Тевтонский крест

Руслан Мельников

Отряду ОМОН поставлена задача усмирить распоясавшихся хулиганов. Но вместо кучки бритоголовых подростков перед шеренгами стражей правопорядка вдруг появляется целая толпа хорошо вооруженных и подготовленных фанатиков. Вспыхивает настоящая уличная война. А невдалеке тем временем вожди скинхэдов, помешанные на мистике третьего рейха, приступили к таинственному колдовскому обряду. Какой бы ни была их цель, она не сулит ничего хорошего нашему миру. Случайный удар милицейской дубинки по украденному из местного музея экспонату – и затея «новых тевтонов» с треском проваливается. Но заодно с ней проваливается и омоновец Василий Бурцев – в глубину веков, в тот роковой год, когда татарские орды вступили в пределы Польши… Книга публикуется в новой, авторской редакции.

Оглавление

Глава 10

Один из «масок» уже заметил его — всадник в блестящей кольчуге помчался наперерез, размахивая мечом. Не успеть! До повозки еще далековато и схватки избежать вряд ли удастся. Бурцев отбросил теперь уже бесполезный арбалет. Перезаряжать — целое дело, нет ни времени, ни сноровки.

В нескольких шагах лежало копье «тартарина» со стрелой в брюхе. Тот еще слабо царапал землю ногтями, но на свое оружие больше не претендовал.

Рывок, перекат… Бурцев подхватил копье и через мгновение вновь стоял на ногах. Конного противника встретил не беспомощный арбалетчик с разряженным самострелом, а копейщик, готовый к поединку.

Бурцев успел тютелька в тютельку. Он был еще вне досягаемости для вражеского меча, но достаточно близко, чтобы самому нанести удар. И в этот удар он вложил всего себя. Не стал колоть — сноровистый живчик на коне умело прикрывался круглым щитом. Бурцев просто лупанул тяжелым древком наотмашь, будто оглоблей в деревенской драке. Получилось! Клинок всадника отлетел назад, сам мечник покатился по земле. Противник, впрочем, долго не разлеживался. Очухался сразу. Выхватил из сапога нож с широким и чуть изогнутым лезвием. И уже порывался вскочить на ноги.

Пришлось добивать. Все тем же копьем. Широко расставив ноги, Бурцев ударил. Так дорожные рабочие бьют ломом в старый асфальт. Сверху вниз, со всей дури, присовокупив к силе рук тяжесть тела. Наконечник копья пропорол и кольчугу, и то, что было под ней. Крик. Хруст. Что-то брызнуло на руки…

А земля вновь содрогнулась от топота копыт. Не оглядываясь, Бурцев ничком рухнул на труп. И в самое время! Над головой что-то прогудело и с треском срубило торчащее из мертвого тела древко копья — там, где только что находилась шея Бурцева.

Когда он поднял перепачканное в чужой крови лицо, новый противник в личине саблезубого беса уже разворачивался для повторной атаки. Клыкастый «тартарский» всадник с боевым топором и на черном как смоль коне. Норовистый конь плясал, не желая подчиняться поводу. Пока наездник совладает со скакуном, пройдет пара-тройка секунд. Немного, но все же…

Бурцев снова рванулся к повозке, украшенной коронованными орлами. Эта короткая перебежка значила куда больше, чем все былые полигонные учения и марш-броски вместе взятые. Может быть, только поэтому он и успел. Почти не ощущая тяжести бронежилета, Василий вскочил на место возницы и…

И все.

До сих пор он стремился лишь поскорее добраться до упряжки. Это было самым главным. Остальное казалось простым и ясным, как божий день, — вожжи в одну руку, кнут — в другую, пара хлестких ударов — и вперед. Но теперь ясности поубавилось. Не оказалось под рукой ни кнута, ни хлыста, ни нагайки, ни чего-либо другого, годившегося для стеганья лошадей. В суматохе массового избиения возница панночки куда-то сгинул вместе со своим рабочим инструментом. А как без помощи кнута сдвинуть с места старопольскую колымагу? Как заставить упряжку, которая не отреагировала даже на дикие вопли нападавших, взять с места в карьер? Этому в конной милиции не учили.

Всадник в клыкастой маске тем временем подъехал к повозке почти вплотную. Сейчас и подмога прискачет. Изрубят, блин, в капусту — ойкнуть не успеешь.

Бурцев судорожно схватился за неиспользованный баллончик с милицейской «черемухой». Слезоточивый газ, конечно, не автомат Калашникова, но сработать может. Условия-то идеальные: слабый ветерок, как по заказу, дует от повозки в сторону «тартар».

Долгий пши-и-ик… Бурцев щедро распылил густое аэрозольное облако, целя в морду вороного и под размалеванную маску воина с топором. Газ подействовал мгновенно. Конь словно взбесился, наездник выпустил поводья и секунду спустя вывалился из седла. Оглашая окрестности дикими воплями, захлебываясь в собственных соплях, он бился на земле, будто припадочный. Туман «черемухи» медленно оседал на одежду, доспехи, маску и шлем. «Саблезубый» орал все громче.

Кто-то еще, не успев придержать лошадь, сдуру въехал в облачко слезоточивой взвеси. Глотнул полной грудью. И тоже с воем покатился по земле. И еще двое. И еще один. Остальные «тартары» натянули поводья, придержав коней. В суеверном ужасе они наблюдали, как безумствовали их соратники. Те уже не кричали — только хрипели, пытаясь сорвать с раскрасневшихся лиц шлемы и маски. Двум удалось.

Странно, но пресловутые «тартары» оказались так же мало похожи на азиатов, как рыжий Яцек или светловолосая панночка. Ни желтоватых, обветренных степными ветрами лиц, ни узких глаз-щелочек, ни жидких бороденок а-ля Чингисхан. Вполне даже европейская внешность. Что-то тут было не так. Однако удивляться некогда. Слезоточивый газ — преграда, увы, ненадежная. Прорваться через нее галопом — пара пустяков. Пустить арбалетный болт — еще проще. А если ветер вдруг переменится и родимая «черемушка» накроет повозку, тогда Бурцева и панночку можно будет брать голыми руками.

Но пока всадники в масках пятились назад, забыв об арбалетах. И жить становилось веселее. Настолько, что появлялись нужные идеи.

Нет кнута? Сделаем! Бурцев расстегнул ремень. Никчемные наручники — в карман. Остатки газового баллончика — в воздух, между повозкой и растерявшимися кочевниками. Да повыше, чтоб едкая аэрозольная взвесь провисела как можно дольше. На несколько секунд она обеспечит какое-никакое прикрытие. Ну, а после придется полагаться лишь на прыть польских лошадок.

Бурев раскатал широкий омоновский ремень во всю длину, взмахнул рукой, чуть наклонился, — чтоб достать подальше.

И-и-эх, выноси залетны-я!

Тяжелая пряжка рассекла воздух, смачно врезалась в лошадиный круп. И еще раз!

Взбрыкнув задними ногами, лошади понесли-и-и! Да так, что Бурцев едва удержался в повозке.

С дороги они слетели почти сразу. Непаханая целина сотрясала дерзкий шарабан, вообразивший себя гоночным болидом. Деревянные колеса убогого средства передвижения, впрочем, были сделаны на совесть, да и крепкие хорошо смазанные оси тоже не подвели.

Сзади, из повозки, сквозь несмолкаемый грохот прорывалось испуганное повизгивание. Панночка переживает! Не привыкла, небось, к этакой тряске? Не гонялась за уркаганами по бездорожью в милицейском «уазике»? Но ты уж потерпи немножко, «благодетельница наша».

Он подстегнул лошадей. Визг усилился. Да, пассажирке там несладко. Если уж сам Бурцев с трудом удерживался на месте возницы, можно представить, какие катаклизмы творились за его спиной. Этот расшитый орлами гроб на колесах лишен был даже намека на рессоры. Наверняка, все содержимое повозки знатной полячки сейчас ходит ходуном. Ну, и сама панночка тоже покоем не наслаждается. Если бы не высокие борта и исполосованный, но закрытый полог, девицу давно бы вышвырнуло наружу.

Две или три стрелы запоздало просвистели над головой. Тем дело и ограничилось. Погони не было. Видимо, газовая атака произвела должное впечатление. Боятся, «тартары»! То-то же! Знай наших! С ОМОНом связываться — это вам не девок из телег таскать.

Бурцев правил к роще. Потом долго мчался вдоль нее, не решаясь на такой скорости свернуть в редколесье. К чему раньше времени гробить транспортное средство о колоды и пни, если преследователей все равно не видать? Лучше максимально увеличить отрыв, пока есть такая возможность.

Он не заметил, как это произошло. Просто стена деревьев вдруг выросла не только слева, но и справа. И вроде бы сзади. И, кажется, впереди тоже. Въехали в лес как-то сразу, вдруг.

Стало заметно темнее. И подтаявшего снега, прятавшегося в густой тени от весеннего солнышка здесь было побольше. Лошади мчали по малоприметной лесной колее, проложенной, судя по всему, обозами беженцев. С колес слетели последние комья полевой грязи. На подстилке из опавшей хвои и сопревшей прошлогодней листвы было чище. Но и опаснее тоже: коварный лесной ковер мог таить под собой массу неприятных сюрпризов. И все же скорость лучше не сбавлять — пусть лошади скачут, пока скачется.

Дважды или трижды упряжка благополучно пронеслась мимо развилок. Даже когда наезженная колея вдруг сменилась позабытой людьми и Богом просекой, провидение еще некоторое время оберегало повозку от неминуемого рассыпания на части. Но вот и просека становится все уже и уже, превращаясь в стежку, для которой четыре колеса — слишком большая роскошь.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Тевтонский крест предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я