Влюблённая в лёд

Сара Фейрвуд (2024)

В сердце, скользящего по льду мира фигурного катания, Эмма Розенберг, дочь легендарной фигуристки и требовательного тренера, сталкивается с вызовом своей жизни. После травмы, положившей конец ее мечтам о триумфе, Эмма теряет поддержку матери и погружается в бездну отчаяния. Не желая сдаваться, она решает покинуть страну в поисках нового наставника. Однако судьба уготовила ей иной путь: вместо привычных фигурных коньков и блестящих платьев, она оказывается в элитной академии Хилстроу, где должна адаптироваться к хоккейному миру. Здесь, на ледовой арене, ее ждут жестокие матчи и дерзкий, но привлекательный капитан команды Алекс Ньюман. Их изначально неприязненные отношения быстро перерастают в бурные столкновения и накал эмоций. На фоне жестких тренировок и командных сражений между ними разгорается искра, способная изменить их судьбы. Сумеет ли Эмма преодолеть страхи и найти свой настоящий путь в ледяной сказке, где страсть играет главную роль?

Глава 3

Глава 3

Перебинтовав свою ногу тейпом, я с силой вдохнула, чтобы отогнать нарастающее беспокойство, и села на краешек кровати. Внутри меня бушевали эмоции: злость за себя, за свою травму, и страх за будущее. «Ну что ж, продолжаем», — подумала я и потянулась к чемодану, который стоял в углу комнаты. Накинув на себя теплый халат, я открыла чемодан и достала ноутбук. Холодный металл в руках придавал мне уверенности.

Села поудобнее, включила компьютер и наблюдала, как логотип медленно появляется на экране, ожидая, когда система запустится. Я знала, что мне нужно найти тренера по фигурному катанию, и желательно из Бернаби — городка, где я сейчас находилась. Тишина в комнате была почти осязаемой, и только легкое шуршание гаджета нарушало покой.

Когда ноутбук наконец загрузился, я открыла браузер и вбила в строку поиска «тренер по фигурному катанию в Бернаби». Сердце забилось быстрее, когда я жаждала увидеть хотя бы что-то обнадеживающее. Я знала, что мне нужно продолжать тренироваться, даже если сейчас я не могла делать это в полную силу. Каждое движение — от простых шагов, до сложных элементов — требовало от меня максимальной концентрации и, увы, большей физической готовности, чем сейчас, с повязкой на ноге.

Результаты поиска заполнили экран. Сайты, приложения, местные клубы. Я начала быстро просматривать первое попавшееся объявление. «Спортивная школа «Звезда»», — гласила строка, и внутри меня зашевелилась надежда. Но увы, учебное заведение располагалось на другом конце страны. Я же писала Бернаби. Я закатила глаза. Похоже, судьба шутила надо мной. Разочарованно продолжала искать, но все клубы находились либо за пределами страны, либо были буквально за океаном. Неужели во всей Канаде, стране хоккея и льда нет ни одного тренера? Я, ужасающе злилась, готовилась закрыть браузер, когда вдруг наткнулась на один сайт. «Отбор в хоккейную команду «Бобры»». Я усмехнулась; такой выбор талисмана был откровенно абсурдным. Не знаю зачем, кликнула на сайт и пока я рассматривала фотографии, прокручивая вниз, моя ухмылка быстро пропала. На экране стояли те самые парни с катка и кафе. А в центре — тот нахал, Алекс, который вышвырнул меня с катка, как старую тряпку.

Рядом с ним стоял мужчина, очень похожий на Алекса. Вероятно, его отец, судя по выражению лица и уверенной осанке. Под изображением красовалась надпись: «Алекс Ньюман, капитан «Бобров», с командой и их тренер Ричард Ньюман». Вот оно, наше хоккейное все. Позади — весь хоккейный мир, а фигурное катание, как всегда, потерялось среди дауншифтеров, мечтающих забраться на лед в полной амуниции.

Я продолжала листать страницу сайта и наткнулась на семейное фото. На нем был Алекс, улыбающийся, как будто впитывающий солнечные лучи, а рядом стояли его отец и женщина. Увидев её, сердце забилось быстрее. Карие глаза и черные волнистые волосы были знакомы. Это была Надежда Ньюман! Я замерла, не веря своим глазам. О, боже! Как я могла не распознать ее сразу? Я знала ее историю наизусть, изучала каждое движение, каждую награду. Она была не просто фигуристкой, она была легендой.

Я вспомнила, как мама рассказывала о Надежде, с легким презрением в голосе: «Слабое звено, такая жалкая концовка карьеры из-за травмы». Но у Надежды было больше медалей, чем у моей матери, и в эти минуты я снова и снова прокручивала в голове ее волшебные четверные аксели, которые украшали красные дорожки Олимпийских игр. Мне всегда казалось, что это практически недостижимо, но мечта об этом не оставляла меня. Меня уже охватила радость, что смогу заниматься с Надеждой, но, прочитав еще несколько строк, поняла, что она не тренирует. Она покинула спорт двадцать три года назад. Чувство разочарования накатило на меня, как ледяная волна. Она была моим кумиром, хотя я никогда не могла бы сказать об этом матери. Я закрыла ноутбук, желая унять бушующие в душе эмоции. Сердце колотилось, мысли рвались на свободу. Она ведь не тренирует. За двадцать три года вне спорта, возможно, она потеряла интерес к фигурному катанию, затерялась в мире обычных людей. Но какая же досада! Быть рядом с ней, заниматься под руководством моего кумира — это значило бы всё. Я представила, как мы тренируемся вместе, обсуждаем технику, переживаем поражения и радуемся победам.

Может, стоит поговорить с этим Алексом? Если он действительно сын Надежды, то у него есть ее номер. Я вздохнула, ощутив прилив надежды. Завтра я снова пойду на каток. Ночь уже окутала город своим тёмным покровом, когда я наконец измотанная легла в постель. Я не могла заснуть, переворачиваясь с боку на бок, всё время думая о том, как хорошо было бы, если бы Надежда взялась меня тренировать. Вскоре я решила, что отвлекусь. Встала с кровати и вышла на балкон. Холодный ветер сразу же коснулся моей кожи, вызвав мурашки, но свежесть воздуха была столь манящей, что я не могла устоять.

Передо мной раскинулся ночной Бернаби, погруженный во мглу. И вдруг, нежно и невесомо, с неба начали падать снежинки. Это был первый снег этого года! Мягкое, белое покрывало медленно становилось настоящей сказкой. Я медленно вдохнула, пытаясь упаковать каждую деталь в моем сердце: холодный ветер, снег, звуки города. Зима приходила, и вместе с ней вновь пробуждались мои мечты.

Скоро я отошла от балкона, закрыла за собой дверь и вернулась в тепло своего номера. Закрыв глаза, я ощутила, как все переживания уносятся вдаль, словно уводимые волнами. Скоро мне приснился снежный мир, где я скользила по льду, и всё это казалось таким возможным.

Я проснулась задолго до рассвета. Мое волнение было таким сильным, что даже под теплым одеялом мне не удавалось заснуть. Глядя на часы, которые показывали шесть утра, я вдруг решила, что больше не могу лежать на месте. Я быстро умылась, ощущая, как холодная вода поднимает меня до конца, и, громко вздохнув, начала собираться.

Одной из главных мыслей было то, что нога продолжала дико болеть, но я старалась не придавать этому значения. Важно было встать и размяться, ведь впереди меня ждала важная встреча. Я натянула черный спортивный костюм и белую куртку, а затем аккуратно привязала шнурки черных ботинок к ногам, стараясь избегать лишнего напряжения. Мои длинные, слегка волнистые волосы, почти до лопаток, упали на плечи. Я распустила их, чтобы они не мешали мне, вышла из номера и направилась к набережной.

На улице царили тишина и покой. Все кафе еще были закрыты, и лишь редкие люди, выгуливающие собак или пробегающие по дорожкам, нарушали эту тишину. Я поежилась в куртке от холодного ветра, несмотря на легкое тепло своих мыслей. На душе было тревожно из-за того, что я не знала, придет ли Алекс и с каким настроением.

Обогнув левый берег, я вышла к маленькому дорожному кафе. Заказав кофе через автомат, я сделала несколько глотков, чувствуя, как тепло проникает внутрь. Я взглянула на часы и поняла, что уже почти девять! Как я могла потерять так много времени? Я быстро пошла, стараясь не нагружать больную ногу, и направилась к частному катку. Мой путь, который обычно занимал полчаса, я преодолела за десять минут, нетерпеливо ускоряя шаг.

Достигнув здания, я тяжело вздохнула и снова посмотрела на часы. Бросив пустой стаканчик в мусорку, я вошла внутрь катка. Двери, как обычно, были открыты. Внутри не оказалось ни охраны, ни других людей. Я прошла в сторону катка и, увидев пустое ледовое покрытие, решила усесться на скамейку, чтобы немного подождать. Тепло и выпитый кофе быстро начали убаюкивать меня, и вскоре я не заметила, как задремала.

Но вдруг почувствовала, как кто-то положил мне руку на плечо. Резко дернувшись, я вынырнула из полусна и обернулась. Передо мной стоял Алекс.

— Что ты здесь делаешь? — фыркнул он и резко убрал руку с моего плеча. Его карие глаза пронзали меня до костей, отчего стало слегка холодно.

— Жду тебя, — ответила я, вставая с лавки, делая неуверенный шаг к нему вперед.

Алекс нахмурился, его взгляд пронизывал меня. Он скрестил руки на груди, и с презрением бросил:

— Зачем?

— Я хотела бы поговорить с твоей мамой, — сказала я, понимая, что с каждым словом мой голос звучал всё увереннее.

В этот момент я почувствовала, как будто каждое слово дает мне силы, несмотря на боль в ноге и волнение внутри. Все, что происходило, имело значение. Этот разговор был важен. Я не могла просто забыть о своих чувствах и ожиданиях. Теперь дело оставалось за малым — заставить Алекса понять, насколько это для меня важно.

— Нет, убирайся, — резко сказал он, проходя мимо меня и выезжая на лед.

— Эй, — крикнула я ему вслед, не готовая сдаваться. — Я не договорила!

Коньков у меня не было с собой, но, не раздумывая, я решила шагнуть на лед в своих ботинках. Я двигалась осторожно, чтобы не упасть, но мне было нужно подойти к нему. Алекс был в своей темно-синей хоккейной форме, без шлема, клюшка в руках. Он подкатил к воротам, и, подходя ближе, я поняла, что надо быть осторожной, чтобы не помешать его тренировке.

Как только я оказалась за его спиной, он вдруг резко развернулся, и я лишь чудом смогла увернуться от столкновения. Но мои ноги поскользнулись, и, начиная падать, я почти коснулась льда. В последний момент его руки надежно подхватили меня. Его карие глаза вблизи казались такими глубокими, и в этот момент все вокруг словно забилось. Я не могла произнести ни слова. В груди разливалось тепло, а в животе закололо странным и непривычным чувством. Что это? Он быстро поставил меня на лед, словно ничего и не произошло.

— Что тебе надо от меня? — вновь обретая серьезность в голосе, произнес он, уставившись на меня.

— Я хочу поговорить с Надеждой Ньюман. Я хочу, чтобы она меня тренировала, — твердо ответила я, глядя ему в глаза, решив не отступать.

— Она не тренирует, — сказал он, злобно стукнув клюшкой по льду.

— Может быть, она сможет, — так легко не сдавалась я. — Пожалуйста, Алекс, мне это важно.

— Кто ты такая вообще, чтобы что-то делать для тебя? — разозлился он. — Убирайся.

Холодный воздух вдруг отрезвил, и я тяжело вздохнула, чувствуя, как внутри все сжалось. Ушли все мои смелость и уверенность. Повисшее в воздухе напряжение было невыносимым. Я отвернулась и пошла прочь с катка. Его слова звучали в голове как громкий удар, выбивающий из колеи. Я перешла за ограждение, и тут на меня снова набросились его дружки, крича что-то обидное вслед. Я не обратила на них внимания и, выйдя из здания, села на лавку, закрыв лицо руками.

Что же мне делать? Беспокойство и разочарование накрыли меня, как зима холодным снегом. Я не знала, получится ли у меня преодолеть эти преграды, но одно я знала точно: я не могу сдаваться. Я могла бы вернуться и снова потребовать у Алекса номер его матери, могла бы просто забыть про все это, но эти мысли были невыносимыми. Я решила выбрать первый вариант.

Поднявшись, я почувствовала, как решимость наполняет меня. Войдя обратно в здание, я ощутила, как мои ноги снова начали двигаться к арене. На катке я увидела Алекса, он весело катался по льду с друзьями, размахивая клюшками. Внутри меня нарастала злость. Я хотела крикнуть ему, призвать к повторному разговору, но как только один из его дружков заметил меня, весело помахал и начал смеяться, другие подхватили его смех. Это было унизительно.

Алекс, однако, выглядел серьезным и непримиримым. Они переговаривались, и вскоре он снова обернулся ко мне. Подъехав ко мне, он вышел за ограждение, схватил меня за руку и потащил с катка, причиняя боль.

— Пусти, — вырвалось у меня, но я знала, что это бесполезно.

— Я что сказал, чтобы ты убиралась! — прошипел он, резко швырнув мою руку.

Мы почти дошли до выхода из здания. Остановились друг напротив друга. Я посмотрела на Алекса с мольбой, в то время как он смотрел на меня с неприязнью.

— Повторяю в последний раз, — прошипел он, сужая глаза. — Что тебе надо?

— Я же сказала, поговорить с твоей мамой, — попыталась я произнести это своим самым невинным голосом и хлопнула глазками.

— Зачем? — его нервозность только нарастала.

— Мне нужен тренер, — сказала я, заглядывая в его глаза, как будто могла там найти его искренность.

— Для чего? — он продолжал смотреть на меня с недоверием.

У меня в голове пронеслась мысль, что он просто не понимает, о чем я говорю. Я закатила глаза, пытаясь объяснить.

— Чтобы снова вернуться на лед, — произнесла я, держа его взгляд.

— Она не тренирует дилетантов, — ответил Алекс, вскидывая бровь.

— Я не дилетант! — фыркнула я, отчаяние переполняло меня. — Моя мать тренер и она отказалась от меня. Мне нужен другой, чтобы снова вернуться на лед.

В этот момент я почувствовала, как свобода выбора, которую я так отчаянно искала, может быть ближе, чем я думала. С каждым словом я становилась всё более уверенной. Теперь мне оставалось лишь дождаться, как отреагирует Алекс. Его наглая ухмылка возвращалась на лицо.

— Приходи завтра в десять, — произнес он, бросая взгляд через плечо, как будто это была самая простая вещь на свете. — Я ей передам. Но если она завтра не придёт, значит, не будет тебя тренировать.

— Ладно, — ответила я, прищуриваясь.

Внутри вспыхнул маленький пожар надежды, но у меня оставался вопрос, который мучил — утро или вечер? Я хотела закричать ему, но он уже развернулся и ушел к своим друзьям, которые ему явно были более интересны. Я чувствовала, как мир вокруг меня разваливается на кусочки, словно лед, который я искала всю жизнь. Я закатила глаза и пошла за ним.

— Эй, — закричала я, стоя у ограждения, фигуры на льду как будто замерли от моего крика. — Десять утра или вечера?

Он обернулся, искрящиеся глаза бросили злобный взгляд в мою сторону.

— Утра! Идиотка, — крикнул Алекс, повернувшись к своим друзьям, которые хихикали, будто бы я была не с ними, а каким-то непонятным существом с другой планеты.

Я почувствовала вспышку стыда, как будто огонь обжигал меня изнутри, но я не собиралась так просто отступать.

— Что, назначил крошке свидание? — подхватил его друг, смех звучал, как бьющееся стекло, режущее в сердце.

— Отвали, — пробормотал Алекс, и я понимала, что этот разговор закончился.

Они покатились в другую сторону катка, оставив меня наедине с мыслями. Я ушла от них, чувствуя, как мысли о том, что меня ждёт завтра, становятся более четкими. Снег медленно падал, укрывая мир вокруг белым покрывалом. Холод заставлял меня поёжиться, но внутри меня разгорался огонь уверенности. Я направилась в сторону отеля, в каждом шаге осознавая, что это не просто встреча — это мой шанс. Шаг за шагом я приближалась к своему возвращению.