Клоунада фиктивного брака

Сдобные Булочки, 2023

Для героини всё началось с привокзального чебурека. Хотя нет, с командировки… или всё же с недоразумения в главном офисе? Но это уже не суть важно. Главное, что здесь и сейчас она должна надеть маску невесты, влюблённой в своего начальника, и играть отведённую ей роль. Играть, несмотря на начавшийся нервный тик, не обращая внимания на эксцентричность жениха, игнорируя неадекватность, происходящую вокруг. Договор подписан, лицедеи вышли на сцену. Что произойдёт за кулисами? И чем же закончится их шутовство?

День, когда всё началось

Моя любимая, размеренная, расписанная по шагам жизнь оборвалась — сделала кульбит на сто восемьдесят градусов, поскользнулась на коврике и ударилась головой, расколов череп о фаянсовый трон общественного туалета. Хотя нет, не всё так плохо, перечеркнём. Девушка покусывала карандаш в культивировании более подходящей фразы.

«Ну и озадачила меня подруга!» — подумала она. «Каждый день обязательно пиши, что с тобой происходит, так мы не потеряем связь» — сказала на прощание Ая. Ну вот как в пару предложений впихнуть сегодняшний сумасшедший день? Ну ничего, сейчас у неё времени навалом, чего не скажешь о туалетной бумаге.

Четырнадцать часов назад

Нелюбимая работа, идиот начальник и коллеги, которых можно описать одним, а нет, — двумя словами: Крысы и Змеюки подколодные. На работе героиню держит зарплата, титаническое, практически неиссякаемое терпение и ипотека под грабительский процент. Треньканье телефона известило о перерыве на обед. Менеджер сняла очки, медленно помассировала переносицу, задрала голову и пальцами зафиксировала веко.

— Жесть, ты что делаешь? — к ней подошёл пропахший жареной рыбой, живущий с мамой сорокалетний бухгалтер. Девушка, не отвлекаясь на ответ, взяла маленький пузырёк и закапала по капле в каждое око. Нестерпимое жжение охватило слёзные железы, словно иголки впились в беззащитные розовые уголочки. Сжала пальцы в кулаки до боли в ладонях. — Мать, ты что творишь?

Безразличным тоном героиня ответила:

— Что тебе нужно? Не видишь, я тут удовольствие поймать пытаюсь. — Менеджер повернулась к коллеге лицом, по щекам её ниспадали два солёных водопада.

— Э-э-э-э-э, ладно, не буду мешать. Только ты это, аккуратнее. У меня так сосед недавно сторчался, за ним катафалк даже приезжал к подъезду.

Девушка смерила пузатого мужчину презрительным взглядом.

— Это всё?

— Что? А, точно, спасибо, что напомнила: тебя шеф к себе вызывает. — Главарь фан-клуба канцерогенов посмотрел сочувственно и пожелал: — Удачи.

— И тебе не подавиться на обеде. — Недовольная жизнью героиня встала, размяла конечности и отправилась к начальству.

* * *

Сегодня на улице царила прохлада, однако в кабинете начальства тусовалась духота. Затхлый запах дешёвых сигарет, немытые окна, липкие полы — глава филиала «Бытовая химия для вашего дома» крупной фирмы химической промышленности экономил на всём, в том числе и на обслуживающем персонале.

В обитель местного вершителя судеб девушка зашла сразу после стука. Директор как обычно повернул кресло к вошедшему только спустя минуту, и, конечно, в своей излюбленной позе: ладони сложил шпилем на уровне носа и водрузил локти на стол. Что это? Пафос или тупость — до сих пор оставалось загадкой для всех работников филиала.

— Фёкла, я тебя ждал, — да она догадалась. — Поздравляю! На совете мы коллективно решили, что в ад главного офиса поедешь ты.

— Чего? — стройняшка прям услышала треск кожи на своём лице. — Постойте. У меня и так много работы! Каждый день переработки… Какая ещё командировка? Я же просто не успею всего сразу! Тем более, назначили Рамира на той ещё неделе…

— Отставить панику! — начальник нахмурил брови. — И вытри слёзы радости. — Это не радость! — вопила в душе менеджер. Мужчина же продолжил: — Никто не справится лучше тебя. Ты идеальная сотрудница. К тому же Рамир уехал к троюродной бабушке на свадьбу приёмной внучатой сестры.

— Это как? — Фёкла поправила сползшие очки средним пальцем, наклонила голову и глянула сомнительно исподлобья.

— Да я в душе и сам не чаю. Но не обламывать же человеку праздник? Всё же я хороший, демократический начальник.

Героиня тяжко вздохнула сдаваясь, так как спорить было бесполезно.

— Командировочные у кого забрать и когда вылет? — Как же надоело, что все на мне ездят. Промелькнула в её голове невесёлая мысль.

— Какие такие командировочные? Ты едешь защищать честь нашего филиала! Доказать красочно и убедительно, что мы здесь не штаны просиживаем, а дело делаем! Энтузиазм и трудолюбие тебе в помощь!

— Но билеты, проживание и…

— Не расстраивай меня. Вот уж не думал, что любимая сотрудница — Фёкла Бумажкина, окажется такой меркантильной и мелочной! — грустно покачал головой самодур. — Всё, ты испортила мне настроение. Беги собирать вещи. — Директор вытянул шею, смотря на часы, кинул билеты на стол.

Девушка взяла цветастые бумажки местного аэропорта и возмутилась:

— Вылет через час?! Да я даже домой за вещами съездить не успеваю!

Ковыряя под ногтями, самодур ответил самодовольным тоном:

— К чему такая паника? Твой заботливый начальник уже приготовил для тебя чемодан, он ждёт тебя в ящике-сейфе.

— Где? — переспросила с бесконечной усталостью в голосе.

Растягивая слоги, словно обращался к непонятливому ребёнку, начальник объяснил:

— В аэропорту, в месте для хранения ценных вещей. От радости соображаешь туго? — Фёкле протянули ключ-карту. — Ячейка шестьсот шестьдесят шесть. — Ухмыльнувшись, мужчина поинтересовался: — А правда о тебе коллеги шепчутся, что ты слишком суеверна?

— Неправда. Хорошего Вам рабочего дня. — Процедила злобненько трудяга-муравей.

— Спасибо. И тебе перелёта без происшествий! — выходя, менеджер максимально громко хлопнула дверью. Картина, висевшая на стене, упала на ойкнувшую размалёванную секретаршу.

Шла на выход с фанфарами от коллег: «Слава трудоголику! Слава! Слава! Слава!». Кто-то из клерков кинул в неё горсть белого риса. Зернышки отскочили от очков и с впечатляющей скоростью посыпались на пол. Девушка смерила всех работников снисходительным взглядом и пошла на улицу ловить такси.

Фёкле повезло: быстро поймала ведро с шашечками на крыше. Машина отечественного автопрома с проржавевшими крыльями и жалобным визгом тормозов остановилась аккурат напротив Бумажкиной, между ней и открытой дверцей отдыхала на обочине мутная лужа неизвестного происхождения — дождей в городе не было уже пару месяцев. Растянув в шпагате ноги, благо растяжка позволяла, Фёкла проворно залезла в салон.

— Что с лицом? Начальство испортило настроение? — попался охочий до разговоров водитель.

— Пятница. — Фёкла посчитала свой ответ исчерпывающим, отвернулась к немытому окну проводить взглядом родные улицы, исхоженные вдоль и поперёк; знакомые и привычные вплоть до каждого исписанного матами и гениталиями гаража, выцветших от времени витрин киосков и страшных, потрёпанных манекенов на базарной площади.

Серый город — серые люди, заключила она. Всегда в моменты тяжких дум, Фёкла оправдывала такими словами отсутствие макияжа на своём постоянно грустном лице: опущенные уголки глаз и нависшее веко делали её похожей на изображение дворового, брошенного щенка с реклам благотворительных фондов «Любите братьев меньших!», а повисшие с рождения в непонятной печали розовые ниточки губ заставляли невольно любых прохожих смущаться своей весёлости и притихать в присутствии трудяги-муравья.

Добивало её образ корпоративного великомученика «А-доделай-за-меня, потому-что-у-тебя-лучше-получается» бесформенная, унылая, но удобная одежда. Как такая непримечательная персона смогла подцепить спортивного, симпатичного, не обделённого мозгами местного фитнес-тренера оставалось загадкой для всех любителей сплетен. Героиня с парнем жили вместе уже два года, по словам соседей: «Душа в душу», но не о их делах постельных семейных пойдёт речь.

* * *

Героиня наша несуеверная. Честно. Ну если только немного. Наверное. Просто в аэропорту открывала дверцу ящичка зажмурившись и свободной рукой держась за нательный крестик. Большая розовая дребедень на колёсиках ждала её внутри. Где начальник такой купил? В отделе для куклы Марби^[1]?

В остальном перелёт был спокойным. Только сосед напился в сопли и всю дорогу храпел, ну и кого-то впереди стошнило, воняло долго, а потом Фёкла просто принюхалась. А ещё у кого-то орал ребёнок, но его родителям было не до этого: они выясняли на повышенных тонах кто такая «Лиля классные сиськи».

Наушники в уши, и менеджер отключилась от бренного мира. Как-никак её отправили в главный офис. Геморроя много, но есть и жирный плюс: море и солнце, а ещё выходные, которые она там проведёт. Приятно осознавать, что всего через пару часов, сев в самолёт аэропорта Жопкинского городского округа, можно оказаться в самом богатом курортном городе страны.

Минув три зоны турбулентности, успешно приземлились. В таком коротком рейсе обед не предполагался, поэтому, когда Фёкла сошла на трап, её желудок уже не урчал: тихо смирился с голодной смертью.

Голубое небо, подёрнутое белым на горизонте, резало глаза своим чистым сиянием. Чайки вдалеке хохотали отрывистыми неприятными голосами, наверное, травили свежие птичьи анекдоты или обсуждали жёлтые хроники, порочащие честь самых скандальных звёзд мира по ту сторону экрана и камер. Солёный, ранее не слышимый запах, но на подкорке мозга интуитивно распознанный, — горького, синего, прогретого южным солнцем моря. Запах манил и будоражил, вызывая в девушке дрожь предвкушения долгожданной встречи с водной стихией и песчаным пляжем, усеянным тельцами, вырвавшихся из своей рутинной повседневности на курорт, корпоративных шестерёнок.

От аэропорта до миллионника трудяга доехала на такси. На самой окраине города водитель высадил её с такими словами: «Ой, дорогая, дальше не поеду, там пробки. Пару кварталов пройди и увидишь метро, там ещё будет большая вывеска с «Давай разведёмся»». Заплатив и поблагодарив водителя-навигатор, менеджер пустилась дальше пешком.

Пока героиня дошла до мотеля, который был по пути, дорогу ей перебежало тринадцать чёрных кошек, ещё у кого-то упал горшок герани с подоконника, чуть не поцеловав темечко. Ну героиня наша вовсе не суеверная, вот совсем, просто переплюнула через левое плечо и пошла дальше.

Город-курорт сильно отличался от её родной Жопки: ни тебе мусора, накиданного рядом с переполненными мусорными баками, ни синих бомжей, словивших блох от стаи бродячих голодных псов, ни изрешечённого коррупцией и плохим качеством исходного материала асфальта. Везде чистенько, прилично — любо-дорого смотреть! Вдоль тротуаров подстриженные зелёные кругляши деревьев, клумбы, пестрящие диковинными цветами, добросовестно вымытая брусчатка. Многочисленные, уличные, сытые, пушистые, ленивые коты, греющие брюшко на солнышке, не кидались на ноги с истошными воплями: «Кожаный, подкинь еды!».

Свернув с центральных улиц в подворотни, в поисках бюджетного местечка для сна, она удивилась, что и там царил порядок. Казалось бы, в районах победнее будет меньше присмотра за благоустройством среды, но нет: такие же ухоженные клумбы, пешеходные дорожки и кустарники с прочей зеленью; только дома разве что из стеклянно-бетонных высоток здесь принимали облик простеньких, но опрятных жилых кирпичных многоэтажек. Протопав пару узких улочек, Фёкла наконец-то наткнулась на небольшой, двухэтажный, покрытый на треть изумрудным мягким мхом, домик с подходящей ему вывеской.

В мотеле она заселилась в самый маленький номер. Обшарпанный, пропахший сигаретным дымом, с прожжёнными дырами на тёмно-зелёном ковре и жёлтыми разводами на постельном белье. В крохотной ванне жила плесень всех оттенков радуги и чужие длинные волосы в раковине.

Подавив рвотные позывы, менеджер выдавила на ладонь таблетку успокоительного и проглотила её без воды. Как и следовало ожидать, колёсико застряло, прилипнув к слизистой где-то в районе горла. Не обращая внимания на дискомфорт, Фёкла закинула чемодан в платяной шкаф. Тот опасно накренился набок и сложился карточным домиком. Да вашу ж мышь! — мысленно выругалась героиня.

Ладно, я спокойна, вдо-о-ох-вы-ыдо-о-ох, успокаивала себя трудяга. Проверила наличие флешки с презентацией, которую пришлось создавать в полёте и необходимо защищать через два часа в конференц-зале перед важной аудиторией, от которой зависит будущее всего филиала. Удовлетворилась увиденным и побежала к метро.

Уже у самых лестниц, ведущих в подземку, трудягу поймал запах. Не абы какой! А великолепной еды! Сглатывая слюну, героиня прошла, влекомая ароматом, триста метров и увидела ларёк у междугородного автовокзала, построенный в стиле: «Мы тебя склеили, из того, что на помойке стырили». Перекрестившись, постучалась в окошечко.

— Здравствуй, дорогая! — родственник аэропортового таксиста? — чего пожелаешь? Всё своё, всё горячее! — первая мысль была: «Ты сейчас делаешь нереальную ошибку. Развернись сейчас же!». Но желудок битой наповал вырубил мозг и инстинкт самосохранения.

— Чебурек, пожалуйста. — Тихо пролепетала героиня, захлёбываясь слюной.

— Держи, дорогая! Мамой клянусь, пальчики оближешь и за добавкой прибежишь! — бородатый мужичок по ту сторону окошечка принял деньги и подмигнул. Фёкла рассеянно улыбнулась в ответ и побежала к дверям метрополитена.

Сказать, что в подземке великолепно красиво — ничего не сказать! Каждая ветка была отдана на растерзание разным дизайнерам, и они в жестокой конкуренции друг с другом вытворяли всё, что выдумает их творческое мышление. Получилось аляповато, броско, эксцентрично и невероятно интересно.

Два часа спустя

Чёрные глаза гендиректора пригвоздили выступающего менеджера к проектной стене, на которой отображалась, созданная буквально на коленке, презентация. Ладони девушки потели, уголок глаза нервно дёргался, голос лишь силой духа не давал петуха.

Пятьдесят пар скептически настроенных сотрудников взирали на слайды. После выступления началась бесконечная вереница хаотичных и часто не относящихся к делу вопросов. Однако перекрёстные вопросы напрягали Фёклу значительно меньше, чем трое молодых Биг Босса, которые сидели во главе стола.

Самый главный из троицы — Евдоким Люциевич, он же гендиректор, брюнет с волнистыми волосами под каре в тёмно-бордовом костюме тройке. Его вечно бесстрастное, отрешённое от проблем суетного мира лицо и глаза: непроницаемые, тусклые и безразличные, — словно мёртвые, беспокоили любого живого в радиусе десяти метров, любого, но только не Дениса Люциевича — креативного директора. Тот, как недобитая килька на раскалённой сковороде, елозил, сидя на коленях невесты гендиректора.

Марго Холодная, она же невеста начальника всея планктона, сидела с безупречно идеальной осанкой, взгляд её, подобный взгляду жениха, выражал полное безразличие к происходящему. Персона эта словно спустившаяся с Олимпа богиня гордости и непогрешимости выглядела весьма дорого и строго: серые глаза, преждевременно седые волосы, аристократические черты лица; стройную фигуру подчёркивали брюки и пиджак на голое тело синего цвета оттенка тучи. Приталенный пиджак, застёгнутый на две пуговицы, так и норовил оголить среднего размера стоячую грудь из-за постоянных шевелений креативного директора.

Никто из присутствующих будто не замечал этого разврата беспредела. Фёкла же ради своего психического равновесия старалась не смотреть на неформального Дениса Люциевича: иссиня-зелёные волосы, куча пирсинга на глупо улыбающемся лице, сто, если не тысяча нашивок на джинсовке, дырявые где только можно и нельзя чёрные джинсы, тяжёлые берцы. А его блядское поведение! Они же не в спальне находятся, тем более Марго Холодная невеста его старшего брата, так какого лешего зелёноволосый восседает на её коленях?! — недоумевала Фёкла. Видимо, в таком крупном городе разрешено всё или дело в их богатстве? Поистине: деньги затыкают всем рот и глаза.

Надо дать Бумажкиной должное: отвечала она уверенно, запрятав глубоко в душе всё, что на самом деле думала про явно убыточный филиал. Выступила на ура. После всей чуши, проект «демократического» начальника одобрили и уверили, что поддержат его финансово. Не зря героиня, будучи студенткой в институте, посещала курсы ораторского мастерства!

Когда со всей нервотрёпкой было покончено, троица странных богатеев и свита директоров покинули конференц-зал под громкие скабрёзные шуточки Дениса Люциевича.

Фёкла же собрала вещи и покинула конференц-зал последней. Поднявшееся настроение от предвкушения выходных на берегу моря, смыло зябким дуновением тревожности — живот выдал до боли знакомые и не предвещающие ничего хорошего бурления. Героиня подумала, что до мотеля доехать не успеет. Корпоративная шестерёнка издала про себя истошный раздражённый вопль. С зарождающейся злостью она уединилась в кабинке туалета для сотрудников.

Со спущенными штанами, держа на коленях рабочий портфель, девушка вспоминала всеми, когда-либо услышанными, нецензурными выражениями продавца в ларьке. «Мамой клянусь!»? Да его похоже папа родил! А я, как последняя идиотка, купилась! Да что я бы голодной не выступила, что ли? Распустила слюни на первое попавшееся подобие еды! Оё-ё-юшки-и-и… прости меня попа, за то, что твоя хозяйка — дура!

Однако поздно было рвать волосы на… голове. Смирившись, героиня стала ждать, когда её отпустит мстительный чебурек.

Прошли мучительные часы и годы. Ноги девушки затекли, похолодели, по ним бегал табун ёжиков. Последний клочок туалетной бумаги закончился и в ход пошли от души пожамканные документы. Уволюсь на фиг! Вот как только встану, так сразу кину на почту начальнику письмо с требованием освободить меня от низкооплачиваемого рабства! — Фёкла предвкушающее хохотала.

Послышались шаги.

— Есть кто? — спросил басом охранник. Он делал вечерний обход. — Опять уборщица халтурила и мусор не выбросила! — послышался пинок и жалобный плач мусорного ведёрка, откинутого суровым ботинком. Человек вышел, выключив свет. Фёкла сжала губы в куриную жопку выражении крайнего недовольства жизнью.

Спустя ещё час она наконец-то почувствовала, что потуги утихомирились. Облегчённо вздохнула, привела себя в порядок, трясущимися руками открыла дверцу кабинки и выпала в зону раковин, распластавшись по полу.

Портфель с щелчком замочка приземлился рядом, послышалось шуршание выкатившихся из его недр вещей. На ощупь менеджер нашла телефон, тот показал красный индикатор заряда и отключился. Собрала вещи в абсолютной темноте, очки, слетевшие с переносицы, так и не обнаружила. Дождалась, пока кровообращение вернёт к дееспособности ноги, встала. Помыла руки. Выходя по стеночке, чем-то громко хрустнула. Нагнулась и подняла свои любимые, раздавленные очки. Случайно порезалась о разбитую линзу.

Сморщив веки до состояния чернослива, она вышла на люминесцентный свет коридора. Среди гудения ламп и давящей тишины вдруг послышались стоны.

Кому-то плохо? Неужели оскорблённый дух мусорного ведра решил отомстить злому охраннику? Бесшумно ступая, девушка пошла на звук. Приблизилась к приоткрытой двери с табличкой «Гендиректор. Евдоким Люциевич Втулкин». Оттуда раздавались громкие шлепки, стоны страсти и еле разборчивые бормотания креативного директора:

— Да, да, да! Так! А-а-а-а-а! Марго!.. — челюсть девушки встретилась с полом. О ужас! Разврат!

Не слышавшие до этого подобного мракобесия уши Фёклы скрутились в трубочку.

Пятясь назад спиной вперёд к выходу из кабинета секретарши, примыкающего к кабинету гендиректора, Фёкла нечаянно задела ногой журнальный столик, с него, как в замедленной съёмке, упала и разбилась фарфоровая ваза. Всё внутри трудяжки оборвалось, начихав на осторожность, она побежала к лифту.

Петляя в длинных, белых, одинаковых как близнецы коридорах, она с трудом нашла выход. Истерично тыкая на кнопку вызова и постоянно оглядываясь назад, ждала преступно медленный лифт. С приятным дзыньк двери открылись. Не глядя, менеджер бросилась внутрь, но её больно схватила за лицо чья-то раскрытая ладонь.

Прищурившись сквозь пальцы схватившего, девушка разглядела в лифте две высоких фигуры. Размытые линии силуэтов соединились и перед ней предстали хмурые начальники собственной персоной! Евдоким с безжизненным взглядом чёрных глаз, с вытянутой вперёд рукой вышел на площадку коридора, продолжая держать несчастное лицо Фёклы своими длинными пальцами. Неловко ступая, пришлось невезучей любительнице чебуреков сделать пару шагов назад.

Да где ж я так нагрешить-то успела в прошлой жизни? — мысленно взвыла раненой птицей трудяжка-букашка.

Примечания

1

Марби — да-да, автор знает, что правильно писать кукла Барби. Это просто прихоть пекаря Сдобных Булочек. Здесь будет достаточно таких словечек: Гутюб, Шмугл, в ВБесе (в беседе, то есть в ВК).