Адашев. Северские земли

Сергей Волчок, 2020

Если бы Система пришла в Древнюю Русь. В этом мире творится альтернативная история, щедро перемешанная с историей реальной. В этой истории происходит боярЪаниме с настоящими боярами. У этих бояр – прокачка и билды, артефакты и сеты. А еще там есть восстания и ублюдки, плащи и шпаги, завещанный клан и таинственный дар. И все та же вечная битва добра со злом. И ты играешь за бобра. По мотивам романа La Jeunesse du Bossu авторства Paul Feval fils. Арт на обложке – аутентичный герб Северских земель из "Царского титулярника", автор – неизвестный русский художник XVII века.

Глава 5."Эх, яблочко…"

Ошалевший Антипа застыл с открытым ртом, так и не донеся яблоко до места назначения.

— Яблочко на место положи, — уже прежним, полуживым голосом продолжил отец. — Ты смотри — то самое цапнул. Значит, правильно я выбрал, и князь его первым возьмёт. К нему рука так и тянется.

Старый тиун посмотрел на вытянувшуюся физиономию сына и хмыкнул.

— Что глаза вытаращил? Любит князь местные яблочки, их одни почитай что и ест каждый день, невзирая на болезнь.

Младший подошёл к отцу, наклонился над постелью и, делая вид, что поправляет подушку, прошептал в ухо:

— Это то, что я думаю? Яблоки отравлены?

Отец молча кивнул, а потом довольно громко сказал:

— Да ты не бзди, сынок, можно спокойно говорить, здесь нас никто не слушает. Отучил я всех слухачей от этого занятия, да и сейчас пара обязанных мне людишек на всякий случай снаружи приглядывает, чтобы никто близ комнаты не слонялся. Вот, держи, кстати… — и он вытащил из-под одеяла пачку бумажных листов.

— Здесь про каждого из княжих ближних людишек написано, все их грехи в подробностях обрисованы, все их секреты потаённые. Чтобы мог, ежли что, у любого шуляты¹¹ в кулак взять. Новый князь большинство разгонит, конечно, но вдруг кто останется? Да и вообще, лишним не будет, это гора с горой не сходится, а людишек на земле много и суетливые они — постоянно между собой сталкиваются. Вот тогда и пригодится бумажка.

— Новый князь, значит… — со значением протянул юный Оксаков.

— Ну а как же? — как будто даже удивился отец. — Все мы смертны, все перед престолом Господним предстанем, вопрос в сроках. А вот сроки и поправить можно. Про ситуацию с Белёвским княжеством знаешь, или рассказать?

— Лучше рассказать — степенно кивнул сынок. Уважения в его голосе явно прибавилось. — Вы, папенька, по всему видать, человек знающий. Вас не послушать — самого себя обворовать.

— Так слушай. У нас тут, в Северских землях¹², сам знаешь — Литва с Москвой чересполосицу. Наш старик Белёвский — Литовского царства князь, а соседи наши, Воротынские и Одоевские — князья московские, при Иване Великом ещё под московскую руку подались. Это, значит, первое.

Второе — клан Белёвских почитай что угас. Спору нет, старик Белёвский добрый глава клана был, и в хозяйстве толк понимал, и подраться не дурак был — знал и любил он это дело. Вот только в именном роде он последний — не осталось, кроме него, Белёвских на Земле-матушке. А без именного рода какой это в задницу клан? Неименные дворянские рода, что в клане состоят, или разбегутся сразу, кто поумнее, или между собой сцепятся, чтобы свой род именным сделать. Все силы да деньги на те битвы спустят, пока их какой-нибудь сильный клан не прихлопнет, да не подведёт под свою руку.

— Так у него что — совсем детей нет? — нетерпеливо спросил сын.

Отец несколько удивлённо посмотрел на него, но ответил:

— Есть, как не быть? Две дочки у него, две близняшки, Арина и Алина. И это как раз третье. Близняшки-то они близняшки, да между собой совсем не схожи. Арина беленькая, Алина тёмненькая. Аринка с малолетства всеми окрестными пацанами верховодила, а Алинка — тихоня, нос с женской половины не показывала. У Аринки даже Дар неженский проснулся — Меткость, добросалась в малолетстве камнями по лягушкам. А у Алинки все по поповским поучениям — Готовка у неё открылась, самый бабий дар. Печёт-варит она и впрямь — пока всё не съешь, из-за стола не встанешь. Замуж дочки выскочили почти одновременно — год назад. Аринка по любви большой выскочила, и много ниже себя мужа взяла — Семёна Адашева, боярина князя Воротынского.

— Что-то нам в «Гиштории родов русских, литовских и польских» ни про каких Адашевых не рассказывали, — осторожно заметил Оксаков-младший.

— И правильно делали, не бархатных родов, чай. Адашевы — они навроде нас, из татарских мурз выходцы. «Адаш» по-турецки значит «соименник», «тёзка» то есть по-нашему. Тоже ни в одном клане не состоят, саблю продают. Но побогаче Оксаковых, врать не буду. Вояки они знатные, можно сказать — знаменитые.

Всякому ведомо — любой Адашев в битве бешенный, да и готовят их к войне сызмальства, в 15 лет любому можно полк под начало давать, и стрельцы молиться на него будут — потому как людей бережёт и с умом воюет. Да и сам обычно много что умеет, Дары у них в роду открываются — один другого завиднее, привирают даже, что уникальные бывали. Потому любой клан любого Адашева за практически любые деньги возьмёт. Монета у них водится, это всем ведомо. Хотя хозяева они часто — никакие. Вон, Семён, зять нашего князя. Вроде и боярин князя Воротынского, но это на деле слова одни. А на деле вотчина у него — хрен да маленько, два села и деревенька. Арендаторы некоторые лучше живут. Князь Воротынский-то известный жмот, а Семён этот блаженный малость, по-другому и не скажешь. Ему, по-моему, до денег вообще дела нет. На воинское снаряжение бы хватило, да на хлеба краюху, да на кожух — ночью накрыться. А больше и незачем. Главное — чтобы в бой посылали. Он воевать любит, как медведь — бороться, только подноси. Правда, в битве — и впрямь страшен. Я раз видел, и развидел бы обратно с удовольствием.

Вот такой орёл к нам и залетел раз — с войны с татарами в родную вотчину едучи, у нас в Белёве¹³ остановился. Аринка его как увидела — так глаза больше и не отвела. Здесь, в этом доме, они и согрешили поутру. Арина так орала, что про грех тот вся дворня моментом прознала. Князь, знамо дело, зубами-то поскрипел — орёл-то он орёл, да не ровня совсем, Белёвские-то рюриковичи, причём не из последних. Но дочек он больше жизни любит, потому грех покрыл, сам их в церкву под венец отвёл. Через неделю она и уехала в ту невеликую вотчину мужней женой.

— А вторая дочка? — спросил явно заинтересовавшийся Антипа.

— Ну, Алина — не Аринка бунташная. Она сызмальства правильная и живёт по правилам. И замуж так же вышла — за ровню. За одного из лучших женихов окрестных, за князя Андрея Трубецкого. А Трубецкие — они же гедиминовичи, род свой ведут от внука Гедимина, Дмитрия Ольгердовича, князя брянского, стародубского и трубчевского. Ну и Трубчевское княжество его — не последнее в нашем Северском пограничье.

— Понятно… — протянул наследник. — Ну и кто ж из зятьёв так яблочки любит?

— Да уж не Семён-блаженный. — хихикнул старик. — Сам посуди, если к Трубчевскому княжеству ещё и Белёвское приплюсовать — князь Андрей сразу на одно из первых мест в клане выходит, он и с московскими Трубецкими поспорить сможет — а те-то к царскому престолу близонько стоят, да и уделы им в Царстве Московском отвели завидные, когда они в Москву. С тех пор клан Трубецких двойной — московско-литовский.

Но тут ещё одна закавыка — у Трубецких пока детей нет, а Адашевы, как мне недавно сообщили, сыночка уже заделали. А раз мне донесли, то князю и подавно нашептали, сама дочь и отписала, небось, уже не раз. А внуку, по старым уложениям, вполне допускается и двойную фамилию дать. Тогда князь ему вправе и клан передать. Ну не ему, конечно — зятю в управление, пока внук в разум не войдёт. И неименные роды такое решение примут — у внука кровь белёвская, как ни крути.

— Да уж, ситуация забавная… — протянул сын. — А князь кому из зятьёв княжество в духовной отписал?

— А пёс его знает. — ответствовал отец.

— Папаша, вы знаете, как я вас уважаю, но ей богу, не время для шуток.

— Да какие уж тут шутки! — стальным голосом отрезал отец.

Потом цокнул языком и сознался:

— Не знаю. И, думаю, никто не знает. Знал бы ты, сколько я денег — хорошо хоть не своих, а понятно чьих — в окрестных попов да архиереев влил. Все как на иконе побожились — не оформлял у них князь духовную. И это похоже на правду. И где хранит — не ведаю. Уж в его покоях я, сам понимаешь, все сундуки обшарил, все поштучно перетряхнул.

— Может, в Вильно оформил, когда ездил? — предположил Оксаков-младший. — Да царю на хранение и оставил? Такое делали, нам на Гиштории рассказывали.

Но отец только пожал плечами и повторил:

— А пёс его знает!

— Ну что ж, — сказал Антипа. — Спасибо, папенька, за такое наследство. Я не я буду, если не выжму из него всё, что только можно. Думаю, что князь Трубецкой не только меня — ещё и ваших внуков кормить и обеспечивать будет. Я принимаю ваше наследство и благодарю вас за него!

И отвесил отцу поясной поклон.

Старик удовлетворённо кивнул и добавил:

— Ну, это не всё наследство. Сынок, видишь в углу чучело медведя на задних лапах?

Антипа повернулся и внимательно осмотрел бывшего хозяина леса.

— Мастер делал, — прокомментировал он. — Топтыгин как живой.

— Большой мастер делал! — поправил его отец. — Чучело пустое внутри. Если повернуть хвост дважды посолонь¹⁴, голова откинется набок и Потапыч станет как большой кувшин. Всё наворованное на службе у князя я переводил в деньги, и прятал монеты в медведе. Накопил не так много — засыпал лесного хозяина только до колен. Князь, к сожалению, честный человек, и ни в каких мутных делах принципиально не участвовал, у таких много не наворуешь, нет финансовых потоков. Но на первое время тебе хватит.

— Спасибо, папа, — склонил голову Оксаков-младший. — но я вот тут насчёт яблок подумал — а вы не боитесь? У нас в Гродно поговаривали, что в Польше недавно одну ясновельможную пани за подобные развлечения на голову укоротили, и на титул не посмотрели.

— Слышал я про то, — скрипуче буркнул старик. — Укоротили — и правильно сделали. Судя по всему, той пани голова была совсем без надобности. Это же надо было удумать — накормить такую кучу народа крысиной отравой! Ей Богу — ей надо было сразу после того ужина собираться и отправляться к палачу, — всё равно других вариантов уже не было.

Он немного посмеялся каркающим смехов.

— Не волнуйся сын, — сказал он, вдруг посерьёзнев. — я пользую верное средство. Вернее — не я, конечно. Всё делает княжий повар, замазанный в этом деле по самую маковку — так, что уже не соскочить. И я его о тебе предупредил. Так вот, яд, который мы пользуем, я получил от самого князя Трубецкого. Это фряжский яд, «долгая» версия яда «аква Тофана¹⁵», который стоит целое состояние…

— Я слышал о нём, — перебил отца сын. — У меня больше нет вопросов.

— В том-то и дело, — усмехнулся отец. — если бы ты съел то яблоко, с тобой ничего не случилось бы, ты бы даже не заболел. Но если принимать его ежедневно… Лекари уже головы сломали, гадая — чем же болен наш князь, грешат на тоску по умершей жене и уехавшим дочерям. Его не терзают боли, у него ясная голова, он хорошо спит и с аппетитом ест. И всё же жизнь словно утекает из могучего некогда тела последнего в роду Белёвских. А правду знают только четыре человека — князь Трубецкой, я, повар Ерошка и теперь вот ты немножко.

И старик засмеялся каркающим смехом.

— Я всё понял, не волнуйтесь, всё доведу до конца и даже больше. Два вопроса, батюшка. Где в Белёве можно нанять пару добрых сабель вместе с их владельцами, которым не надо рассказывать, как этим инструментом размахивать, рубить и тыкать?

— Корчма «Луна и грош» — не задавая вопросов, ответил отец. — Любой горожанин покажет. Лучшие наемники — там. Но будь острожен — народец там с гонором.

— Спасибо. Второй вопрос — сколько из белёвского князя жизнь ещё вытекать будет?

— Я думаю, с месяц, наверное, не меньше — если, конечно, дозу не увеличить. Но я бы не рекомендовал. Мы с ним как будто соревнуемся — кто с курносой раньше встретится. Не хочется выигрывать нечестно. — и тиун опять закаркал смехом.

— Месяц — это нормально. За месяц я успею съездить к князю Трубецкому.

— Зачем? — удивился отец.

— У меня появился план — как увеличить нашу долю в этом деле. Я завтра расскажу — план пока сырой, кое-какие детали ещё обдумать надо.

— Хорошо, давай завтра. Только с князем аккуратнее. У него, как и у тебя, недели три назад с головой что-то было. Глазами лупал, и ерунду всякую молол. Потом вроде оклемался, но злой ходит.

Проговорив это, отец откинулся на подушки.

— А теперь иди. Я устал. Завтра все расскажешь, я, может, чего и посоветую.

Но старый выжига сына надул и ничего не посоветовал. Зря он над курносой шутки шутил — у этой дамы, как известно, слух татарский, а обидчивость польская. Поэтому соревнование управляющий проиграл.

Той же ночью, под утро Антипу растолкали слуги, равнодушно сообщившие, что княжий тиун «кажись, кончается».

Примечания

11

Шуляты — мужские яички, они же тестикулы.

12

Северские земли — историческая область Древней Руси, включавшая в себя сегодняшние территории Калужской, Брянской, Орловской и Курской областей России, Черниговскую, Сумскую и Полтавскую области Украины, Гомельскую и Могилевскую области Белоруссии. Пограничье между Москвой и Литвой, традиционно состоявшее из множества удельных княжеств, владельцы которых «тянули» то к тому, то к другому государству. Историческая родина знатнейших аристократических семейств Российской Империи — Воротынских, Трубецких, Одоевских и др.

13

Белёв — в старину столица княжества Белёвского. Сейчас — небольшой город в Тульской области, районный центр с населением в 13 тыс. человек. В последние годы прославился своей возрожденной «белёвской пастилой».

14

Посолонь — по ходу солнца, в данном случае — по часовой стрелке.

15

Фряжский — итальянский. «Аква Тофана» («вода Тофаны»), также известный как «неаполитанская вода» — знаменитый яд без вкуса и запаха, изобретённый не менее знаменитой отравительницей Теофанией ди Адамо, давшей яду своё имя и перед казнью сознавшейся в 600 отравлениях.