Солдаты. Кто в армии был, тот в цирке не смеется!

Сергей Вологодский

Книга расскажет об армейской службе без прикрас. Вместе с главным героем мы будем переживать как радостные моменты, так негативные.Данная книга понравится всем читателям. Ведь в ней есть юмор, трагедия и, конечно же, любовь. Книга содержит нецензурную брань.

ТРЕТЬЯ ГЛАВА

Поселок Верхнегорск, куда отправился служить Николай, встретил их настоящей зимой. В Питере снега практически не было, а здесь во всю уже правила зима. Аллея была аккуратно расчищена, пореблики были покрашены в белый цвет.

На одной территории было две части, основную группу, тридцать человек, отвели в штаб, а второй группе приказали ждать на плацу. Их было трое: Коля, Саня Кабанов и Барат. Они прождали около часа, ноги уже стали примерзать к асфальту. Приходилось слегка пританцовывать. Вскоре появился подполковник — высокого роста, спортивного телосложения, от него сильно пахло перегаром:

— Я начальник штаба подполковник Бабочкин. Не замерзли? — этот вопрос был риторическим, его не особо волновало состояние солдат. — Следуйте за мной.

Он провел группу в штаб, в то же здание, куда и ушла основная группа, дежурный сержант вытянулся по стойке смирно. Хотел доложить что-то, но подполковник жестом осадил солдата.

Бабочкин постучался в двери и, не дожидаясь разрешения, зашел в кабинет.

— Разрешите? Алексеич, молодых привезли!

— Пусть заходят!

После не большой беседы солдат отвели в казарму. У Николая были права с категорией «Б», отец говорил, возьми в армии пригодятся, его решили посадить на УАЗик. У Кабана почти все категории открыты, ему сразу сказали, вручат Урал, а Барак права с собой не взял. С ним, правда, и полковник неохотно разговаривал.

Казарма была одноэтажная, деревянная, обложенная с наружи кирпичом. Старшина Мамаев принял молодых возле крыльца и завел в помещение.

В казарме их встретил сержант Соколов. Уже позже Николай узнал, что он был «дембелем».

— Привет, старшина! — отдав честь, радостно произнес веселый сержант.

— Здорово! Принимай духов!

— Кузя! — крикнул в темноту расположения Сокол. Оттуда вынырнул долговязый молодой солдат.

— Димон, принимай своих слонов! Расположите их!

— Без проблем! — обрадовался солдат.

Всю троицу провели в расположение и указали на кровати, которые можно занимать. Ребята разобрали свои вещи, и присели на табуретки. Сидеть на кроватях молодым запрещено. С Саней Коля был плохо знаком, он был из второго взвода. Поэтому заговорить друг с другом они не решались.

К Бараку отнеслись с уважением и выделили ему кровать в первом ряду, там спали только «деды» и «дембеля». К нему сразу же подошли «деды» и стали расспрашивать, у них завязался разговор. На остальных двоих даже смотрели с презрением. Так обычно смотрит хищник на свою жертву.

Вскоре последовала команда: «Отбой!». Все улеглись спать.

Утром не было команды: «Подъем!». Роль будильника осуществлял Женя Елкин, или просто Елка, он был полторашник, но в свое время любил доносить на своих товарищей. Поэтому его «застегнули» — оставили вечным «слоном». Не дай бог кому такое испытать. Вместе с молодыми встали первые годичники и часть полторашников, остальные же спали — видели сладкие сны.

— А почему так?

Елка покорно ответил:

— Чтобы не будить дембелей, они без пяти минут гражданские. Поэтому должны отвыкать от команд.

Ответом ребята остались довольные. Женя рассказал об устоях данной казармы. Здесь царила одна «дедовщина», и в обязанности молодых входило наводить марафет в казарме, а не бегать рано утром вокруг плаца. То есть утренняя зарядка отсутствовала. Николая это не обрадовало — он, вроде, только начал привыкать к этому. В спортивный уголок ходить и заниматься тоже запрещалось.

— Когда вас «расстегнуть» тогда, пожалуйста, а пока забудьте про него! — вещал им Елка. — И еще главное не перепутайте, кто и сколько отслужил, иначе я вам не завидую!

Оказалось все значительно сложнее, чем казалось на первый взгляд. В первый же вечер Николая назначили дневальным:

— Ты знаешь обязанности дневального? — спросил его младший сержант Роман Чешкин.

— Да, на КМБ учили!

— Тогда будешь дневальным сегодня с Елкой!

— Рома, я ведь сейчас дневальный! — заныл Женя.

— Молчи, сука! Тебе сказали, что ты отвечаешь за них? Вот и будешь их учить! — отрезал младший сержант. — Будешь дневальным пока, всех не научишь всему, что знаешь!

Прибравшись в расположении, они отправились завтракать, но пошли не строем и песней, а маленькой тропинкой вдоль курилки.

Столовая находилась в старом здании, потолки были метров по пять, а может и того выше. Просторное помещение, можно сказать футбольное поле. Столы были рассчитаны на шесть человек, места за ними прекрасно хватало всем. Еда была приготовлена хорошего качества, вот только мясо было какое-то сухое. Уже потом когда Коля заступал в наряд по кухне, узнал, что мясо берут так сказать со стратегического запас. На каждой тушке стоял штамп, на котором синели цифры «1963».

«Блин, эта свинина ровесница моему отцу» — подумал Коля. Ее мясо было сухое и синее, как и сам штамп. Но ребята его ели и не жаловались. Это когда ты дома, то можешь повыделываться перед мамой или женой, типа плохое — есть не буду! А тут никуда не денешься. Кушать хочешь — съешь!

Когда они покушали и вышли из столовой, Николай лишь мельком увидел Масяню, который явно торопился в роту. Было понятно лишь одно, он что-то нес, пряча спиной от поваров.

— Это он расход дембелям понес? — ответил Женя на немой вопрос Николая.

— Какой расход? — не понимал Коля.

— Ты видел, что дембеля спали? А когда проснуться захотят кушать. А Масяня уже посуетился и принес! И вам тоже это предстоит!

Информация переполняла мозг «духа». Как много всего нового он узнал за два месяца службы, а впереди еще целый год. С такими потоками информации голова может и не справится.

Когда молодые пришли с завтрака, «дембеля» уже проснулись и поедали принесенный расход. Их кровати культурно заправляли первые годичники.

«Вот она суть российской армии», — первая мысль, которая всплыла в голове Николая.

Он ее чуть вслух не озвучил.

После была политподготовка — тупо сидели в ленинской комнате (комната досуга, но ее все называли по старому — ленинской комнатой) и смотрели новости, точнее должны смотреть новости. Но был включен музыкальный канал и любовались полуголыми девчонками из группы «Блестящие», которые пели им про любовь. Потом включили клип Леди Гаги, вся рота примкнула к экрану.

Развод проводился не на большом плацу, а на маленьком возле казармы. Они стояли как истуканы и ждали когда соберутся все отцы командиры. Пришли вроде все, кроме комбата. Он появился минут через пять. Подъехал на своей «хонде джаз».

Развод прошел быстро: капитан Зуев зачитал приказ об увольнение в запас двоих «дембелей», майор Груздь опросил молодых, что те знают о технике, распределили их по взводам и отправил на работу в автопарк. Коля и Кабан попали в ремонтную роту.

Автопарк был в плохом виде. Больше половины машин не работало, а те, что работали еле ездили. Боксы были в плохом состоянии, у половины не было ворот, и частично крыши. Все автомобили стояли на улице, добрая часть которых уже вросла в землю по самые диски. На такую армию без слез смотреть было нельзя!

«И это нас боится вся Европа? Да, господа иностранцы, если бы вы только побывали в нашей части. А хотя, правильно, бойтесь! Наша сила заключена не в технике, а в нашем особом русском духе! В начале Великой Отечественной войне мы тоже еще на лошадях скакали и шашками махали, а выиграли! И тут победим! Правду сказал Александр Невский: „Кто к нам с мечом придет — от меча и погибнет!“. Так что бойтесь!» — подумал Николай и убрал с лица улыбку.

Весь день они ходили по автопарку, так ничего и не делали. На второй день молодых тоже не трогали. Как оказалось, первых молодых «деды» не трогают три дня, чтобы те привыкли и освоились. Даже когда надо было помыть санитарную машину, Леха Носов, он же Нос, просто попросил:

— Никитич, поможешь мне машину помыть! Если бы не эти три дня, летал бы ты у меня, как сраный электровеник!

Он всего лишь пытался выглядеть грозным. А так безобидный малый.

Николаю все же пришлось помочь помыть машину, он носил воду, а Леха мыл. Воды полторашник не жалел, обливал ее обильно. Коля даже не успевал таскать воду. Когда закончили мыть санитарную машину, он отправился в казарму заступать в наряд. Так толком не успел подшиться и побриться. Рома на это закрыл глаза, мол, ночью все сделаешь! Ночь им предстояла не легкая. Сегодня домой провожали Сокола и Чернышева.

До самого отбоя на тумбочке стоял Елка, точнее рядом с тумбочкой. То туда отойдет, то сюда. Иногда рядом вообще никого не было. Коля встал на тумбочку, стоял как примерный военнослужащий, боялся даже лишний раз вздохнуть. Но все оказалось, не так как на КМБ.

Все вокруг его бегали, суетились, годичники из каморки выносили различную еду: два вида салата — купленных в магазине, большую коробку сухого пюре, огромную пачку майонеза, хлеб нарезной и пять бутылок водки. Все, кроме молодых и годичников, собрались в ленинской комнате отмечать отъезд «дембелей». Они уже завтра с утра не выйдут на развод, а пойдут к начальнику кадров получать документы. А в обед поедут домой. Завидно было и больно на душе. Они домой, а Коле еще целый год, хотя нет, десять месяцев и пять дней.

Дежурным по части сегодня был комбат, а так как сегодня была пятница, то он уехал на дачу, поэтому сегодня ночью никого в гости не ждали. Застолье идет полным ходом. Стоит бряканье ложек, Рома бренчит на гитаре, распевая армейские песни. Сокол и Кузнецов, он же Кузя, активно обсуждали прошедший год, вспоминали различные приколы и издевательства над собой. Потом «дембель» завел речь и о «духах», но Димон сказал:

— А это уже наше дело! Наши слоны, нам и решать, как их наказывать!

На что Сокол лишь рассмеялся. И пожав друг другу руки, они пошли в умывальник курить.

«Дембеля» сидели до двух ночи, после пошли спать. Через минуту в ленинской комнате появились годичники и за пять минут убрали весь свинарник, который оставили «дембеля». Масяня подошел к Николаю и спросил сигарету.

— Нету, я не курю!

— Ну и правильно, — он похлопал дневального по плечу. — Вот завтра уедет мой дед и наступит свобода. Теперь ваша пора настала слонячку тянуть. Мы хоть всего месяц втухали, а вам, наверное, придется все сто дней пахать!

— А почему? — недоумевал Коля.

— Двушники не разрешали им нас напрягать! А сейчас остаются только полторашники и мы! Так что держитесь, пацаны! Ты смотри, вот дембеля уезжают, смотрящими в казарме остаются трое: Димон Кузнецов, Джон и Артур. Остальные так. Ничего серьезного. Они скоро начнут вас делить, вот еще придут молодые и тогда… — Масяня замолчал, из ленинской комнаты вышел Кузя. — Спокойной ночи! Потом договорим, — попрощавшись, Масяня ушел спать.

«Так Кузю я знаю, Артур — это, наверное, карачаевец, он один не русский тут, если не считать нашего Барата. А кто такой Джон? И какой он из себя? Что представляет? Может тот алкаш, он постоянно с Кузнецовым? С Димоном все время ходил Евгений Дубин. Он был вечно на стакане, неужели его слушаться, да он еще хуже меня. Ему дай щелбан упадет. Хотя если его тронуть другие потянутся. А тут уже ничего не поделаешь!» — перебирал у себя в голове Коля.

Прибрав свою территорию, он отправился спать. Утро началось как обычно, по старому расписанию. Приборка в расположении, завтрак, развод. Все ушли на работу, даже Женя ушел. Коля остался один на тумбочке, Рома ушел отсыпаться, передав дневальному значек дежурного по роте.

Николай ходил по роте, не зная чем заняться — делал вид, что прибирается, но это было чисто для начальства, если вдруг кто-то заглянет в гости. Стоять на тумбочке он считал дурацкой затеей. В общем время не шло, он еле дождался обеда. Разбудил Рому и встал на тумбочку, ожидая роту.

На обеде к нему подошел Кузнецов и попросил:

— Позови ефрейтора Урусова! — Коля посмотрел на полторашника, словно тот приказал ему прыгнуть с обрыва. — Что смотришь на меня? Подавай команду: «Ефрейтор Урусов на выход!».

Коля покорно продублировал команду, понимая: «Не подам команду, мне не поздоровится». На крик вышел Артур с красным от злости лицом. Кузя просто стоял рядом и смеялся. Коля понял, что попал! Пилюлей ему не избежать!

— Ты чего, сука, делаешь? Где тут ефрейтора увидел? — тыкал пальцем себе на погоны. — Здесь скоро будут висеть сержантские лычки! Ты меня понял? Я тебе сейчас покажу ефрейтора! — Артур резко ударил кулаком дневальному в живот, а когда тот согнулся, хватаясь за живот, Артур нанес удар ладонью в ухо. И молодой ударился головой о тумбочку.

— Ты чего, Артур, делаешь? — встрял Кузнецов. — Шуток не понимаешь? Нафига его бить?

— Следующий раз за такую шутку получишь и ты!

— Ты не охренел?

Эта перепалка длилась бы неизвестно сколько еще времени, но в роте появился слегка пьяный старшина Мамаев. Оглядел дедов, и скрылся в каптерке.

Артур с Димоном пошли в расположение роты, уже позабыв про ссору.

Карачаевец на Колю уже не злился. На следующий день после случившегося он подошел и извинился. Мол, не хотел, просто все достали, а тут еще и он со своим ефрейтором. Вообще все такое и тому подобное. Это его характер такой — вначале тебе вставит по первое число, а потом извиняется.

Три дня пролетели не заметно. «Деды» долго думали, как этих молодых поделить на троих, но в итоге решили сделать их общими «слонами». Другие полторашники тоже могли их заставлять чего-либо делать, но приоритетом были: Артур, Кузя и Джон. А годичникам вообще запрещалось трогать, только могли попросить по-дружески.

В основном в обязанности «слонов» входило заправлять за тремя «дедами» кровати, приносить сигарету, когда попросят, на что давалось ровно минуту, и, конечно же, с утра приносить завтрак — расход.

Задача вроде не трудная, но когда кого-то из них посылали на КПП дневальным, второму приходилось туго. Оставшийся пахал, как папа Карло. Еще и офицеры со своими задачами, но на них приходилось класть, за что, конечно же, они соответственно получали дополнительные наряды. Хуже всех приходилось с лейтенантом Карандашовым, он был уверен, что в армии нет место «дедовщине». Она должна быть основана на взаимовыручке и отверженности солдат.

— Избиением младшего призыва, нельзя добиться порядка и четкого выполнения приказа! Поэтому еще в древние времена был введен воинский устав, который время от времени и зависимости от эпохи, не однократно переписывался и переделывался. Что помогло ему стать полностью идеальным, — постоянно говорил он. — И я вам клянусь, что сделаю вашу часть «уставной»!

Но этому было не суждено сбыться. Уже через пару лет после демобилизации Николая часть расформируют, а всех офицеров направят в другие части. Карандашов попадет на западную границу. А когда начнется конфликт на Украине, по своей дурости или из-за нехватки денег, а может просто по своим соображениям, он отправится воевать на Донбасс, где погибнет ровно через три дня. Но это все будет после, а пока он пытался сделать часть полностью «уставной».

Очень долго не было пополнения. Николай уже подумал, что теперь всю службу они будут втухать вдвоем, но пятнадцатого декабря прибыло пополнение из десяти человек.

К Коле с Кабаном подошел Артур и сказал:

— Слушайте меня внимательно. Нам оставляют четырех человек, остальных отправят в другое место, но это будет послезавтра. Ваша задача, за сегодня и завтра выявить нормальных пацанов! Вам же с ними потом лямку тянуть! А мне скажите, кого надо оставить, я поговорю с командиром! Все поняли? И еще, теперь ваша задача показать молодым казарму и всему научить. Если будет у них какой косяк, первыми отвечать будете вы!

— Угу, — кивнули «духи».

Весь вечер они ребятам рассказывали и показывали все в казарме и рассказывали о распорядке дня. Так же рассказали кто тут годичник, а кто «дед».

В армии главное не перепутать призыв, за это потом жестоко накажут. Из общения с ними ребята выбрали четырех пацанов, которые на их взгляд были нормальными. Трое из них были с Краснодара и лишь один из Сибири — Миша Винокуров или просто Винни! Самого здорового они прозвали Доктором, потому что учился он на ветеринара, длинного, худого — Емелей (производным от фамилии Емелин), а третий был просто Тема.

Теперь-то будет легче.

Ребята думали, что остальных молодых дадут другим «дедам», но ошибались. Теперь все шестеро шуршали на троих. В этом был огромный плюс! Если нести расход, то Коля с Кабаном всегда съезжали на молодых — несите. Мол, они уже таскали. Их пока в наряды не ставили, и поэтому на двоих ложилась задача найти сигарет. Дневальному на КПП это было сделать очень просто, выходишь на улицу и тупо стреляешь их у прохожего. За день можно насобирать пачку, а то и две!

«Деды» тоже начали веселиться. Каждый вечер кто-нибудь делал «сушеного крокодила», кому не хватало роста «летучую мышь». Иногда все это служило наказанием, а иногда просто веселье старикам.

Команда «сушить крокодилов» выполнялась следующим образом: солдат залезал на кровать, руками держался за одну душку, а ноги находились на другой. И так надо было простоять до команды «отставить» или пока горит спичка. Со стороны это, кажется легко, но на самом деле нет! После первых тридцати секунд начинают болеть кисти рук, а потом начинало сводить все тело. Руки и ноги еще держать, а спина уже начинает прогибаться. Но падать нельзя, внизу лежал «дед». Дольше всех висел Коля, на его даже ставили ставки.

В частности в свое время «летучую мышь» делал Брат, у парня была фамилия такая. Он был ростом полтора метра, и соответственно до душек не дотягивался. А «летучая мышь» выполнялась следующим образом, солдат цепляется за сетку двухъярусной кровати и так висел, а «дед» ложился на первый ярус. И здесь главным было не упасть на «деда». Брат поставил рекорд всей части по выдержке. Он дольше всех провисел на сетке. Коля пытался перебить рекорд, но не смог. Зато оказался на втором месте по роте.

— А теперь Док, — закричал Кузя.

Из строя вышел ветеринар и повис на сетке, только она провисла так, что Док стал касаться спиной первого яруса.

— Я не понял? — удивился Кузя. — А куда я лягу? Вообщем так. Делай чего хочешь, но через месяц ты должен похудеть! Ты меня понял?

— Угу, — кивнул Док.

— Сползай! Кто еще попытается побить рекорд части? Брат, не желаешь подтвердить свой результат?

— Нет, я даже не обижусь, если с меня снимут этот титул!

Но титул чемпиона с него не сняли.

Один раз молодым показали как «сушить попугая». Когда подается такая команда, «духи» заползают на душку кровати ногами и держаться за нее руками. Когда долго сидишь, затекают ноги. Мимо их ходил Кузя с подушкой в руках, видя, что кто-то устал бил из всех сил подушкой по лицу попугая.

Вот такие были развлечения у «дедов». Но, наверное, такое проходили многие, и не для кого это не было исключением!