Королева для герцога

Саша Молох, 2023

Герцог Ксандр получил все. Он стал королем Литавии, избавился от братьев-конкурентов и навязанной магией жены. У него есть все… Почти все.Почему же он пьет вино, гневается и запирается у себя? Почему ищет ту, что сбежала от него в другой мир? Ищет ту, что бросила его. И не оставляет попыток.Продолжение "Герцог для королевы".

7. Партия Полин

В Лисс они прибыли аккурат к началу брачного обряда. Страшно представить, что тут устроил Джастин для того, чтобы свадьба состоялась на следующий день. Все церемониймейстеры и прочие хранители устоев наверняка слегли с ударом.

Ксандр едва успел протащить Полин в покои, выделенные будущей королеве. Наспех подобранные неуютные комнаты, в которых Джастин раньше проводил попойки для самого ближнего круга.

Полин за ночь стало еще хуже. Она осунулась и отказывалась от еды — пила только воду.

— Крошка, расскажи мне, почему ты тратишь столько сил? В Харте ты говорила, что с легкостью удержишь морок. Провались все к демонам, нам нужно было брать Хромого за горло и менять эту блаженную на нормальную девку.

— Нет. Все должно идти именно так. Я справлюсь. Просто я не хочу, чтобы Академия заподозрила что-то раньше времени. Уверяю, скороспелая королевская свадьба и так насторожит их сильнее некуда, — Полин улеглась на ложе, предназначенное королеве, и махнула рукой. — Иди. Ты должен быть там.

Ксандр приказал трем стражникам из своей личной охраны во всем слушаться Полин, потом поручил кому-то из лакеев перевезти приданое с постоялого двора и наконец, уже верхом на Аспиде, добрался до храма.

Церемония как раз завершилась, и Джастин — в белом плаще, расшитом золотыми листьями — выводил из Храма свою законную жену. Та шла спокойно, с легкой улыбкой глядя вниз, и только слегка кивала на приветственные крики.

Ей дурно уложили волосы — видимо, Джастин так торопил служанок, что те не успели, и из прически выправились две пряди, отчего королева казалась еще более юной.

Платье, которое на нее надели, было велико, а драгоценности чересчур громоздки, однако празднующая толпа едва ли это замечала — им дали повод поорать и выпить на дармовщину вина. Горожане приветственно свистели и рвались рассмотреть высший свет поближе, и солдаты едва сдерживали их напор. Вечером в городе будет очень шумно и грязно. Как обычно, гуляния, начавшись в приличных кварталах и на площадях, выплеснутся на улицы поуже, а потом докатятся до порта.

Чуть ближе к храму стоял народ поприличней и благосклонно взирал на венценосную чету. Союз с Хартом был хорошей новостью для гильдий и торговцев, так что на недостатки невесты обращали внимание только знатные дамы и купеческие дочки, которые за спиной короля брезгливо морщили носы.

Того, что их королева нема и глуха, как ее кукла, никто так и не понял.

Маги Академии держались особняком, и радости на их лицах Ксандр не заметил. Скоропостижная женитьба короля наверняка что-то сбила в их планах.

Ксандр слабо верил в теорию Джастина о том, что Академии всех держав находятся в заговоре, но уж больно говорящее было выражение на лицах колдунов. Словно их брюшная хворь пробрала. Еще бы — всегда вежливый Джастин отколол такое и даже не посоветовался.

Мари Эстельяди, впрочем, находила в себе силы улыбаться, но эту женщину, похоже, не родили, а отлили из металла. Ксандр признавал, что опаснее ее во всей Академии человека нет.

Сама же Эстельяди была одинаково любезна и с королем, и с герцогами, и только почему-то к Ксандру испытывала какую-то странную слабость. Симпатию. Словно его статус бастарда вызывал у нее сочувствие. Чужую жалость герцог ненавидел и не принимал.

На праздничном пиру Ксандр не находил себе места. Вина почти не пил, несмотря на то, что чаши за здоровье новобрачных подымались чуть ли не каждую четверть часа. Да и веселье за столом царило натужное.

Маги присутствовать отказались, сославшись на срочные дела.

Гектор и Тармель были, мягко говоря, не в настроении.

Пока Джастин являлся холостяком и не имел наследников, кроме десятка сомнительных непризнанных бастардов, корона находилась к ним куда ближе. А теперь стоит новой королеве родить — и трон Литавии они смогут видеть только на приемах братца Джастина, ну и в мечтах.

Бывшая фаворитка Джастина, белокурая Элиза, смотрела на дочь Хромого с такой ненавистью, что Ксандр удивился, как металл на столе не расплавился, а вино не закипело. Впрочем, Тармель, тоже заметивший неладное, мягко отвлек внимание женщины на себя, зашептал ей что-то на ухо. И это тоже не радовало. Новый заговор зрел прямо под носом.

Джастин не обращал на это внимания. Он был в прекрасном расположении духа. Пил, ел, развлекал разговором королеву, которая благосклонно кивала и подносила губам свой бокал, рассказывал охотничьи истории удачно оказавшемуся в городе кузену правителя Сумеречной Марки. В глазах короля плескалось торжество. Он уже как наяву видел падение Академии, изгнание магов и возвышение Литавии за счет всех зазевавшихся соседей.

Но Ксандру не давало покоя другое.

Внезапная немощность Полин. А что если она заболела? Подхватила в Харте какую-то заразу? Или напутала с колдовством на невесте, потратила слишком много сил, или… Мысли крутились в голове одна за другой.

Терять магичку было нельзя — со следующей может так не повезти, да и под носом Академии провернуть второй раз такой фокус не получится.

Ближе к ночи за короля Джастина и его супругу подняли круговую серебряную чашу с лучшим вином. Ксандр лишь сделал вид, что коснулся губами вина, и передал чашу дальше.

Внутреннее звериное чутье рычало и кололо ребра, что этой ночью не следует ни пить, ни спать. Потому что всех их ждет нечто…

Он еще раз осмотрел зал. Кто? Кто ударит первым и откуда?

Тармель, низко склонившийся к Элизе…

Джастин, поверх кубка цепко осматривающий гостей…

Гектор, мрачный, как зимний медведь…

Маги, рискнувшие пойти против воли короля и не оставшиеся на празднество…

Бледная как снег Полин, ждущая в соседнем крыле…

В дверях зала мелькнула тень. Слишком мелкая, чтобы быть опасной. Ксандр присмотрелся.

Кот. Большой и серый. С рваным ухом и воровской мордой. Он, не привлекая внимания и ни на кого не оборачиваясь, прошел за спинами гостей. Сел. Осмотрел всех, чихнул беззвучно и презрительно, словно все, кто здесь был, не вызвали у него доверия. Потом заметил глядящего на него Ксандра.

Наклонил голову и прищурил глаза.

Ксандр приподнял бровь, ожидая, что кот вытворит дальше, но тут раздался слаженный хор голосов — королевской чете пора было подниматься в свои покои.

Джастин подал руку юной королеве. Та легко и грациозно поднялась и снова улыбнулась — мягко, как влюбленная женщина.

— Да здравствует королева! — грянуло со всех сторон.

Шум стих, их величества медленно и торжественно скрылись за услужливо распахнутыми дверьми. Ксандр осмотрелся в поисках кота, но тот исчез — так же тихо, как появился.

Гости выпили по кругу большую чашу с белым вином за то, чтобы ночь принесла плоды, и отправились дальше бражничать. Тармель с Элизой под благовидным предлогом спустились в сад, Гектор перестал изображать из себя любезного брата и мрачной тучей ушел к себе в покои.

Ксандр цапанул за локоть дочку кого-то из дальних баронов и, пользуясь ей как прикрытием, покинул праздничный зал. Баронесса оказалась веселой, смешливой и соблазнительной. Особенно остро это чувствовалось после почти месячного общения с Полин, когда каждый день он был словно канатоходец.

Кокетливый взмах ресниц баронессы отгонял глухую тоску. Она явно намекала на большее, и он даже не возражал. Потому что ему нужно было идти в покои королевы, к магичке, а он не хотел.

Не хотел так сильно, что использовал любой предлог, лишь бы задержаться. Как трусливый песчаный пес, который охотится только в стае и в сумерках.

Баронесса смеялась, соблазнительно подставляла плечо и шею для поцелуев, а Ксандр все мрачнел, осознавая, во что влип.

— Герцог, свадьба короля вас так огорчила? Право слово, давайте я вас утешу. О вас мне шептали такие вещи, что я наверняка тоже почувствую себя невестой в первую брачную ночь…

— И кто распускает обо мне слухи? — отстраненно поинтересовался Ксандр, целиком занятый своими мыслями.

— Говорят всякое, но я не прочь проверить лично. Знаете, это как легендарный меч рыцаря Свидора. В детстве я о нем слышала столько историй, а потом, когда мы гостили в Сумеречной Марке, в одном из храмов мне его показали. Он оказался невзрачный. Старый. Ржавый. И короткий, — с притворной скорбью закончила баронесса. — И если вы… Что это? Я думала, что магические огни будут позже, и не успела сходить за накидкой…

Грохот со стороны королевской опочивальни все сначала приняли за праздничный салют. Потом к грохоту присоединились крики, и все гости, едва не сшибая друг друга, рванули в сторону королевских покоев.

За Ксандром в сад примчался перепуганный лакей.

Ксандр бежать не стал. Вернулся в зал. Допил вино. Поставил бокал на стол, напротив места во главе, которое занимал Джастин, проверил, легко ли вынимается рапира из ножен, хотя уже знал заранее — там некого спасать.

На место, к дверям королевской опочивальни, он пришел последним.

Перед Грошовым герцогом толпа расступалась неохотно, пока Гектор наконец не рявкнул:

— Прочь с дороги, идиоты! Ксандр, сюда…

Джастин лежал почти у порога. Белый, словно покрытый изморозью. Та же изморозь посеребрила его черные усы и бороду.

Брат не дышал.

Ни ран, ни увечий — ничего. И все же сразу было ясно — Джастин мертв. На его лице и в остекленевших глазах смерть запечатлела такую боль, что по спине у Ксандра пробежали мурашки. Смерть не просто пришла сюда, в королевскую спальню. Она была долгой и мучительной.

Она была пыткой.

Корона Литавии, слетевшая с головы мертвого короля, лежала в стороне. Ксандр поднял ее, задумчиво повертел в руках и, наткнувшись на внимательный взгляд Тармеля, положил на стол у окна.

— Я позвал магов, — глухо уронил Гектор. — Меч так не убивает.

— Верно, — кивнул Тармель, соглашаясь. — Их убили чарами. Джастина и молодую королеву…

Ксандр только кивнул, бросив быстрый взгляд в глубину спальни. Королева в тонкой расшитой рубашке лежала на полу, ничком, волосы укрывали ее почти до пояса и густой волной растекались по светлым коврам.

Распихивая придворных острыми локтями, на место прорвалась Эстельяди, которая сразу приказала ничего не трогать и не двигаться с места, схватила Джастина за руку и быстро что-то забормотала. Потом досадливо выругалась и замерла. Ее тонкие ноздри раздувались от ярости, словно магичка к чему-то принюхивалась.

— Мистресс…

— Молчите, Гектор. И, ради всех богов, уведите отсюда посторонних. Стражи будет достаточно! Герцог Ксандр, вы куда собрались? Это может быть опасно. Стойте!

Но Ксандр уже прошел внутрь опочивальни. Он обязан был убедиться.

Подошел, осторожно ухватил за плечи и перевернул легкое тело.

Королева был такая же белая и холодная, как и король.

Ксандр наклонился, чтобы прощупать биение пульса. Запястья — ничего, грудь, шея… Есть! Он едва подавил рвущиеся изо рта ругательства, но Эстельяди, видимо, что-то услышала.

— Герцог, погодите, я сама!

Ксандр осторожно отпустил тонкую руку, и она бессильно опустилась на пол.

Хартская сумасшедшая, которая на три часа стала литавской королевой, еще дышала.

Свидетельница того, кто все это совершил. Немая, глухая, безумная, заколдованная, но живая. Единственная.

Придворные шептались уже не за порогом, за дальней лестницей, на которую их вытеснили солдаты. Но даже в долетающем гуле Ксандр легко разбирал слова “убили”, “коронация” и “Гектор”, “магия”.

— Мистресс, королева жива, — сказал он и отступил в сторону. — Дышит.

В дверях снова затолпились, рассыпая приказы принести носилки и одеяла.

По окнам комнаты расползались угловатые морозные узоры. Дыхание вырывалось изо рта облачком пара. Ксандр почувствовал чужой взгляд и обернулся.

В толпе мелькнула Полин — бледная до синевы, но с горящими глазами, она поймала его взгляд, торжествующе приподняла бровь и украдкой послала воздушный поцелуй.

Этот кон она выиграла.