Шпион, который ее убил

Сергей Донской, 2005

Миллиардерша Морталюк нашла себе нового телохранителя. И, как ей казалось, не прогадала. Ведь он профи, бывший капитан ФСБ Бондарь. Только все же зря она взяла его на работу. Бондарю трудно будет мириться с деятельностью безжалостной бизнес-леди. Тут даже бывалому оперативнику службы безопасности становится не по себе. Мадам Морталюк похищает молоденьких девушек и прячет их на засекреченной базе, расположенной на заснеженных горных склонах Северного Кавказа. Что она с ними делает, не ясно, но пока ни одна не вернулась живой. Значит, теперь Бондарю придется разбираться с головорезами коварной преступницы. Как всегда, в одиночку. Как и привык работать Бондарь…

Глава 7,

утверждающая, что некоторые мужчины носят галстуки на шее не только в качестве элегантного украшения, а оздоровляющий массаж порой не способствует восстановлению сил

Чен оказался изящным стройным молодым человеком азиатской наружности. Сочетание делового костюма и длинных черных волос выглядело немного комично, но лишь до тех пор, пока Бондарь не разглядел выражение узких глаз, обрамленных припухшими веками без ресниц. Там таились непостижимые европейскому разуму фанатизм и отрешенность. При этом глаза были столь пустыми, тусклыми и неподвижными, как будто Чен позаимствовал их в морге.

Поприветствовав госпожу церемонным полупоклоном, он бесшумно приблизился к столу и остановился в полуметре от сидящего Бондаря. От Чена не исходило ни гнева, ни недоброжелательности, но во всем его облике угадывалось нечто зловещее, безжалостное, не поддающееся обычной логике. Бондарь почувствовал себя так, словно очутился в опасной близости от кобры, кровь которой холодна, а действия стремительны и непредсказуемы. Костюм смотрелся на Чене, как змеиная кожа, а прямые волосы до плеч заставляли вспомнить старые вестерны про кровожадных индейцев, любивших наряжаться в одежду убитых врагов. Для полного сходства не хватало лишь котелка или перчаток.

— Чен — чистокровный кореец, — пояснила Морталюк, откровенно наслаждаясь ситуацией. — Мое ходячее тайное оружие. Вокзальный носильщик из него вряд ли получится, но боец он отменный. — Она повернулась к Щусевичу. — Возможно, я рассуждаю как дилетант. Возможно, Евгений Николаевич снова скажет, что мои охранники никуда не годятся.

— Если не лишится дара речи, — угодливо хохотнул лакей Леди М.

Бондарь с трудом подавил желание перемахнуть через стол и заставить Щусевича заткнуться, разукрасив ему физиономию так, чтобы нынешний облик урода запомнился всем как вполне симпатичный.

Кровь стучала в висках Бондаря. Это был крах, полное поражение. Появление Чена спутало ему все карты. Не имело значения, к какой школе восточных единоборств он принадлежит. В любом случае кореец был опытнейшим бойцом: это было видно по его манере держаться, по ороговевшим костяшкам пальцев, по бесстрастному взгляду, успевшему оценить вероятного противника. Сколько секунд продержится Бондарь, если прозвучит команда «фас»? Пять? Десять? Пятнадцать?

— У вас есть возможность признать свое поражение прямо сейчас, — донесся до Бондаря насмешливый голос Морталюк. — Стоит ли доводить дело до крайности?

Он сфокусировал взгляд на ее лице, стремясь проникнуть в тайные мысли женщины, гордящейся своей «убийственной» репутацией в деловых кругах. Прежде чем отправиться на собеседование, Бондарь тщательнейшим образом изучил ее досье и не нашел почти никаких сведений о личной жизни Маргариты Марковны. Создавалось такое впечатление, что ее главное увлечение — бизнес, бизнес и еще раз бизнес. Она не была завсегдатаем великосветских раутов и модных тусовок, не каталась на яхте с загорелыми мускулистыми юношами, не заводила романов со знаменитостями. С другой стороны, верной женой, любящей матерью или хотя бы хранительницей семейного очага Морталюк тоже не являлась: ее муж и двенадцатилетняя дочь находились в своеобразной ссылке в Англии, откуда практически никуда не выезжали, в то время как сама она постоянно перемещалась по свету, не проявляя привязанности ни к одному из своих многочисленных особняков.

Кто же она такая, эта женщина с внешностью американской кинозвезды пятидесятых? Напористая бизнесвумен без страха и упрека? Бесчувственная железная леди с калькулятором вместо сердца? В какой-то мере, да. И все же шестое чувство подсказывало Бондарю, что он видит перед собой отнюдь не фанатичку, все интересы которой сосредоточены на накоплении первичного, вторичного и третичного капиталов. Более того, в глубине глаз Морталюк проглядывала тщательно скрываемая сексуальная озабоченность. Не всепоглощающая страсть неутомимой нимфоманки. И не зуд похотливой шлюхи. А хищное желание обладать каждым сколько-нибудь примечательным мужчиной, появляющимся в поле зрения Маргариты Марковны. Стремление доминировать. Самоутверждаться за счет побед над представителями сильного пола.

Конец ознакомительного фрагмента.