Нависа

С. К.

Повесть об одном замке и его обитателях. Мир рушится на глазах, каждый шаг может стоить жизни, смерть беспощадна. Словно посреди нависшей облачной серости нависает горький вопрос: что делать? Делать ли что-нибудь, когда всё вокруг тонет в море собственных страданий? В замке предатель, но как самому не стать им? Спастись от самого себя – а есть ли, что спасать? «Может прийти время, когда некому жалеть, некому даже упиваться злобой»… (К. С. Льюис)Выход один – ждать чуда. Но стоит ли?

Глава II

Андориан проснулся от резкой, дикой боли в районе груди. Встряхнулся так сильно, как только смог. Понял: с него в шевелящийся полумрак слетела птица. Рубашка была тёмная и липкая.

Грудь разрывало так, что хотелось кричать. Он набрал воздух в лёгкие:

— Подъё-ом!

Вскочил, не тратя времени на надевание сапог, кинулся к двери, пронёсся по коридорам и настежь распахнул дверь Кординой комнаты. На фоне задёрнутого облаками неба кишели чёрные крылья. Но все три окна были закрыты.

— Что вы здесь делаете?! — сильная рука легла на плечо.

Андориан обернулся, попытался вырваться.

— Делайте со мной что хотите, только сперва разбудите Лиситту, из её комнаты сквозняк. Обещаю, я подожду.

Взгляд Гарона, лишившегося дара речи и способности двигаться, приковался к его рубашке.

— Лиситта! — крикнул Андориан.

— Доброй восьмерицы? — послышалось слева. Молодой человек облегчённо откинулся на косяк, закрыл глаза. Встрепенулся:

— Не вздумайте заходить в вашу комнату. Сначала приоткройте дверь и посмотрите.

Через несколько секунд Андориан и отпустивший-таки его плечи Гарон услышали отчаянный вскрик.

— Что там, Лиситта? — спросил Андориан. Вспомнил про грудь, ладонью зажал рану.

— Это просто туча, — пролепетала девушка, снова возникая рядом с ними.

— Хорошо бы закрыть окно — они бы там остались. Я попытаюсь, — бросил Гарон.

— Вы сумасшедший? Они вас живьём растерзают! — воскликнула Лиситта.

— Кто «они»? Что происходит? — послышался голос Корды с другой стороны. — Ох, Андориан, что с вами? Кто вас так… Ложитесь немедленно! Вот кровать, идти можете? Обопритесь на меня!

Она опустила молодого человека прямо на своё одеяло, сунула кувшин с водой Гарону и принялась превращать в лохмотья наволочку.

— Я знаю, что делать, — шепнула Андориану Лиситта, кинула новоиспечённые повязки Гарону и метнулась к окну.

— Если вы притащили эпидемию сумасшествия… — закрывая глаза, попытался спокойно выдохнуть Гарон. Лиситта, схватившись за крайнюю левую раму, вылезла в окно и, вцепившись в какой-то выступ, исчезла за стеной.

— Лежите, дорогой мой! Лежите, — придавила Корда плечо рванувшегося было к окну Андориана.

— Сделано, — доложила Лиситта, через минуту вновь появившись в проёме, и спрыгнула на пол.

— Так кто это был, Андориан? — осторожно спросила Корда.

— Вороны, — молодой человек пожал правым плечом: левое девушка придавила к кровати.

— Как… почему… — начала было Лиситта. Андориан перебил:

— Бегите к слугам. Если мы все уцелели, не представляете, какое это счастье.

Когда Лиситта выскользнула из комнаты, а Корда побежала искать чистые повязки, Гарон, присев на край кровати, спросил:

— Зачем вчера было вести себя так, что многие посчитали вас умалишённым?

— Я вёл себя, как всегда. Что навлекло ваши подозрения?

— Хотя бы то, что вы легли спать в комнате с воронами. Откуда вы знали, что они… эм…

— Взбунтуются? Не знал.

— Моё доверие к вашим словам подорвано раз и навсегда. Хорошо. А Единорог? Вы его в самом деле так любите, что поминаете через слово?

— Я расскажу вам. Точнее, добавлю: в случае захвата замка девушки смогут спастись на нём. Будьте уверены, он найдёт безопасное место, даже если оно останется единственное на свете.

— Слова… Но допустим.

— Ещё один вопрос, — громко вставила Лиситта от дверей. Андориан чуть вздрогнул от неожиданности, Гарон развернулся к ней. — Почему эта птица вас не убила? Совпадение?

Андориан слабо улыбнулся.

— Доказательство, что я здесь ещё зачем-то нужен Королю. Но, простите, вы уже вернулись от слуг?

— Угу, — кивнула Лиситта. — Одного проткнули, двое ушли.

Андориан несколько секунд молча смотрел перед собой.

— Вы так легко об этом сказали…

— Мы привыкли, Андориан, — горько усмехнулась подошедшая Корда. — На что нам надеяться? Не так давно у нас было несколько деревень и полный замок народу!

— Так подумайте, до какой степени вы нужны Королю живыми! Знаете, Гарон, я сейчас подумал: десять человек — не так мало, чтобы рыть ров вокруг замка. Сегодня вам придётся начать без меня: я, увы, не могу, — он кивнул на свою окровавленную грудь.

— Мы не назначали вас командиром… — пробормотала Корда, склонившаяся над ним.

— Я на это и неспособен, командовать будет Гарон, — согласился Андориан. — Вы уже перевязали? Спасибо большое!

Закрыв за собой дверь, Гарон обернулся к Корде:

— Какого вы мнения об этом?

— Копать ров по меньшей мере неразумно. Но часовой, думаю, не помешает. Кто знает, какие пернатые будут следующими…

— А что, если… — Гарон замялся.

— Вы хотели что-то сказать?

— Так, чепуха. После этих сумасшедших ворон я готов верить чему угодно. Доброй восьмерицы, Урфид.

— Есть будете?

— А сколько осталось?

— Восьмериц на двадцать. Потом будем камни землёй солить.

— Хорошо, съедим за́мок, а дальше что? — Гарон угрюмо усмехнулся.

— Ещё деревья есть, — напомнила Корда.

— Над чем смеёмся… — качнул головой Гарон. — Ты в курсе произошедшего здесь, Урфид?

— Разумеется. Дорого бы дал, чтобы узнать, чего надо от нас этому парню.

— Честно говоря, я начинаю склоняться к тому, чтобы верить каждому его слову, — рассмеялась Корда.

— Эпидемия сумасшествия… — пробормотал Гарон, проводя рукой по лбу. Тряхнул головой и направился к обеденному залу.

Андориан, лежавший в комнате, слышал весь разговор. Хлопанья крыльев за стеной разобрать было невозможно.

Дверь приоткрылась. Повернул голову: Лиситта. Добрая девушка всё-таки — понимает, что человеку скучно лежать в одиночестве.

— Вы… хорошо себя чувствуете? — спросила неловко.

— Слабость. А так — жить буду, — улыбнулся Андориан, пытаясь повернуться на бок. Рана заболела сильнее. — Только здесь душно. Думаю, пока больше никто не полетит — откроете окно? Может, ветерок…

— Ветерок… — с невыразимой горечью пробормотала Лиситта. Но центральное окно распахнула. — Поймите, Андориан, этот мир — он… тихий, — запнувшись, выговорила она.

— Если я понял, что вы имеете в виду, правильнее было бы назвать его мёртвым…

— Стойте! Не говорите этого!

— Чем я вас напугал? — удивился Андориан.

— Последним словом, — выдохнула Лиситта. — Мы не произносим такого.

— Вы о смерти? Но почему?

— Прекратите сейчас же! Давайте лучше думать о защите замка.

— Но нас по ходу защиты вполне могут убить!

— Андориан, я сейчас пойду жаловаться Корде и Гарону.

— Я бы с радостью поговорил с ними об этом. Но хорошо, не сейчас. Значит, у вас не бывает ветра?

— Вы разве не видели по дороге, как безводна земля?

— Видел. Я думал, это засуха.

— Вечная засуха… — пробормотала Лиситта.

— И при всём при этом вы не ждёте Короля?

Лиситта некоторое время молчала, понурив голову.

— Я молода и неопытна. Прямо как вы, — наконец проговорила она, подняв глаза. — Они все понимают глубину положения. А я скачу по верхам. Поэтому… я жду Короля, Андориан.

— Правда?! — воскликнул молодой человек, подпрыгивая на локтях. — Вы ждёте?!

— Вы безумны, — улыбнулась Лиситта.

— Значит, не всё потеряно! — Андориан вскочил на ноги. Пошатнулся, схватился за спинку кровати.

— Думаю, вам лучше лечь, — заметила девушка. Молодой человек осторожно сел, схватившись за грудь.

— Послушайте, Лиситта, — выговорил он спустя минуту. — А то, что ваши вороны молчат — тоже от тишины?

Девушка, сглотнув, закивала. Андориан откинулся на подушки. Глянул в окно. Вздохнул.

— Даже времени без часов определить нельзя… Идите к своим, Лиситта.

— Прогоняете? — поджала губы девушка.

— Напротив — приходите, когда хотите, но вы так без обеда останетесь.

— Все скоро без обеда останемся… — бросила Лиситта, направляясь к двери. Прежде чем закрыть с обратной стороны, обернулась:

— Восьмерица — это восемь часов нашего времени, Андориан.

Вприпрыжку проскакала по коридору, съехала по гладким холодным перилам на первый этаж. Прямо к вышедшей из двери сбоку Корде.

— Прекрати это, пожалуйста, — вздохнула старшая сестра. Лиситта стояла спиной. Из-под обрезанных волос торчали обтянутые тонкой тканью лопатки.

— Постарайся стоять лицом к тому, с кем разговариваешь, когда есть такая возможность, хорошо? — зажмурившись — всё равно никто не видит — выдавила из себя Корда.

— После ворон ты думаешь об этикете? — прозвучало в ответ. — Ах да, ты их даже не видела… А мне не веришь, конечно.

— Почему ты так решила? — ногти Корды впились в ладонь.

— Потому что ты ничуть не изменилась. А, точно, — Лиситта резко развернулась лицом к ней, — умоляю, простите, сестра, как я могла забыть о вашей великой заботе. Разрешите удалиться? Спасибо-до свидания!

Корда продолжала стоять под лестницей в одиночестве, не разжимая кулака.

— Простите, что-то случилось? — негромко проговорили из-за спины.

— Урфид… — вздрогнув, облегчённо опёрлась на перило девушка. Управляющий участливо смотрел на неё. Корда в который уже раз не выдержала.

— Урфид, я не могу больше, я тоже человек, в конце концов! — она оторвала взгляд от тонкого золотого браслета на руке. — Лиситта… Она прекрасная девушка, не спорю, мы ещё неоднократно поймём это. Но почему она всё время делает ровно противоположное тому, что я прошу? Главное, если передать то же самое через кого-нибудь ещё — выполняет без заморочек… Не всегда, но так часто!

Извините, пожалуйста. Опять накипело.

— Я поговорю с ней, — пообещал Урфид. Как всегда, не сомневаясь в результате. Корда тоже не сомневалась. Один разговор, одни действия, одни последствия…

— Знаете, — вдруг встрепенулась девушка, — я попробую поговорить об этом с Андорианом. Мне кажется, он поймёт…

— Много он понимает, — бросил Урфид.

— Вы же знаете… про ворон.

— Разумеется. Но это ещё ничего не доказывает.

— Что вам нужно для доказательства? — рассмеялась Корда.

— Видеть всё своими глазами.

— Могу отвести вас наверх и попросить его показать рану в груди…

— Нам следует разобраться, что ему нужно.

— Но он же объяснил?

— А откуда он, не напомните?… То-то же. Кстати, где теперь прикажете его размещать? Боюсь, после ворон…

— Вы совершенно правы: через стену от моей комнаты, там сейчас никто не живёт.

— Дорогая Корда, подумайте ещё раз! Повторите, что вы сказали?

— Через стену от моей, вы не ослышались. Если это важно для вас — прекрасно знаете, Гарон рядом. Ладно, пойду оружие протирать — на кухне всё вроде хорошо пока.

— Настенное, что ли?

— Было настенное, было, — вздохнула Корда, подбирая пышную юбку и направляясь вверх по лестнице.

Без сложного построения поверх висящего гобелена небольшая комната для гостей выглядела пусто и… сиротливо, что ли. Пронырливая Цура, только что вертевшаяся на кухне, успела попасть уже и сюда. Снятые стрелы были сложены в небольшую кучку. Служанки, вытерев пыль с мечей и кинжалов, убирали их в ножны с ремнями. Ради этих ремней почти всем оставшимся мужчинам пришлось перейти на грубые тканевые пояса. «Затягивать легче», — шутил Седоз.

— Как с луками? — спросила Корда.

— Негусто, — откликнулась старушка Марда. — Два всего здесь.

— Один у нас, один у Седоза, один у Гарона, — прикинула Корда. — У Андориана есть, не знаете?

Женщины пожали плечами. Цура замотала головой.

— Как вообще, справляетесь?

Все привычно закивали. Вдруг Дита тряхнула светло-каштановыми кудрями:

— Не справляемся. Ариса с Шоником ушла, а с ней веселее было. Говорила всегда, что вытерпим, пробьёмся — и сама же первая…

— У вас слишком много работы? — недрогнувшим голосом спросила Корда.

— Нет, — откликнулись все три, как по команде.

— Сделаем всё здесь, распределим оружие — и можете отдыхать. Шоник… ох, Седоз на кухне справится.

Женщины молчали в нерешительности.

— Госпожа, — снова подала голос Дита, — а можно нам… ещё работы?

Корда несколько секунд стояла неподвижно. Вздохнула.

— Протирайте полы и мебель во всём доме. Как справитесь — подходите.

— Спасибо, — чуть повеселели служанки. Корда вышла из комнаты, закрыла дверь и откинулась на косяк.

— Всё хорошо? — послышалось сбоку.

— Главное, спрашивает… — улыбнулась она, поворачиваясь к Гарону.

— Вы устали? Хотите, полежите, я за всем прослежу.

— Что стряслось? — рассмеялась девушка.

— Ничего сверхъестественного, — помрачнел Гарон. — Буст Седозу левую кисть целиком оттяпал, — глядя в глубину коридора, сообщил он.

Корда долго молчала. Потом спросила:

— Как?

— Топор не поделили. Дрова рубить — вообще занятие опасное.

— Сжечь топор. Привести обоих на кухню — и бросить у них на глазах в жаровню.

— Это оружие, Корда…

— В том-то и дело. Сожгите, Гарон, пожалуйста…

Он некоторое время что-то обдумывал.

— Хорошо, — кивнул наконец.

— Спасибо, — вздохнула Корда. Провожая взглядом Гарона, вдруг окликнула:

— А Девонара… кто? Лиситта сказала, в прошлой восьмерице…

Гарон медленно вернулся.

— Тёмная история, — оглядевшись, тихо проговорил он. — Не хочу лишний раз наводить суматоху… но, видимо, сам.

— Благодарю, — чуть побледнев, выдавила Корда. Гарон вздохнул и отправился на кухню. Корда стояла, глядя перед собой невидящими глазами.

За спиной послышался грохот. Девушка, замерев на мгновение, резко распахнула дверь.

— Что такое? — спросила.

— Извините, госпожа, меч уронили, — отрапортовала Цура.

— Не булавка… Осторожнее, пожалуйста, — облегчённо выдохнула Корда, выходя из комнаты.

Прошлась по коридору туда-обратно. Надо было идти вниз, смотреть, что делают мужчины, перевязывать Седоза, думать, кто теперь будет готовить еду — но сил уже не осталось. Знала бы, когда всё это кончится — можно было бы жить дальше. Хоть год, хоть десять лет промучиться — но знать: дальше — всё. А так, беззвучно, непрерывно… хочется верить, что не вечно.

Встрепенулась чуть: вспомнила разговор с Урфидом. Немного подумала и подошла к двери своей комнаты. Потянула за ручку…

— Андориан?! — схватившись за сердце, отпрыгнула назад. Молодой человек стоял прямо перед ней, тяжело опираясь на стену.

— Вам плохо? Ложитесь…

— Прошу прощения, что напугал, — смутился Андориан. — Но ложиться, к сожалению, не могу: новое нападение будет скоро, а замок…

— Не укреплён, знаю. Но понимаете, против ворон рвы бы не помогли.

— Вы правы, — задумавшись на мгновение, кивнул молодой человек. Пошатнулся, вцепился в дверь.

— Хоть сядьте, умоляю, — не выдержала Корда. Вошла в комнату, взяла два стула, усадила Андориана. Сама опустилась напротив. Подняла глаза:

— Вы что-то ещё хотели сказать?

Он чуть улыбнулся.

— Простите, но этот вопрос, кажется, должен был первым задать я. Вы вошли такая расстроенная…

Корда долго сидела, не глядя на него.

— Всё в порядке, — наконец медленно выговорила она. Поёжилась, встала.

— Если я могу помочь… — начал Андориан.

— Благодарю, вы уже помогли достаточно, — качнула головой Корда. — Правда. И… не заставляйте моё сердце ещё раз выпрыгивать из груди, пожалуйста, — улыбнувшись, прибавила она, выходя из комнаты.

Через полчаса Андориан стоял на первом этаже.

Первым на него налетел Урфид: отпрянул, точно на привидение наткнулся, споткнулся, полетел на пол.

— Добрый день, — улыбнулся Андориана. — С вами всё в порядке? Я вас не ушиб?

— А с тобой… всё в порядке? — поинтересовался Урфид, поднимаясь на ноги. — Вот уж кого не хватало, — пробормотал вполголоса.

Андориан услышал.

— Поверьте, у меня в мыслях нет ничего плохого, — покачнувшись, твёрдо сказал он. — Что происходит в замке?

Урфид смотрел исподлобья. Андориан ждал.

— Один слуга другому руку отрубил, — буркнул управляющий наконец. — Лиситта заперлась в юго-восточной башне, никого не пускает. Служанки два меча сломали, Корда, бедная, выяснить не может, как они это сделали. Теперь доволен?

Андориан стоял с закрытыми глазами.

— Это ужасно, — выговорил он наконец. — Я иду к Лиситте.

— Успешного похода, — глянув на бледного, как полотно, молодого человека, усмехнулся Урфид. Развернулся, ушёл на кухню.

Между первым и вторым этажом Андориан столкнулся с Гароном.

— Вы уже выздоровели? — поднял брови тот.

— Ещё не мёртв, — весело откликнулся молодой человек.

— Однако вы… — Гарон перешёл на полушёпот. — Осторожнее со словами, Андориан. В наших краях стать реальностью может абсолютно всё, что вы произнесёте.

— От конца не убежишь, — возразил Андориан так же тихо.

— Но вы же не хотите, чтобы он прибежал к вам? — горько усмехнулся Гарон. — Смотрите, конечно, дело ваше… было бы, если касалось только вас.

— У вас слишком страшно, — обернувшись через плечо к продолжившему спускаться Гарону, проговорил Андориан.

— Слишком тихо, — хмуро улыбнулся тот. — На вашем месте я бы не ходил к Лиситте — испепелит любого, когда гневается.

— Благодарю за совет, — вежливо ответил молодой человек. Гарон, стоя под лестницей, наблюдал, как тот поднялся на второй этаж, перевёл дух и направился к винтовой лестнице в башню. Сам, качнув головой, заглянул на кухню — там Дита одиноко стояла над очагом, медленно поворачивая утку.

— Где Буст? — окликнул Гарон девушку.

— Не знаю, на улицу вышел, кажется, — пожала плечами она.

— Ты отпустила его одного на улицу? Понимаешь, чем это чревато?

— Он замахнулся на меня, я боюсь…

— Во что выродились… — пробормотал Гарон себе под нос. — На следующего замахнись в ответ, поняла?

— Как вам будет угодно, — рассмеялась девушка, откидывая на спину дождь пышных волос.

Закрыв за собой дверь, Гарон вдруг почувствовал сильную боль, словно молнией пронзившую икру. Тряхнул ногой. На пол бесшумно слетела мышь.

— Вот кого нам не хватало… — сквозь зубы процедил он.

Мыши вылезали из подвальной щели. Гарон стоял, прижавшись к стене. Мысли в голове неслись лихорадочно, но преобладала одна: «Живьём сожрут, не подавятся…»

Рука привычно легла на рукоять на поясе. Но попробуй попади мечом по мыши!

Поднял голову, увидел спускающуюся Корду. Замахал руками:

— Ни шагу вперёд, бегите в башню! Тут наводнение из мышей!

Наводнение… А что, если…

— У нас на втором этаже вода есть? — крикнул.

— Сначала сюда подойдите!

Легко сказать — подойдите… По мышам? А если не устоит, грохнется?

Гарон выдохнул. Будь что будет.

Хоть пищали бы они… Сил больше нет эту тишину слушать.

И не раздавил ведь ни одну. Разомкнулись, сомкнулись… точно по приказу, право. Корда на лестнице дрожала, как осиновый лист.

— Не время бояться мышей, — проронил Гарон, оглядываясь. — Урфид! Бегом сюда… нет, обходи по противоположной лестнице! Собирай слуг по дороге! И ищите воду!

— Какую воду? — на бегу крикнул Урфид.

— Мокрую!

— Что… что вы хотите делать, Гарон? — глаза Корды впивались в его лицо.

— Спасать вас, — буркнул он, прилагая все мыслимые усилия, чтобы не заорать что-нибудь ей в лицо.

— Но, быть может… — девушка переводила взгляд с соседа на бурлящее под лестницей серое море, грозившее выплеснуться вверх каждую секунду.

— Корда, у вас есть варианты? Может, поджечь замок приказать — целее будем?

— Что происходит? — разнёсся бойкий голос сверху.

— Лиситта, стойте, где стоите! — крикнул Гарон. Замок отчего-то откликнулся эхом, словно далёким глухим ропотом канонады. Девушка мигом оказалась рядом: спрыгивать с верхней лестницы на нижнюю никто пока запретить не додумался. Удивилась:

— Ого, это вы напустили? Откуда…

— Я напустил?! — взорвался Гарон. — Они живого места ни на ком не оставят, понимает здесь хоть кто-нибудь или нет?!

— Гарон, бочка, — послышалось из центрального коридора второго этажа.

— Всего одна? — скривился тот. — Ладно, уже что-то.

— Постойте! — послышалось сверху. Корда и Лиситта переглянулись, Урфид зажмурился.

— Что вы собираетесь делать? — Андориан проехал на животе по перилам предпоследний пролёт. Встал рядом с Кордой, окинул взглядом Гарона и бочку.

— Андориан, отойдите в сторону, — процедил Урфид.

Молодой человек оглянулся. Увидел мышей.

— Прекратите! — воскликнул он. — Зачем их убивать?

— Вы предпочитаете пожертвовать нами ради мышей? — поинтересовался Урфид.

— Андориан, я вас понимаю, я тоже человек, — положа руку на сердце, сказал Гарон. — Но что вы можете предложить взамен?

— Андориан, наверх! — крикнула Лиситта.

Мыши двинулись. Волна вздыбилась. Бочка покатилась в противоположную сторону.

— Бегите к чёрному ходу! — крикнул Гарон, разворачиваясь лицом к накатывающейся лавине.

— Я с вами! — подскочил Андориан.

— А как же Король? — искоса глянул на него Гарон. — Раздумали ждать?

— Вы не понимаете…

— Я слишком хорошо знаю и понимаю. Лиситта, назад, я кому сказал!

Выдернул меч. Горько усмехнулся: осталось только на мух с секирой полезть…

— Подождите! — воскликнул Андориан, торопливо срывая древний холщовый плащ с плеч. Встал сбоку, замахнулся — первые ряды мышей отлетели назад.

— Их больше, чем нужно, — покачал головой Гарон. Беззвучно рассмеялся: а вот так подумать, сколько мышей на белом свете вообще-то нужно?

Внизу забил очередной час — не то полдень, не то полночь, двенадцать ударов. Еле слышных, словно поглощаемых — толстыми стенами ли, или нависшим пологом тишины. Андориан и Гарон замерли.

Мыши исчезли.

— Это вы сделали? — спросил Гарон после минутного молчания.

— Нет, конечно, — испугался молодой человек. — Но будет вам: исчезли, и прекрасно.

Гарон грустно поглядел на него.

— Вы отняли у нас последнюю надежду, — проговорил он. — Мы ведь надеялись — все по-разному, кто признавая, кто противясь — на чудо. И… знаете, когда чудо приходит и ровным счётом ничего не меняет, невольно задаёшься вопросом: вот ради чего всё это было?… Вы говорите, они убежали — и хорошо? Ошибаетесь, жестоко ошибаетесь. Они бегут с тонущего корабля. Должно быть, собрались все у нас в подвале, устроили перекличку, цапнули меня за ногу — какая-никакая, а месть — и были таковы. Так-то, Андориан.

— Вы… вы ошибаетесь, — с трудом выговорил молодой человек.

— В чём? Объясните, дайте хоть кроху света, умоляю.

Ответное молчание показалось ещё глубже.