Варька

Светлана Фетисова

Жизнь подростка полна сюрпризов и неожиданностей: направо свернёшь – друзей найдёшь, налево пойдёшь – в беду попадёшь. А выбор ох как непрост. Это одновременно выбор между добром и злом, между рабством и свободой, между дружбой и одиночеством. Как не сдаться на милость противника? Как устоять в жесткой борьбе и сохранить свою индивидуальность, когда ты задумчивая девочка, витающая в облаках? Непонимание и травля обостряют чувство справедливости, и вот уже хочется бороться со всем злом на свете…

7

Шум пылесоса обычно очень хорошо маскировал внешние раздражители и разгонял назойливые мысли в голове, но не в этот раз. Варька совсем не могла заниматься привычными делами, не могла делать уроки, мысли всё время вертелись вокруг конфликта с Саркисян. Она пыталась придумывать, что скажет или что сделает, но понимала, что это только подольёт масла в огонь. Завтрашний день её пугал, хотелось его перепрыгнуть, вычеркнуть из календаря. Может, заболеть на недельку-другую, все отвлекутся и всё забудется? На крайний случай можно перевестись в другую школу, но как это объяснить маме, может, рассказать ей? Варька представила её реакцию и сморщила нос, пожалуй, не стоит. Скорее всего, родительница решит, что дочь спровоцировала эту травлю сама, вела себя нагло и хамила. А потом скажет, что это результат чрезмерной свободы и надо закручивать гайки, ещё, чего доброго, отправит дочь к бабушке, тогда ей точно кранты. Обязательная зарядка по утрам, чай из ромашки, мытые с мылом огурцы — лишь немногое из того, что угрожало жизни нормального подростка. А потом, бабуля ни на секунду не оставит внучку без внимания — и это самое страшное.

Нет, говорить никому нельзя, так хоть есть шанс проскочить, а иначе точно крышка. Ладно, надо что-нибудь придумать, но в пустую, словно набитую ватой, голову ничего не приходит, ничего, пустота. Ау-у, есть кто-нибудь?

Елена Георгиевна несколько минут наблюдала, как её дочь водит щёткой пылесоса на одном месте, шлёпает губами и гримасничает.

Когда неожиданно замолчал пылесос, Варька подпрыгнула на полметра, от её испуга мать тоже дёрнулась, как паралитик.

— Что случилось?

— Ничего не случилось, ты меня напугала. Я не слышала, как ты пришла.

— А ты на часы смотрела?

— Неа, я убиралась.

— Странное рвение. Ты двойку получила? — Варька мотнула головой. — Тогда что произошло?

Было понятно, что мать не отстанет и будет пытать с пристрастием, нужен был отвлекающий манёвр.

— Мам, а ты Александра Сергеевича Дудко знаешь?

— Мы живём в соседних подъездах, конечно, я его знаю.

— И вы играли вместе?

— Не помню, вряд ли. Мы учились в одной школе, но он старше меня лет на пять, так что общих друзей у нас не было. А почему ты спрашиваешь?

— Он какой-то странный, всё время сидит во дворе, не ходит на работу, ничего не делает, только смотрит по сторонам и читает газеты.

Мать как-то смутилась, немного подумала и ответила:

— Так ты ничего не знаешь?

— А что я не знаю?

Варьку захлестнуло любопытство и даже смыло тревожные мысли о завтрашнем дне.

— Вот удивительно, как ты бываешь невнимательна. Вроде ходишь «помогать» его матери и даже не замечаешь, что общаешься с инвалидом.

— Как?!

— Да так, Александр инвалид, у него не работают ноги. В детстве он, конечно, был нормальным, даже немного задиристым. Как он учился, я не знаю, разница в возрасте была слишком велика. Тогда в детстве пять лет как пятьдесят сейчас, почти пропасть.

Вдруг Елена Георгиевна встрепенулась, словно вспомнила о чём-то.

— Я купила блинчики с мясом и с творогом, давай разогреем и поедим?

— Давай, только, пожалуйста, мамочка, расскажи, что дальше случилось с Пушкиным?

— Кстати, ты его очень точно окрестила. Окончив школу, он поступил в университет на журналистику и писал стихи, говорят. Я сама не читала. Потом женился, и его послали куда-то работать, точно не знаю куда, то ли в другую республику, то ли в другую страну. Женился. Мать тогда им очень гордилась, да и отец его ещё был жив, они оба с удовольствием делились новостями с соседками, сидящими у подъезда, поэтому знал весь двор. И вот однажды, это было… я уже училась в институте, случилась эта трагедия. Они с женой и нерождённым ребёнком, она тогда была беременна, попали в автомобильную аварию. Жена погибла сразу, и ребёнок тоже, а Александр выжил, но долго лежал в коме. Когда пришёл в себя, родители его забрали и привезли домой.

Елена Георгиевна задумалась, продолжать ли ей рассказ. Варька была в шоке от услышанного, на задний план отступили её школьные проблемы и стали казаться мелкими, по сравнению с драматичной судьбой соседа.

— Не молчи, мамуля, что было дальше?

— А что дальше? Несколько лет он лежал в постели, и ничего о нём не было слышно. Только все видели, как съёжились и постарели его родители, их было очень жалко. Потом умер отец, и бедная Тамара Никифоровна совсем ссохлась. Ну, вот и всё, что я знаю.

Варька задумчиво потрошила блинчик с творогом.

— А как же ему удалось встать?

— Ноги у него так и не работают, но он передвигается на костылях. Если внимательно посмотришь, обязательно заметишь их поблизости. Ешь давай, хватит ковыряться.