Чёрная вдова

Светлана Логинова, 2019

Светлана Логинова – известный эстонский журналист, автор двух скандально известных книг об организованной преступности – «Бандитский Ида-Вирумаа» и «Криминальная Эстония». Ее новая книга «Черная вдова» тоже основана на реальных фактах и событиях и, тем не менее, не является чисто журналистским расследованием. «Черная вдова» – художественное произведение, написанное в жанре «криминального чтива». Главная героиня – молодая женщина из Санкт-Петербурга, которая вышла замуж за американского летчика, оставившего ей после своей гибели немалую сумму по страховому полису. И тогда новоиспеченная вдова понимает, что для безбедной жизни в Америке не обязательно работать, можно просто отправлять мужей на тот свет. Так начинается изощрённый кровавый бизнес…

Глава 5

Белых, задержавшийся в Нарве по другим уголовным делам, срочно связался сначала с Валентиной Райдма и спросил, как звали самого близкого друга ее сына. Женщина была удивлена: «Эдик. Эдвард Метс. А что случилось?» Белых ответил, что полиция обязана проверить всех друзей погибшего, и сразу после этого набрал номер телефона Линды Эллисон, попросив ее о срочной встрече. Через пятнадцать минут он уже был у нее дома.

— Линда, скажите, как звать вашего племянника? Его нет среди пассажиров, улетевших двадцатого декабря в Калифорнию.

— Так он живет в Калифорнии? А я и не знала. Он сказал, что в Америке, и все. Я и спросить-то забыла, в каком городе.

— Это не город¸ это штат в Америке. Ответьте мне, пожалуйста, как имя вашего племянника?

— Эдвард Ме… — начала женщина и тут же испуганно замолчала. — Ой, извините меня. Я забыла вам сказать, что у него сейчас другое имя — Эдвард Вебер. Незадолго до отъезда из Эстонии, когда была еще жива его мать, Эдик попросил меня найти документы бабушки, моей матери, — Лизхен Вебер. Она немка. Вот он и поменял свою фамилию на «Вебер».

Ну вот и сложилась мозаика, подумал про себя комиссар. Теперь ясно, кто такой Эдвард Вебер… Вероятно, Ингар тоже превратился из Ковалева в Берка не случайно.

Выйдя на улицу, Белых сразу позвонил по мобильному Аллану Ристу:

— Все отлично! У меня тоже кое-что интересное. Тетка нашего героя, отбывшего в Калифорнию, не знает адрес племянника в Америке, зато дала номер телефона его пассии — Ивики, так что, думаю, придется тебе, возможно, обследовать калифорнийские пляжи. Это дешевле, чем вызывать обоих — Вебера и девицу — в Эстонию. Думаю, что и Ингар обитает где-то поблизости от этой парочки. Впрочем, посмотрим; может быть, поездка и не понадобится. Я попробую прошерстить все, что набралось по убийству, и продумать вопросы к этим путешественникам. Чувствую я, что они, по большому счету, имеют причастность к убийству, причем самую непосредственную. Насчет девицы не уверен, она вполне могла не знать о предстоящем убийстве, возможно поэтому ее за день до преступления и отправили в Таллин.

Белых сидел над материалами дела, собранными по убийству Томаса Кирса, и размышлял, пытаясь собрать воедино разрозненные кусочки информации. Получается, что расправа над Кирсом была продумана до мелочей. Слишком много фактов свидетельствовало в пользу версии умышленного убийства — ни тебе орудия убийства, ни других каких-нибудь явных следов, указывающих направление поиска преступника. Словом, ничего, кроме того, что Эдвард Вебер и Ингар Берк, предположительно, выехали из Нарвы вместе с Томасом Кирсом. Значит, надо найти машину, в которой должны остаться их отпечатки пальцев.

Комиссар ЦеКриПо задумался. По собранным сведениям вырисовывалась следующая картина: Кирс, уже длительное время живущий за границей, кому-то очень сильно мешал. Чем и кому он мог так насолить? И где — в Эстонии или в Америке? Лучшему другу? Пока эта версия не слишком основательна, но скидывать ее со счетов не стоит. Версия ничем не подтверждена, потому что следствию ровным счетом ничего не известно о жизни Кирса в Америке, о его отношениях с женой. Об Эдварде Вебере и Ингаре Берке у следствия тоже нет почти никаких сведений. Есть только информация, что Эдвард дружил с Томасом, а потом их пути на какое-то время разошлись. Кирс уехал в Ирландию, оттуда в Англию и затем — в Америку, в Чикаго, а потом оказался в Калифорнии. А через некоторое время в том же штате оказался и его близкий друг Эдвард Метс-Вебер. Не исключено, что их пути там пересеклись и они поддерживали отношения.

На эту мысль наталкивал тот факт, что в день отъезда Томаса Кирса из Нарвы Эдвард позвонил ему. Значит, он почти наверняка знал, что тот у бабушки. Но откуда знал? По распечатке видно, что Томас сам не звонил на номер телефона Линды Элиссон, тетки Эдварда. Значит, надо проверить еще раз все без исключения входящие и исходящие звонки с ее телефона за то время, в течение которого племянник жил у Линды. Это — единственный способ выяснить, кто сообщил Эдварду об отъезде друга.

А то, что кто-то сообщил, можно не сомневаться, потому что бабушка погибшего сказала, что сам он никому не звонил, ни с кем не встречался. В то же время известно, что ему звонили какие-то «друзья», собиравшиеся ехать в Таллин вместе с ее внуком. Если Томас действительно ни с кем из приятелей в Нарве не виделся, то можно предположить, что единственным, кто набивался ему в попутчики, был Эдвард Вебер. Но почему он не объявился раньше? Здесь два варианта: либо он случайно — но в случайности Белых не очень-то верил — узнал о том, что его друг тоже в Нарве, либо звонок — часть какого-то плана. Но какого? Неужели лучший друг замешан в убийстве Томаса Кирса? Каков же мотив? И еще надо было бы основательно проверить машину его таллинского дяди.

Дядю Томаса Кирса нашли быстро, и он подтвердил, что машину вернули. Автомобиль, как и просил дядя, был возвращен в целости и сохранности, что, в принципе, неудивительно. Эдвард Вебер, будучи другом Томаса со школьной скамьи, вполне мог знать, где живет дядя Кирса.

Двадцать первого утром дядя выглянул из окна своей квартиры на улице Паэ и увидел «форд» на стоянке перед домом. Правда, не там, где он его обычно парковал. Дядя решил, что племянник приехал очень поздно ночью, оставил автомобиль на свободном месте и не стал звонить, чтобы не будить родственника.

Как-то все странно, подумал комиссар: Томас Кирс и Эдвард Вебер — друзья с детства, вместе живут в Калифорнии, возможно даже, что недалеко друг от друга, почти в одно и то же время приезжают в этот раз в Эстонию, но почему-то не встречаются в Нарве друг с другом… При этом Эдвард Вебер намеренно скрывается от всех, включая друга, и только перед самым отъездом неожиданно звонит Кирсу. Томас, по словам бабушки убитого, рад звонку… Но если он рад, то логично было бы предположить, что между друзьями все в порядке. А может, наоборот, не в порядке… Может, между ними когда-то пробежала черная кошка и теперь один из них, случайно узнав о том, что другой тоже находится в Эстонии, решил наладить отношения и потому позвонил? Родным и близким ничего о нынешних отношениях Кирса и Вебера — если эти отношения, конечно, имели продолжение в Америке — не известно, все возможные каналы по поводу жизни Томаса Кирса в Эстонии Аллан уже прокачал. Остается покопаться в прошлом Эдварда Вебера и запросить распечатку звонков на номер телефона Линды Элиссон. С последним проблем не возникнет, а вот сбор информации на Вебера займет достаточно времени. Кажется, Аллан заикнулся о том, что один из школьных друзей Томаса Кирса сказал, якобы Вебер, в прошлом — Метс, одно время работал в Нарве. Когда, интересно? Придется еще раз встретиться с его теткой.

С одной стороны, полученная телефонная распечатка разговоров из квартиры Линды Элиссон кое-что прояснила, с другой — еще более запутала и без того нелегкое дело. Девятнадцатого декабря утром на ее номер поступил звонок из Калифорнии. Сравнив распечатки разговоров, Виктор Белых с удивлением и одновременно с удовлетворением отметил, что оба звонка из Калифорнии сделаны с одного телефона. Томасу Кирсу звонила жена. Значит, можно предполагать, что она говорила с мужем из дома. Разница во времени между разговором с Томасом и с его другом Эдвардом Вебером — менее десяти минут. Значит, Джейн Кирс и Эдвард знакомы и, надо полагать, ее муж все-таки поддерживал отношения со своим другом. Вопрос в другом: зачем она звонила Веберу, что она ему сообщила или что у него спросила?

Еще один звонок на телефон Линды, тоже девятнадцатого декабря, был сделан из Раквере, как удалось быстро выяснить — из квартиры Рейна Ковалева, родственника Ингара Ковалева-Берка. Раквереские полицейские оперативно установили, что к Рейну приезжал в гости двоюродный брат из Америки — Ингар. О чем и с кем брат говорил, Рейн не знал, он был в это время на работе.

Белых быстро отыскал в материалах уголовного дела телефон Линды Элиссон:

— Добрый день! Виктор Белых говорит… Скажите, не могли бы мы с вами встретиться еще раз? — Получив утвердительный ответ, следователь добавил: — Если возможно, то прямо сейчас, я еще нахожусь в Нарве. Могу прислать за вами машину.

Он проклинал себя на чем свет стоит: наверняка тетка Эдварда Вебера уже слышала об убийстве его друга, и вполне могла позвонить в Америку его девушке, чтобы через нее сообщить племяннику эту новость. Надо было при первой же встрече попросить ее не делать этого. Вот ведь незадача!

В подтверждение его мыслей женщина, едва переступив порог, спросила:

— Скажите, это правда, что убийца Томаса Кирса арестован? Соседка сказала, что это кто-то из наших, из нарвских бандитов?

— Нет, пока никто не арестован, — лаконично ответил следователь и, чтобы прекратить дальнейшие расспросы, перешел к делу. — Вы звонили в Америку, чтобы сообщить Эдварду об убийстве друга?

— Звонила, — кивнула Линда Элиссон. У Виктора испортилось настроение, но в следующее мгновение он успокоился: женщина пояснила, что сделала несколько попыток поговорить с племянником, но так и не дозвонилась. — Как только вернусь из полиции, обязательно еще раз попробую…

— Я вас очень прошу, — Виктор вложил в интонацию все убеждение, на какое был способен, — не говорите пока племяннику о трагедии. Это в интересах следствия. Любая утечка информации может оказаться роковой, а в наших с вами интересах как можно быстрее найти преступника. — Он сделал выразительную паузу и посмотрел на сидящую напротив женщину. — Думаю, что вы со мной согласны.

— Нет! — резко ответила Линда Элиссон. — Насколько я понимаю, вы подозреваете моего племянника в убийстве Томаса? Иначе вы не просили бы не звонить ему, это так?

— Не совсем так, но кое в чем вы правы… — Белых выдержал пристальный взгляд женщины и сделал многозначительную паузу. — Я не хочу от вас скрывать, что некоторые факты косвенно свидетельствуют в пользу данной версии, однако у нас есть и другие версии, в том числе, что и с вашим племянником могут расправиться. Я не могу озвучить вам все версии, мы обязаны сначала проверить их…

Линда Элиссон помолчала. Видно было, что она переваривает услышанное. Наконец, женщина твердым голосом произнесла:

— Не верю! Как хотите, но я не верю вашим словам! Одна из версий… Бред какой-то! Вы же знаете, что мой племянник и внук Валентины Райдма — лучшие друзья? — И тут же поправилась: — Были… Не-ет! Чтобы мой племянник пошел на убийство — это уже слишком! Вы отдаете отчет своим словам?!

— И все-таки… Не знаю, как вам объяснить… Но когда происходит убийство, первыми под подозрение попадают близкие и родные погибшего — супруги, дети, затем лучшие друзья. В жизни всякое бывает. — Виктор напомнил Линде Элиссон нашумевшее убийство в Нарве, когда женщина-врач, прожившая с супругом много лет и очень ревновавшая его, убила мужа, расчленила труп и, упаковав в мешок, сбросила останки в развалины древней башни. А потом подала в розыск, обливаясь слезами и убиваясь об исчезновении любимого. И только когда мальчишки случайно обнаружили страшное содержимое мешка, женщина, зная о неизбежной расплате, покончила счеты с жизнью. — Следствие обязано проверить все версии. Я же не сказал вам, что у нас есть веские основания для подозрения вашего Эдика в совершении преступления. Мы и жену убитого обязаны проверить.

— О, господи… — простонала Линда Элиссон. — Она, что, тоже была в Нарве?

— Нет.

— Тогда чем же вы собираетесь заниматься? — немного успокоилась женщина. — Проверкой… — она судорожно подбирала нужное слово, — …алиби человека, который находился в момент совершения преступления черт знает где? Ерунда какая-то… Да и Эдик — я точно знаю — не мог этого сделать, потому что… никуда не выходил из квартиры, пока был в Нарве. Я знаю, что Ивика ходила в супермаркет, а он — нет. Что ж это получается? Сидел дома, потом поехал в Таллин и вдруг… стал убийцей?! То, что он позвонил другу, ровным счетом ничего не доказывает…

— Полностью согласен с вами, — вновь попытался успокоить ее Виктор, — и все же моя просьба остается в силе: не звоните Эдику. — Виктор намеренно называл ее племянника так, как его называла сама Линда, и заметил, как она судорожно вздохнула и быстро моргнула, сдерживая слезы. — И не говорите ему пока ничего. Думаю, в ближайшие пару дней многое выяснится, и я обязательно дам вам знать, когда можно будет с ним поговорить о случившемся. Вы, конечно, вправе игнорировать мою просьбу — мы не можем заставить вас молчать, но я убежден, что вы все правильно поняли и не навредите своими действиями следствию и своему племяннику. Со своей стороны обещаю, что сразу поставлю вас в известность по поводу результатов отработки версии, связанной с вашим племянником.

Линда Элиссон кивнула, а затем, справившись со своими эмоциями, сухо спросила:

— Хорошо. От меня еще что-нибудь надо?

— Да. Мы хотели бы как можно подробнее знать о жизни вашего племянника в Нарве после окончания гимназии. Попытайтесь вспомнить круг его друзей и знакомых, место работы и прочее…