Отрезанный

Себастьян Фитцек, 2012

Ведущий судмедэксперт Федерального ведомства уголовной полиции Германии Пауль Херцфельд нашел в голове чудовищно изуродованного женского трупа записку с номером телефона своей дочери Ханны. Оказывается, девочка похищена, и злоумышленник с извращенным сознанием вовлекает Пауля в смертельно опасную игру, оставляя призрачную надежду спасти дочь. Очередное указание о дальнейших действиях спрятано еще в одном трупе, который находится на северном острове Гельголанд. Однако Херцфельд не имеет шансов получить информацию. Мощный циклон отрезал остров от материка, население уже эвакуировали. Среди немногих, кто остался, художница комиксов Линда. Она и обнаружила на пляже мертвеца. Отчаявшийся отец пытается уговорить ее провести вскрытие по его телефонным инструкциям. Но Линда никогда не касалась скальпеля. Не говоря уже о том, чтобы рассекать человеческое тело…

Оглавление

Из серии: Иностранный детектив

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Отрезанный предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 2

— Проклятье! Ошибки быть не может! Я его не трогала! — в истерике кричала в телефон Линда. — Я точно помню, как сама повесила полотенце на трубу отопления!

Безуспешные попытки ее успокоить, которые предпринимал брат художницы на другом конце провода, злили Линду еще больше. Кровь прилила к голове. И хотя Клеменс не мог видеть свою сестру, он знал ее настолько хорошо, что по одной интонации сразу же догадался, что она покраснела. Ведь такое происходило с ней всякий раз, когда Линда приходила в возбужденное состояние.

— Успокойся, малышка, — сказал он голосом одного из героев столь любимого им фильма, повествующего о преступном мире Нью-Йорка. — Я все уладил, и тебе нечего больше бояться.

— Ага! — выдохнула в мобильник Линда. — А как ты объяснишь мокрое полотенце? Это точно почерк Дэнни!

«Дэнни, — одернула себя Линда. — Ну почему я продолжаю называть этого негодяя так ласково?»

От мысли, что она спала с подобной мразью, причем неоднократно, ей стало плохо. При этом Линда не могла отрицать, что об отвратительных качествах Дэнни ее не предупреждали.

«Насколько хорошо он выглядит, настолько плохо все закончится», — пророчески говорила ее мать.

Не остался в стороне и отец, который всегда попадал в самую точку, давая оценку людям: «Меня не оставляет ощущение, что он еще не показал свое истинное лицо».

При всей оторванности от жизни ее добропорядочных родителей, проводивших все свое время за проверкой школьных контрольных работ и на педагогических конференциях, за тридцать лет преподавательской работы разбираться в людях они все же научились. Во всяком случае, им не потребовалось обладать даром ясновидения, чтобы сразу понять, что отношения их дочери с Дэнни окончатся плохо. А ведь Даниэль Гааг, между прочим, был в числе авторов, произведения которых Линда иллюстрировала, причем одним из самых успешных. И поэтому можно было сказать, что он являлся в каком-то роде ее боссом, а интрижки с начальством, как известно, обычно заканчиваются плохо. Однако никто, в том числе и ее родители, не мог даже предположить, насколько плохо!

Все начиналось довольно безобидно, и надо признать, что в подобных случаях обычно именно так все и происходит. От Линды взрывной темперамент Даниэля, конечно, не укрылся. Однако поначалу она воспринимала его вспышки ревности с улыбкой. Особенно когда он, например, злился на ничего не значащий стандартный комплимент официанта или начинал упрекать ее в том, что она не слишком быстро ответила на его эсэмэску.

Линда осознавала, что ее прямота смущает парней. Она любила рассказывать грязные анекдоты, часто и громко смеялась, а также легко относилась к сексу и не стеснялась проявлять в постели инициативу. При этом после долгой танцевальной ночи в клубе девушке нравилось отправляться утром в Национальную галерею и проводить там своеобразные экскурсии. Надо было видеть, с каким интересом ловили незнакомые люди каждое слово Линды, когда она экспромтом начинала рассказывать о выставленных там произведениях искусства.

Парням, знавшим о ее эксцентричности, легко удавалось завоевать сердце девушки. Однако многие ухажеры быстро уставали и вскоре буквально валились с ног, а чтобы оправдать себя в собственных глазах, начинали распространять слухи о том, что Линда — просто сумасшедшая дешевая курица, легко прыгающая в постель к мужчинам. Но это не соответствовало действительности.

Линда так скоро прерывала свои знакомства по одной-единственной причине: она не могла долго выдерживать «заурядных экземпляров», то есть парней, которые не принимали такой образ жизни и не понимали ее юмора. Девушка даже разработала весьма примитивный тест, на основании которого уже в первую ночь определяла, имеют ли начинавшиеся отношения хоть какую-нибудь перспективу. А тест заключался вот в чем: как только покоренный ею молодой человек засыпал и отворачивался к стенке, она начинала яростно его тормошить. Когда же тот просыпался, Линда, не давая ему прийти в себя, наигранно грозным голосом спрашивала:

— Признавайся, где твои деньги?

Столь примитивный тест за все время успешно прошли лишь два человека, которые восприняли такой вопрос как шутку и расхохотались в ответ. С первым она прожила пять лет, а вот отношения со вторым, именно с Дэнни, продлились около года. Однако теперь Линда воспринимала те дни как целую вечность, поскольку они оказались самыми худшими в ее жизни.

Из этих воспоминаний к действительности Линду вернул голос брата, который, услышав про Дэнни, заявил:

— Малышка, разве я не обещал тебе, что мы позаботимся насчет этого типа?

Линда с удивлением обнаружила, что ходит по спальне по-прежнему голой и мокрой, оставляя на паркете следы влажных босых ног. Ей стало холодно, но сама мысль о том, что надо притронуться к сырому полотенцу, вызывала у нее отвращение.

«Да, ты так говорил, — мысленно ответила она брату, плотно прижимая телефон к уху. — Ты обещал отучить Дэнни от подобных штучек, но, может быть, на этот раз задачка оказалась тебе не по плечу?»

Однако вслух произносить что-либо подобное Линда не стала, поскольку это все равно ни к чему хорошему бы не привело. Ведь у ее «большого» брата была одна слабость — он считал себя непобедимым. И не зря — одно только его появление обычно повергало противников в трепет и обращало в бегство. Да иначе и быть не могло! Можно только представить, что испытывали эти люди, увидев перед собой настоящую гору мышц ростом под два метра, да к тому же натренированную в уличных боях, которым Клеменс посвящал все свое свободное время.

От него так и веяло огромной физической силой. К тому же многочисленные стычки не могли не оставить характерных следов на его лице. Но больше всего противников повергала в ужас татуировка у него на лбу, изображавшая входное отверстие от пистолетной пули. Этот «шедевр» Клеменс нанес себе при помощи одного сотрудника кельнской тату-студии.

Конечно, находились, пусть и немногие, глупцы, которые все же отваживались противостоять этому громиле. За свою дерзость они расплачивались долгим пребыванием на больничной койке.

— Что вы сделали с Дэнни? — поинтересовалась Линда, стоя перед чемоданом со своими нехитрыми пожитками.

Она находилась на острове уже четырнадцать дней, но так и не удосужилась разобрать вещи и повесить одежду в шкаф. Схватив джинсы, Линда натянула их прямо на голое тело, потребовав при этом от своего брата:

— Скажи, Клеменс. Я имею право знать!

Линда была, пожалуй, единственным человеком на всем белом свете, кому дозволялось безнаказанно называть этого атлета по имени. Все остальные, даже родители, обязаны были обращаться к нему по фамилии, поскольку он считал, что «Камински» звучало более мужественно. По его мнению, имя Клеменс, которое избрала для него мать, подходило разве что какому-нибудь педику, но никак не ему. То, что он вообще разговаривал со своими родителями, можно назвать настоящим чудом, особенно после того, как начал вести избранный им образ жизни, предав, по их мнению, все те идеалы, ради осуществления которых они горбатились всю свою жизнь.

— Тебе достаточно знать, что этот Дэнни больше с тобой ничего не сделает! — коротко бросил Клеменс.

— Ты так думаешь? Неужели вы сломали ему пальцы, которыми он настрочил мой некролог?

Сказав это, Линда невольно прикрыла глаза и постаралась отогнать от себя нахлынувшие на нее воспоминания. Однако они никак не хотели улетучиваться. Перед ее мысленным взором вновь возникла публикация в воскресной газете размером в половину страницы, обведенная черной траурной рамкой и со скромным крестом возле ее фамилии. При этом в качестве даты смерти Дэнни обозначил тот день, когда она разорвала с ним отношения.

— Вы выкололи ему глаза, которыми он пялился в объектив видеокамеры? — придя в ярость от нахлынувших на нее видений, спросила Линда. — Те бесстыжие глаза, с которыми этот негодяй снимал меня тогда, когда я встречалась со своими подругами? Когда ходила в магазин за покупками? Когда спала?

Художница попыталась взять себя в руки, но это ни к чему не привело — она только распалилась еще больше:

— А может быть, вы отрубили его поганые руки, которыми он подмешивал кислоту в мой крем для кожи? После того как я пригрозила донести на него, если он не прекратит донимать меня своими приставаниями?

Выкрикивая это, Линда непроизвольно дотронулась до своего безобразного рубца на лбу.

— Нет, — услышала она бесстрастный голос брата. — Так легко этот идиот от нас не отделался.

— Он далеко не идиот! — бросила Линда.

И действительно, Дэнни Гааг отнюдь не был идиотом. Скорее наоборот. Хотя Даниэля и отличала вспыльчивость, его нельзя было назвать ни глупым, ни чересчур эмоциональным человеком, не умеющим контролировать свои поступки. Все, что он делал, совершалось им только после тщательного осмысления, взвешивания всех за и против и подробного планирования. Дэнни начинал действовать только тогда, когда был убежден, что это не причинит ему вреда. К тому же для него не являлось проблемой длительное время находиться в ожидании, когда можно будет нанести повторный удар, да так, чтобы не давать полиции повода в чем-нибудь его заподозрить.

По мнению полиции, нападки, которым подвергалась Линда, были не типичны для одного преследователя, поскольку способы их осуществления не повторялись, и между ними имелись достаточно большие временные интервалы. Такое, на их «просвещенный» взгляд, было характерно для действий большого числа мужчин.

— Просто Линде не повезло с мужиками, — был их вердикт. — Возможно, это дело рук фанатичных читателей ее комиксов!

Полицейские просто не хотели принимать во внимание то обстоятельство, что именно к таким выводам их и подталкивал Дэнни, организуя свои провокации. К тому же он считался популярным автором с хорошим достатком, да и внешность его внушала доверие. В общем, его относили к числу людей, которым такие действия были просто ни к чему. Ведь он мог с легкостью выбрать себе любую девушку.

Именно такую оценку услышала Линда из уст одной служащей полиции, которая записывала ее показания. Из того, что сказала эта женщина-полицейский, выходило, будто бы художница вообще не достойна того, чтобы Дэнни к ней приставал. Вот и получалось, что Линда его просто оговаривала.

А ведь Клеменс, давая оценку действиям полиции, после того как выслушал жалобы своей сестры, так сразу и сказал:

— Их законы — просто курам на смех, а тюрьмы — настоящий детский сад. Нет, сестренка, такое дело следует брать в свои руки!

После этого Клеменс отправил Линду на остров, чтобы во время ее отсутствия в Берлине «позаботиться» о Дэнни.

— Ты же мне обещал, что здесь я буду в безопасности! — принялась упрекать брата Линда.

— Так и есть, малышка. Дом принадлежит моему приятелю Олли. Ты его знаешь! Это кремень! Скорее римский папа начнет раздавать презервативы, чем Олли откроет рот!

— А если меня кто-нибудь видел на пароме?

— Тогда этот кто-то навсегда лишится языка, прежде чем сказать что-либо твоему Дэнни, — в присущей ему грубой манере заявил Клеменс. — Ну как еще объяснить тебе, чтобы ты ничего не боялась?

Между тем зубы у Линды начали выбивать мелкую дрожь — перекошенные оконные рамы не могли сдержать ураганные порывы ветра, в комнате сильно сквозило, и с каждой минутой художнице становилось все холоднее. Одной рукой надеть на себя пуловер она не могла, а прерывать разговор с братом хотя бы на секунду ей не хотелось. Поэтому, крепко прижимая телефон к уху, Линда подошла к кровати и откинула покрывало, намереваясь в него закутаться, чтобы согреться.

— Скажи, что мне нечего бояться, — потребовала испуганная женщина, присаживаясь на матрас.

— Я клянусь тебе в этом, — заявил Клеменс.

Но этого она уже не слышала — едва голова Линды коснулась подушки, как из ее груди вырвался истошный крик!

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Отрезанный предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я