Контекст

Рон Полборн, 2021

Находясь в потоке информации, можно либо попытаться понять что-то или просто принять то, что кто-то когда-то создал. Или пропустить мимо себя. Контекст предлагает ускоренное и легкое восстановление определенности, после того, как новая информация ее разрушит. Остается только удивляться тому, что кто-то пытается не следовать за контекстом, а понять то, что происходит.

6. Распознавание смыслов

Зло не компенсируется добром, а добро не нейтрализуется безнаказанностью зла.

П.Сэлфинг

в памяти запечатлевается определенная информация (импринт).… Именно импринты и условные рефлексы определяют, как человек воспринимает реальность. С помощью специальных техник человека можно ввести в состояние так называемой импринтной уязвимости, когда он становится повышенно внушаемым, и полностью его перепрограммировать. Создавая новые импринты и новые условные рефлексы, можно изменить систему представлений, сознание, восприятие реальности и модели мышления. Мозг как бы «переключается» и начинает работать иначе. Сознание человека изменяется и человек воспринимает лишь ту реальность, которую ему навязали. Начинается процесс автоматической фильтрации: сигналы, которые не вписываются в его новый туннель реальности, экранируются, а информация, которая хорошо увязывается с навязанной ему системой представлений, воспринимается как единственно верная.

Ю.Бородай

Наверное, один из первых, так сказать, «серьезных», вопросов, который задает себе и другим каждый молодой человек — «в чем смысл жизни?» Вопрос, кажется всем, только не ему самому, наивным и, так сказать, возрастным, т.е. из числа тех, которые возникают с возрастом и исчезают, почти безболезненно, очень скоро. Вот только исчезают, так и не получив ответа. Может быть поэтому этот вопрос возвращается уже потом и не один раз? А может быть потому, что вообще нет никакого смысла, ни в чем?

Смысл, осмыслить, мыслить, помыслить…, слова пользующиеся особым вниманием, кажутся непосредственно связанными с мышлением. И принято считать, что это так и есть. А далее предполагается, что есть восприятие и его отпечатки, в виде фактов, событий, данных и т.п., как продукты первого порядка. Он каким-то образом обрабатывается, превращаясь в информацию о действительности — продукт второго порядка. Затем информация осмысливается, наделяется смыслом или же смысл обнаруживается в информации, давая продукт третьего порядка — смысл. Взаимосвязывая смыслы субъект формирует контекст сообщений о действительности, как некое общее, смысловое представление — продукт четвертого порядка. На этом движение информации как бы заканчивается и субъект может действовать.

… все, что мы видим, находится в нашей голове.

Б. Фуллер

Как всякая схема, и эта также, носит весьма приблизительный и наивный характер, призванный лишь помочь понять формирование представлений о действительности. Впрочем, большинству этого бывает вполне достаточно. Для него куда важнее осознавать зачем что-то происходит, зачем надо что-то делать, в попытке найти ответ на вопрос: «А какой в этом смысл для меня? Что я получу от сделанного? Зачем мне это нужно?» И тогда становится понятным все то, что субъект называет бессмысленным — то, что не несет в себе пользы, никому ничего не приносит, пустое, бесполезное и потому не нужное.

Восприятие информации связано с определением ее смысла, того важного, значимого, что в ней заложено, того, что он сумеет увидеть, выделить и что соответствует его представлениям, потребностям, ценностям. И тогда смысл — то, что значимо для субъекта, не вообще для кого-то абстрактного, а именно и только для него, и потому каждый выделяет свой собственный смысл, фактически проявляя самого себя, демонстрируя собственные ценности; и еще — то, что субъект сумел выделить, т.е. то, к чему он был готов, что уже как-то знал, понимал и оценивал.

Это главное в информации и становится контекстом сообщения с его несомненной субъективностью и фактическим «отбрасыванием» всего остального, сколь бы значимым в действительности оно ни было. На этом этапе работы с информацией сформировавшийся контекст становится неизбежно субъективным, т.е. лишь отчасти соответствующим действительности.

Казалось бы, подобная субъективность должна снижать эффективность функционирования контекста, становясь причиной неизбежных ошибок субъекта при оценке ситуации в которой он находится и о которой «рассказывает» ему полученное сообщение. Однако субъект уже не может отказаться от сформировавшегося контекста, который определяет рамки работы с информацией, ее оценки и принятия решения. Мало того, контекст, и это, пожалуй, самое главное, наделяет смыслом все, что делает субъект и, в том числе, оправдывает, обосновывает, объясняет ему и окружающим его существование.

Смысл оправдывает существование, оправдывает действие и бездействие, решение и выбор, хотя бы тем, что «объясняет» субъекту зачем он должен, совершает или уже совершил то или иное действие. Это, отчасти, связано с тем, что смысл — это то главное, значимое, существенное что выделяет субъект здесь и сейчас. И не важно, является ли это выделенное, именно этот смысл, действительно главным и значимым в данный момент. Субъект сам наделяет что-то этой значимостью и, тем самым, «назначает» это смыслом, т.е. тем, чем он намерен руководствоваться в своем существовании. Этот смысл и становится для него контекстом его действий, своеобразным коридором его поведения.

При этом происходит одно из «чудес» психологического превращения — субъект «переводит» оправдание в обоснование. Казалось бы, определив для себя главное и тем самым устранив необходимость какого-либо обоснования будущих своих действий, субъект может просто действовать и пользоваться достигнутым результатом. Однако, по мере их совершения, он вновь и вновь обращается к контексту, каждый раз с его помощью обосновывая свои действия. Он не уверен в их правильности и постоянно сверяется с понятым смыслом. Обоснование это уже другая операция, которую субъект совершает с информацией о совершаемом и совершенном. Она связана с наделением своих действий смыслом в его соответствии с а) условиями ситуации и б) возможностями субъекта. При этом смысл как бы соотносится, примиряется с объективной реальностью и потому может весьма существенно трансформироваться под нее. И тогда и возникает это: «иначе нельзя, такова жизнь, суровая реальность, выше головы не прыгнешь и т.п.» Значимость смысла, его доминанта в принятии решения остается, но корректируется в зависимости от конкретной жизненной ситуации.

Это превращение протекает иногда просто и безболезненно, принося субъекту своеобразную психологическую индульгенцию — он уверен в том, что все его смыслы существования не нечто субъективное, им созданное, а вполне объективно обоснованное и закономерное, а он руководствуется знанием и пониманием этих закономерностей. Но в других ситуациях это происходит через «ломку самого себя», когда стремление сохранить принятые смыслы сталкивается с трудностью, а иногда, кажется, с их несовместимостью с реальными обстоятельствами времени и места. Однако субъект почти всегда производит, в той или иной степени, корректировку собственных смыслов, приспосабливая их к своим целям, с одно стороны, и условиям, с другой. Но, пожалуй, самое удивительное в том, что в результате эти смыслы остаются для него как бы вовсе неизменными, что позволяет субъекту считать себя цельной, последовательной, принципиальной личностью.

Обоснование своих действий обычно проводится «бесплатно» и с большим эффектом, т.е. субъект искренен, честен перед собой и ничем не жертвует, ничто не предает в себе самом ради такого обоснования. А сформированные им смыслы существования уже не только оправдывают, но обосновывают его решения. При этом природа смысла ничуть не меняется. Он остается результатом анализа информации, итоги которого соотносятся с представлениями субъекта. Причем из информации субъект чаще всего заимствует факты, идеи, события, поступки и т.п., которые подтверждают или опровергают его, уже сложившиеся, представления, убеждения, ценности. Вот только «бесплатность» обоснования когда-то оказывается иллюзорной. Довольно скоро субъект начинает чувствовать некоторый дискомфорт из-за… последствий от полученных результатов. И тогда оказывается, что те смыслы, которыми руководствовался субъект при принятии решения о действии, «не работают», не распространяются на последствия от этих действий.

Любые действия имеют свои результаты и последствия. Причем чаще всего субъект не просчитывает появление последствий, которые, так сказать, неприятно удивляют. И ему приходится объясняться прежде всего с самим собой, чтобы хотя бы отчасти понять, как же это произошло и почему он не смог предугадать такое развитие событий. На этом «цепочка превращений» — оправдание-обоснование-объяснение — прерывается, желаемо полным осознанием всего совершенного, причин, результатов и последствий. Однако следует констатировать — такое осознание встречается крайне редко, что становится одной из существенных причин дальнейших ошибок.

Другой принципиальной причиной возможных ошибок является отсутствие понимания — смысл происходящего отличается от его сути. Суть — главное в предмете или явлении, то, что «делает» этот предмет или явление именно этим предметом или явлением. Она не зависит от представлений субъекта, от особенностей его восприятия и понимания. Она неизменна и меняется вместе с предметом или явлением, становясь уже иной, новой сутью, т.к. подчиняется собственным законам существования и эволюции. А смысл «назначается» субъектом, он может быть обнаружен или быть незамеченным, а в предмете или явлении смысл для каждого может быть своим, индивидуальным. Более того, в зависимости от условий, субъект может в одном и том же предмете или явлении обнаружить то один, то другой смысл, которые в равной степени могут быть значимы для него.

вероятность прийти к определенным выводам при неопределенном восприятии сводится к нулю. Д.Юм

Конечно, субъект тешит себя уверенностью в том, что он и только он сам формулирует смыслы своего существования и потому с полным основанием может считать себя индивидуальностью, личностью, которая знает зачем живет. Разубедить его, впрочем, довольно просто. Вот только совершенно незачем. Иначе у него возникнет жутко гнетущее ощущение пустоты и бессмысленности своего существования или понимание того, что все его смыслы предложены и внедрены в его сознание и социальную практику другими, социумом. При этом субъекта никто не спрашивает, какие смыслы ему предлагать и предлагать ли вообще, как это делать и какой степенью свободы он будет при этом обладать.

Видимо, по умолчанию, считается, что в так называемом современном демократическом обществе субъект имеет право отказать от такого предложения и выбрать некий свой путь. Вот только замалчивается тот факт, что предложения смыслов исходят от социума начиная с момента рождения субъекта, когда он даже субъектом еще считаться не может. А в дальнейшем такие предложения становятся повсеместным и повседневным прессингом и не только психологическим, но и поведенческим, когда каждое действие и поступок каждого не только оценивается, но и награждается-наказывается, в зависимости от их соответствия уже установленным смыслам-ценностям социума. Да и сами предложения социума носят почти ультимативный, и по форме, и по содержанию, характер.

Социум действует на основании двух законов своего существования. Это, во-первых, закон «все или ничего», в соответствии с которым субъекту предлагается пакет взаимосвязанных смыслов, который он должен либо принять целиком, либо полностью отвергнуть. Иных вариантов у субъекта нет. Причем он уже знает, что последует за принятием того или иного варианта — социум будет отслеживать искренность принятия предложенного пакета смыслов и последовательно преследовать, в случае отказа от соответствия им. Да, у него есть возможность принять предлагаемое, но оставаться при своем мнении, как действует тот, кто отправляет малую нужду на улице и на указание подошедшего полицейского: «Убрать и прекратить!», убирает, а вслед уходящему шепчет: «Убрал, но не прекратил.»

В соответствии со вторым законом — «закон данности» — субъект контролирует содержание этого пакета смыслов. По этому закону социум никогда не борется за инновации в смыслах существования, но всегда отстаивает стабильность и определенность, что закреплено в государственных кодексах. В соответствии с этим законом социум регулирует любые попытки субъекта что-то изменить в содержании уже существующих и «работающих» смыслов.

Социум предлагает субъекту распознать смыслы своего существования, как бы выбрать те, которые он сочтет для себя наиболее приемлемыми. Этим социум подчеркивает свободу выбора субъекта. Считается, что только после подобного распознавания субъект может считать свое существование осмысленным. По крайней мере большинство думает именно так.

Именно распознаванием смыслов фактически и занимается субъект в предложенном ему социумом наборе, действуя аналогично станциям перехвата движущихся целей — «свой — чужой». Для этого субъект ищет соответствия между своими представлениями, ценностями, значимостями и тем, что предлагает социум. В результате он отбирает те смыслы, которые в максимальной степени соответствуют его собственным представлениям, называя их своими. Поэтому его набор смыслов в данной ситуации почти всегда в чем-то отличается от такого же набора у другого. Этим набором субъект и будет руководствоваться в своих решениях и действиях.

Так же субъект определяет и те смыслы, которые для него значимы «здесь и сейчас», всякий раз создавая иерархию смыслов для любой новой ситуации. При этом распознавание происходит из набора смыслов, которые уже у него сформировались, но каждая ситуация требует своей иерархии и доминирования соответствующих ей смыслов. Этим, в том числе, объясняется так называемая непоследовательность субъекта, который способен менять свое поведение, что зачастую вызывает у окружающих как минимум непонимание.

Как раз этот процесс распознавания смыслов, т.е. определение, из имеющихся и предложенных, смыслов, соответствующих условиям ситуации и целям субъекта, происходит в процессе интерпретации информации об этих условиях и собственных потребностей и целей. В результате субъект «обнаруживает» смыслы, которые в своем взаимодействии и формируют контекст. И только после этого контекст приобретает способность влиять на дальнейшую интерпретацию информации, тем самым участвуя в формировании новых контекстов. Подобный процесс приводит к локализации смыслов по принципу «здесь и сейчас», т.е. устанавливает взаимосвязь смыслов, которая кажется чем-то единым, управляющим субъектом. Это происходит автоматически, на основании взаимодополняемости и непротиворечивости отобранных смыслов субъекта, который неспособен длительное время пребывать в состоянии угрозы, неопределенности.

В результате локализации смыслов нейтрализуется тревога субъекта — он считает, что все стало ясно — как, что, зачем и почему надо делать, принимает решение и действует в соответствии со смыслами и условиями ситуации. При этом тревога выступает в качестве энергии этой локализации смыслов, которые… «обещают»; «обещают» «снятие» этой тревоги, если субъект примет эти смыслы и будет следовать за ними. Конкретным результатом локализации смыслов становится цель будущих действий, устремленность на достижение определенного предмета или состояния.