Придуманный остров

Сергей Комалов, 2021

Вторая половина XIX века. В Австралию, ставшую владением Британской Короны, прибывают выходцы из Англии и Ирландии, веря в безграничные возможности этого континента. Среди иммигрантов оказывается и лондонский рабочий Роберт Бейли, по воле случая попавший на судно, направляющееся в Сидней. Оттуда судьба забрасывает его на островок, еще не обозначенный на карте, где Бейли становится ловцом жемчуга. Несмотря на трудности, новая жизнь его вполне устраивает. Но в один прекрасный день Роберт начинает сомневаться в реальности происходящего. Ему кажется, что никакого острова на самом деле не существует. Он придумал его от безысходности, это сон. А значит, пора проснуться, вернуться в Лондон и разыскать приют подкидышей, у дверей которого он оставил маленькую дочку. Найдет ли Бейли свою Джейн? Как сложится судьба Майкла, другого воспитанника приюта, отлученного от матери вскоре после рождения?

Глава VII. Рени надевает белую рубашку

Несмотря на то, что в последние годы островок посещало все больше народу, а его жители все чаще бывали в Сиднее по разным делам, прибытие каждого судна в маленькую гавань или даже приближение к ней здесь считалось событием неординарным. Именно таким оказался случай, имевший место зимой 18… года. Кажется, это произошло в понедельник около полудня. Сначала несколько островитян, оказавшихся на берегу, увидели чуть заметную точку на горизонте. Точка скоро приблизилась и оказалась небольшим пароходом. Такие красавцы сюда еще не заглядывали. Пароход подошел довольно близко к острову, но, видимо, его капитан не знал, куда пристать. Двое островитян вышли в море и посоветовали ему бросить якорь у западного берега. Когда это случалось, от судна отошла шлюпка с двумя матросами и двумя, по-видимому, важными господами. Один из них назвался помощником капитана, второй — хозяином парохода. Последнему было явно за сорок. Его благородное лицо излучало уверенность в себе, а одежда была простой, но элегантной. Говорил он негромко, мягким тоном. Было трудно представить, что этот джентльмен на кого-то мог повысить голос, а уж тем более с кем-то поссориться.

Помощник капитана выглядел гораздо моложе своего работодателя и выше ростом. Его лицо и руки покрывал загар, подобный тому, что никогда не сходил с лиц островитян. Хозяин красивого судна, назвавшийся Джеймсом Паэртоном, поблагодарил их за дельные советы и помощь, выразив желание увидеть мистера Джека Картера.

Оказавшийся поблизости Ив помчался за отцом. Тот не заставил себя долго ждать и вскоре пришел. «Именно так я Вас себе и представлял: открытый взгляд, сильное рукопожатие», — улыбнулся Паэртон, после того как они поздоровались. И, отметив удивление на лице Картера, продолжил: «Ваш друг, мистер Бен Смит, из порта Сиднея просил Вам кланяться и передать вот это письмо».

Услышав фамилию Смита, Картер тоже улыбнулся и взял письмо из рук необычного гостя, искренне поблагодарив его за приятный сюрприз. Картер давно ждал от Смита важных сведений и был рад получить их даже таким неожиданным способом. «Вы позволите?» — вежливо спросил он Паэртона, забирая из его рук конверт и намереваясь тут же ознакомиться с сообщением друга. «Конечно, конечно! Прочтите его прямо сейчас!» — сказал тот.

Картер раскрыл конверт и пробежал письмо глазами. Оно содержало не только хорошие новости, которых давно ждал отец Ива, но и много лестных слов в адрес английского судовладельца Джеймса Паэртона, предпринявшего деловое путешествие в Австралию с семьей. Главное — Смит просил Картера посодействовать в обустройстве на острове на некоторое время детей Паэртона, пока тот будет находиться в Сиднее. Письмо заканчивалось фразой: «Организуй их каникулы, и солидное вознаграждение тебе обеспечено!»

Сложив письмо вчетверо, Картер убрал его в карман брюк и помолчал, глядя в песок. Потом почесал затылок и осторожно произнес:

— Видите ли, мистер Паэртон, давайте говорить без обиняков! Конечно, деньги нам не помешают, хотя здесь, на остове, они не очень-то и в цене. Но просьба друга и Ваше решение отправить детей из Сиднея на малонаселенный остров, доверить их незнакомым людям — все это лично мне кажется немного странным.

— Логично, — согласился Паэртон. — Хотя имейте в виду: прежде чем предпринять подобный шаг, я все продумал, навел справки, поговорил со знающими людьми. Кстати, хочу уточнить: верно ли, что все жители вашего острова — свободные поселенцы?

— Верно, — ответил Картер. — Каторжан, даже бывших, среди нас нет.

— Для меня это очень важно, — серьезно заметил Паэртон и продолжил после небольшой паузы: — Должен признаться, моим детям в Сиднее скучновато, в то время как я занят работой с утра до позднего вечера, а супруга осталась в Лондоне по причине хрупкого здоровья. Пожить среди ловцов жемчуга — для моих детей удивительное приключение, о котором они мечтали еще в Англии. Я обещал им это и должен сдержать свое слово. Кроме того, если мы с Вами договоримся, намерен послать вместе с детьми гувернантку или слугу. К тому же я весьма доверяю мистеру Бену Смиту, написавшему это письмо. Он отрекомендовал мне Вас с самой лучшей стороны. Окажусь премного Вам благодарен, если мои дети научатся здесь как следует плавать и нырять. И надеюсь, что им будет что вспомнить при возвращении в Лондон.

— Разумеется, — согласился Картер. После объяснений Паэртона все сомнения в его душе развеялись. — Я думаю, гувернантка — это лишнее. Мы все организуем в лучшем виде. О Ваших детях на острове есть кому позаботиться. Когда и на какой срок Вы собираетесь их сюда доставить?

— Думаю, через четыре дня это было бы возможно. Верно, Линдер? — обратился Паэртон к помощнику капитана.

— Так точно! — с готовностью ответил тот. — Теперь мы знаем, где лучше бросить якорь. А посему никаких сложностей не предвидится.

— К моему огромному сожалению, — Джеймс Паэртон снова обратился к Картеру, — я вряд ли смогу сопровождать детей на остров: дела. Но мои люди с этим ответственным заданием вполне справятся.

— Конечно, конечно! — заверил хозяина судна помощник капитана. — Я доставлю молодых господ на остров в целости и сохранности и заберу их отсюда через месяц, если Вы окажетесь занятым. И Вам, мистер Картер, не стоит беспокоиться: мы захватим с собой все, что может понадобиться детям: постельные и столовые принадлежности, свечи, одежду и обувь.

— А также подарки, — мягко добавил Паэртон, улыбнувшись Картеру. — Список необходимых вещей мы с Вами еще обсудим.

— Хорошо, — ответил Картер, не то размышляя, не то соглашаясь. — Думаю, за месяц дети научатся только худо-бедно держаться на воде.

— Ну кое-что они умеют! Можно считать, даже немного плавают. Впрочем, уверен, что у Вашего сына, — тут Паэртон кивнул в сторону Ива, — это получается значительно лучше.

— Скажите, сэр, а сколько лет Вашим детям? — спохватился Картер.

— Одиннадцать и почти двенадцать.

— Почему почти?

— Потому что завтра у нас день рождения, — широко улыбнулся Паэртон.

— А Ваши сыновья…

— Почему сыновья? Дочь и сын.

— Простите, сэр!

— Ничего страшного! Так мы договорились?

— А разве я Вам об этом еще не сказал? — простодушно улыбнулся в ответ Картер и добавил: — Правда, лично я в няньки им вряд ли гожусь, в гувернеры тоже, как Вы полагаете. Но раз надо, я подключу к выполнению Вашего поручения всех островитян. Будьте уверены! Думаю, желающие поучаствовать в этом деле найдутся, и Вашим наследникам здесь понравится больше, чем в Лондоне. Без всякого сомнения, они проведут у нас удивительные каникулы и многому научатся.

— Вот и отлично! Несмотря на юный возраст, они вполне самостоятельны. Я хочу, чтобы мои дети стали практическими людьми. Хотя, конечно, они ни в чем не должны нуждаться. — Последнюю фразу Паэртон произнес особенно мягко и даже несколько вкрадчиво. Едва закончив ее, он, как бы вспомнив о самом важном, тут же поинтересовался: — Кстати, где они могли бы поселиться? Не найдется ли здесь свободного дома, который можно было бы снять?

— Ну это, конечно, нереально! — покачал головой Картер. — Свободного жилья на острове нет. Но мы готовы принять дорогих гостей под свой кров. Они, безусловно, могут поселиться у меня… Вот только будет ли им удобно? — Отец Ива замолчал и после некоторых размышлений сказал: — Стоит поговорить на эту тему с Элеонорой Барет. Она живет одна в просторном доме. К тому же, по признанию моей супруги, готовит лучше.

Не успел Картер договорить, как за спиной у Паэртона раздался голос Рени:

— Сэр, Ваши дети вполне могут поселиться у меня. Ведь мой отец сейчас в Англии, а мама в Сиднее. Вернется недели через три. Я обедаю у тетушки Барет. Она и правда готовит лучше всех на острове. Так что мы могли бы ходить к ней на завтрак, обед и ужин вместе. Поговорите с ней! Уверен, что тетушка Барет не откажет. Мы соседи: наши дома стоят рядом.

— Кто это? — спросил Паэртон, удивленно взглянув на худенького мальчишку.

— О, это мировой парень! — последовал ответ Картера. — Надо сказать, что Вашим детям здесь и вправду скучать не придется. У них будут отличные друзья. Так не хотите ли осмотреть поселение? Милости прошу в мой дом!

— И в мой! — добавил Рени.

— Принимаю предложение, — улыбнулся в ответ гость острова. — Готов посмотреть все три дома, о своих впечатлениях доложу детям. А последнее слово в выборе места пребывания останется за ними. Хорошо?

Закончив говорить, Паэртон слегка подмигнул долговязому Рени, который неожиданно для себя спросил:

— Сэр, Вы можете назвать час появления на свет Вашей дочери? Ведь это у нее завтра день рождения?

— А ты угадал! — догадливость мальчика привела Паэртона в восторг. — Моя дочь родилась в восемь вечера.

— Отлично! Именно в это время, правда, не завтра, а через четыре дня, мы и будем ее поздравлять. Уверяю Вас: девочка не останется без подарка.

— А теперь приглашаю в наше поселение! — подытожил Картер. — Сначала заглянем ко мне, потом к тетушке Барет и к тебе, Рени.

— А может, сначала все-таки ко мне? — засветился от удовольствия юный Бейли.

— Решим по дороге! — уклончиво ответил Картер.

Надо сказать, что идея детей провести каникулы на острове ловцов жемчуга Паэртону не очень нравилась. «Разве что бросить все дела и отправиться сюда вместе с ними? — размышлял он, уже вступая в небольшую эвкалиптовую рощу, сразу за которой начинались дома поселенцев. — Судя по всему, островок и в правду райский».

Но, к сожалению, устроить себе самому райские каникулы Паэртон никак не мог: его путешествие из Англии на другой конец земли было в первую очередь деловым. На австралийском континенте совсем недавно нашли золото. Для людей, занимающихся бизнесом, это было очень важной новостью. Судовладелец планировал приобрести один или несколько золотоносных участков, а также скупать золото у старателей.

…Посетив все три лучших дома на остове, познакомившись с Элеонорой Барет, мистер Паэртон остался более или менее удовлетворенным условиями, в которых предстояло жить его детям. Вполне довольной его визитом оказалась и Барет, которой Паэртон на всякий случай все-таки вручил несколько банкнот, обещая прислать муки, сахара и настоящего индийского чая. Фруктовый пай тетушки Барет гостю явно пришелся по вкусу.

— Должен признаться, мои дети сластены, — сказал он женщине. — Джейн и Майкл знают толк в подобных вещах. Но такого пирога они еще не пробовали. Уверен, этот десерт им доставит истинное удовольствие.

— Не беспокойтесь! — успокоила Паэртона хозяйка дома. — Я позабочусь о Ваших детях, как если бы они были моими собственными.

Надо отметить, что тетушка Барет никогда не лгала. И хотя могла превратить самые обычные продукты в настоящие деликатесы, ее главным талантом были доброта и сострадание. На острове это знал каждый. В уютный дом Барет можно было придти с любыми сомнениями и печалями, будучи уверенным в том, что тебя выслушают и утешат. Барет не всегда жила одна: года три назад ее супруг, слывший лучшим на острове ловцом жемчуга, неожиданно скончался прямо в лодке после одного из самых продолжительных своих погружений. При этом в правой руке Уильям Барет крепко сжимал не очень большую, но, по-видимому, старую раковину. Ее содержимое — крупная грушевидная жемчужина идеальной формы стала главным наследством Элеоноры Барет. Скуповатый ювелир, к которому она обратилась после похорон мужа, не смог сдержать восторгов и заплатил женщине то, что она просила. На вырученные средства тетушка Барет купила в Сиднее несколько коз, которые для островитян считались очень ценным приобретением.

В маленьком хозяйстве Элеоноры было и с десяток кур. Все это не ускользнуло от взгляда Паэртона, когда хозяйка дома рассказывала ему краткую историю своей жизни на острове. Без всяких объяснений Паэртон понял, что любовь к ближним помогает этой женщине справиться с собственными жизненными невзгодами. Не сомневаясь, что общение с тетушкой Барет не только не повредит его детям, но и пойдет им на пользу, гость острова поцеловал Элеоноре руку, откланялся и в сопровождении помощника капитана, Картера, а также неожиданно образовавшейся детской свиты, направился к берегу. По пути они поговорили о том, что дочери Паэртона, вероятно, удобнее всего поселиться у миссис Барет, а Майклу будет комфортнее в домике Рени. Оба жилища действительно находились едва ли не в двух шагах друг от друга, так что никаких проблем не должно было возникнуть. Картер еще раз заверил Паэртона, что без присмотра его дети не останутся. На прощание гость обещал Картеру, что судно вернется к острову вместе с девочкой и мальчиком ровно через четыре дня.

Какими же долгими показалась эти четыре дня Рени и его друзьям! К означенному времени он, близнецы, Алис и Ив со своим отцом пришли на берег. Даже ожидая гостей, дети продолжали начатый сразу после визита Паэртона разговор о том, как лучше построить обучение его отпрысков навыкам подводного плавания.

— Окажутся ли они способными учениками? — засомневалась Алис.

— А почему бы и нет? — отпарировал Рени. Для встречи юных лондонцев мальчик надел белую рубашку, которую обычно берег для особых случаев. Алис заметила это и, не скрывая улыбки, поинтересовалась, что он хочет подарить «аристократке». В ответ услышала:

— Да так, пустячок…

— Значит, пустячок, — задумчиво повторила девочка.

— Ты обиделась на меня за то, что я решил сделать ей подарок?

— Нет, Рени. Просто…

— Подарок будет вполне традиционным. Конечно же, я подарю ей жемчужину.

— А ты не думал, что у нее, наверно, множество таких «пустячков».

— Не думал. Для меня это как-то неважно. Важнее, что ты почему-то сердишься, — отметил мальчик. — На это нет никаких причин. Ни одна девочка, даже аристократка, с тобой не сравнится. Ты же знаешь, как мы все лю… — На этом важном слове Рени вдруг как-то стало не по себе. И, не договорив его до конца, он поправился, краснея: — уважаем тебя.

Ничуть не смутившаяся Алис внимательно посмотрела на Рени, потом — на Тима, затем — на Дика. Все трое опустили глаза.

— Разве же я могу на вас сердиться, дорогие мои! — улыбнулась девочка. И Рени почему-то покраснел еще больше.