Академия Чародейства и Проклятий 2: дитя света и тьмы

Сара Фейрвуд (2024)

Меня зовут Кларисса Рене, и моя жизнь в Академии Чародейства и Проклятий полна магии и загадок. С детства я мечтала оказаться здесь, но то, что мне предназначено, оказалось гораздо сложнее, чем я представляла. Все студенты обладают одной из стихий — я же владею всеми пятью, включая опасную и запрещенную магию теней. Этот тайный дар — моя гордость и мой груз, ведь в нашем мире такая сила может привести к катастрофе. Моя удача внезапно оборачивается неудачей, когда я совершаю ошибку, из-за которой мой секрет вот-вот станет явным. И если этого было недостаточно, я узнала, что моя мать, о которой я всегда думала, что она просто маг, скрывала от меня нечто гораздо более страшное. После ее смерти я должна разгадать загадки и защитить то, что мне дорого. Несмотря на угрозы, любовь заставляет меня рисковать, и я готова бороться за своё право быть собой. Но достаточно ли мне сил, чтобы справиться со всеми тёмными тайнами, которые встали на моём пути? Позвольте мне рассказать вам свою историю.

Глава 4

Утро показалось мне особенно серым и холодным. Я проснулась с чувством разбитости, словно меня переехал грузовик. Вокруг все было затянуто серым покрывалом, а в голове — клубок тягучих мыслей. Воспоминания о том дьявольском зелье, которое мы с Бэт приготовили, все еще терзали меня, как кошмары. Они накатывались волной, оставляя меня в полной растерянности.

Я приподняла голову и взглянула на нашу с Бэт комнату. Пустота, которую она оставила, снова обострила мое подавленное состояние. Она, наверное, уже собрала свои вещи и ушла в душ. Поднимаясь с кровати, я почувствовала тяжесть в каждой мышце, словно ненавистный груз заставлял меня оставаться на месте. Но я не могла оставаться здесь, нужно было хотя бы на мгновение отвлечься.

Схватив полотенце, я направилась в общий коридор нашего общежития. Как только я вышла за дверь, аромат мыла и шампуня окутал меня, напомнив о том, что жизнь продолжается, несмотря на мои раздумья. Проходя мимо соседних дверей, я слышала стуки и шорохи — кто-то собирался на занятия, кто-то, как и я, еще волновался о вчерашнем вечере. Я чуть замедлила шаг, но вдруг услышала знакомый голос.

— Клэр, давай поговорим, — произнес Кристиан.

Я остановилась, прежде чем повернуться к нему, и сердце сжалось. Он стоял там в одних брюках, с голым накаченным торсом, который, казалось, выделялся на фоне серости всего вокруг. В такие моменты я ненавидела свою реакцию на него, ненавидела, что его обаяние все еще способно заставлять мою кровь бурлить.

— Чего тебе? — спросила я с отголоском раздражения в голосе, стараясь скрыть эмоции, раздирающие меня изнутри.

Он почесал затылок, как будто искал нужные слова. Я наблюдала за его движениями с усмешкой, уверенная, что очередной выход его «прости» не изменит обстоятельства.

— Я хочу перед тобой извиниться за тот инцидент на балу, — сказал он наконец.

Моя губа невольно дернулась от его слов.

— Извиниться? — переспросила я с явным поддразниванием. — А разве это что-то изменит? Ты сам знаешь, что ты натворил.

— Мне очень жаль, — продолжал он, заглядывая мне в глаза, — я не хотел, чтобы все так получилось.

Он смотрел на меня, и в его глазах я уловила искренность, но обид было слишком много. Я вновь потянула руку к двери душевой, мечтая о том, чтобы смыть с себя все переживания, вместе с его навязчивым присутствием.

— Нам не о чем с тобой разговаривать, — сказала я, пытаясь отвернуться от него.

Но Кристиан не сдался. Он схватил меня за руку развернув к себе, и мир вокруг словно замер. Я чувствовала, как его тепло проникает сквозь мои ладони, но это тепло было слишком острым, чтобы с ним можно было справиться.

— Клэр, подожди! — его голос был настойчивым, с примесью тревоги, которая заставила меня остановиться.

Но я не хотела останавливаться. В голове крутились воспоминания: смех, обещания, недосказанности и, конечно, тот момент, когда он разорвал все на кусочки.

— Что ты еще можешь сказать, чтобы всё исправить? — воскликнула я, и попыталась вырваться из его хватки. Его рука держала меня крепко, как будто он боялся отпустить и потерять.

— Я понимаю, что повел себя как полный идиот. Но я не хочу, чтобы ты думала, будто мне все равно, — произнес он и посмотрел мне в глаза. В его взгляде читалась искренность, но в моей душе бушевали гнев и неопределенность.

Его слова отразились в моем сознании, но поверить ему было труднее всего. Обидно было видеть его спокойным и уверенным, когда внутри меня бушевали гнев и неопределенность. Я отмела свои мысли, словно оборванный лист, пытаясь сосредоточиться на том, что сейчас важно.

— Ты порвал со мной, когда я меньше всего этого ожидала, — тихо произнесла я. В моем голосе звучала подавленность, которая отражала каждую каплю боли, укоренившись в моем сердце. — А теперь как будто ничего и не произошло.

— Я ошибся, — его голос стал мягче, почти вздрагивающим от чувства. — Я не должен был так поступать. Я хочу исправить это. Пожалуйста, дай мне шанс.

После этих слов во мне заколебались чувства. Я явно не знала, что делать. Что-то внутри меня кричало, чтобы я не верила его словам, но в то же время я понимала, что сама все еще цепляюсь за надежду. Я не могла с этим справиться.

— У тебя есть Талия, вот иди и извиняйся перед ней, — произнесла я, словно выплевывая каждое слово. Вырвав руку из его хватки, развернулась и направилась к душевой, оставляя его позади, с его сожалениями и извинениями, которые не значили для меня ничего.

Дверь захлопнулась за мной с гулким звуком, и я прижалась к ней спиной, пытаясь понять, что произошло. Моё сердце бешено колотилось, а разум заполнили образы недавних событий. Почему он снова лезет в мою жизнь? За что мне все это? Я попыталась глубоко вдохнуть, но дыхание сбивалось, и в голове крутилось множество вопросов.

— Что случилось, Клэр? — раздался знакомый голос. Это была Бэт. Она стояла рядом со мной, накрыв голову полотенцем, словно актриса, готовая к следующей сцене.

— Кристиан случился, — пробормотала я и закатила глаза, пытаясь отмахнуться от навязчивых мыслей.

Бэт нахмурилась, в её глазах зажглось озорное выражение.

— Что он сделал? — с ироничной улыбкой спросила она, как будто Кристиан был не злостным предателем, а лишь старым добрым знакомым, который заблудился в трёх соснах.

— Хотел извиниться, — бросила я раздраженно, чувствуя, как волнение нарастает в груди.

— А ты что? — не унималась Бэт, будто детектив, подводящий меня к важному открытию.

— Просто послала его, — произнесла я безразлично, хотя внутри всё бурлило.

— Правильно, подруга, — сказал Бэт и похлопала меня по плечу, как будто это была настоящая победа.

Она вышла, оставив меня наедине с собственными мыслями. Я медленно направилась к душу, чувствуя, как горячая вода смывает переживания и сомнения. Я старалась не думать о Кристиане, но в сердце всё ещё оставалась искорка надежды, протянувшая свои щупальца в прошлое.

После душа я почувствовала себя намного лучше. Направляясь к своей комнате, в голове всё ещё крутились вопросы, когда вдруг меня схватили за запястье и развернули к себе.

— Что ты делаешь?! — завопила я, увидев Кристиана.

— Клэр, просто поговори со мной, — произнес он тихо.

— Я тебе вроде сказала, что не хочу с тобой разговаривать. Нам не о чем говорить, — закричала я, пытаясь вырвать руку из его крепких пальцев. Он сжимал её слишком сильно.

— Клэр, я люблю тебя. Я всегда любил тебя, просто не знаю, что на меня тогда нашло, — его голос звучал спокойно, но в нём была тоска, заставляющая меня на секунду замереть.

— Ты издеваешься?! Ты бросил меня, разорвав помолвку, из-за чего? Из-за того, что я убила твою бывшую? — я орала, как будто это могло изменить ситуацию. — Или, может, из-за того, что я чудовище? Но я убила другое чудовище! Она могла уничтожить мир!

— Клэр… — тихо начал он, но я перебила его.

— Нет! Я ещё не закончила. Ты из-за этого порвал со мной, да? Из-за того, что я убила Айрис?

— Нет, — произнес Кристиан едва слышно, почти шёпотом.

— А что тогда? Что?! — закричала я и, наконец, смогла вырвать руку из его хватки.

Я ощутила, как гнев захлёстывает меня, и начала толкать его в обнаженную грудь, остро осознавая контраст между его физической силой и моим безразличием к его попыткам понять. Он стоял будто в бетонной стене, не отступая. В его глазах читалась боль — глубокая, неизлечимая. И это смущало меня до глубины души. Я чувствовала, как меня накрывает истерия, ненависть и любовь смешивались в такой запутанный клубок, что высказать это словами становилось практически невозможно. Передо мной стоял мужчина, который был частью моего прошлого, части, которую не стереть — даже если судороги боли заставляли меня желать выкинуть его прочь из своей жизни.

— Ты просто не понимаешь, — произнес он, глядя мне в глаза, — что я боролся с собой и с тем, что произошло.

Я позабыла, что такое спокойствие, когда эти слова вырвались из его уст.

— Боролся? — воскликнула я, не веря своим ушам. — Ты оставил меня в самый трудный момент! Ты не вправе теперь говорить о том, что любишь!

Он открыл рот, но замер, как будто слова застряли где-то у него в горле. В его взгляде читалась отчаянная попытка объяснить все свои действия, но все, что я видела, — это страх «потерять» меня снова. И он был так прав — я бежала с разбитым сердцем, беспокойство за себя заглушало живые чувства.

— Мне это не нужно, Кристиан. — Мой голос дрожал от гнева и боли. — Я не могу просто взять и забыть все, что произошло. Ты сам все разрушил!

Но Кристиана не удовлетворил мой ответ. Он внезапно кинулся ко мне и прижал к себе. Его холодный, обнаженный торс обвил мое тело, и я ощутила знакомое тепло, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня. Однако я отпрянула, держа полотенце, с одной стороны, как щит.

— Нет! — крикнула я, тряся головой, как будто это могло помочь мне избавиться от воспоминаний. — Не смей!

— Клэр, я безумно по тебе скучал… — его голос дрожал, но в груди у меня росла только ярость.

Внутренняя буря, поднявшаяся внутри, обрушилась на него неожиданно: я отвела руку и влепила ему пощечину. Этот жест был словно крик, который мог заставить его понять, насколько я разочарована, насколько меня ранили его слова и поступки.

— Ты должен разобраться в своих чувствах, Кристиан! — произнесла я, стоя перед ним, отчаявшаяся и полная раненых эмоций. — Не делай так больше.

С этими словами я резко развернулась и направилась в комнату. Закрывая за собой дверь, я ощущала, как по моим щекам катятся горькие слезы. Внутри была настоящая буря. Я всегда мечтала о свободе от этих противоречивых чувств, но он снова вернулся и всё нарушил. По ту сторону двери меня уже ожидала Бэт, моя верная подруга и поддержка. Она взглянула на меня с недоумением, в её глазах я увидела вопросы, на которые сама не могла ответить.

— Что случилось, Клэр? — её обеспокоенный голос вывел меня из раздумий.

— Кристиан, — тихо произнесла я, ощущая, как будто кто-то сжал мой желудок в тисках от воспоминаний.

— Что опять? — Бэт, казалось, была готова вспылить. Её голос звучал как грозовой гром.

— Он хотел меня поцеловать, а я дала пощечину, — отчётливо, но с трудом произнесла я, чувствуя, как нервозность пронизывает меня.

— Он что, совсем ополоумел? — возмутилась она, её глаза сверкали, как будто она забыла о всех нюансах нашей сложной ситуации.

Я не ответила, стараясь не встречаться с её взглядом. Открыла шкаф и достала запасной комплект формы. Мне совершенно не хотелось обсуждать происходящее, я просто хотела собраться и взять себя в руки.

— Понимаешь, я просто не знаю, что делать, — призналась я, взглянула в зеркало и увидела, как тонкие линии волнения прописались в моём лице.

— Может быть, стоит поговорить с ним? — спросила Бэт, её голос снова стал мягким, но это не облегчало тяжесть на моем сердце.

— Нет, Бэт, — выдохнула я, чувствуя, как внутри меня происходит борьба. — Всё слишком запутано. Я не хочу снова переживать это всё.

Тишина в комнате словно сжимала меня, превращая в камень. Я пыталась сосредоточиться на том, что меня ждёт впереди, но образы Кристиана не покидали меня. Они следовали за мной, как тени, и я знала, что рано или поздно мне придётся решить, что делать с этими чувствами, которые разрушали меня изнутри.

Я вновь вернулась к зеркалу, пытаясь привести в порядок свои чувства, но отражение лишь подчеркивало всю мою внутреннюю борьбу. Бэт, моя лучшая подруга, наблюдала за мной с беспокойством. Её глаза искали ответ, который я сама не могла найти.

— Клэр, ты должна сказать ему, что ты чувствуешь, — продолжила она, в её голосе звучала искренность, которую было трудно игнорировать.

— Я не знаю, с чего начать, — тихо ответила я, проводя рукой по своему лицу.

Я не могла откинуть мысли нашего последнего столкновения, как Кристиан прижал меня к себе. Это все заполнило мой разум, словно змеи в бочке. Это было одновременно знакомо и опасно, как прикосновение пламени.

— Может, стоит встретиться с ним не так эмоционально? — предложила Бэт. — Объясни, как ты себя чувствуешь, без криков и слёз.

Внутри меня разгорелся конфликт. Я знала, что она права. Но страх того, что могу снова оказаться в его объятиях, удерживал меня. Я покачала головой, но Бэт не оставляла меня в покое.

— Ты не можешь просто избегать его. Это не решит проблему, Клэр.

— Ты не понимаешь, — взорвалась я, глядя на неё с отчаянием. — Он приходит и уходит, как будто мы с ним играем в прятки. Я не знаю, чего он на самом деле хочет!

Мои слова вырвались наружу, захлестывая меня бурей эмоций. Я вновь представила его холодный, обнажённый торс, как он прижал меня к себе, от чего у меня захватило дух. Я отпрянула тогда, но его желание было ощутимо. Я сжала руку в кулак, всё ещё чувствуя себя рядом с ним. Я бросила взгляд в зеркало; там отражалась испуганная версия меня самой, запутавшаяся в отношениях, которые не давали покоя.

— Может, ты просто боишься сделать шаг навстречу? — заметила Бэт, её слова словно отозвались в моём сердце, как проклятие.

Я отвернулась. Нет, не могу. Он был не тем, с кем я могла бы строить свою жизнь.

— Нет, я не хочу видеть его в своей жизни, — уверенно сказала я, хотя голос предательски дрогнул, и с яростью бросила полотенце на кровать, словно это был он, кто вторгся в моё пространство.

Бэт тяжело вздохнула и замерла на месте, но вмешиваться больше не стала. Я чувствовала её взгляды на себе, полные понимания и, в то же время, легкого разочарования. Она всегда была рядом, готовая поддержать, но и она понимала, что это не просто история «и жили они долго и счастливо». Мои чувства были сложнее.

Собирая свою сумку, Бэт делала это молчаливо, каждый её жест говорил о том, что она хочет, чтобы я приняла окончательное решение. Я понимала: необходимо отпустить его, но как? Он был частью меня, частью моего сердца.

Я все еще злая, стала натягивать на себя свою учебную форму: расклешенная бордовая юбка чуть выше колен, белая рубашка с резным воротничком, в тон юбки прямой пиджак, натянула на себя длинные белые гольфы и дополнила образ черными лакированными лоферами. Каждый элемент одежды был тщательно подобран, и, в общем, образ выглядел строго, но в то же время мило и стильно. Я любила, когда такой простой наряд мог подчеркнуть индивидуальность.

Свою длинную кудрявую рыжую шевелюру я собрала в хвост, чтобы не мешала мне за учебой, и добавила заключительный штрих — черный бантик. Посмотрев на отражение в зеркале, я удовлетворенно кивнула. В этот момент я увидела Бэт, сидящую рядом на кровати и углубившуюся в изучение расписания. Я невольно взглянула на свою подругу и не могла не залюбоваться ею. Длинные черные прямые волосы спадали ниже талии, создавая контраст с ее бледной кожей, которая, как у настоящей вампирши, светилась на фоне темного уюта спальни. У нее были карие глаза с искорками, словно отражающие свет звезд, и милые конопушки на носу и щеках, придающие ей особое очарование.

Бэт была всегда более целеустремленной в плане учебы, чем я. В ней была какая-то внутренняя сила, которая заставляла ее фокусироваться на цели, тогда как я часто отвлекалась на мелочи, такие как Кристиан. Она продолжала изучать свое расписание, не замечая, как я с восхищением смотрю на нее.

Я быстро оглядела свою комнату, проверяя, не забыла ли я что-то важное. Все было на месте: книги, тетради, карандаши. Но вдруг меня осенило — а где же мой любимый браслет, подаренный тетей? Сердце забилось быстрее, и я метнулась к столу, заглядывая под него. Там не оказалось ничего, кроме пыли и крошек, которые я оставила после последней нашей вылазки с Бэт за ночным ужином в столовую. Непорядок! Тетя всегда учила меня следить за порядком.

Пока я копалась в своих вещах, обдумывая, где могла оставить браслет, мой взгляд упал на разбросанные тетради. Я внимательно проверила каждую, но, конечно, браслета там не было. Я устроила настоящую небольшую детективную операцию, проверяя каждую деталь, включая шкаф, под которым могла бы его найти. С каждым разом я становилась всё более нервной.

— Ты чего, за призраком охотишься? — раздался голос Бэт. Я подняла голову и увидела, что она улыбается, уткнувшись в свое расписание.

— Точно, призрак учебной формы! Я вот думаю, как мне в ней лучше выглядеть, — подмигнула я, уже окончательно отбросив все гнетущие мысли о Кристиане. Я не позволю ему портить мне настроение! Он просто не достоин моих эмоций.

— Ты и так выглядишь отлично! — с искренним восхищением отметила Бэт, и меня это немного успокоило. — А вот темнохолщицкие платья тебе не идут.

Я рассмеялась. О, Бэт всегда знала, как поднять настроение. Она была словно лучик солнца в этом сером мире. Я оставила свои поиски и закончила собираться. Взглянула в зеркало, поправив выбившиеся пряди волос, и ощутила уверенность, что могу справиться с любыми невзгодами.

— Пошли, — сказала я, уже собранная и готовая покинуть комнату.

— Пошли, — подтвердила она с той самой искренней улыбкой, которую я обожала.

Мы вышли из комнаты, просторный коридор общежития встретил нас легким эхом шагов. Я обожала это место: тяжелые двери на каждой стороне, скрипящие полы, высокие потолки с вычурными потолочными украшениями, которые рассказывают свои истории. Каждый раз, проходя мимо, чувствовала, как будто место шепчет мне что-то важное.

Я инстинктивно подхватила Бэт за руку, пока мы направлялись в Академическую столовую. Мое сердце забилось быстрее, когда я заметила группу студентов, склонившихся над своими тетрадями и обсуждающих последние зельеварения.

— Знаешь, мне кажется, что в этом семестре у нас будет много интересных заданий, — заметила я, когда мы проходили мимо класса трансмутации.

— Да, особенно по зельеварению. Это будет сложно, но я готова! — ее глаза блеснули, и она рассмеялась нашей недавней выходке.

— Ты всегда была такой целеустремленной! — призналась я, задыхаясь от смеха. — Я б скорее на дне океана училась, чем на лекциях сидела.

Бэт рассмеялась, а её смех заполнил коридоры, словно мелодия:

— Зато ты так прекрасна, когда смеёшься! Зачем тратить научные «добродетели», если можно быть красивой?

Пробираясь к столовой, я ощутила, как голод становится невыносимым, и запах свежевыпеченного хлеба заставил мой живот заурчать. Мы вошли в зал, где шумно общались студенты, а на столах раздавались тонкие ароматные еды. Каждый раз, когда я приходила сюда, небольшой трепет охватывал меня, как будто бы это было волшебное место, где начинались все самые захватывающие истории.

— Надеюсь, у нас сегодня будет что-то вкусное, — прошептала я, скрестив пальцы.

— Я мечтаю о круассанах, — добавила Бэт, притягивая меня ближе.

Мы вошли в зал, полностью погруженный в шумные разговоры. Студенты обсуждали свои планы на день, кто-то уже успел залезть в ссору из-за последней булочки с корицей. Я с Бэт нашли место за раздачей и принялись наполнять свои тарелки: ароматный суп, хрустящие салаты и, наконец, теплые, золотистые круассаны, которые я обожала. Они выглядели так аппетитно и манили меня.

— О, смотри, это же Арчи! — неожиданно воскликнула я, заметив новенького студента, который проходил мимо с горой еды, аккуратно зажатой в руках.

Бэт, как всегда, активно готовая к взаимодействию, сделала приветственный жест, и я, подхватывая её настроение, тоже помахала.

— Привет, Арчи! Как дела? — закричала она, перекрывая шум столовой.

Он остановился, повернувшись к нам с легкой улыбкой, и в этот миг все вокруг будто затихло. Арчи выглядел просто потрясающе: пронзительные голубые глаза, каштановые волосы, мускулистое тело, скрытое под бордовой формой Академии. Я невольно любовалась ним, и мимо проносились воспоминания о том, как вчера, из-за утренней неудачи с зельем, все в классе смеялись надо мной. И моя улыбка сошла на нет. Боже, он же видел мой позор…

— Здорово, девчонки! У меня полный график на сегодня, но перед этим — завтрак! — ответил Арчи, присаживаясь к нашему столику.

Как только он сел, забавные споры и шумное смехотворение за соседними столами начали исчезать для меня. Я просто не могла оторвать от него взгляда. Кажется, кто-то сыграл со мной злую шутку, и вместо поддержки мои мысли вернулись к инциденту с зельем, который обернулся настоящим кошмаром: желто-зеленые пятна покрыли моё лицо и форму, и я стала объектом шуток и обсуждений.

— Как ты, Клэр? — вдруг спросил Арчи, рассматривая меня с интересом, в его голосе сквозила забота. — Ты вчера была очень подавлена после инцидента с зельем.

Я мгновенно вспыхнула, как спелый помидор. Сокровенные воспоминания о том, как зелье рвануло у меня в руках, снова заполнили мой разум. Я вспомнила, как одноклассники хихикали и показывали на меня пальцем, когда я стояла как вкопанная в аудитории.

— Уже нормально, я отошла от этого, — выдавила я с усилием, стараясь не показать, как меня это всё ещё волнует.

Но не тут-то было. Арчи посмотрел на меня и, казалось, попытался рассмотреть, что скрывается у меня внутри. Он улыбнулся — от его улыбки в моем животе закружили бабочки, словно в них запустили сложный механизм, о существовании которого я даже не подозревала.

— Ты знаешь, это же всего лишь зелье, — сказал он с ободрением, как будто пытался напомнить мне о том, что впереди много интересного. — Так что не стоит так переживать.

Я кивнула, стараясь не выдать своей внутренней паники.

— Может, ты покажешь мне, как правильно работать с зельями? На следующем уроке, я имею в виду. Я мог бы помочь тебе, — его предложение звучало так искренне, что я чуть не расплакалась от счастья.

Неужели, правда? Такой идеальный парень, как Арчи, хочет проводить со мной время? Моя мрачная натура начала улетучиваться, как облака после дождя, уступая место светлому, полному надежды будущему.

— Да, с удовольствием, — ответила я, стараясь скрыть смущение, которое одолевало меня. Я чувствовала, как мой мир начинает меняться на глазах. Я поймала взгляд Бэт рядом, её счастливая улыбка заверила меня, что всё происходящее — это не сон.

Но, в то же время, сквозь мой восторг проскользнула небольшая искорка сомнения. Я нахмурила брови на Бэт, едва сдерживая раздражение. Она сидела рядом с нами и невольно улыбалась. Я взглянула на неё, и она всем своим лицом выражала «давай, дерзай, не упусти шанс с Арчи». Это меня даже немного задело. Я отвернулась от ее «счастливого» лица, не желая участвовать в этой авантюре.

Повернувшись к Арчи, я впилась взглядом в его лицо и старалась рассмотреть каждую деталь. Каштановые волнистые волосы, ясные голубые глаза, которые светились добротой. Он выглядел искренним и дружелюбным, но не также ли это, как весенний дождь, который может смениться холодом?

— Ты правда так думаешь? Что я могу помочь? — пробормотала я, все еще не веря в происходящее. Этот вопрос, казалось, был продиктован скорее неуверенностью, чем желанием узнать его ответ.

— Конечно! Я сам иногда путаю зелья. Знаешь, они могут быть хитрыми. Будем работать вместе, и тогда всё будет в порядке, — ответил он с лёгкой улыбкой. В этот миг в моём сердце зажглось что-то новое; вдруг всё стало ясно, как яркое утреннее солнце.

Сердце забилось быстрее, и мне стало жарко. Я начала осознавать, как сильно хочется испытать этот момент, но страх продолжал пронзать мои мысли. Почему я так боюсь, когда он рядом? Вздохнула от собственных мыслей, и, посмотрев на Бэт, почувствовала странное единение с этой ситуацией.

— Ладно, — произнесла я, стараясь говорить уверенно, хотя внутри у меня всё переворачивалось. — Договорились. На следующем уроке мы вместе.

Кивнув, он взглянул на меня так, что во мне все заиграло, как будто я снова родилась. Это было началом чего-то нового, и я не могла дождаться следующего урока. Мечты о том, что могло быть, начали придавать мне сил, а недостаток уверенности стал отдаляться.

Я продолжила есть свой салат, но Бэт снова посмотрела на меня со странным выражением лица. В ней было что-то такое, что заставляло меня ощущать себя неловко и одновременно взволнованно.

— Что? — спросила я, поднимая брови и притворяясь, что не замечаю её настойчивых глаз.

Она лишь рассмеялась, и этот смех, звонкий и мелодичный, пронесся по столовой, напоминая мне о шальной радости. Казалось, что её смех означал, что она знает что-то такое, что мне ещё не открыто.

Я постаралась изобразить строгость, посмотрев на подругу. Внутри у меня всё бурлило от смущения.

Арчи вдруг снова начал диалог, как будто сама Бэт его направила ко мне. Его блестящие глаза сверкали весельем, когда он, облокотившись на стол, начал разговор.

— А помнишь, как вчера директор поймал нас за разговорами? — он улыбнулся, и в его голосе слышался легкий налет озорства.

— Да вас было слышно на всю аудиторию, — подхватила Бэт, не упуская возможности подшутить.

Я снова взглянула на неё, на этот раз более строго, но она игнорировала мой взгляд, и это вызывало у меня смешанные чувства. Смущение росло, но я с каждым мгновением старалась держать себя в руках, пряча свои эмоции за маской безразличия.

— Вот это да! — воскликнула я, пытаясь разрядить атмосферу. — Я не ожидала, что он подкрадется так неожиданно!

Арчи усмехнулся и, скрестив руки, произнес метко:

— Так и есть. Ещё немного, и он мог бы появиться в наших шутках о типичных художниках.

Я не удержалась и засмеялась:

— Представь, как он выглядит у мольберта с кисточкой!

— Это, возможно, было бы самым забавным зрелищем на свете! — согласился Арчи, и его смех слился с моим, создавая атмосферу легкости и уюта.

Я взглянула на него, и в этот миг поняла, что хочу большего, чем просто случайное общение. Я хотела настоящей дружбы, основанной на понимании и поддержке, без колкостей и споров.

— Я надеюсь, нам удастся избежать переизбытка контроля, — произнесла я, стараясь говорить уверенно. Я попыталась скрыть волнение, которое бурлило внутри меня. — Тогда, возможно, нам суждено стать хорошими друзьями.

Арчи снова улыбнулся, и я почувствовала, как внутри меня разливается тепло. Этот мгновение показалось столь значительным, что стало ясным: я действительно этого хочу.

— Я верю, что у нас всё получится, — уверенно произнес он. — И послушай, как ты смогла заметить, магия существует не только в заклинаниях, но и в том, как мы взаимодействуем друг с другом.

Я задумалась над его словами, понимая, что у нас с Арчибальдом есть нечто большее, чем просто интерес к магии. Мы стремились к тому, чтобы лучше понять себя и друг друга.

— Давай, покажи мне свои рисунки, когда они будут готовы. Я уверена, они прекрасны, — сказала я, нарушая молчание, которое слегка повисло между нами.

Арчи рассмеялся, и его глаза засияли, как будто они удерживали в себе целый космос идей и творчества.

— Да, конечно! Только мне нужно время, — ответил он с явной искренностью и задором в голосе. — Но ты первая, кому я их покажу.

Моя подруга Бэт, сидящая напротив, внимательно слушала нас, не упуская ни одной детали. Я знала, что она чувствует мою радость и разделяет её с нами. В её глазах отражалась поддержка и одобрение.

— Знаешь, — начала она, — я всегда считала, что настоящая дружба начинается с взаимопонимания. Арчи, вы с Клэр как будто созданы друг для друга!

Я почувствовала, как краска залила мои щеки от смущения, но одновременно моё сердце наполнилось теплом. Волнительно и радостно, как будто я на краю новой, неизведанной дороги.

— Не спеши с выводами, Бэт, — шутливо ответил Арчи, приподняв бровь. — Мы только начали нашу магическую совместную практику.

— Верно, — согласилась я, смеясь. — Но это только начало. Мне кажется, нам с тобой, Арчи, есть о чём поговорить.

В этот момент было похоже, что в воздухе действительно витает магия — не та, что подчинена заклинаниям, а та, что с каждым мгновением связывает нас более крепко. Это была дружба, медленно зарождающаяся под лучами весеннего солнца, полная возможностей и надежды.

— Я с нетерпением жду твоих рисунков и ваших совместных приключений, — наконец произнесла Бэт, подмигнув нам.

Мы с Арчи обменялись взглядами, и я поняла, что этот день действительно станет началом чего-то удивительного.

Как только музыка весны заполнила ажурные коридоры нашей Академии, вдруг раздался громкий голос директора, нарушая всю нашу идиллию.

— Минутку внимания! — его окрик эхом отразился от стен столовой.

Я с Бэт переглянулись, недоумевая, что ему нужно от нас.

— После завтрака жду первый курс с факультета огня и воды в кабинете зельеварения, — произнес он сердито, и его слова зазвучали как гром среди ясного неба.

Меня как будто окатило ледяной волной. Я встретилась взглядом с Бэт, и в ее глазах я увидела тот же ужас, который охватил и меня. Наша ночная вылазка — мы не убрали после себя. Чёрт! Мы заговорили о наших приключениях и оставили свои следы.

В угнетающей тишине, наполненной неясным предчувствием, мы доели быстрый завтрак и вышли в коридор. Моя голова была так загружена мыслями о возможном наказании, что я не заметила даже отсутствия нашего общего друга Тэрона.

— Бэт, а где Тэрон? — в голосе моем слышалась тревога, когда мы стучали по плиткам коридора на пути к этому ужасному кабинету.

— Не знаю, Клэр, — ответила она с искренним беспокойством. — Я видела его последний раз на весеннем балу. Он даже не пришел на собрание после каникул.

Ее слова заставили меня задуматься. Что могло случиться с Тэроном?

— Странно это всё, — произнесла я, почесывая подбородок. — А где Теодор? Я его не видела за завтраком в столовой.

— Они ушли на два дня в поход с Жозефиной, — сказала Бэт, и в ее голосе звучала легкая ирония. — Единение с природой, знаешь ли.

Я кивнула, и легкий хихик поднялся из груди. Вспомнила как Теодор всегда мечтательно болтал об этих приключениях, о том, как им эльфам будет интересно среди зелени леса и под открытым небом, вдали от нашей Академии.

Неприятные мысли всё равно не покидали мою голову, когда мы, наконец, подошли к кабинету зельеварения. Я остановилась, чтобы глубоко вдохнуть.

— Ты готова? — спросила Бэт, прижимая руки к груди.

— Пожалуй, нам стоит просто принять этот вызов, — ответила я, поднимая подбородок. Я заметила, как по ее лицу пробежала искорка сомнения.

В кабинет мы вошли, нерешительно скользя взглядами по полкам с пузырьками и пожелтевшими от времени книгами. В аудитории уже собралась толпа из более чем пятидесяти учеников, и на лицах каждого читалось недоумение. Но самым выраженным на этом фоне было лицо директора: оно излучало ярость, которую я никогда раньше не видела.

— О, а вот и вы, — произнес он, когда мы с Арчи и Бэт пересекли порог.

Я почувствовала, как все взгляды обратились к нам. Мой взгляд тут же зацепился за Талию и Кристиана, которые стояли, держась за руки. Вот мерзавец! Утром он пытался поцеловать меня, а теперь счастливо держится за руки с со своей леди.

Я отвернулась, и мой взгляд упал на Арчи, он подмигнул мне, и на лице заиграла улыбка. В эту минуту он стал морской волной, унося прочь мой гнев.

— Кто это сделал? — разочарованно спросил директор, и в аудитории повисло гнетущее молчание.

Никаких признаков признания — все затихли, будто обзавелись липкими языками. Я мельком взглянула на Бэт. Ее глаза полны страха, хотя желание сказать что-то невольно проявлялось в её посиневших губах. Я дернула её за руку, шепнув:

— Не надо.

Наверное, наши лица были словно книги, которые директор достаточно легко мог прочитать. Он быстро подошёл к нам, прямо как сокол, охотящийся за своей жертвой.

— Это вы сделали? — закричал он, и я почувствовала, как моё сердце забилось быстрее.

— Нет, — ответили мы хором.

Арчи, пока я старалась не попасть под гнев директора, взял меня за руку. Его прикосновение вселило в меня странные ощущения, и, мне кажется, он понял, что это были мы, но ситуация накалялась с каждой секундой.

— Все молчат? — гневно продолжил директор. — В таком случае все будут отмывать после уроков класс.

Шум недовольства разразился среди учеников.

— Но тут совсем чуть-чуть! Смысл нам всем мыть? Это всего на пять минут, — выкрикнул кто-то из толпы.

Я хотела увидеть этого смельчака, но после гневного взгляда директора его голос стих, как будто его заперли под замок.

— Раз так? — произнес он, в его взгляде была ярость, которая обещала лишь беды. — Как бы ни так!

В этот миг он резко взмахнул руками, и воздух выплеснулась мощная искра магии. Секунда, котел и пара колб на столе с гулким звуком взорвались. Я закрыла глаза от яркости, а когда открыла их — в аудитории полыхало фейерверками. Золотистая жижа ринулась по полу, охватив аудиторию своим липким, мерцающим потоком. Она заполнила все парты, стулья, стенные шкафы, создавая настоящий хаос из зельевой жижи.

— Теперь не на пять минут! — закричал он, — Жду всех после занятий!

После этого директор развернулся и, сжав кулаки, выдвинулся прочь, оставляя нас в полном замешательстве. Я посмотрела на Бэт, ужас пронизал наши взгляды. Как же нам выбраться из этой ситуации?

Остальные студенты начали собираться, недовольные и шумные, пока я тяжело вздыхала. Мы тяжело вышли из класса, еще полные недоумения и замешательства. Я понимала — нам придется отмывать этот кабинет после пар, и мне стало не по себе.

— Ладно, девочки, увидимся с вами на генеральной уборке после пар, я пошел на пару по огненной алхимии, — сказал растерянно Арчи, провожая взглядом меня и Бэт.

— До встречи! — ответила я, чувствуя, как сердце замирает при его словах.

Это звучало так обычно, а на самом деле я мечтала о том, чтобы у нас было больше моментов вместе.

Как только он ушел, я поймала взгляд Бэт. Она приподняла бровь и усмехнулась.

— Надеюсь, ему повезет больше на паре с Вальдо, чем тебе, — произнесла она, добавив легкую шутливую нотку в свои слова.

— Дааа, — медленно произнесла я, стараясь стряхнуть с себя воспоминания о нашем недавнем столкновении. Эти занятия действительно давили на меня.

Мы двигались к следующему классу, и я пыталась сосредоточиться на предстоящем уроке. В голове вертелась лишь одна мысль — об Арчибальде и его замечательных глазах, которые казались светом в темноте. Я словила себя на мысли что стала часто грезить о нем, как он смотрит на меня как-то иначе, пересекая границу между дружбой и чем-то большим. Или мне может показалось? Но мы будем отмывать класс вместе, а это уже маленький шаг к тому, чтобы наше взаимодействие стало более близким и особенным.

— Вот мы и пришли, — обратилась я к Бэт, когда мы подошли к двери аудитории.

Она только успела кивнуть, как я уже зашла внутрь. Аудитория была заполнена ребятами, которые уже занимали свои места. Я окинула взглядом класс и, к моему огромному сожалению, нашла два свободных места… прямо позади Кристиана. Он сидел, навалившись на парту, с легкой небрежностью, и его расслабленная поза будто сигнализировала, что ему до всего есть дело, кроме нашей судьбы. Бесит он меня! Я до сих пор не могла простить его за то, что он меня бросил, и этот факт угнетал меня сильнее, чем я хотела признавать. Но выбора не было.

— Ты уверена? — шепотом спросила Бэт, останавливаясь в притяжении к моему разочарованию.

— Да, Бэт, у нас нет другого выхода, — тихо произнесла я, стараясь говорить уверенно. — К тому же, не думаю, что на паре он будет приставать со своим «давай поговорим».

Бэт закатила глаза, но ничего не ответила. У нее было свое мнение о Кристиане. Она всегда считала его дураком, но, к сожалению, его красотой и шармом невозможно было не восхищаться.

Я подошла к партам и села. Сердце колотилось в груди, а я старалась не смотреть на Кристиана. Вдруг он повернулся ко мне. Его белоснежная улыбка окутала класс атмосферой легкости, которой мне так не хватало. Я поймала себя на мысли, что эта улыбка все еще в состоянии сбить меня с толку. Его глаза, такие неизменные, впивались в меня, как будто он хотел видеть в моей душе все то, что я старалась скрыть.

— Привет, — сказал он, и его голос, глубокий и расслабленный, будто мгновенно заставил меня забыть о моих терзаниях.

— Привет, — выдавила я, стараясь скрыть свои чувства, но сердце било так, что можно было подумать, будто оно сейчас вырвется из груди.

Я сосредоточилась на блокноте, делая вид, что вся эта ситуация меня не волнует. Но вдруг Бэт решила в это время тактично подойти к делу.

— Привет, Кристиан! Как твоя щека? — её сарказм проник в слова, а я не смогла сдержать улыбку. Ненависть к нему жгла, как огонь, и в то же время развлекала.

Кристиан посмотрел на неё с недоумением, а затем снова перевёл взгляд на меня.

— Я надеюсь, что ты не сильно злишься на меня, — произнес он, и в его голосе прозвучала искренность.

Я едва не передумала. Ещё чуть-чуть — и его слова мягко всколыхнули бы мои защитные барьеры.

— Зачем ты это спрашиваешь? — огрызнулась я, давая волю своим эмоциям.

Он поднял брови, неловко удивлённый.

— Потому что я сделал ошибку, — сказал он, искренне — если бы ты знала, как я скучал…

Сокрушительное чувство обиды вновь нахлынуло на меня. Я быстро прервала его:

— Ошибки бывают у всех.

Я проглотила свои слова с трудом, не желая раскачивать лодку. Не хотела погружаться в прошлое и все те терзания, которые оно мне принесло.

В этот момент аудиторию заполнила новая преподавательница. Я обратила на неё внимание, завороженная уже её присутствием, а не этого придурка.

— Добрый день, студенты. Меня зовут Миранда, я ваш преподаватель по философии пламени, — произнесла она с мягкой, но уверенной интонацией.

Я смотрела на нее, как завороженная. Внешность Миранды мгновенно напомнила мне о Арчибальде. Каштановые волосы, голубые, пронзительные глаза… Как будто передо мной стоял его портрет. Но это не могло быть совпадением. Наверняка это мама Арчи.

— Присаживайтесь, — обратилась она к аудитории, и я ощутила тепло ее голоса, — сегодня мы будем говорить о том, как пламя отражает наши эмоции и переживания.

Я попыталась сосредоточиться.

Пламя. Может, именно оно поможет мне разобраться в своих чувствах к Кристиану и Арчибальду. Я обвела взглядом группу однокурсников. Они все ждали, когда Миранда начнет.

— Начнем с того, что каждый из вас находит в огне, — продолжила она. — Кто хочет начать?

С места поднялся один из студентов, его звали Алекс.

— Я всегда думал, что пламя — это символ разрушения. Но если присмотреться, в огне также есть тепло… — Его голос звучал чуть неуверенно.

— Очень верное наблюдение. Пламя действительно может как разрушать, так и согревать, — кивнула Миранда, и в этот момент я почувствовала, что она не просто ведет лекцию, а словно видит каждого из нас.

— А что насчет той искры, которая может разгореться в нас? — вставила я. Мои слова сами потянулись к мыслям в голове, где замер образ Кристиана. — Иногда огонь может обжигать, даже если мы этого не хотим.

Миранда улыбнулась и посмотрела мне в глаза.

— Да, в отношениях часто возникает такой огонь. Иногда он радует, иногда ранит. И важно понимать, что именно мы сами добавляем дрова в этот костер, — её слова были как будто адресованы лично мне.

Я от всей души хотела бы позадавать ей вопросы, выяснить, что происходит, но внешние переживания часто мешали мне. Я ощущала, как в груди поднимается тревога. Мысли о Кристиане не давали мне покоя.

— А что делать, если ты не понимаешь, как остановить этот огонь? — осведомилась я, не сдержав себя.

— Иногда нужно просто замолчать и прислушаться к себе. Понять, где же прячутся твои настоящие эмоции. Это может быть сложно, но важно не забывать, что у вас есть сила управлять этим огнем, — она снова посмотрела на меня с интересом, в её взгляде я увидела понимание.

На этом разговор оборвался. В аудитории воцарилась тишина, и я решила замолчать, чтобы не показать свои настоящие эмоции. Арчибальд — вот о чем мне стоит думать. Но, к сожалению, сейчас все мои мысли вертятся вокруг Кристиана. Обычно мне не нравились недосказанные моменты, но, похоже, наша история не закончилась.

— Давайте продолжим нашу с вами лекцию, — сказала Миранда, обводя аудиторию глазами.

Я чувствовала, как её слова будто огревают меня нежным светом. Взгляд её голубых глаз не оставлял и мысли о том, что я в чем-то запуталась. Огонь моих эмоций только начинал разгораться, и с каждой минутой я всё больше осознавала, что должна разобраться в своих чувствах.

Миранда продолжала говорить о том, как пламя может служить метафорой для различных состояний души. Она делилась примерами из истории и литературы, и каждый её рассказ будто заставлял меня вникать глубже в себя. Я почувствовала, насколько важно найти баланс, чтобы огонь не поглотил, а согревал.

— Огонь — это страсть, — сказала она, обводя руками аудиторию. — Но такая страсть, если её не контролировать, способна вызвать неуправляемый пожар.

— А как научиться контролировать этот огонь? — вновь спросила я, в моем голосе послышалась искренность.

— Прежде всего, нужно понимать, что невозможно избежать огня в отношениях. Но можно научиться правильно его разжигать и поддерживать, — ответила Миранда, и её слова вновь отозвались в моем сердце.

Замерев, я продолжала думать о том, как важно поддерживать правильный баланс. У меня словно закипала волна вопросов: как же мне разобраться в своих чувствах? Как заставить их светить, а не разрывать на части?

— Миранда, — не выдержала я, выставив руки вперёд, как бы пытаясь ухватить суть. — Как понять, где проходит грань между страстью и разрушительным поведением?

Она улыбнулась внимательно посмотрела на меня, её глаза светились пониманием и мудростью.

— Это очень глубокий вопрос, — произнесла она, прикрыв глаза на мгновение. — Страсть может быть как искренним выражением любви, так и способом скрыть страхи. Если огонь начинает причинять боль себе или другим, то стоит задать себе вопрос: из чего он рождается?

Я замялась, собирая мысли. Наверняка, страхи и неуверенность стали той самой соляркой, поджигающей мой внутренний костер. Я вспомнила о Кристианe, о том, как серые облака недопонимания иногда накрывали наше счастье, и о том, как я сама способствовала этому.

— И как тогда перейти от разрушительного к созидательному? — продолжала я, надеясь, что Миранда не оставит мой вопрос без внимания.

— Начнем с простого, — предложила она, улыбнувшись. В её голосе звучала уверенность, полученная из опыта. — Постарайтесь узнать себя лучше. Признайте свои желания и страхи. Научитесь их принимать, а затем мышление и действия будут вести вас к свету. Найдите огонь, который не только согревает, но и освещает путь.

Слова Миранды, словно луковицы, слой за слоем очищали мои недомолвки, заставляя меня взглянуть на себя в зеркале своего внутреннего света. Важно было не дать огню растоптать меня, но, наоборот, использовать его, чтобы разгорался огонь внутри меня.

Каждое её слово, словно искра, входило в мой разум, напоминая мне о сложных отношениях с Кристианом и моем легкомысленном увлечении Арчибальдом. Я задумалась о том, сколько эгоизма и страха скрыто в этих чувствах. Внутри меня разгорелся ненадлежащий огонь, который требовал разбора и осознания.

Лекция продолжалась, но я была поглощена своими мыслями. Огонь мне был знаком, и я понимала, что теперь пришло время научиться управлять им, чтобы вместо разрушительного пламени в моей душе возникал свет, который будет вести меня вперед.

Я удовлетворена ответами Миранды на мои вопросы, больше ничего не задавала и спокойно сидела. Бэт время от времени взволнованно поглядывала на меня, а Кристиан каждый раз оборачивался на мой вопрос. Я надеюсь, он понял, что я говорила про него. Выкуси. И подумай над своим поведением.

Я сидела в аудитории и внимала, как Миранда продолжает свою лекцию о философии пламени. Её голос, мягкий и уверенный, заполняет пространство, создавая ощущение, что я нахожусь не просто в комнате, а в мире, полном метафор и образов, где каждое слово становится искоркой, вспыхивающей в моём сознании.

— Итак, — начала Миранда, её глаза блестели от увлечения. — Философия пламени подразумевает, что каждое наше решение и действие подобно огню. Они могут согревать, освещать, но также могут поджигать и уничтожать. Пламя живет, изменяется и требует ухода. Таким образом, мы можем рассматривать человеческие отношения и эмоциональные переживания через призму этого огня.

Я вспомнила недавние события, как в жизни вспыхнул огонь, который я думала, не погаснет никогда. Бэт опять бросила на меня быстрый взгляд, как будто искала подтверждение своим мыслям. Она всегда была более эмоциональной, чем я, и я чувствовала, что её неугомонная энергия хочет вырваться наружу.

— Что вы думаете о любви в этом контексте? — вдруг спросила Бэт, обратившись к Миранде. — Она тоже может быть огнем, не так ли?

— Безусловно, — ответила Миранда с легкой улыбкой. — Любовь имеет свою природу. Она может обжигать, если неосторожно обращаться с ней, или согревать, если отпустить и дать ей дышать. Но огонь требует внимания. Как и любовь.

Мой взгляд снова скользнул в сторону Кристиана. Его маска холодности меня больше не волновала, хотя в самом глубоком уголке души была дремлющая ненависть. Он оборачивался ко мне, и я ловила его взгляд, испытывая странное смешение чувств. Вспоминала, как он пытался вновь войти в мою жизнь, как к огню, которому забыли подкинуть дров.

— Миранда, а можно ли вообще контролировать этот огонь? — с интересом спросила я, хотя в глубине души уже знала ответ.

В аудитории царила тишина, и все взгляды вновь обернулись ко мне, полные недоумения. В глазах однокурсников читалась неприязнь, будто я нарушила намеренно установленный порядок. Я почувствовала, как краска заливает мое лицо, однако, схватив себя за желание молчать, скорчила им гримасу, и это вызвало легкое напряжение в воздухе.

— Контролировать? — задумалась она. — Сложно. Но можно учиться с ним сосуществовать. Каждый раз, когда вы решаете открыться или, наоборот, отстраниться, вы работаете с этим огнем. Важно понимать, когда камин нуждается в поддержке, а когда лучше его оставить наедине с самим собой.

Я внутренне фыркнула. Позволь ему «остаться наедине с собой»? Он сам этого не понимал, насколько он был токсичен. Мысли о том, как он пытался манипулировать моими чувствами, как всевозможные огни, ярко вспыхивающие, а затем затухающие, снова и снова, заставили меня затаить дыхание.

Разговор продолжался, но моё внимание стало ускользать. Я пыталась собрать мысли, взвешивая их между собой, как будто это была огненная чаша, которую мне нужно было переполнить лишь самыми важными моментами.

— Вот о чём я и говорила, — наконец сдержанно произнесла я, обращаясь к Миранде. — Вот эта способность к самоконтролю… как можно выжить, когда кто-то постоянно подкидывает в твой огонь дрова ненависти, ревности и страхов?

Миранда посмотрела на меня с пониманием, её выдержанный взгляд обманчиво успокаивал. Она могла почувствовать мою внутреннюю борьбу. Я видела, как её губы слегка приподнялись в доброй улыбке, словно она делала попытку разжечь искру в моем сердце.

— Это и есть ваша философская задача, — ответила она с лёгкой улыбкой. — Превратить негативный огонь в тепло. Найти силу в уязвимости, а не утопать в собственных страхах.

Кристиан вновь повернулся ко мне, и в его глазах я увидела нечто большее, чем просто холод. Это была смесь сожаления и понимания. Но неужели этого было достаточно?

Вся оставшаяся лекция проходила в заднем фоне, пока я оставляла свои мысли плавать в пламени философии, надеясь однажды найти способ контролировать свой собственный огонь, даже если он был разожжён не совсем добрыми намерениями.