Прирожденные аферисты

Сергей Зверев, 2016

Конец 1960-х годов. В Москве действует шайка профессиональных аферистов. С мастерством настоящих актеров они занимаются «относительно честным отъемом денег у населения», выдавая себя то за чиновников Госплана, то за снабженцев крупных предприятий. Жертвами преступлений становятся нечистые на руку представители Кавказа и Средней Азии. Поимка аферистов поручена старшему инспектору МУРа Владимиру Маслову. Вскоре он выходит на след главаря шайки по кличке Король. В уголовном розыске уже готов план операции по захвату банды, и все пошло бы как по маслу, но… обманутые кавказцы вдруг объявили Короля своим кровным врагом и начали мстить мошенникам.

Глава 5

Стучали колеса. Проносились за окнами вагона «СВ» сонные полустанки, трехоконные деревянные домишки, бесконечные леса и поля. Поезд ехал в украинские земли.

В двухместном комфортабельном купе отдыхали двое. В бархатном халате, покуривая трубку, сидел, поцеживая крымский коньяк, вальяжный мужчина — тот самый Павел Николаевич, продавший армянам ткань. В узких кругах его именовали Королем. Напротив него скучал давешний рыжий лжесотрудник ткацкой фабрики.

В солидном кожаном портфеле с золотыми застежками лежало несколько тысяч рублей. Пассажиры спального вагона возвращались домой с добычей.

— Все-таки удивляюсь я тебе, Король, — сказал рыжий прохвост — по паспорту Игнатий Сивухин, а по кличке Сивуха. — Как это ты умеешь ко всем подлезть, всех расположить. Хоть бы научил.

— Этому не научишь. Это свыше дано, — важно объявил Король.

— Свыше? Нет ничего свыше. Сплошной материализм.

— Это для кого как.

— Не хочешь помочь корешу в повышении образования.

— Сивуха, если бы мог — помог. Ты пойми — твоя роль всегда будет вторая. Без обид.

Сивуха зло посмотрел на него.

— Но вторая роль при мне — это как вторая роль в Большом театре, — попытался успокоить подельника Король. — Ими и народные артисты не брезгуют. Так?

Сивуха поморщился и проглотил зеленую таблетку, запив холодным чаем без сахара. Его мучила язва, поэтому он не пил и не курил, зато постоянно глотал таблетки. Надеялся когда-нибудь излечиться, ходил по врачам и был страшно мнителен.

— Или забыл, как я подобрал тебя в поезде? — напирал Король.

— Не забыл, — буркнул Сивуха.

Король нашел своего ближайшего помощника, когда по очередному жульническому делу ехал в Куйбышев. Сивуха зашел в купе, надев железнодорожный китель, — собирать по рублю перед отъездом за белье. Жизнь его как раз дала трещину и довела до мелкого жульничества в поездах. Если быстро сработать, можно за раз собрать рублей тридцать. А потом на другой вокзал. И так день за днем. Однажды Сивуха попался, и ему пришлось сигать через открытое окно. Его всегда спасало, что он очень шустрый и быстро бегал.

В тот знаменательный день Король его раскусил практически мгновенно. И спросил, захлопнув на защелку дверь купе:

— Будем милицию звать?

— Гражданин, если не хотите платить, останетесь без белья, — хорохорился Сивуха.

— Гражданином ты следователя будешь называть. Годика три тебе дадут по доброте.

Сивуха понял, что влетел. Очень уж уверен и проницателен был несостоявшийся потерпевший — так ведут себя номенклатурные работники или сотрудники прокуратуры. А тут и поезд тронулся.

— Поговорим? — спросил Король.

— У меня билета нет, — грустно произнес Сивуха.

— Я договорюсь.

И Король договорился. А потом в лоб спросил:

— Не надоело по мелочам кусочничать?

— А что, есть варианты? — теперь уже заинтересованно полюбопытствовал Сивуха.

— Варианты всегда есть.

Их сотрудничество оказалось чрезвычайно плодотворным. Сивуха обладал массой специфических умений, которые по отсутствию воображения не мог никуда приспособить. У Короля с воображением все обстояло самым наилучшим образом…

Они только что обтяпали хорошее дельце. Теперь заскочат на день домой. А потом их ждала столица. И Король чувствовал себя конкистадором. Нет, скорее, Батыем — Москва заплатит ему дань.

— А здорово мы этих селян развели, — запив таблетки, Сивуха расслабился и повеселел, будто смерть, стоявшая над ним и уже занесшая косу, отступила.

— Да, это было исполнено изящно, — согласился Король.

— Слушай, все-таки не понимаю, ну как можно до такой степени баранами быть.

— Все мы иногда бываем баранами.

— Нет, они непроходимые бараны — и это приговор им по жизни, который обжалованию не подлежит.

— Это ты зря, — покачал головой Король. — В чем-то они могут быть умнее нас.

— Коз им пасти! — Сивуха возбудился. — Бараны, они и есть бараны. И я им записку оставил. Объяснил, кто они есть.

— Какую записку? — изумленно уставился на напарника Король.

— Поздравил с потерей денег и написал, что они бараны.

— Зачем?

— А чтобы помнили.

Король не мигая смотрел на подельника, будто желая прожечь взглядом наподобие лазера, созданного советскими физиками Басовым и Прохоровым. Потом спросил:

— Ты что сделал?

— А что? Оставил о себе память.

— Запомни, Сивуха. Это тебе не по карманам шарить. Мы серьезные люди. И никогда, послушай, никогда нельзя задевать человеческое достоинство тех, кого мы уговариваем поделиться деньгами.

— Это еще почему? Мы умные, а они дураки. Не грех напомнить об этом, — не сдавался Сивуха.

— Мы должны проявлять уважение к нашим зрителям и кормильцам… Если еще раз позволишь такое — будешь побираться по поездам. Я понятно свою мысль довел?

— Понятно, — обиженно произнес Сивуха.

— И заметь, я даже не оскорбил тебя, хотя мог бы, имея явное физическое и моральное превосходство. Наматывай на ус.

Сивуха вытащил из кармана и проглотил еще одну таблетку. На этот раз успокоительную. И подумал: а ведь правда, сморозил ерунду. И главное — зачем? Ответа на это найти не мог. Он часто совершал спонтанные поступки и потом задавался вопросом: а на хрена мне все это было надо?