Ветки. История Петербурга в 69 станциях

Святослав Коровин

Книга петербургского журналиста, поэта и музыканта Святослава Коровина. Каждая глава посвящена одной станции Петербургского метрополитена. Сюжет – это жизнь человека, обрамлённая историей города, историей культуры нулевых, журналистскими наблюдениями и просто интересными штуками. Здесь нет пафоса цветастых путеводителей, здесь нет обилия дат и имен архитекторов, здесь есть автор, который видел, слышал и трогал этот город и хочет вам рассказать о нём так, как не рассказывал ещё никто.

ВЛАДИМИРСКАЯ

Перегон между «Площадью Восстания» и «Владимирской» — самый короткий в городе. По прямой чуть больше семисот метров. Станция, в общем-то, бесполезная. Её существование можно оправдать разве что тем, что она является переходом на другую линию метро.

Помещение подземного зала «Владимирской» было первым в Ленинградском метрополитене, где центральный неф короче перронов — его построили по примеру московских станций. Так как станция не является особо полезной, строили её максимально экономно.

У станции нет отдельного строения — кассовый зал и вестибюль занимают цокольный этаж здания проектного института «Ленметроэнерготранс».

Напротив входа в метро торчит купол собора Владимирской иконы Божьей матери — удивительно, что собор не снесли, ведь тенденция сносить церкви и строить на их месте вестибюли метро в Ленинграде определённо прослеживалась.

Слева от Владимирской площади, на которую попадаешь, вынырнув из метро, находится безымянный перекрёсток, в народе называемый «площадь Пять Углов». Это название, связанное с его неправильной формой, прочно вошло в обиход петербуржцев — не все знают, что перекрёсток вообще никак не называется. Доходит до того, что в рекламных объявлениях часто можно встретить что-нибудь вроде: «мы открылись всего в минуте ходьбы от Пяти Углов» — это звучит гораздо понятнее, чем некая абстрактная Владимирская площадь, находящаяся совсем рядом.

— Давай встретимся на Владимирской площади, — говорят питерские интеллигенты, но всегда тут же добавляют, — Это которая рядом с Пятью Углами.

Недалеко от Пяти Углов находится квартира, в которой одно время проводили квартирные концерты. Не в далёких 80-х, что само собой разумеется, а в совсем недалёких нулевых.

Там я перед первым концертом своей группы был на квартирнике Миши Шевченко из канувшей в Лету и незаслуженно забытой команды «Катюша» — этаких манерных парней, играющих необычную музыку с классным вокалом и замечательными текстами. Если не лень, найдите в интернете их песни «Лето», «China Town» или «Сосед» — наберётесь положительных и почему-то немного пахнущих медикаментами, впечатлений.

Если от «Владимирской» пойти в сторону Невского и свернуть направо на Стремянную, можно дойти до небольшого дворика, за которым уже чуть ли не официально закрепилось название Эльфийский Садик. В конце восьмидесятых тут тусовались молодые ленинградские рокеры — здесь можно было встретить Виктора Цоя, Александра Башлачёва, звукорежиссёра Алексея Вишню и самого настоящего Гребенщикова. В середине десятых тут тусуются разве что местные алкаши, а о легендарности места напоминает лишь столб с указателями направлений до бывшего кафе «Сайгон» и Ленинградского рок-клуба, базировавшегося неподалёку на улице Рубинштейна.

В Эльфийском садике я был один раз — петербургские рок-деятели проводили здесь концерт то ли за здравие, то ли за упокой этого места. На сцене пели Чернецкий с «Разными людьми», Вишня под минусовку, кто-то ещё. Мероприятие мне катастрофически не понравилось. Сколько можно жить прошлым и увековечивать каждый выдох легендарных рок-музыкантов! Это не Кин-дза-дза всё-таки…

В доме напротив садика жила мама одной моей знакомой. Дом был громоздким и каким-то грузным. Впрочем, как и всё, что есть в этом районе. В этом доме была лестница, ведущая на верхние этаже. Лестничные пролёты на манер винтовой лестницы шли вдоль стен, очерчивая огромный квадрат, внутри которого зияло пустотой пространство метров двадцати пяти площадью. Зачем в прежние времена так строили — непонятно

От «Владимирской» в 2007-ом я частенько ходил на работу, когда трудился на реставрации Дома Журналистов на Невском. Рабочий день начинался в 8 утра, и в это время на Владимирском проспекте людей почти не было — мне это нравилось. Впрочем, в такое время и на Невском довольно пустынно.

Здание Дома Журналистов некогда принадлежал герою одной из русско-турецких войн генералу Сухозанету. В императорском Петербурге поговаривали о том, что он был человеком довольно-таки свободных нравов. Может быть, даже оргии проводил у себя, кто знает!

Именно в Доме журналистов я познакомился с Сашей Каменским — рослым парнем с грубоватыми манерами. Во время очередного перекура я прочитал ему свои стихи, а он предложил мне помощь в создании настоящей панк-группы.

Сейчас Сашка, пять лет проведя как бас-гитарист группы «Декабрь», играет в своей группе «Стереозвук», мой музыкальный коллектив существует до сих пор, а дом Сухозанета стоит на прежнем месте.

Я не могу вспомнить ни одной интересной истории, связанной с «Владимирской» — сюда я всегда попадал как-то случайно. То шёл куда-то, то откуда-то.

Мне даже немного стыдно от того, что я совершенно не знаю этого района так, как знают его старожилы.

До сих пор, если я там и оказываюсь, то происходит это совершенно случайно…