Ветки. История Петербурга в 69 станциях

Святослав Коровин

Книга петербургского журналиста, поэта и музыканта Святослава Коровина. Каждая глава посвящена одной станции Петербургского метрополитена. Сюжет – это жизнь человека, обрамлённая историей города, историей культуры нулевых, журналистскими наблюдениями и просто интересными штуками. Здесь нет пафоса цветастых путеводителей, здесь нет обилия дат и имен архитекторов, здесь есть автор, который видел, слышал и трогал этот город и хочет вам рассказать о нём так, как не рассказывал ещё никто.

ЛЕНИНСКИЙ ПРОСПЕКТ

Станция «Ленинский проспект» получила своё название за пять месяцев до открытия: ранее в проектной документации значилось «Проспект Героев». Про героев название логичнее — после этой станции, если ехать из центра на юго-запад, следует «Проспект Ветеранов».

Но в СССР любили всякие даты и юбилеи, и в свете шестидесятилетия Великого Октября посчитали, что «Ленинский проспект» звучит более весомо. Видимо геройство во время революции не казалось каким-то уж особо значимым явлением.

К слову сказать, многие замечают, что внутреннее оформление перронного зала по стилю напоминает дизайнерские решения Мавзолея Ленина: даже шрифт, коим написано на стенах название, нарочито повторяет форму букв над входом в усыпальницу вождя Революции. Вряд ли это совпадение.

Как и следующая за ней «Проспект Ветеранов», «Ленинский проспект» станция неглубокая, от чего и здесь нет здания надземного вестибюля — выходы расположены внутри подземного перехода с подъёмами на поверхность в нескольких местах.

Когда-то Кировско-Выборгская линия заканчивалась станцией «Дачное», но, продлив линию на юго-запад, проектировщики посчитали, что «Дачное» никому не нужна. Станцию закрыли, платформы разобрали, а «Ленинский проспект» повернул рельсы красной ветки в правую сторону. Про «Дачное» напоминает лишь то, что периодически в поездах звучит объявление: «Уважаемые пассажиры, поезд следует до станции «Автово», только до станции «Автово» — на самом деле поезд едет чуть дальше и сворачивает в электродепо, расположенное в непосредственной близи от позабытой всеми бывшей конечной.

«Ленинский проспект» связан, в том числе, и с моими детскими воспоминаниями. Когда-то я коллекционировал карманные календарики, и однажды моя мать рассказала, что знает магазин, где их продаётся очень много.

День бы каким-то выцветшим и тихим. Мы вышли из метро, поднялись наверх и зашагали по широкому проспекту. Шли мы долго, и самым поразившим меня было огромное количество обувных магазинов. Через двадцать лет я рассказал об этом гитаристу своей группы, который на тот момент жил на «Ленинском проспекте».

— Да, точно, — прокомментировал он, — там действительно очень много мест, где торгуют обувью.

Словом, ничего не изменилось за годы. Вполне может быть, что до сих пор открыт тот самый магазин, куда мы ездили с мамой. И очень может быть, там до сих пор продают карманные календарики. В большом количестве.

На станции «Ленинский проспект» установили первый в городе подъёмник для инвалидов-колясочников. Правда людей в колясках в метро я не вижу, а если и вижу, то это попрошайки, делающие вид, что они ветераны каких-нибудь невероятных боевых действий. Может быть, они базируются на «Ленинском проспекте», так как больше ни одна станция красной ветки не имеет в своём оснащении хотя бы чего-то, что может помочь инвалиду спуститься вниз или подняться к выходу из метро.

В километре от входа в метро расположена железнодорожная станция «Ленинский проспект». Я часто проезжал её на электричке. А на перроне был всего один раз, когда возвращался с военных сборов из-под Пскова.

Сборы проходили в части в посёлке Струги Красные. В Питер я и ещё два будущих лейтенанта оттуда возвращались своим ходом — сначала на попутке до Луги, а потом на электричке. В электричке контролёр попытался нас оштрафовать за безбилетный проезд…

— Молодые люди, ваш билет?

— Купить не успели, — нагло соврал мой однокурсник.

Однокурсник был довольно габаритный. А учитывая, что мы были в военной форме, то спорить с тремя курсантами, пусть и ехавшими бесплатно, контроллеру не представлялось перспективным.

— Вы до Петербурга едете?

— Ага…

— Вы тогда лучше до конца не едьте, выходите на «Ленинском Проспекте», там без билета можно нормально выйти — турникетов нет…

— Спасибо за совет.

Вообще, электричка шла до Балтийского вокзала, но там при выходе нужно было вставить билет в особое устройство наподобие турникетов в метро. Позже такими штуками обзавелись практически все железнодорожные станции, находящиеся в черте города. Но это было потом.

Мы вышли из электрички. Солнце нестерпимо жарило, а ветер лениво передвигал с места на место горячие толщи августовского воздуха. Хоть и вечерело, но прохладнее от этого не становилось. Жара, шумный проспект, куча народу.

После тихой военной части километровый отрезок Ленинского проспекта, по которому нужно было пройти до метро, показался каким-то невероятно шумным. Мы приехали часов в шесть вечера, и здесь, судя по всему, в это время самая высокая концентрация народа. Вполне может быть, что здесь в эти часы самая большая концентрация людей в мире! Или нам просто так показалось?

Мы шли, шарахаясь от пешеходов. Хотелось быстрее вырваться из этого вертепа, хотелось спрятаться. Восемь дней под Псковом отучили от того, что что-то может происходить настолько быстро и сразу: автомобили гудят в пробках, прохожие хаотично передвигаются с неимоверной скоростью, а солнце, словно бы издеваясь, добавляет своим жаром ощущение какого-то невероятного ада.

Очень захотелось побыстрее покинуть это место. Мы купили жетоны и спустились в прохладу метро. Со станции «Ленинский проспект» поезд, взяв нас на борт, устремился к следующей за ним «Автово».