Удивительные приключения барона Мюнхаузена

Рудольф Распе

Новый перевод Алексея Козлова знаменитых «Удивительных приключений барона Мюнхаузена». Старый врун, собрав компанию юных друзей, рассказывает им байки, нисколько не считаясь с фантастической неправдоподобностью своих россказней.

Переводчик Алексей Борисович Козлов

Дизайнер обложки Алексей Борисович Козлов

© Рудольф Распе, 2021

© Алексей Борисович Козлов, перевод, 2021

© Алексей Борисович Козлов, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-0055-4664-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

.

Вечер Первый

Сегодня, дорогие мои друзья, я мимоходом поведаю вам о скромном моём приключении на острове Цейлон, где, ещё будучи совсем зелёным юнцом, всюду следовал за своим дядей. Так как дядя приходился закадычным дружком тамошнего губернатора, тот закатил нам потрясающий приём. На следующий день я в компании брата губернатора выехал на охоту. Испепеляющий зной гнобил меня, и обмахиваясь пальмовым листом, как пропеллером, я не заметил, как изрядно отстал от моего верного сопровождающего. Вышагивая по берегу какого-то огромного озера, я внезапно услышал сзади невнятное чавканье и шебуршание, и обернувшись, увидел то, от чего я буквально превратился от неожиданности в соляной столп.

Чудовищный лев — это был он, сомнений в этом не могло быть никаких, уже изготовился скушать мою скромную персону на завтрак. Весь вид его говорил, как он предвкушает грядущую трапезу.

Под мышкой у меня было швейцарское ружьецо, стрелявшее мельчайшей дробью. Лев даже не почувствовал бы такого выстрела. Но надо было постараться его припугнуть как следует, и я после немалых раздумий произвёл выстрел. Вместо того, чтобы испугаться и свалить в кусты, лев пришёл в полное неистовство и во всю прыть кинулся на меня. Что я мог сделать? Да почти ничего! Максимум, при удачном расположении планет, вывернуть ему челюсть мощным хуком! Я услышал громкий рык у себя прямо над ухом и, недолго думая, кинулся на землю. Как всегда, это было как раз кстати, лев пулей буквально просвистел у меня над головой.

Это было бы великой удачей, завершись всё только этим. Но этим всё не закончилось. На земле я зажмурился и уже готовился дать льву страшную бойню, как одним ухом услышал странные, неслыханные мной никогда хлюпающие звуки. Я поневоле принуждён был поднять голову и прислушаться. Наконец на меня дошло, что случилось. А случилось вот что. У меня были полные штаны от радости, когда мне на глаза попалась голова льва, засевшая по самые помидоры в пасти огромного матёрого крокодила. Общая диспозиция произошедшего прояснилась в моей голове. Крокодил караулил меня в озере, по пояс высунувшись из воды и пуская голодные слюни, а лев охотился на меня с другой. Пролетев надо мной, разгорячённый лев влетел в разиную пасть крокодила и застрял у того в глотке, как пробка в бутылке шампанского. Началась жуткая возня, и две огромные, страшные туши мутузили друг друга, что было сил. Я уже говорил, шум стоял такой, что мне пришлось на время заткнуть уши, чтобы барабанные перепонки случайно не лопнули.

Тут я улучил момент, и кинулся на них с охотничьим ножом наперевес, и как только настиг, одним махом снёс косматую башку этого огромного льва.

Бездыханный труп мёртвого льва рухнул к моим стопам. Я понял, что время не ждёт и на вес золота каждый миг, одним ударом приклада забил голову льва поглубже в пасть крокодила, отчего тот тут же и задохнулся. Мой спутник наконец добежал до меня и увидел живым между двух трупов. Обрушив на меня град самых горячих поздравлений, мой друг сразу принялся измерять мои трофеи — длину огромного крокодила и вес льва. Крокодил был в длину не менее шести саженей. Спешу сообщить, что в настоящее время чучело крокодила является главным экспонатом городского музея, и о нём рассказывает служитель, которому ничего не стоит, правда, немного приврать…

Мне рассказывали, что начав в иные времена во здравие, в настоящее время он взял себе за моду уверять посетителей, что забитый в глотку крокодила лев якобы проскочил через кишечник крокодила и выскочил через задний проход. Он искажает самую суть произошедшего, уверяя, что, когда голова льва только показалась в заднем проходе крокодила, я с испугу отрубил голову льва вместе с хвостом крокодила. Ладно, я прощаю ему, что он неуважает лично меня, но нельзя так попирать истину и нести совершенно неудобоваримый бред!

Вредоносность таких наглых россказней и поклёпов, разумеется, наносит непоправимый вред моей незыблемой репутаци, репутации честнейшего из смертных человека, которому легче умереть на месте, чем хоть на йоту отступиться от истины. Все знают, сколь нелепо подозревать меня там, где я служу факту, как высшему божеству. Как только я буду проездом в Амстердаме, я поневоле принуждён буду положить конец бесцеремонным инсинуациям и странным поступкам этого жалкого смотрителя музея!

Я никогда не стал бы прибавлять отсебятины, просто потому, что реальная жизнь способна преподносить нам порой такие чудеса, что перед ними меркнет любая, самая изощрённая выдумка. Зачем мне это?

Вот к примеру, если позволите, друзья мои, могу предложить вашему вниманию случай, который может показаться вам чрезвычайно любопытным, поскольку он приключился во время моей поездки по России. Я ехал тогда в Петербург. Стояла лютая русская зима. Птицы замерзали в воздухе. Я прикупил на этот случай кобылу и деревянные сани к ней, и преспокойненько отправился в путь. Ехать пришлось лесом, и тут я заметил сзади колоссального волка, который явно затеял зачем-то догонять меня. У него явно были нехорошие намеренья.

Его голодный, взъерошенный, жуткий вид слишком явно говорил о его намереньях, и, сами понимаете, у меня не было ни одного шанса на спасение. Вывалив большой, красный язык, он что было сил нёсся вслед за мной, и его челюсти то и дело лязгали сзади с металлическим звоном.

Времени на раздумья у меня не было. Я шмыгнул на дно саней, нимало уже не задумываясь о судьбе несчастной кобылы, дни которой были сочтены. Как я и предполагал, разъярённый хищник не обратил никакого внимания на затаившегося внизу скрюченного и совершенно недвижного человека, и совершив дикий прыжок, в одно мгновение перелетел через меня и вцепился зубами в обширную заднюю часть лошади. Он был так голоден, что на ходу с чудовищным энтузиазмом пожирал мою несчастную кобылу.

Я мог только завидовать его аппетиту, и, стараясь, чтобы он меня не заметил, тихонько приподнял голову. Тут я увидел, что глотка волка целиком и полностью увязла в пышном крупе лошади. Решение явилось мне мгновенно. Я что было сил стал стегать застрявшего зверя по спине кнутом, и не ожидавший такого поворота событий десной прохвост, испытывая дикую боль сзади, волк, как уж у них водится, стал рваться изо всех сил вперёд. Труп лошади рухнул на землю, а волк намертво засел в упряжи и помчался от страха с такой энергией, какой и самой лошади была не под силу. У меня хватило фантазии хлестать волка, охаживая его со всех сторон, отчего тот, не понимая ничего и не имея времения, чтобы опомниться и придти в себя, так и домчал меня до Петербурга, вызывая немыслимое удивление наивных аборигенов холодной русской столицы.

Это было не последнее приключение в этой донельзя лесистой и болотистой стране, и на память мне приходит масса весьма примечательных случаев, которые молги бы быть очень поучительны для искушённого европейского путешественника. Эти воспоминнания не оставляют меня, и порой мне так хочется снова поучаствовать в чём-либо подобном. Помнится, как проснувшись рано утром, я выглянул в окно своей опочивальни и увидел, что расположенный напротив меня пруд под завязку забит дикими утками. Медлить было нельзя. Я схватил ружьё и огромными прыжками стал спускаться с лестницы, отчего так врезался в косяк двери, что искры снопом полетели из моих глаз, но и тут мной не было потеряно присутствие духа — неоспоримое достоинство опытного охотника и настоящего доблестного воина.

Я во всю прыть припустил к пруду, и только доковыляв до него, убедился, что расшиб не только лоб, но и ружьё — из него выскочил кремень, и таким образом зажечь порох и выстрелить стало невозможно. Мои энцеклопедические знания помогли мне и тут: я вспомнил, как полетели икры из глаз, когда мой лоб столкнулся с косяком. Но свойство человеческих глаз высекать искры спасло меня: я поднял ружьё и хорошо прицелился, а потом сильным ударом по голове высек новую партию искр из своего правого глаза. Грянул выстрел и пятьдесят пар уток свалились на землю, и не было более желанной награды для любого удачливого охотника, чем эта добыча, свалившаяся мне на голову.

Однако мои наблюдения над жизнью подсказывают мне, что не только креативность, как в данном конкретном случае, является верным другом и помощником охотника, но ещё в большей степени — случай!

Благодаря такому благому случаю я однажды, например, столкнулся на узкой лесной тропке с прекрасно сложенным оленем. К тому времени мой1 патронтаж, увы, был абсолютно пуст, а руки заняты — я держал в них вишни, которыми в это время лакомился.

Мне показалось, что олень был по какому-то поводу находится в глубокой задумчивости, и у меня появилось время заправить моё ружьё порохом и вишнёвыми косточками. Следом за этим я выстрелил. ю послушался оглушительный грохот, олень припал на ногу и стакл шататься из стороны в сторону, а потом дал стрекача. Как я чертыхался тогда, что упустил такую добюычу! Потом прошёл не то год, не то — два, а может быть и все четыре, как вдруг… в том же самом лесу, на той же самой тропинке, когда я охотился с большой шумной компанием своих собутыльников, вы только представьте себе, мне навстречу попался тот же олень. У меня не было никаких сомнений, что это тоже самый олень, в какого я стрелял косточками от вишнёвых ягод, потому что прямо между рогами, там, куда я метился и куда угодил выстрел, росло прекрасное клюквенное деревце, не менее полторы сажен ростом и с огроменными ягодами в кроне. Мне потребовался всего один выстрел, и я на месте уложил этого оленя, получив в качестве трофея не только рога и прекрасный жирный бифштекс, но и почти уелую клюквенню рощу со спелыми сочными ягодами. Я угостил вишнями моих коллег, и все они сошлись во мнении, что никогда в нашем краю не было более крупных, сочных и сладких ягод, тем те, которые выросли на лбу оленя.

Засим, друзья мои, поднимем ещё один бокал за нашу удачу и разойдёмся на сон грядущий. Я боюсь более всего злоупотребить вашим благосклонным вниманием, особенно учитывая, сколь утомляется человеческий мозг не только от всяких несусветным россказней и полнейшего вранья, но и от чрезмерности совершенно проверенных фактов