Последняя осень: Неисполненная клятва

Сергей Алексеевич Савельев, 2022

Когда-то могущественный военный орден теперь вынужден скрываться в лесу и разбойничать. Не то чтобы это была хорошая и беззаботная жизнь – но и ей приходит конец. Отряду надо выжить, уцелеть – это их первоочередная задача. Смогут ли они обмануть смерть? Смогут ли они потом прозябать на задворках, ведя тихую и размеренную жизнь? Быть может, каждому их них предназначено что-то большее?

Глава 3

Нежданный спаситель Хелдора и его друзей быстро добежал до ближайшей опушки, после чего стал уходить все глубже, в лес. Случайный очевидец был бы удивлен тем, что он двигался по лесу так легко, что не тревожил своими шагами ни мха, ни опавших листьев. Он остановился, поправляя продырявленный в паре мест плащ. Под ним стала видна кольчуга со странным, тусклым отливом. Мифрил. Можно смело сказал, что это была единственная кольчуга, сделанная из этого сплава на всем Западном Эруане. Именно потому стрелы ему не причинили вреда. Ну, как не причинили…

— Ох… Ребро… — Поморщился он, откидывая на плечи капюшон. Стали видны его белые, отливающие серебром волосы, и заостренные уши. — Уф… Или два… Нет, так нельзя.

Эльф, морщась, присел на бревно, закатал левой рукой почти невесомую кольчугу к верху. Он приложил вторую руку к мягкой, но плотной ткани, похожей на шелк, и что-то скороговоркой зашептал. От руки пошло теплое, мерное свечение, а потом оно, вспыхнув, погасло. Колдун со стоном повалился на мог, почувствовав слабость.

— Самого себя магией лечить… Да чтоб я еще раз… Уф… Одно лечим, второе калечим. — Чуть отдышавшись, он поднялся, привел себя в порядок и двинулся дальше.

Тем не менее, решение было принято верное — потому как до бивака еще идти и идти — даже прирожденному лесному жителю. Там его встретила такая компания, что и не вообразить — орк, гном, лесная эльфийка и женщина-маг. А еще, чуть поодаль, сидел и совсем экзотичный индивид — это был гнолл — больше всего он был похож гиену, которая вдруг встала на задние лапы и вполне членораздельно заговорила.

— Я его видел. Правда, пошло не по плану.

— Не по плану? — Орк, который был где-то на голову выше него, подошел ближе — а поточнее? — он смог просунуть в дыру в эльфийском плаще свой палец.

— Да, если бы я не вмешался, то мы могли бы его потерять.

— Ты уверен? — спросила магесса.

— Да, когда он был готов броситься на тех арбалетчиков, что отвлеклись на меня… Твой амулет поиска так и бился.

— На болты, броситься? Может, он… Того? Не все в порядке с головой? — вступил в разговор гном.

— Он знал, что может случиться. Готов идти до конца.

— Будем надеяться, что его конец наступит нескоро. Что сказал Наставник? — спросил гнолл.

— Будем наблюдать. Будет что-то не так — вмешается.

— Что-то не так — с ним? — спросила ночная эльфийка.

— Да тут, как сказал Наставник, такое назревает…

Последний бросок дался Хелдору с товарищами очень тяжело. От брода и приграничного столба они поднялись чуть вверх по течению. Берег с их стороны вскоре стал обрывистым, они поднялись по нему, продираясь через молодые сосенки — в наступивших сумерках они их скорее могли нащупать, чем увидеть. Вскоре они вывалились на небольшую поляну, вокруг которой было несколько высоких, старых деревьев с сильными, бугрящимися корнями — вредный светло-зеленый молодняк они к себе, судя по всему, не пускали. Решив, что лучшего места им уже не найти, они быстро нарубили лапника, после чего, раскатав свои пледы и одеяла, рухнули спать. Разжигать костра не стали, есть тоже. От реки потягивало холодком, потому остатки разбитого Ордена, после небольшой переклички (не отстал ли кто впотьмах?) так и улеглись спать, прижавшись друг к другу. Хелдору показалось, что уснул он еще до того, как его лицо коснулось колючих сосновых иголок…

Проснулись бойцы отряда совершенно разбитыми. Сон в доспехах, не снимая сапог, на холоде и на голодный желудок. После такого отдыха решительно нужен еще один. Первым делом воины освободились от своих доспехов — кольчуги, кожаные и стеганые поддоспешники, кирасы — все в кучу, к шлемам. Для оружия тоже сделали временное пристанище — как раз была подходящая длинная и крепкая ветвь, пущенная одной из сосен. Следом полетела верхняя одежда — которая была, как и нижние рубахи, заскорузлой от засохшего пота.

Потом настал и черед опостылевших всем сапог — почти у каждого были сбиты ноги в кровь.

— М-да… — Резюмировал Лекс. В реку, потом стирка. — Дамы вперед — он указал им на песчаный обрыв. Остальные — кострище и с моим котелком за водой. Хелдор, у тебя точно припасена крупа.

— Что?

— Ты тот еще хомяк, не разочаровывай меня.

— Ладно, ладно. У меня и чай есть.

— Отлично, у меня тоже вроде котелок был — сказала Фиона. — кстати, я потом приготовлю мазь, надо обработать раны… ох, и мозоли — он посмотрела на свои сбитые в кровь ноги.

Несмотря на визги от холодной воды, воительницы плескались довольно долго. К тому времени, как они вернулись на стоянку, вовсю горел огонь, вода в котелках закипала, и было вполне себе тепло.

Когда мужчины отправились на реку, женщины занялись готовкой и починкой стираной одежды — кто-нибудь зайди к ним на «огонек», и не принял бы их за воительниц — если бы не целая куча «железа», лежащего поблизости. Из небольшой деревянной шкатулки достали костяные иглы, нитки — дело пошло.

— Как хорошо разгорелся костер — довольно жмурилась Фиона — надо и парней подшить, а то провозятся до темноты.

— А Ивви то на тебя посматривает, Норка. — Приметила Белка.

— Именно что только посматривает… — Со вздохом ответила лучница, поправляя пятерней длинные волосы цвета вороного крыла.

— Всему свое время — возразила Фиона. — Подрастет еще немного. Скажи, тебе стало бы легче, начни он тебе знаки внимания оказывать… Как умеет?

— Например?

Фиона усмехнулась:

— Ну не знаю. Лягушек бы тебе подбрасывал. Или за косу дергал.

Они звонко рассмеялись.

— Да, один так — начала Норка, — тоже пытался. Только он в меня репьями кидался, это был…Гм…

Норка резко осеклась, делая вид, что ей очень интересно шитье. Впервые пришло лучнице в голову, что все ученики, кроме нее самой и Ивви, так и погибли на том хуторе. Они старались сражаться наравне со всеми, не прячась за спинами старших. Эта мысль вдруг настигла и Фиону с Белкой. Разговор сошел на нет.

Когда еда была готова, все собрались вокруг костра. Был то поздний обед, или ранний ужин — да какая, впрочем, разница. Как приятно было наконец поесть, не торопясь и не озираясь. Скромная трапеза у обрыва показалась намного более приятной, чем та, что была в трактире.

— Как думаете — спросил Фальд, почесывая живот, — Бакху что-нибудь перепало?

— Надеюсь, что только метра три веревки. Взаймы. — хохотнул Тиарх

— и пару аршин земли от князя, в безраздельное пользование.

Все расхохотались — никому этот Бакх никогда не нравился.

— Жаль лишь только, что парням голову запудрил — вспомнил вдруг Хелдор.

— Да это я вам голову запудрил — дурачась, Лекс кинул в своего бывшего ученика шишкой — пошли бы за выкупом — сейчас бы графьями уже были!

Новый взрыв смеха, а чай как раз поспел. Немного погодя Данас покопался в вещах, достал одну из бутылей, которую выменял у Хелдора.

— Ну, по кругу. За ребят.

Все молча приняли этот тост, навек прощаясь с павшими товарищами. Бутыль потихоньку пустела. Когда бутылка дошла до Хелдора, Данас вдруг спохватился:

— Но-но-но! Положь!

— Что? — Хелдор с обалдевшим взглядом отнял губы от горлышка.

— Ты знаешь, что. Ты кольчугу лизни свою, ага! — Напомнил он ему про не совсем, как ему показалось, честный обмен.

Хелдор, посмеиваясь, отмахнулся от его шпильки.

— До темноты стоит немного прогуляться по окрестностям — нет ли здесь деревень поблизости.

— Мне показалось, что я видел пашню дальше по дороге. Схожу туда.

— Идем налегке, но оружие не забываем с собой. Однако, близко к домам не подходим, если встречаем в лесу или у реки людей — ни в коем случае не пугаем их. Да Фальд?

— А я что?

— Я про то, что доспех в лагере оставь. И топор. Меча хватит.

Фальд немного насупился, но согласился. Лицо у него было довольно простецкое, плохо выбритое, а глаза большие и расставленные широко, как у ребенка. Просто рубаха-парень. А когда вот он нацепит на голову свое ведро…

— Я схожу с… с Норкой? — отозвался с надеждой Ивви.

— У меня шитье…

— А… Ну тогда с Хелдором.

— То есть я для тебя только запасной вариант, да?

Все вновь смеялись — только влюбленный юноша молча краснел, особенно его уши.

— Ладно, пойдем — Хелдор, накинув стеганку (даже не подпоясался) и взяв глефу, позвал с собой Ивви. Он отправился следом, неся копье параллельно земле.

Фальд и Тиарх пошли в противоположную сторону, а Лекс и Фиона вызвались пройти вдоль реки. Возможно, встретят кого-то из местных и смогут поговорить. Рассчитывалось завтра явиться в деревню побольше и побогаче (или хотя бы ту, что будет поблизости), и, возможно, лучше, чтобы их встретили уже не очень враждебно. Норка заявила, что не откажется от свежатинки, потому она, прихватив с собой лук и стрелы, отправилась в ближайший лес.

Было очень странно просто так идти со своим другом Ивви, вполуха слушая его болтовню. Погрузиться полностью в свои мысли, впрочем, у него не получалась, была у Ивви забавная привычка — он слегка в процессе разговора толкал ладонью собеседника, привлекая его внимание. Ивви пересказывал события двух прошедших дней — даже ни на секунду не задумавшись, что они, в общем-то то, все это пережили вместе. Хотя рассказывал он интересно — ловко применяя сравнительные обороты, сатиру и аллегории. Особенно стало интересно Хелдору, как друг описывал его. Рассказать он мог отлично — отметая прочь шелуху твоих сомнений, оплошностей и выставляя напоказ только твои достойные повествования деяния. Мало-помалу, Хелдор втянулся, и стал слушать внимательно — кое-где еще и поддакивая.

Да, это действительно были возделываемые поля. Начинало вечереть, посему никого они по дороге так и не встретили. Они прогулялись чуть дальше, дойдя почти до окраины деревни. Поднимался дымок из труб, слышался лай собак, детский смех, кричала на разный лад скотина, которую загоняли на ночь под крышу.

— Идиллия — выдохнул Хелдор.

— Хотел бы так жить? — поинтересовался Ивви

— Я не знаю… Или не помню. Хотел бы попробовать. Ты вот как в отряд попал, кажется я пропустил это… Уже кажется в отряде ты был всегда.

— Странно, ты был ведь уже чуть старше меня. А я в девять лет из дому сбежал. Вот как раз… От этого всего.

— Действительно?

— Знаешь, лучше манекены рубить, от зари до зари.

— Не забывай, что тут иногда приходилось и головой рисковать…

— А там нет? Либо отец до полусмерти побьет, либо за хворостом пойдешь — а там волки. Корова лягнет. Коза боднет. Гуси…

— Гуси?!

— Ладно, с гусями я хватил. Но приятного мало, если какой гусак решит, что ты слишком пристально смотришь на его семейство.

— Дела-а-а… Ладно, с тем серебром, что у нас есть, я думаю, в деревне будет чуть проще жить. Да и от гусей отобьемся.

— Надо думать. Деревня эта, кстати, побогаче моей родной.

— Хотел бы вернуться домой?

— Для них я лет восемь как помер, Хелдор. Чего теперь бередить?

— И то дело… Ладно, идем — Молодой воин похлопал друга по плечу — нас уже, наверное, заждались.

Охота Норки увенчалась успехом — пару крупных птиц выпотрошили, ощипали и теперь жарили на костре.

— Я надеюсь, что это были не хозяйские птицы — осторожно сказал Хелдор — но, если что, мы никому не скажем.

— Хозяйские были бы жирнее — со вздохом сказала Норка.

— И так сойдет — возразила Фиона. У меня был сушеный чеснок и немного соли. Еще была корица, но я, полагаю, это лишнее.

— Мы вообще когда-нибудь ели что-то с корицей? — Вдруг задумался Данас.

— С ним можно подогреть вино и…

— Чего??? Нет уж!

— Я попробовал как-то погрызть палочку корицы. Довольно мерзко — признался Хелдор.

— Ну, с корицей пекут пироги. Но у нас не было печи. — Не без сожаления сказала Фиона.

— В деревне будет, можно попробовать. — согласился Ивви.

— Да, кстати, деревня… — направил Лекс разговор в нужное русло.

— Пошатались по околице. Довольно богатенькая деревенька. Ну, по крайней мере, не бедствует. — Рапортовал Хелдор — много дворов. У каждого почти либо сад, либо скотина, либо все вместе.

— Недурно. — согласился Лекс — у реки было место, скажем так, освоенное. Часто ловят рыбу.

— Ну… Задумчиво сказал Тиарх. — какие планы? Берем ее под свое…ммм.. Покровительство.

— За старое? — удивился Фальд.

— Не уж. Да и будь такое в планах — сказала Фиона — нас девять, а не двадцать девять.

— Тогда что?

— Отдохнем немного, встанем на постой, осмотримся. Приплатим, потому как работники из нас так себе.

— Не больно и хотелось там пахать — буркнул Ивви.

— Думаю, наше нагр… честно реквизированное позволит прожить месяцок в деревне, не пачкая рук. Не как князья, но вполне достойно.

— Завтра и выступим? — уточнил Ивви.

— Да, я, честно говоря, уже хочу поспать на печке — ответил Лекс.

— И пирогов хочется — задумался Хелдор.

— И бадью с теплой водой… — вздохнул Фальд.

— Ого, а кабана с шафраном тебе не запечь? — поддела его Белка.

— Ну ладно, хотя бы баньку. И чтоб какая девка меня попарила. А потом и…

— Ого Фальд, держи себя в руках, потерпи чутка — сказал Данас. — на вот, выпей еще.

— Сколько у тебя… того добра? — усмехнулся Тиарх, который в это время проверял, не подгорает ли их ужин.

— Ну… Хватит до завтра. Потом еще возьму.

Вскоре дичь на костре была готова, и вышла она так изумительно, что действительно было бы преступлением не открыть еще пару бутылочек вина. Довольные, сытые и немного под хмельком бойцы Ордена легли спать. Под утро начали петь соловьи, это значило, что начался самый приятный месяц весны. Хелдор, разбуженный их пением, немного поворочался, немного погрустил, вспомнив Серого, после чего заснул снова.

Проснувшись, бойцы стали приводить себя в порядок. Воительницы не поленились расчесаться, даже Фиона, хотя ее огненного отлива шевелюра была довольно коротко подстрижена. Кое-кто из мужчин так и вовсе предпринял попытку побриться. Получалось у них не очень, а кое-кому пришлось даже обрабатывать серьезные порезы. Хелдор впервые в жизни порадовался, что у него почти не растет борода — раньше его это обстоятельство весьма огорчало.

Могло показаться, что они собираются на парад или на праздник — но как бы то ни было, необходимо было предстать перед деревенскими в лучшем виде… Ладно, или хотя бы их своими рожами не напугать. Было еще утро, когда девять бойцов Ордена выступили к деревне, однако, было очевидно, что там уже давно все были на ногах.

Вскоре они приближались к полям. Крестьяне старательно возделывали общинное поле, перегонялась на молодую траву скотина и птица. Заметили их довольно скоро — первый же, ближайший к ним крестьянин разогнулся, отставив тяпку, и посмотрел на незнакомцев. Ему попытались как можно приветливей помахать рукой, но, кажется, это жест не оценили. Крестьяне замирали, переглядывались, провожали вооруженных людей взглядом, после чего шли следом, держа в руках свой инструмент.

Вот и околица. Напряжение стало нарастать, детей загоняли в дом, закрывались окна. Так они и шли по главной улице, а их шагам вторили хлопки закрывающихся ставен.

— Ладно, спокойно, не нервничаем — обратился вполголоса ко своим Лекс — посмотрите, например, как у них устлана главная улица, а? Любо дорого посмотреть.

Кроме всего прочего, у деревни была настоящая деревянная мостовая, чего они раньше не встречали. Таких нервных крестьян они не встречали, впрочем, тоже.

Староста деревни, отдыхая от праведных трудов, сидел на крыльце своей избы, не спеша покуривая свою старую, отполированную за многие годы трубку. Знать бы, что за растение для трубок сушат эти южане и продают втридорога. Все, что растет в округе явно не подходит — даже если форма листа отдаленно похожа — а жаль.

Так, что за шум и возня? Пожилой мужчина поднялся с крыльца, поглаживая седеющую бороду. Еще зоркие глаза увидели отблеск железа, так, если бы это было… Оружие и доспехи! Драку еще никто не затеял, но без него все равно не обойтись — не без сожаления он выбил недокуренную трубку, затушил носком сапога содержимое, после чего вошел в избу.

— Альда? — Девушка, которой с виду было весен семнадцать, оторвалась от чтения.

— Да? — Она убрала светлые, цвета одуванчиков, волосы с лица. Голубые глаза внимательно посмотрели на старосту деревни. Обычно плотно сжатые губы бледно-розового цвета приоткрылись.

— Там какие-то, кхэм… Гости, выглядят как воины, но вроде настроены дружелюбно.

Девушка захлопнула книгу, положив ее на стол, после чего уперла руку в подбородок, задумавшись. Руки выдавали в ней аристократку, которая совсем недавно стала заниматься домашними делами — тонкие длинные пальцы были сплошь в мозолях, которых ни у одной крестьянской девушки не увидишь.

— Я не думаю, что они знают, что ты здесь… — Альда, услышав голос старосты вновь, подняла на него глаза — я бы даже сказал, едва ли они здесь вообще из-за тебя. Но оставайся здесь, пока я что-то не узнаю. Если что — ты моя дочь.

— Как скажете… отец.

Кивнув, мужчина вышел, плотно закрывая за собой дверь, а Альда села на лавку у закрытого ставнями окна. Через резную птичку на створках можно было посмотреть, что творилось снаружи, особо не привлекая к себе внимания. Староста показался вовремя — девять человек в боевом снаряжении стояли прямо у его крыльца. Что удивительно, среди них было три женщины, что вообще было в диковинку.

Вокруг гомонила толпа — собрались почти все мужчины деревни, а также наиболее воинственные из женщин — все они имели при себе серпы, косы, мотыги, тяпки, вилы — все, что было под рукой. Было можно увидеть деревенского кузнеца, который держал в руках кувалду. Он не без уважения смотрел на Данаса и его боевой молот в руке. Конечно, оружие у них было похоже друг на друга лишь отдаленно, но кузнец понимал, какие силы требовались для боя такой увесистой штуковиной. Пришельцы вели себя абсолютно спокойно, оружие было либо в ножнах, либо, в силу его габаритов, покоилось на плечах. Шлемы были либо пристегнуты к поясам, либо, судя по всему, убраны в их котомки. Совершенно очевидно, что они пришли сюда не ради драки или угроз.

Староста деревни решил также, по мере сил, разрядить обстановку:

— Доброго дня, странники, с добром, иль худом?

— К добрым людям — только с добрыми намерениями. — ответил вежливо Лекс, непрозрачно намекая на стихийное народное ополчение, обступившее их с трех сторон.

— Так, а ну, мужики, убрали свои дрыны! Это мы так разве гостей встречаем? Расходитесь, расходитесь, нечего глазеть, работаем!

— Вы уж извините — чуть понизив голос, произнес мужчина, посматривая на крестьян, которые, разбредаясь, обсуждали чужаков. — времена неспокойные. Эй, Отто, Матьяс! — окликнул он из толпы двух смутно похожих на него парней. — Притащите сюда лавки и стол. Позовите мать, пусть сбегает в погреб.

Отдав распоряжения, он продолжил:

— Я Войт, староста этой деревни. Погода хорошая, давайте поговорим здесь, обсудим, что вы хотели.

Воины с согласия старосты сложили у избы свои котомки, оружие — кроме мечей на поясах. Придерживая клинки на поясах, они без малейших затруднений уселись на лавках. Заметив такую выучку даже в бытовых, незначительных мелочах, Войт произнес:

— Смотрю, люди вы опытные. И, кажется, успели хлебнуть лиха.

— От Вас ничего не скрыть, добрый человек — дипломатично сказал Лекс.

— Ищите место, где бы отдохнуть?

— Да, мы бы хотели какое-то время здесь провести. Думаю, до начала лета.

— Могу ли я спросить, откуда вы?

— Мы из Фахро, Войт — ответила Фиона. — Были некоторые проблемы… с власть имущими.

— Что ж, ваши дела на тех землях нас не касаются. Но приходится быть осторожными, знаете ли. Хоть мы и довольно близко от земель маркграфа Аррена, и разбойники у нас так и не появлялись, но как знать.

— Разбойники ведут себя столь вольготно?

— О, вы точно не местные. Вы не представляете насколько! Ага — вот, сначала напейтесь. Могу похвастаться тем, что у меня под домом самый настоящий ледник, как у дворян, так что у меня мясо даже свежим может долго не портиться. А пиво холодное даже в жару!

Перед гостями появились деревянные кружки, после чего те мгновенно наполнились пенным напитком.

— Вот это да! — Воскликнул Данас, чуть-чуть пригубив. — смотрю у хорошего старосты в порядке и деревня, и хозяйство — Кажется, молотобоец Ордена тоже научился вести светские беседы.

— Так что там с разбойниками? — Напомнил о теме разговора Хелдор.

— Ах, да. Так вот, маркграфы Аррен и Майсфельд не в ладах друг с другом.

— Маркграфы? — Лекс потер бритый подбородок. — кстати, почему не князья, как обычно?

Жена Войта молча принесла снедь, и также быстро удалилась, не желая мешать «мужским разговорам».

— И почему тогда они делят, хоть и условно, одну территорию? — решила уточнить Фиона.

Супруга Войта едва не запнулась, услышал женский голос. Подняв глаза и увидев, что воительниц вообще три, она набралась смелости и села на краешек лавки.

— Да все просто, у нас об этом знает всякий… Ну, то есть, всякий, кому это интересно, конечно же — у всех княжеских земель и Пустоши есть, по идее, законный король. Тот решил, что нужно хоть как-то осваивать свои владения, и послал около тридцати лет назад маркграфа Аррена заложить форпост, с помощью которого он смог бы эти земли контролировать. Тот был довольно молод тогда, отправился сюда со своей супругой, личной дружиной, обосновался здесь, стал собирать с деревень подати, неподалеку от древней, ранее заброшенной, крепости появились слободы, посады, но… Стал он себе на уме. Зачем ему какой-то король, если он тут сам может все прекрасно контролировать. Прошли годы, король решился отправить более преданного своего сторонника, Майсфельда. Это было… не соврать бы… Да и десяти лет не прошло, кажется. Занял он заброшенный город днях в двух пути отсюда. Говорят, каменные здания там были все еще в порядке, но все прочее сгнило.

Войт отпил из своей кружки, покачал головой, опустошил ее наполовину, после чего продолжил:

— Стало быть, он с дружиной обосновался там. Однако, король своих ошибок больше не повторял, и всячески Майсфельда поощрял. Дела в столице тоже продвинулись, так что город стал населяться не только жителями окрестностей — в возрождающийся город посылались караваны с мастеровыми, ремесленниками, каменщиками, лесорубами… Появилась даже городская стража, стрелометы… Бывал я там прошлой осенью на ярмарке — город, конечно, уже давно не похож на груду старых камней. Всех, кто отправлялся туда, на время освобождали от податей, что тоже было веским поводом для переезда, так что перебирались уже целыми семьями.

— Вот ведь как — покачал головой Лекс. — и откуда вам все так хорошо известно?

— Ну, — Войт неопределенно махнул рукой. — Я обязан знать, что творится вокруг нашей деревни, а иначе же… Так вот, тут и так всегда было неспокойно, — перевел тему Войт — кто не хотел в деревне работать, тот в разбойники подавался, а тут, как столичные приехали и начали друг с другом враждовать, так и вовсе распоясались. Банд — просто тьма, и кто-то будто ими командует.

— Деревне с вами очень повезло, в такие-то непростые времена — подвел итог Фальд.

— Может быть — смутился староста — с другой стороны, из других деревень к нам тоже перебираются, вот, дома для них строят даже…

— А Вы знаете, почтенный… Нам бы тоже домик… Ну, покуда мы тут, у вас. — деловито произнес Лекс.

— Так ведь… И так не поспеваем. Со дня на день ждем, дубильщик к нам переехать хотел. С семьей.

— Может быть. Дубильщик подождет, когда будет готов новый сруб и печь…

— Ну… как же так… Обещался уже.

— Может, кто из людей в деревне их примет. Потому как… — Лекс достал кошель, в котором монет было вчетверо больше, чем они отдали трактирщику.

Войт вскочил с лавки, смотря на эти богатства.

— Вот ведь как… Так мы и дом быстрее справим новый, и… и… Я на ярмарке у южан этих самых куплю… Как звать…пиндюков?

— Индюков, уважаемый?

— Да, да, вот их самых. Птица жирная, мясо вкуснейшее, ух. Да, стоят дорого. Но вот теперь…

— Будет также прекрасно, если в нашем временном жилище будет провиант.

— Да, да, это без проблем… — пробормотал Войт, перепрятывая монеты.

— Большое спасибо. Можно ли нам пойти осмотреться? — спросил Лекс, вставая из-за стола. Засобирались также и остальные.

— Да, конечно, гости дорогие. Приходите вечером на ужин в мой дом, прошу. Если надо, затопим баню.

— Баня! Наконец-то! — от переизбытка чувств воскликнул Фальд, едва не подпрыгнув на месте. Взрослый мужчина радовался, как ребенок.

Войт понял его восторг по-своему… Ладно, и по-своему он был прав:

— Девок не портить — шепотом, чтобы не слышала жена, произнес он — в баню силком не тащить! — погрозил он пальцем. Затем, вспомнив, кажется, свои молодые годы, чуть оттаял — но ежели припрутся сами, то что поделать…

Подхватив свои вещи, бойцы Ордена отправились вслед за Войтом. Дом очаровал Хелдора даже до того, как он в него вошел — свежий бревенчатый сруб так к себе и манил — и цветом, и запахом смолы. В сенях было темно и довольно тесно — туда набилось десять человек. Лекс сразу открыл дверь слева — там предполагался чулан. Места было немало.

— Ладно, тут, кажется, у нас будет оружейная — предположил Ивви.

— Отродясь не было никаких у нас оружейных, а тут…, впрочем, да, поддерживаю. — согласился Лекс.

— Пройдем внутрь, господа. Здесь, право, особо не на что смотреть. — Открыв дверь, Войт спросил:

— Не знаю, может, люди вы не суеверные. Но хорошо бы того… Кошку надо запустить.

— У нас вместо кошки есть БЕЛКА! — Шкодливо воскликнул Фальд и, прежде чем воительница успела возмутиться, приподнял ее за ремень на поясе и толкнул через порог. Она запнулась, но устояла на ногах, после чего подробно объяснила обидчику кто он, куда может идти и чем там себя занять. Войт, услышав такое от «дамы», невольно смутился.

Сама изба была довольно просторной — Хелдор мысленно сравнил ее с той, которая была на том злосчастном хуторе. Несмотря на огромную печь, тут всем девятерым при желании еще можно было им устроить танцы… Если отодвинуть здоровенный дубовый стол.

— На печи вы, конечно, все не поместитесь, а кроватей всего три…

Воины Ордена с интересом столпились вокруг эдакого чуда, как настоящая кровать — зимой, в деревнях, в которых их соглашались взять на постой, такого не было. В трактире тоже были какие-то несуразные лежанки. Здесь же на каркас кровати были натянуты туго сплетенные веревки, на которую уже укладывался тюфяк или, в идеале, перина.

— Оу… Кхм… Ладно, я вам выделю еще три, если они так впечатлили вас. Наш плотник, пожалуй, будет рад срочной, хорошо оплаченной работенке.

— Спасибо, Войт. — Лекс, поняв намек, протянул старосте еще пару монеток — боюсь, Вы зазнаетесь, но… Мы таких кроватей вблизи никогда не видали.

Войт ухмыльнулся в бороду, после чего потянул за кольцо на полу:

— А это погреб. Скоро там будет все, что вам нужно, но я надеюсь, что смогу оказать вам гостеприимство в своем доме.

Фиона громыхала противнями, горшками и заслонкой, заблаговременно здесь оставленными:

— Покажите, где взять дровишек, господин староста. А еще мне нужна мука, яйца, мед, вода и… ммм.. Сушеные яблоки.

Войт едва не засиял, как одна из серебряных монет в его кошеле:

— Вы хотите стряпать сами? Мы заливаем яблоки воском и перекладываем соломой, так что они у нас лежат свежими до весны…

— Замечательно — ответила Фиона, а остальные тоже не могли скрыть своего удивления. — Было бы замечательно, составь Ваша жена мне компанию.

— Я… поговорю с ней, госпожа…

— Фиона.

— Значит, Фиона…

— Вот, небольшой подарок для…

Войт принял небольшой мешочек, развязав его и понюхав.

— Это что-то для… — староста с готовностью выудил из ташки свою трубку.

— Вы можете, конечно, попробовать, но… Это тимьян, почтенный. Его лучше заварить в кипятке… Или замариновать с ним огурцы. Передайте его своей супруге.

— А… Да… Хорошо. — Пожилой мужчина не мог скрыть своего огорчения — счастье было так близко.

— У меня есть книжка, господин староста, — обратился к нему Хелдор — и я постараюсь помочь вам, насколько смогу. Хотя бы будете знать, что искать у торговцев.

— Буду премного благодарен. Ладно, располагайтесь, отдыхайте… Скоро будет готов обед, вы как раз вовремя.

Войт вышел из избы. Судя по звукам, воины стремительно освобождались от своего снаряжения. Ему, надо сказать, льстило внимание этих людей. Суровые, закаленные кровью и потом вояки, и такие по-своему наивные. Казалось, что у них отняли часть нормальной, обыденной жизни, дав вместо них изнурительные тренировки, стычки и лишения. Тем удивительней, что они были довольно дружелюбны, щедры и приветливы.

Возможно, не все еще потеряно для них. Может, кто из них и в деревне захочет остаться, как знать. Так, в задумчивости пожевывая незажженную трубку, Войт вернулся домой. Ставни были снова открыты, Альда, едва скрипнула дверь, схватилась за оставленную книгу.

— Понравился кто из этих доблестных мужей, госпожа? — не без издевки спросил Войт.

— Не понимаю, о чем Вы — девушка с почти скучающим видом приподняла бровь.

— Да ладно-ка тебе — подумав, Войт все же убрал трубку. — кто-то был из знакомых?

— А должны?

— Так, на всякий случай. Какие-то сорвиголовы, бежавшие из Фахро. Конечно, явно не бандиты и душегубы, но рыльце в пушку, это ясно как белый день. — он многозначительно похлопал по кошельку.

— И… Что они думают делать дальше?

— Про маркграфов спрашивали, наверное, думают, куда податься. Думаю, для Вас они ничуть не опасны. А теперь, будь добра, милая, прикинься моей дочерью и принеси им воды и поленьев.

— Ну, если это необходимо — поверх простого, но добротного красного платья она повязала передник. На голову надела чепчик — не из мнимой скромности — просто было лень заняться своей прической. Она первым делом подхватила два пустых ведра и пошла к колодезному срубу, что был вниз по деревянной лестнице.

Стеганые доспехи воины положили на печь — как начнет топиться, тогда они и просохнут окончательно. От доспехов воины спешно избавились, разложив их в чулане: там, где у людей обычно маринуются огурцы и квасится капуста — были в порядке расставлены шлемы, кирасы, панцири и, словно обыкновенные сорочки, аккуратно сложены кольчуги. Мечи остались при владельцах — воины подпоясались ими, переодевшись в свои дублеты и туники. Давненько такого не было. Хелдор, наконец, примерил дублет Вивьена — особенно ему нравились латунные пуговицы и объемные рукава с разрезами. Длинный меч он также нацепил на пояс, немного отрегулировав подвес. Хелдор вспомнил небольшой отрывок из трактата, который он недавно прочел — там было о пользе ношения длинного меча именно так, едва ли не параллельно земле, а не за спиной, как нравится некоторым франтам, весьма от войны далеким:

Ношение меча за спиной — гиблое дело — тот, кто бывал в настоящем бою, поймет, что меч из-за спины очень сложно вытащить БЫСТРО. А это может стоить жизни — воин, выволакивая меч из наспинных ножен, оставляет уязвимым живот. Ну и совсем другое дело — тащить меч, который до момента схватки покоился у тебя на поясе. Рукоять доставаемого меча сразу целит врагу в живот или в солнечное сплетение. И именно в этот момент меч полностью покидает ножны и уже никто и никогда не сможет застать тебя врасплох.

Лучше всего, впрочем, при необходимости иметь оружие в руках или на плече — но не сейчас… Бойцы Ордена попытались сложить более габаритное свое оружие в чулан, в том числе и копья, а также меч Кевина. В помещении, для того не предназначенного, случился настоящий трамтарарам. Упала глефа, и Лекс едва от нее увернулся, завалился в сторону двуручный меч, увлекая за собой доспех Лекса. Под конец этого представления из колчана посыпались дротики Белки, и об них запнулся Ивви.

— Кажется… — сказал Лекс, поглядывая на глефу Хелдора так, как если бы в нее вселился злой дух — надо бы озадачить местного плотника еще и оружейной стойкой…

— Почему бы вообще не пройтись, познакомиться с народом. Да и кузнец вроде нормальный мужик — заявил Данас — а нам бы потом кое-где клепки подновить.

— Да, знакомство не задалось, детей напугали, мужиков разозлили…

— Ладно, Войт вроде к трапезе еще не звал, можно и пройтись. — согласился Лекс. — Увидим местные… Достопримечательности!

— Это какие? — спросил Тиарх, выходя вслед за Лексом.

— Там в начале улицы лужа большая была — предположила Фиона.

— Да ну тебя…

Восемь человек гурьбой ушли вниз по улице, Хелдор в кои-то веки предположил, что можно и уединиться. Например, чтобы оккупировать место на печи. Тяжелая дверь, скрипнув, захлопнулась, оставив его ненадолго одного.

Альда, услышав, что в сенях стояла галдящая толпа вояк, не решилась зайти внутрь. Так она и осталась, стоя за углом сруба в растерянности. На ее счастье, они все куда-то собрались и захлопнули за собой дверь. Нет, не все, кто-то остался. Она не разделяла радушия Войта и вообще привыкла особо не доверять людям, потому она откровенно трусила. Впрочем, один человек — не девять…

Решившись, она подхватила два полных ведра, пошла к двери в сени и попыталась открыть ее, толкнув боком… Но либо дверь оказалась слишком тяжелой, либо силенок не хватило — она чуть скрипнула, после чего грохнула об косяк, вернувшись на место. Вторая попытка не увенчалась успехом, хоть Альда и попыталась сделать это с разбегу. Когда же она, смирившись с судьбой, отставила одно ведро и ухватилась за ручку, чтобы толкнуть дверь, кто-то, бранясь, открыл ее рывком, да так, что девушка едва не уронила ведро, чуть плеснув на пол.

Дверь была открыта настежь, перед ней стоял высокий юноша со светлыми и длинными волосами, забранными назад. Вид у него был весьма раздраженный, а самое главное, он стоял, наполовину вынув меч из ножен. Тут девушка опять вновь не выронила ведро. В ее воображении он вдруг показался ей воинственным дикарем, который любил драки, вино и женщин — пожалуй, не все книги, что она читала, были одинаково полезны. Ее фантазии, впрочем, возникли не на ровном месте. Широкоплечий юноша грозно раздувал ноздри, а из-под дублета, который ему явно был коротковат, выглядывали мощные, привыкшие к оружию предплечья и запястья. Был также отчетливо виден белесый шрам на руке.

Он посмотрел прямо девушке в глаза, собираясь, кажется, нагрубить, но он это намерение оставил. Пытаясь не терять молодцеватого и воинственного вида, он убрал меч в ножны, давая ей дорогу. Девушка протиснулась между ним и дверью, а тот подхватил второе ведро и прошел следом в избу. Альда, почувствовав, что молодому вояке стыдно, решила перехватить инициативу:

— Вы такой грубиян, что всех встречаете, сжимая рукоять меча?

— Привычка, выработанная годами. Ваши манипуляции с дверью звучали… Подозрительно. Хм… Меня зовут Хелдор.

— Альда — чуть помедлив, сказала девушка. — Ладно, у меня есть другие дела… Благодарю, что помогли с моей ношей…

— Могу ли я чем-нибудь помочь?

Хелдор не ожидал увидеть здесь такой девушки — она тогда показалась ему очень красивой — высокой, стройной, а кожа была просто ослепительно белой. Таких волос он тоже раньше нигде не встречал — они своим цветом напомнили цветы одуванчиков, которые сейчас еще только-только тихо и робко распускались, радуясь весеннему солнцу. Кажется, найти общий язык удалось: когда дрова были в избе, печь натоплена, а вся снедь, что принесли сыновья Войта, оказалась в подполе, они сели за стол друг напротив друга и продолжили болтать. Альда, кажется, была поражена тому, что этот «варвар» еще и удивительно много успел прочесть. До нее ему было далеко, но разговор поддержать он мог.

Ослер и Ревер не зря его подначивали той «конопатой» — дело в том, что ту девицу, когда они были в деревне на зимовке, он весьма успешно заболтал, но, кажется, рассчитывал, что она будет сначала слушать его рассказы, потом он подарит ей… Нет, не цветы, зима была… Ну может, шишку еловую, только красивую, а там, может, она позволит ему себя поцеловать. Однако, слишком нежной для деревенских нравов душе Хелдора тогда был нанесен непоправимый урон — та девица решила, что события развиваются слишком медленно и затащила его в амбар. Над Хелдором до последнего времени очень долго потешались, что та напористая девка едва не лишила его чести. У молодого воина на это были свои взгляды, потому он мученически молчал, даже не огрызаясь на подначки более бойких товарищей.

Альда, как он сразу понял, была нездешней, и уж черта с два она дочерью Войта. Посему Хелдор непринужденно беседовал с ней наедине — и был несказанно рад тому, как она слушает вольный пересказ Flos Duellatorum, сиречь, Цветка битвы, и даже не перебивает его и даже кивает почти впопад. Их идиллию прервал Фальд, он ввалился в избу как к себе домой… То есть просто ввалился в избу, после чего увидев беседовавших Альду и Хелдора.

— Хелдор… Ой… Ты не один… Извини… Ты это, ну… мог что-то на дверь повесить, я бы понял.

Альда умилительно нахмурила светлые бровки, пытаясь изобразить смущение, но Хелдор ответил с нажимом:

— Мы просто беседовали.

— Беседовали и беседовали, дело ваше — пожал старший товарищ плечами — в общем, как договорите — Войт всех приглашал откушать, так что… Эм, ладно, еще раз извините. — Фальд, по-прежнему виня себя в том, что испортил Хелдору налаживающуюся личную жизнь, поспешил удалиться.

— Так вот, тот, кто составил сей труд, говорит об основных добродетелях воина, например, тигр, держащий в руках сердце, указывает на то, что воин должен быть быстр, и…

— Хелдор, тигр почему-то у него похож на собаку, не находишь?

— Ого, так ты…

— Да, приходилось. Художнику бы руки оторвать…

— Так у тебя она и с картинками?! Покажешь?

— Я… Не.. она… Она хранится не здесь — Альда резко вскочила с лавки — пошли, отец зовет, я тоже должна быть там.

— Ну что ж… Жаль. Мне кажется, с рисунками эта книга была бы понятней…

«Надо быть осторожнее, сболтнула лишнего… Надо же так было меня заговорить» — подумала Альда, выходя из избы, а ее новый знакомый не мог не заметить ее раздражения.

Староста уже всех ждал в своем доме. Он был так велик, что целая комната в нем была отведена под обеденный зал. Огромный стол, без украшательств, но добротный и накрытый скатертью мог вместить всех — и его семью, и бойцов Ордена — и за ним все еще было свободно. Альда под подозрительным взглядом Войта проскользнула на кухню, помогать жене старосты. То, что они пришли с Хелдором почти одновременно от чего-то ему совсем не понравилось.

Каждому гостю дали по деревянному подносу, а Альда принесла огромный горшок в котором был отварной картофель — корнеплод более дороже, чем всем привычная морковь и репка, но не такой уж и редкий. В горшочке поменьше было отварное мясо, которое Войт решил нарезать собственноручно — согласно какой-то местной традиции, судя по всему.

— Сейчас — с небольшим нажимом сказал староста — еще будет квашеная капуста к столу. — Поняв намек, его жена поспешила в погреб. Сыновья уже сидели подле него. — Огурцы в этом году не ставили, мало было, плохо росли — не без грусти сказал Войт. — Альда — медовуха как?

— Не варили, отец…

— Какой варили! Ставленую неси! Не жалко…

Вскоре перед каждым гостем была деревянная кружка с медовухой — те же самые, что были во дворе, во время их встречи. Хелдору вдруг стало жаль женщину, которая их будет опять мыть. Тем более — посуда деревянная, медлить с этим нельзя.

— Ну, друзья мои, как вам в деревне? С баней сегодня уж не успелось, да и вроде как у вас.. Нужды особой нет.

— Да, мы вчера искупались в реке… — сознался Тиарх.

— Надеюсь, ниже по течению? — вдруг сделавшись невероятно серьезным, спросил староста.

Воины Ордена сначала недоуменно стали переглядываться, но один из его сыновей, судя по всему, знакомый с этой шуткой, вдруг расхохотался, а за ними и остальные. Громче всех, кажется, смеялся сам Войт. Вытерев невольно выступившие слезы, он сказал:

— Альда, Эдит, что вы там застряли, давайте уже за стол!

— Сейчас — Хелдор узнал голос Альды — пирог.

— Пирог? — Вот ведь умницы, и когда все поспевают! — отозвался Войт.

Когда картошка, мясо и капуста стали заканчиваться, староста стал оправдываться:

— Сегодня, скромненько, но уж не обессудьте…

— Какой там… — Хелдор, чуть привстав, немного ослабил ремешок на поясе.

— Да, мечи с вами единое целое. Ведь хоть бы кого задел, вставая, ан нет!

— Меч должен быть под рукой. Или нож, на худой конец. — подняв вверх палец, сказал Лекс.

— У нас в деревне в том нужды нет, но раз вам так спокойнее.

— Мы не хотим вас обидеть, староста, просто… Привычка — сказал Тиарх.

— Ну, что вы… — протянул староста. Я на Вас обижусь в том случае, если вы… Пропустите праздник, который будет через три дня.

— Но что Вы, как можно… — наперебой заговорили вояки.

— Вот тогда и стол будет поинтереснее!

— А что за праздник? — поинтересовалась Фиона

— Ну, мы не то чтобы следуем какому–то, этому, как его… Календарю! Просто люди уже почти десять дней заняты пахотой, не говоря о том, что каждому почти свой двор надо в порядке держать. Вот и даем себе отдых.

— Отдых? — ухмыльнулся Ивви, относящийся к сельской жизни весьма настороженно.

— Ну да, встал, скотиной позанимался до полудня и гуляй себе до утра…

— Ну, так это не день отдыха, а половина дня — отмахнулся друг Хелдора.

— Скотина и птица ничего про праздники не знает, так что ничего не попишешь, надо удружить…

Поздний обед плавно перетек в ужин, а когда солнце стало садиться, соратники попрощались с щедрым и радушным хозяином. Фиона позвала супругу старосты на «пирог», и та пообещала завтра прийти. Почти все решили отправиться к себе в избу, Хелдор же отправился немного пошататься по окрестностям. Становилось прохладно, так что он накинул поверх плеч свой плед и отправился на вечернюю прогулку.

Далеко идти он не стал — почти сразу за околицей была излучина реки и небольшой обрыв. Здесь река текла медленно, в сумерках показалось, что вода в ней застыла. Отчего-то вспомнилось то лесное озеро, что было недалеко от их лагеря. Летом там было особенно хорошо. Стало вдруг горько от того, что той манящей, почти черной озерной глади ему больше, скорее всего, не увидеть. Погруженный в свои мысли он не мог знать, что за ним наблюдали. Незаметно от старосты Альда выскользнула на улицу и, стараясь не шуметь, проследовала за ним. Так она его и застала, стоящим на откосе. Солнце уже село, лишь облака, подсвеченные его светом, не давали миру окунуться во тьму. Появлялись первые звезды.

Теперь Хелдор, по ее разумению, был еще больше похож на воинственного, необузданного дикаря. В ее прелестной, но наивной головке отпечаталось немало книг о подобных персонажах. Ее воображение было столь богато, что меч на поясе и небрежно наброшенный плед были достаточными для того, чтобы понять — вот он, такой как в книгах! В них он бы обязательно… Обязательно влюбился бы в принцессу или хотя бы княжну и все-все сделал бы ради нее. Как знать, может и…

…Объект ее воздыханий почти с размаху плюхнулся задом на край обрыва, свесив ноги. Альда, пискнув от неожиданности, поспешила обратно, боясь, что тот ее заметит.

Следующие несколько дней вояки отдыхали и душой, и телом. Фиона наконец испекла пирог с корицей, не без помощи Эдит, конечно же. Все желающие добрались до бани. Попарился и Хелдор, однако же, когда пошла речь о том, что «Войт разрешил пригласить гостей» — молодой воин поспешил ретироваться. Бойцов Ордена щедро кормили дважды или трижды в день, стараясь всегда приглашать к столу старосты. Альда и Хелдор то и дело поглядывали украдкой друг на друга — однако, едва их взгляды встречались, они вели себя крайне бестолково — отводя глаза и краснея. Войта это весьма беспокоило, но он молчал, лишь недовольно хмыкая. Стало очевидно даже из его поведения, что Альда не его дочь. Люди в деревнях хваткие, прижимистые и прямолинейные — посему, будь это правда, он уже давно стал бы свою дочурку сватать Хелдору.

Наступил, наконец, день праздника. Как и было обещано, уже в обед крестьяне оставили свои дела. Стали подтягиваться гости и из соседних деревень. Несколько было у дома старосты, ближе к подножию холму остальные. Не так, чтобы кого-то обидеть — такая «расстановка» уже была деревенским привычна — староста очень любил вещать сверху, с холма.

Войту, кстати, уже привезли из соседней деревни семейку «пиндюков», которые произвели на местных жителей неизгладимое впечатление. Особенно всех поразил глава индюшачьего семейства. Он очень потешно голосил — стоило на него помахать руками. В конце концов, его вместе с индюшками заперли в сарае, чтобы драгоценных птиц не доводили. Они, судя по всему, были против — Хелдор, проходя мимо их убежища, слышал, как они громко топали, да и индюк время от времени давал о себе знать.

Над деревней поднимался одуряющий запах — пекся хлеб, жарилось мясо. Играли жители незамысловатую музыку — и пели, само собой. Особого таланта не требовалось, главное было петь громко и старательно. Пляски Хелдора никогда не впечатляли — сейчас они и вовсе напоминали ему медвежьи топтания. Его товарищи такого мнения не разделили и даже задолго до того, как вскрыли бочки и кувшины — пустились в пляс. Ивви такое веселье пришлось по вкусу и, кажется, он стал бойчее увиваться вокруг Норки.

Хелдор ждал той части праздника, когда все сядут пить и есть. Гостей деревни Войт усадил подле себя и воинов, и торговца, привезшего новых птиц в его хозяйство, и некоторых других. Молодой воин подсел поближе к Альде. Было примечательно даже то, как она ела. Если что-то нельзя было есть ложкой, она ела это не с ножа, и не хватая что-либо горстью — а аккуратно, тремя пальцами, как делали дворяне. Чувствовала она себя при этом неловко — словно искала еще какой-то, недостающий столовый прибор. Также она впадала в ступор, когда содержимое ее бокала, сделанного из рога, опустошалось. Хелдор, решив проявить галантность, помогал ей в том. Наконец, собравшись с силами и решив блеснуть эрудицией, он спросил:

— Кажется, тебе не хватает вилки и виночерпия?

Альда справедливо восприняла это как непрозрачный намек на то, что она была не из деревни.

— А я говорила, что это плохая идея…Я тебе расскажу. Наедине.

Даже вино и медовуха не подняли молодому воину настроения, в пляс все так и не тянуло. Его же товарищи были на празднике органичны, они, оказывается, даже знали некоторые песни. Решив своей кислой миной никому не портить настроения, он, придерживая перевязь с мечом, осторожно встал из-за стола. На это раз он выдержал поднятый на него взгляд Альды, кивнул Лексу, который заметил то, как он встает из-за стола, и удалился. По дороге его попыталась затянуть в хоровод девушка в белой блузе и юбке. Да весьма настойчиво схватила его под руку и потащила с собой. Стараясь улыбаться как можно более вежливо, он освободился от ее захвата и двинулся подальше от эпицентра всеобщего веселья. Альда все это время делала вид, что ей невероятно интересно ковыряться в своем подносе.

Хелдор вернулся на откос, который облюбовал в первый же вечер. Было еще светло, потому он смог как следует оглядеться. Он сел на молодую траву, нагретую вечерним солнцем. Облегченно вздохнув, молодой воин прикрыл глаза. Прислушался. Мерно текла вода в реке, едва слышно журча. Неплохо здесь. Стоило еще прихватить с собой початый кувшинчик медовухи. Потом можно было его швырнуть вон в ту корягу. Интересно, попал бы? Так он и сидел, прислушиваясь к легким и невесомым мыслям, от которых становилось приятно и тепло на душе. Вот, например, можно размышлять о том, подойдет ли перо индюка для письма, а не о том, сколько из них доберется до границы с Фахро. М-да…

— Хм… А как интересно зовут ту девоньку, что меня попыталась меня затащить в хоровод? Наряд у нее отличный. Кажется, дочка пастуха. Или сестра… Нет, не сестра. Дочь или племянница. И что у нее было на уме? Сейчас не узнаю. Тем более, мне кажется, должна прийти Альда. Ее общество в любом случае будет более приятным…

— Так у тебя были еще планы на вечер?

— А я говорил это вслух? — Хелдор обернулся назад, опершись на руку.

— Ладно, кажется я симпатичней дочери пастуха. Уже неплохо. — Она стояла позади него — подмышкой какое-то старое покрывало, в одной руке корзинка, в другой — кувшин.

— Что ж, в любом случае, ты сообразительней, догадалась принести все это. Думаю, выбор сделан верный.

— Оу… я… Да, спасибо. — Девушка засмущалась. — Знаешь, — сказала она, расстилая покрывало, мне много красивых слов говорили. Но эти, пожалуй, самые искренние.

— Признаться честно, иногда это выходит мне боком. — Хелдор уселся на покрывало и принял из рук Альды. — а винца не было?

— Хелдор! — возмутилась девушка, усаживаясь рядом.

— Ну ладно, ладно. Разлить то есть куда? Отлично.

Немного помолчали. Альда, ужасно стесняясь, подсела поближе.

— Ну, выходит, что ты… Аристократка?

— Можно сказать и так. Моему отцу показалось, что дома небезопасно. И… У него были на то причины.

— А здесь?

— Ну… — Альда отпила из бокала, что был при ней на празднике — тут не все такие пронырливые, как ты. И меня здесь могут оставить в покое на время.

— Тут не надо быть семи пядей во лбу, откровенно говоря. Тебе все это явно непривычно. Давно здесь?

— Только снег стал сходить, и меня отправили сюда. Эскорт из нескольких рыцарей.

— Весьма серьезно… — Хелдор вдруг ухмыльнулся.

— Тут есть что-то смешное, я не пойму?

— Не особо. Просто вспомнил, что примерно в это время мы сборщика податей приняли…

— Ого, так вот чем вы занимались… — Альда стала смотреть на Хелдор со смесью страха и уважения.

— Ну да, Войту озвучили, что мы наемники, но он наверняка неглуп и все понял.

— Расскажи, как это было…

Хелдор, весьма польщенный ее вниманием, решил выложить все, как было:

— В общем, крестьяне, которые нас зимой приютили, рассказали о том, что в это время к ним приезжают за «податями». На деле бывает всякое, и частенько берут не то, что причитается, а то, что захотят. Встали мы в половине дня пути от деревни, на перекрестке, чтобы те потом никого не подозревали…

Альда вся обратилась в слух. Ей, похоже, действительно было любопытно. Хелдор разошелся, словно глухарь на току, местами откровенно преувеличивая. Девушка доверчиво положила голову ему на плечо, потом, также незаметно, взяла молодого воина за руку.

–…монеты мы разделили между собой, припасы раздали местным крестьянам. Была там еще пушнина. Помню, одной девушке я подарил две беличьи шкурки… Уж не знаю, на кой они ей, но она очень обрадовалась.

Поняв, что Хелдор окончил свой рассказ, Альда спросила:

— Это та конопатая, о которой мне говорил Ивви…

— Вот засранец…

Альда хихикнула:

— Он в лицах рассказывал, как ты сбежал из амбара. Он правда очень интересно рассказывает…

— Охотно верю — буркнул Хелдор, подливая себе еще…

— А ты целовался с ней?

Проклятье, будь это вино — трофейный дублет был бы безнадежно испорчен.

— Что? Я?

— Ты слышал вопрос, и понял его…

Взяв себя руки, он осушил бокал, затем помедлив, сказал:

— Она меня — да. Я на тот поцелуй не ответил.

— Ну меня то ты не обидишь?

— В каком см… — прежде, чем он успел возразить, она повернула его к себе, положив ладонь на лицо, а затем поцеловала. Хелдор не стал отстраняться.

— Вот как — произнес молодой воин — и за что мне?

— Интересно рассказываешь, мне нравится.

— А послушала бы еще?

— С превеликим удовольствием.

— Ага — Хелдор нерешительно прикоснулся к ее лицу тыльной стороной ладони — тогда, пожалуй, расскажу тебе сегодня еще парочку.

Получив с Альды небольшой аванс, он стал рассказывать дальше.

Дни в деревне пролетали незаметно. Бойцы Ордена, когда им надоело бездельничать, стали помогать селянам. Это у них получалось из рук вон плохо. Свои таланты более — менее они смогли проявить при валке леса и колке дров — вот тут, пожалуй, они были незаменимы.

Дней через двадцать или около того Лекс, узнав достаточно интересного о происходящем в Арн-Дейле (даже пару раз отправлялся в соседние деревни) сказал своим друзьям, что пора и честь знать. Было решено отправиться к маркграфу Майсфельду — мужик, судя по слухам, он был неплохой, но амбициозный — в хорошем смысле. Будучи холостым и бездетным, он думал не о своем роде или личных благах — лучшего он хотел для своего города. Однако, людей ему для этого явно не хватало, так что он должен с радостью принять их девятерых в дружину.

Чтобы предстать перед будущим сюзереном в лучшем виде — Лекс организовал тренировки. Они тренировались подальше, в поле, за околицей. Несмотря на это селяне не ленились поглазеть на тренировки. Мужчины наблюдали со сдержанным одобрением, юноши — с завистью, а женщины всякого возраста с восхищением наблюдали за Фионой, Норкой и Белкой. Хелдор тренировался без особого энтузиазма, новое путешествие в его душе восторгов не вызывало.

Кажется, он впервые в жизни влюбился — все свободное время он проводил с Альдой — стараясь, впрочем, никому не мозолить глаза. Девушка тоже не сводила с него глаз. Ей даже уже было все равно, что он ей рассказывает — лишь бы слышать его голос. Они подолгу гуляли в полях, в лесу, ходили вдоль реки. Именно поэтому сразу после тренировки Хелдор спешил смыть с себя грязь и пот, после чего, надевая чистую рубаху, отправлялся на свидание с возлюбленной.

…Последний день весны неотвратимо приближался, и вот уже заканчивается и он. Лекс, дав Войту еще несколько серебряных монет, собрал всех в избе. Пришла пора собираться в дорогу. Машинально Хелдор укладывал свою котомку, помогал распихивать припасы, гостинцы и общее небогатое хозяйство Ордена. Несколько возов отправляется в деревню, что была на территории Маркграфа Майсфельда, так что послезавтра, к полудню, они могут добраться до города. В противном случае, до него пришлось бы пылить на своих двоих никак не меньше двух дней, а то и больше.

Когда уже стало темнеть, молодой воин, упаковав свою котомку, вышел подышать на улицу. Бойцы Ордена перестарались с растопкой, да еще в избе они провели много времени, потому в помещении было очень душно. Впрочем, и сам он чувствовал себя отвратительно. У колодца его ждала Альда. Юноша, махнув ей, зашел в дом:

— Лекс, я…

— А там, тебя твоя подружка ждет? Ну, сходи, попрощайся. С утра ждем у обоза.

— Почему только с утра?

Лекс закатил глаза:

— Слушай, давай я не буду тебе рассказывать про пчелок и цветы. Вообще это должна была тебе Фиона поведать.

Воительница, услышав свое имя, посмотрела на Хелдора и Лекса, после чего проводила пасынка задумчивым взглядом. Его обеспокоенность мимо нее никак пройти не могла. Хелдор прикрыл за собой дверь, Альда тут же бросилась ему на шею:

— Ты сегодня долго…

–…Я друзьям помогал собирать вещи.

— Они уже завтра отправляются?

— Да.

— Наверное, тяжело отпускать тех, кого знаешь всю свою жизнь, верно?

— Ты не представляешь, насколько…

— Прогуляемся?

— Охотно.

Они добрались до их излюбленного места возле реки. Постояли, немного помолчав — Альда все время так и льнула к нему.

— Знаешь, Хелдор… Я как увидела тебя, так и стало понятно, что мы созданы друг для друга. Но только сейчас я решаюсь это сказать. Я люблю тебя.

Хелдор повернулся к ней в некоторой задумчивости. Ответное признание было готово сорваться с его губ, но он, промолчав, прижал ее к себе и поцеловал. Его ладони, теперь уже смело, сначала легли на чуть открытые плечи, затем он провел ими вниз, к талии. Альда ответила на поцелуй, никак не желая его отпускать. Наконец, со вздохом, она чуть отстранилась:

— Что-то холодает… От реки тянет… Надо было прихватить плед.

— Альда. — Хелдор явно нервничал — Я думаю, плед нам сегодня не поможет.

Девушка на мгновение замерла, затем кивнула:

— Да. Ты прав. Идем.

— К-куда? — молодой воин, кажется, растерялся от того, что она так быстро согласилась.

— Нет, не в амбар — Альда улыбнулась. — Я живу отдельно, во флигеле.

— Ну… Там же рядом.

— Дверь запирается на засов!

— Так чего же мы ждем?

Альда в ответ поцеловала его и, взяв за руку, увлекла за собой.

Кажется, семья Войта уже спала. В избе его товарищей все еще лихорадочно громыхало. Дверь тихонько скрипнула, они вошли внутрь. Была ясная ночь, свет из окна падал на аккуратно застеленную кровать.

— В полумраке здесь все иначе — сказал юноша.

— Да и день особенный. Точнее, ночь.

Она приблизилась к нему ближе. Хелдор провел рукой по ее щеке, затем провел пальцами ниже, к ее белоснежной шее. Решившись, он расшнуровал лиф ее платья, та потянула платье вниз, оставшись в просторной сорочке. Не останавливаясь на достигнутом, он помог избавиться Альде и от нее. Второй раз в жизни он видел грудь девушки, но это не тот балаган, что произошел в лесу, у кареты. Он понимал, что все шло так, как нужно, и несколько мгновений просто без всякого стеснения рассматривал ее.

— Теперь, пожалуй, моя очередь… — Хелдор очень быстро лишился и дублета, Альда помогла ему избавиться от шоссов и рубахи, а вскоре увлекла его за собой, на кровать…

Под утро Хелдору приснился сон. Метались тени, доносились крики, лязг металла. Он видел своих товарищей… И других воинов, которые могли бы, видимо быть его товарищами, лица и силуэты смазывались, и даже своих друзей он едва мог различить. Он видел, кровь, зарево… И скорее не видел, а знал, что его товарищи в одиночку гибнут, принимая свою судьбу. Одних настигали мечи, копья и стрелы противников, другие гибли под ударами неизвестных ему доселе чудовищ. Некому было подбодрить, прикрыть, сплотить их, чтобы пережить ужас и хаос сражения. Каждый предсмертный крик отдавался в нем болью. Он мог отвести роковой удар, оказаться в нужное время и в нужном месте, но…

Наутро Хелдор проснулся и тихо, стараясь не разбудить девушку, начал одеваться, при этом не сводя с нее глаз. Решение было принято. Своих товарищей он не бросит.

«Как же она красива…» — вертелось у Хелдора в голове. Альда пошевелилась, и одеяло сползло, обнажив ее грудь. Юноша замер и какое-то время стоял, любуясь на девушку. Потом он помотал головой, дабы прийти в себя, и тихонько закрыл за собой дверь. Хелдор надеялся, что она не проснется прежде, чем они покинут деревню.

Дверь «гостевой» избы была открыта настежь, бойцы Ордена уже были на улице, стоя кружком и что-то негромко обсуждая. Неподалеку стояло несколько телег, их споро загружали провизией и незамысловатым товаром. Усаживались на подводу парочка женщин со стайкой детей, вероятно, отправлялись погостить.

Кажется, эти небольшие караваны были нормой в этих местах, так как одинокие путники или подводы были главной целью разбойников. Впрочем, если они собирались в большие банды… От беды не могло уберечь и то, что некоторые крестьяне надевали видавшие виды набивняки, стеганые шапки и грузили в подводы старые круглые щиты, топоры и рогатины… Понятно, почему потом с чужаков и платы не взяли за путешествие с караваном. С учетом обстоятельств — кто кому еще должен платить.

Хелдор зашел в избу, чтобы забрать свои вещи. Внутри его ждал Войт, сидевший на лавке. Он задумчиво смотрел куда-то сквозь бревенчатые стены и курил трубку. Дым клубами поднимался к потолку избы.

— Войт?

— Значит, запудрил девке голову, и теперь уматываешь навстречу приключениям? — Хелдор еще не видел старосту таким злым.

— Почтенный, я в курсе, что это не ваша дочь, вы можете оставить этот спектакль.

— О каком спектакле речь, чтоб тебя! — Пожилой мужчина треснул кулаком по столу. — Будь это моя дочь — я бы тебе уже ноги перебил.

— Вот как? — Хелдор машинально взялся за меч.

— Сынок. Убери ладошку — Староста затянулся посильнее. — Думаешь, такую важную особу переправили в деревню к какому-то случайному, незнакомому старику? Вот так, отлично, расслабься. Я в свое время ее отца от трех покушений спас, ага. Ладно, сядь, поговорим.… Ну скажи, ну на кой ляд? Через два дня приехал бы в город, девок там — сколько хошь. А вот именно сейчас у тебя — Войт сделал экспрессивный жест рукой — засвербело, понимаешь.

— Войт… — Хелдор прошел в избу, сел рядом. — Я не думал об этом. Просто… просто так получилось.

— Эх. Молодежь. Получилось у них… — Войт продолжил сосредоточенно пыхтеть трубкой — лишь бы детей не получилось…

— А, кстати, я для вас нашел кое-что. Переписал… И даже как мог, нарисовал.

— Неужели?

— Да. Хелдор вскочил, прошел в угол, где лежали его вещи, немного в них покопался, а затем вручил Войту небольшой лист бумаги:

— Вы курите табак. И его можно не без труда, но выращивать здесь. Вот, так выглядит его лист, вот семена. Не знаю, продает ли его кто, но вы теперь хотя бы знаете, что искать. Думаю, его южане и сами выращивают, а не только продают.

Войт крутил листок так и эдак, зажав трубку в зубах.

— Вот что я скажу, Хелдор. Те, кто стоят за Альдой… Им может не понравиться произошедшее. В деревне мог быть и какой соглядатай, как знать. Я-то промолчу… Свечку кто бы то ни был вряд ли держал, но предположить что-то мог. Будь осторожнее. Альде то ничего не сделают, а вот тебе. Поверь, парень, они твоими коленями не обойдутся. Там найдется и палач с богатой фантазией.

— Спасибо, что предупредил, Войт. Ладно, меня заждались.

— Давай, не буду мешать. Схожу к твоим друзьям, попрощаюсь. — Староста припрятал листок с ценной информацией в ташку и, хлопнув молодого вояку по плечу, удалился.

Хелдор, сняв перевязь и дублет, стал собираться в дорогу. Поверх низких сапог он повязал поножи, невольно подумав, что несмотря на то, что были они из довольно дрянной кожи, на них не было ни единой отметины. Стеганка, затем, стараясь беречь волосы, надел кольчугу, затянул пряжки на наручах. Снова перевязь, подхватить мешок и глефу — можно выходить к своим.

Бойцы Ордена уже неспешно двигались к подводам, с ними прогуливался и Войт. Лекс нес за спиной меч Кевина, а в руках — отстиранное и аккуратно починенное знамя на древке. Товарищи повернулись к Хелдору:

— Мы рады, что ты здесь — на полном серьезе, не балагуря, сказал Ивви. — Боялись, что сваляешь дурака…

— Куда вы без меня! — Отмахнулся Хелдор. Оказавшись возле воза, он закинул за бортик алебарду, мешок со спины и шлем с горжетом. Его скарб неудачно попал на плетеную клетку, и она, яростно гогоча, чуть не перевернулась. Кажется, в ней было небольшое семейство гусей. На воз тут же отправились и большинство вещей его товарищей.

— Ладно, рассаживаемся, пора двигать — сказал один из возниц. Товарищи Хелдора, привыкшие всегда идти куда-либо на своих двоих, с готовностью расселись по тюкам. Стайка детей с интересом на них смотрела, а крестьянские мужики, что явно путешествовали не в первый раз, с уважением смотрели на снаряжение своих попутчиков.

— Серьезные вы ребята — сказал бородач с красным лицом, отирая пот со лба — но надеюсь, вас в деле увидеть не придется.

— И то верно — согласился Фальд, устраиваясь поудобнее и думая, как бы еще немного поспать.

Последним собирался залезть на воз Хелдор, он пожал Войту руку и уже поставил ногу на колесо.

— Хелдор! — к возу шла Альда. Волосы ее были растрепаны, на ней была только сорочка и накинутый сверху плащ — она даже забыла надеть кожаные туфли — так она и шлепала босыми ногами по деревянному настилу.

— Етит твою — Войт, не в силах видеть такой душераздирающей сцены, сплюнул и удалился.

Бойцы отряда, глянув на растерявшуюся девушку, не знали, куда себя деть.

— Ты что, не сказал ей? — громким шепотом спросил Лекс… — О боги…

Возница, собравшись было прикрикнуть, развернулся. Однако, прочувствовав всю неловкость и щепетильность момента, проговорил:

— Мы быстро не едем, тем более до околицы, так что догонишь. Пошла!

Четыре воза, поскрипывая колесами, двинулись по дороге. Хелдор держал одну руку на мече, а второй скреб затылок, думая, что он ей скажет.

— Ты говорил, что ты попрощаешься с ними…, и мы будем вместе. Что? Что не так?

— Я передумал — коротко ответил Хелдор. Альда дернулась, словно от пощечины. — Мои товарищи без меня не справятся, и я их не брошу.

— Но ты бросаешь меня…

— Нет, как можно. Я очень хочу остаться, но не могу, пойми.

— Я… Я постараюсь. — Альда вдруг зарыдала, положив ему голову на грудь. Бедняжка, ее волосы запутаются в кольчуге.

— Постараюсь вернуться, как только у меня будет возможность.

— Обещаешь? Ой — ее шевелюра запуталась в металлических звеньях.

— Да. Вот, возьми — Хелдор порылся в кошеле, достав оттуда простенькое серебряное кольцо.

— Ой… Ты еще тогда его… На празднике.

— Д-да, я как раз хотел подарить его тебе, заблаговременно его… Эм… Купил.

— Спасибо! — Альда поцеловала любимого. — Вот, возьми мое. Можешь спрятать, а не надевать — она протянула тоненькое плетеное колечко в форме дракончика. Во рту у того был красный камешек. — Возвращайся поскорее. — Слезы все еще лились градом — не забывай меня.

Хелдор сделал назад шаг, второй, третий, после чего развернулся и побежал вслед за возом. Тот уехать далеко не успел, и Лекс подал ему руку, чтобы он мог запрыгнуть прямо на ходу. Не отпуская руку, бывший наставник процедил:

— Войт мне вкратце обрисовал, в чем… проблемка. Так что… Не надо. Выбрось из головы ее. Пошалил и хватит.

— Лекс, я не…

— Не раскисай — добавил он, чтобы слышали только товарищи — давай, примут нас в Старшую дружину, а там что хочешь. Вино, самогон. Девку тебе найдем. Может двух, только давай без этих соплей.

— В Старшую? — перевела тему Фиона.

— Да, Майсфельд серьезный мужик. У него дружины — старшая и младшая. В старшей бойцов немного, но, говорят, самые серьезные рубаки там. И нам надо к ним, поближе к маркграфу.

— Что ты задумал? — спросил Тиарх.

— Ничего плохого, — развел руками Лекс — просто там мы будем ему полезны. Говорят, впрочем, туда чтобы попасть… Либо отслужить пять лет, либо, вроде как, надо пройти испытание.

— Испытание? — сердце Хелдора от этого слова забилось, а мысли в голове обещали хорошую драку — кажется, несчастная любовь сразу отодвинулась на второй план.

— Да, именно. Что потребуется — придется узнавать на месте. Слухов полно, а по факту — чуть.

— Почему же так?

— Никто не соглашался — пожал плечами Лекс — а в младшую берут почти всех — но мы справимся, и Майсфельд нас точно заметит.

Телеги выехали за околицу деревни. Впереди были поля и холмы, так что местность худо-бедно просматривалась. Но кто знает, насколько в этих землях обнаглели разбойники.

Бакх и еще трое бойцов стояли, напряженно вглядываясь в полумрак. С ними был и Вивьен — порядком избитый и изможденный.

— Начальник, может.. Ну его… И так уже Друри потеряли, во время… последней попытки получить выкуп.

— Заткнись — бывший сержант Ордена огрызнулся. — Да, они хотели забрать этого засранца, не заплатив, но мы справились. Еще и несколько кошельков подрезали, ха-ха.

— И ты думаешь, они не попробуют снова?

— Я нашел… Посредников. Заплатят поменьше, но не придется совать голову в петлю.

— А как знать, может и посредники…

— Колтер, заткнись. И без твоего нудежа тошно!

— А что еще делать, если мы в такой задни…

— Тихо, кто-то идет.

На поляне показалось пятеро человек, двое, впрочем, были связаны, а опознать их впотьмах не удавалось.

— Смотрю, Вивьен с вами — один из незнакомцев скинул капюшон. Он был похож на опытного и везучего вояку — несмотря на неброскую одежду, на нем нагрудник с чьим-то истершимся гербом, наплечники, да и перевязь с мечом выглядела недешево. — Мы кое-что о вас знаем и… Нашему господину нужны такие люди, как вы. Работенка иногда будет опасная, но в целом… Приятная. — Мужчина достал увесистый кошель. — Здесь небольшая предоплата. Отдайте пленника и считайте, что мы договорились.

Бакх посмотрел на своих людей, которые явно устали несколько дней сражаться против всех и шарахаться от каждой тени.

— Какого плана работа?

— В принципе тоже, что и раньше, но… в Арн-дейле. Там уже есть банды разбойников, надо постараться… организовать их получше. Свяжитесь с их атаманом. Мы дадим еще людей, чтобы они придали веса вашим словам.

— Забирайте этого нытика. Он мне надоел.

— Вот это правильно. Давайте его сюда. Да, кстати, насчет людей — вот, забирайте своих бедолаг. Просим прощения, что они все еще стреножены, но они… уж очень нервно себя вели.

— Ослер! Ревер! — Колтер узнал своих товарищей. — Добро пожаловать обратно, приятели!

Двое бывших пленников ошалело потирали руки, освобожденные от пут. Кажется, с ними в плену тоже не церемонились.

— Пройдемте с нами, соберем припасы, людей, несколько дней отдохнете — и в путь. Забудьте про это княжество… На какое-то время.

— Один вопрос — кому мы служим?

— Пока что мне — покачал головой их наниматель. — Если потребуется — узнаете больше. Кое-кому выгодно поддерживать тот кавардак, что происходит в Арн-Дейле.