Глава 2
— Это всё белки! — Апельсинка кричала из ванной и в то же время вытряхивала воду из ушек. Она трясла головой сначала влево, потом вправо. Поэтому Гвалт, который ждал её в комнате слышал:
–Это всё белки!
Апельсинка перевернулась вниз головой и продолжила рассказ, балансируя на передних копытцах:
— Задурили голову мальчишке!
Тут она грациозно шлепнулась, потеряв равновесие. С минуту Гвалт слышал бодрое повизгивание: Апельсинка часто пела в ванной. Наконец свинка, завернутая в желтое махровое полотенце, шагнула в комнату. Гвалт зажмурился:
— Свинка, ты как «Подсолнухи» Ван Гога.
— Ослепительная? Или не забываемая? — с готовностью поинтересовалась Апельсинка.
— Скорее подвижная.
Рыжая свинка с сомнением посмотрела на друга.
— Гвалт, — помедлив начала Апельсинка, — напрасно ты купил этот альбом с разными картинками. Хотя бы не сиди целыми днями уткнувшись в него. А то забьется в угол дивана, смотрит… Видела я эти подсолнухи в твоем альбоме. Они неподвижные, они же нарисованы!
— Нет, Апельсинка, они живые, дышат, двигаются… — не уступал Гвалт.
— Мне всё понятно, — перебила свинка, — тебе пора отдыхать: всю зиму за мольбертом провёл, сейчас ерунду городишь про живые картины. Тебе надо в деревню. И мне, между прочим, тоже.
— В деревню, — мальчик помолчал, пытаясь установить связь между своим альбомом с репродукциями и деревней, — Апельсинка, по-моему, я чего-то не знаю. Начни по порядку: виноваты белки.
— Да, белки. — С готовностью поддержала свинка и вдруг унеслась в ванную, чтобы отнести полотенце. Через секунду она вернулась:
— Знаешь, Гвалт, душ — это очень правильно. Это просто домашний дождик. Когда моешься в корыте…
— Апельсинка, — вздохнул мальчик, — ты же начала рассказывать: во всём виноваты белки.
— Точно, — Апельсинка забралась с копытцами на диван и устроилась рядом с другом, — виноваты белки. Они заморочили Басу голову. Ты же знаешь его? Бас — это мальчишка, который живет по-соседству с Пашотом и Женуаз. Такой с трёхколёсным велосипедом. То есть, прошлым летом он был с трёхколёсным велосипедом, но ты его ещё не знал. Гвалт, ты видел его зимой. Он был в нарядных гетрах полосатых, как арбуз. Кстати, у Ван Гога есть такая картина: «Арбузы»?
— Так, свинка, — вскипел Гвалт, — не отвлекайся, расскажи, чем белки заморочили Басу голову!
— Спасибо, что напомнил, — мило свинка. — Итак…
— Ты! Рассказываешь! Про голову! — раздражённо перебил Гвалт.
— Про голову!? — изумилась рыжая свинка.
— Да! Про голову Баса, замороченную белками. Но лично я подозреваю, что моя голова от одной свинки пострадала ничуть не меньше.
— Не отвлекайся, — укоризненно заметила Апельсинка. — Тут всё просто. Ещё тогда, зимой, Бас видел, что я научилась летать. Помнишь, мы с тобой и твоими родителями уезжали в город, и я решила сделать на память снимок нашей деревни. Вот этот, — Апельсинка кивнула на большую фотографию на стене, — Для этого мне пришлось подняться высоко в небо, чтобы вся деревня поместилась в кадр.
— Да, помню. Ты висела над ёлкой, как полная луна, — подхватил мальчик.
— Взлетела выше некуда. Поэтому на снимке есть все. — Свинка сняла со стены фотографию, чтобы её рассмотреть. — Женуаз и Пашот стоят в обнимку на крылечке, твои папа и мама зачем-то растянули во дворе одеяло. Так и не спросила, почему они вдруг решили его выхлопать, да ещё таким странным образом: бегали с ним туда-сюда, будто ждали, что в него упадёт звезда.
— Так они и ждали, — вставил Гвалт.
— Смотри, — свинка ткнула в снимок, — вот Шпатель рядом с деревенским магазином, вот старушка Крекер собирается прокатиться на лыжах. А вот Бас. Видишь, он машет рукой, это я помахала ему, а он ответил. Да, чудесный был денёк!
Свинка мечтательно улыбнулась, повесила снимок на место и предложила:
— Знаешь, сегодня тоже отличный денёк. Бежим гулять, чур сначала в салочки!
Апельсинка рванула с дивана, но Гвалт ухватил её за копытце.
— Стой. Ты. Рассказываешь. Про белок. — слишком отчетливо произнёс Гвалт.
— Точно. — свинка шлёпнулась на ковёр, — Ещё зимой Бас решил научиться летать. Помнишь, я тебя тоже учила? Но видимо у людей нет склонности к полётам. Я ещё не до конца поняла в чём тут дело, но, по всей вероятности, это оттого, что вы слишком привязаны ко всему на земле. Люди тянутся вниз к семье, друзьям, дому, родине. У свиней не так.
Бас не научился летать. Он научился очень здорово лазать по деревьям и прыгать с ветки на ветку. Видимо этого белки стерпеть не могли. Какой-то упитанный мальчишка с восхитительной быстротой снуёт по их деревьям. Вот они и задурили Басу голову. Придумали, что надо выпрыгнуть из гнезда аиста, чтобы научиться летать. Полнейшую чушь несли. Плели что-то про антигравитационные свойства аистовых гнёзд, про рост коэффициента подъёмной силы у детей младшего школьного возраста. У кур научились, это точно. Куры и мне что-то такое рассказывали, но я половины не поняла. Если тебе, Гвалт, интересно, спроси в курятнике: там «Науку и жизнь» выписывают, лекторов приглашают, дискуссии, конференции… Скукотища, одним словом.
Белки наверняка в курятнике наслушались. Тёмные эти белки. Запомнить толком ничего не могут, не разберутся, а плетут что попало. Почему Бас им поверил? Видимо, ему очень хотелось поверить. Потому и полез в гнездо, а оно знаешь на каком высоченном дереве? Ужас как можно расшибиться. Хорошо, что есть куры. Разведка у них хоть куда. В бинокль за Басом проследили, госпоже Крекер доложили. Старушка, сам знаешь, чуть что пожарников вызывает. А мне куры сами позвонили, пока ты с родителями в музей зубрительного искусства ездил.
— Изобразительного, — поправил мальчик.
— Он самый, — кивнула свинка. — Как же трудно с курами по телефону разговаривать: телефон у старушки старинный, трубка тяжелая, а курица птица не спортивная, крыло у неё слабое. Впятером трубку держат, нервничают, голоса срываются, булькают что-то. Я не сразу разобралась. А как поняла, помчалась так, что пятачок ветром приплюснуло. Успела. Баса мы с пожарными в деревню отвезли, с белками поговорили. Знаешь, что, не понравились мне морды этих белок. Пожарники с ними воспитательную беседу проводят, а бельчата вовсе не слушают. Мамы-белки орехами жонглируют и обручи крутят. Это у них теперь манера такая: не лес, а гимнастический зал. На канате балансируют, на кольцах качаются, из гамака моего батут сделали.
Гвалт, из города лететь далеко. Белки набедокурят, а я могу и не успеть. Поедем в деревню. На каникулы.
