с юга и востока называют себя Генами, Колями, Борями, лишь бы первые буквы в именах совпадали. В моей бригаде есть таджик Коля. По паспорту он Кобилджон. Случай тот меня позабавил. Я часто вспоминал и другим рассказывал об узбеке, которого нельзя было отделить от швеллера.

А еще была хохма. На улице Достоевского в одном из зданий мы работали параллельно с многонациональной бригадой, многие из которой здесь же и жили. Как-то раз нам пришлось открыть запасной выход, чтобы выносить строительный мусор, и в него проникли два милиционера, что для гастарбайтеров является чуть ли не стихийным бедствием. Бригадир их Марина, молдаванка, выговаривала мне:

— Что вы творите? Зачем открываете двери? Ведь здесь тоже люди живут, молдаване, таджики.

— Ну, может, молдаване и люди, — отвечаю, — а вот насчет таджиков сомневаюсь.

Я, конечно, пошутил и на самом деле так не думаю, мне все равно, что русский, что украинец, что негр (извините, афроамериканец), ко всем отношусь с уважением.

Я почти научился отличать жителей Средней Азии друг от друга. Однажды мы ремонтировали на «Светлане» фасад радиоузла. Рядом конкурирующая фирма, возглавляемая, как я слышал, сыном директора, то же самое делала на главном административном здании. Мы работали альпинистским способом, а они строили леса. Были там только таджики и киргизы. Разница между ними значительная. У киргизов, кроме прочего, почему-то почти не было акцента. Одно время на этом объекте были проблемы с выплатой зарплаты и, в связи с этим, что-то похожее на забастовку, эмоциональные выступления, переходящие в митинг. Мы наблюдали за этим с высоты, не отрываясь от мастерков, шпателей и валиков.