Нахимовский Дозор

Сергей Еремин (2020)

XIX век, Россия, Крымская война. Легендарная оборона Севастополя. Дозоры четырех империй ревностно следят за тем, чтобы Иные не вмешивались в ход боевых действий людей, и друг за другом. И при этом каждый Дозор ведет свою игру — все хотят первыми добраться до… Знать бы, до чего именно. Ни капли вымысла — чистая правда истории, неведомой широкой публике.

Глава 6

I

Встреча глав объединенных Дозоров состоялась на Сапун-горе — трем из четырех магов туда было удобно добираться. Бутырцев, прикрываясь сферой невнимания и меняя личины, приехал верхом по Воронцовской дороге, англичанин с турком прибыли на повозке из Балаклавы. И только Темному магу де Сен-Тресси пришлось тащиться верхом на муле от самых Камышей, где разбили свой лагерь французы. Зато этот лагерь был самым благоустроенным — французы завезли туда все: начиная от сборных домов и заканчивая мешками с землей для устройства укреплений. Не сказать, что англичане пожадничали с завозом припасов, но, расположившись в Балаклаве, откуда выгнали греков, они испытывали нужду в воде и дровах для обогрева и приготовления пищи. Сейчас положение начало выправляться, а поначалу цена стакана воды доходила до шиллинга! Турки же, находившиеся на попечении англичан, просто нищенствовали. Это не касалось дозорных, но им тоже пришлось попотеть, обустраивая свой быт.

С этого места Сапун-горы открывался чудесный вид на Балаклавскую долину, на селение Камары, видневшееся на склоне горной гряды, идущей от Балаклавы на восток. Напротив хорошо были видны Федюхины высоты, просматривались траншеи и батареи турок.

«Неплохое место для наблюдения за диспозицией и действиями войск, — отметил в уме Лев Петрович. — Но вряд ли русские войска будут наносить здесь удар. У Меншикова духу не хватит решиться на такой дерзкий шаг. А ведь таким маневром можно опрокинуть турок с англичанами и захватить базу британцев в Балаклаве».

Но не его это дело, он наблюдатель на войне людей. И следователь в делах Иных.

* * *

Глава английского объединенного Дозора Светлый маг лорд Джеймс Фюссберри был образцом английского джентльмена — лощен, строен, чопорен. Его эмоции были непонятны Бутырцеву ни как человеку, ни как Иному — аура английского мага была искусно прикрыта. В отличие от британца толстенький турок, картинно одетый в восточное платье Мустафа Эфенди, лучился добродушием, что подчеркивало в нем Светлого. Его эмоции были более прозрачны для Льва Петровича, но восточный образ мыслей впоследствии частенько ставил русского мага в тупик при общении. Возраст обоих Светлых Бутырцев не смог определить, но, исходя из косвенных признаков, решил думать, что они старше его.

Лучше всего Лев Петрович понимал де Сен-Тресси, с которым познакомился в Париже в начале давно прошедшего восемнадцатого века. Два молодых Темных, ровесники, к тому же проведенные в Сумрак одним и тем же наставником, оба из обедневших дворянских родов, не дураки выпить и приударить за дамами, дуэлянты и шутники, стали приятельствовать с первой же встречи, начавшейся со ссоры и окончившейся знатной попойкой. Время было бурное, в те годы герцог Филипп Орлеанский, регент при малолетнем Людовике XV, прославился своими любовными похождениями и пирушками. Одно время Шарль де Сен-Тресси был близок к кружку друзей регента, которых сам герцог за их дурной нрав прозвал висельниками. Молодой Бутырцев исповедовал тогда идею свободы для мыслящих людей, к коим, несомненно, относил и себя. Поэтому Левушка никого не осуждал и не пытался поставить во фрунт по своему разумению. Как говаривали по этому поводу у него дома, в России: «Хозяин — барин: хочет — живет, хочет — удавится».

Конец ознакомительного фрагмента.