Ветки. История Петербурга в 69 станциях

Святослав Коровин

Книга петербургского журналиста, поэта и музыканта Святослава Коровина. Каждая глава посвящена одной станции Петербургского метрополитена. Сюжет – это жизнь человека, обрамлённая историей города, историей культуры нулевых, журналистскими наблюдениями и просто интересными штуками. Здесь нет пафоса цветастых путеводителей, здесь нет обилия дат и имен архитекторов, здесь есть автор, который видел, слышал и трогал этот город и хочет вам рассказать о нём так, как не рассказывал ещё никто.

БАЛТИЙСКАЯ

Вестибюль станции «Балтийская» удачно вписан в левое крыло Балтийского вокзала. Хоть строился он и отдельно, но вместе вокзал и метро смотрятся очень органично, образуя одно целое.

Когда приезжаешь на станцию и хочешь подняться, что-то неуловимое вызывает дискомфорт — дело в том, что «Балтийская» одна из немногих станций Петербургского метрополитена с так называемым правосторонним движением: эскалаторы, ведущие вверх, расположены слева.

Внутри станция массивная и серая. По замыслу архитекторов, облицовка перронного зала должна ассоциироваться с холодными и непокорными водами Балтийского моря.

Не знаю, почему, но станция мне кажется какой-то неряшливой и суетной. Даже когда тут мало народа, всё равно создаётся ощущение чего-то тревожного, хочется быстрее отсюда уехать. Панно на задней стенке, изображающее отважных балтийцев, собравшихся на штурм Зимнего, своими грязно-коричневыми и жёлтыми цветами только усиливает это гнетущее ощущение. Изначально панно должно было изображать Сталина среди моряков, однако в 1955 году, когда открывали станцию, Сталин перестал быть обязательным символом эпохи и Государства.

Один раз, возвращаясь вечером с репетиции, я увидел на перроне в драбадан пьяного однокурсника. На нём была надета косоворотка.

— Слава Украине, — кричал он.

Не самое удобное место для митинга, подумал я и, сделав вид, что его не узнал, поспешил в подошедший поезд… Он всё кричал, а проходящие мимо люди не обращали на него ровным счётом никакого внимание.

Наверху ощущение суетливости и какой-то неустроенности не пропадает. Эскалатор поднимает тебя в круглый зал всё с той же мраморной отделкой. Из зала два выхода — на вокзал, откуда можно доехать до милого городка Сосновый Бор, и на площадь перед вокзалом.

В Сосновый Бор летом 2005-ого я ездил почти каждый день. Потом расстался с девушкой, что жила там. Потом с того же Балтийского вокзала уезжал на военные сборы под Псков. Помню то утро — около сотни студентов в камуфляже собрались в центре зала у касс, вокруг ходили провожающие и кураторы нашего курса. Солнце медленно ползало по полу, проникая через окна над табло с расписанием. Лето дарило ленивое спокойствие, а вокзал обещал весёлую поездку.

«Балтийская»… Привязка к морю довольно условная, а из водоёмов рядом разве что Обводный канал. Теоретически отсюда действительно по воде можно попасть в Балтийское море. Правда, кому и зачем это здесь нужно — непонятно. Город не живёт морем, он дышит дорожной пылью и давится пробками.

На площади перед вокзалом недалеко от выхода из метро мы часто встречаемся с музыкантами моей группы. Сначала приезжаю я, потом подтягиваются остальные. Летом ждать музыкантов душно и лениво, зимой холодно и темно — обычно мы репетируем вечерами.

Встретившись, идём влево по набережной до Красного Треугольника — огромной территории, до 2005-ого года бывшей заводом по производству резиновой продукции. Затем сворачиваем под гигантскую арку и пропадаем среди корпусов.

На «Балтийской» много кто репетирует. Здесь можно было встретить Андрея Князева, когда-то певшего в «Король и Шут». Здесь я встречал ребят из «Бригадного Подряда» — их с Князевым репетиционные базы находились рядом друг с другом.

Если от метро идти по набережной мимо Красного Треугольника, то можно услышать много разной музыки, доносящейся из окон бывшего завода.

На месте губернатора я бы сделал на территории бывшего завода огромный культурный центр. Не пафосный и официозный, а что-то вроде вотчины вольных художников с кучей мастерских, залов для репетиций и молодёжных клубов. Сюда можно было бы возить туристов. Сейчас хоть тут и есть множество пространств для творчества, гостям здесь явно не место — груды строительного мусора, разрушающиеся производственные корпуса, бедненькое освещение, разбитые дороги и бродячие собаки…

Если на станции «Площадь Восстания» район клубов, то на «Балтийской» средоточие репетиционных баз и творческих мастерских. По старой традиции, на проходных на территорию Красного Треугольника сидят охранники и стоят пропускные «вертушки». Года три-четыре назад, когда здесь открылся клуб «Байконур», охранники у посетителей спрашивали паспорта и выдавали квадратики временных пропусков. Они страшно ругались, если кто-то выходил, чтоб встретить друга или приятельницу, но поделать ничего не могли — люди же не работать пришли сюда, в самом-то деле.

Сейчас к постоянно снующей туда-сюда творческой молодёжи привыкли. В одной из проходных даже разрешают на заводском стенде для информации вешать афиши рок-концертов.

Если вы бываете на «Балтийской» часов в семь-восемь вечера, наверняка замечаете, как много здесь молодых людей с гитарами — все они, не сомневайтесь, идут на репетицию на Красный Треугольник.

До «Балтийской», когда мне было лет четырнадцать, мы ходили с мамой пешком от «Нарвской». На самом деле, совсем недалеко. По улице Розенштейна. Кто такой Розенштейн — ума не приложу, но улица отвратительная. Сплошь какие-то заборы и обветшалые кирпичные дома. На улице, такое ощущение, что никто не живёт, да и как здесь можно жить: днём и ночью туда-сюда мотаются грузовики, поднимая летом столпы пыли, а зимой размешивая снег в отвратительную чёрную жижу. Словом, не самое приятное местечко. Не знаю, что там сейчас — последний раз я был на Розенштейна больше пяти лет назад. Я искал работу и чуть не устроился в одну фирмочку, базировавшуюся на соседней улице.

Был момент, когда я совершенно отчаялся найти нормальную работу и стал рассматривать вовсе уж экзотические для меня профессии. Типа курьера. И как-то меня пригласили именно сюда. Вакансия обещала неплохую зарплату и непыльную работу — два-три выезда в день с грузом не более пяти килограмм. Прямо сказка для безработного парня, который любит гулять по городу.

Собеседование происходило в огромном помещении, где собралась куча народу. Людей по одному вызывал в кабинет улыбчивый молодой человек в пиджаке:

— Вы нам подходит, приезжайте завтра утром на стажировку.

Меня несколько удивило, что у курьеров бывает стажировка. Тем более, как мне сказали, что я буду прикреплён к более опытному сотруднику. Ну, в самом деле, странно.

Более опытный сотрудник оказался ещё более улыбчивым.

— Куда едем, — спросил я его, — Что везём?

— Там увидишь, — ответил он и вручил мне пакет, — Пошли.

На стажировке я продержался где-то час с небольшим. Развернулся и ушёл: я не умею и не хочу учиться ходить по квартирам и втюхивать всякое фуфло одиноким пенсионерам.

— Я понимаю, — сказал мне на прощание инструктор, — работа непростая, не все справляются…

Иногда на «Балтийской» я хожу в клуб «Зал Ожидания», считающийся одним из самых больших клубов города. Он находится в здании бывшего Варшавского вокзала. На концертах здесь людно, звук хороший, да и репертуарная политика довольно приятная. Однажды тут выступала даже Земфира. Ей не понравилось. Выступала моя группа — нам показалось, что здесь хорошо. Только гримёрку бы побольше, а так — неплохая площадка для тех, кто ещё не собирает солидные залы, но уже перерос небольшие клубы. Непонятно, правда, каким ветром сюда занесло Земфиру.

А вообще, на «болтах» мне нравится. Станция будто и не в Питере вовсе — такой экзотический островок, где дует сильный ветер, а люди ходят с гитарами… Такая обязательно должна быть в каждом городе.

Конец ознакомительного фрагмента.