Кукла на троне. Том II

Роман Суржиков, 2018

Тиран повержен, война окончена. Мир воцарился в Империи Полари. Столица празднует, двор пирует. Но в чьих руках остались смертоносные Персты Вильгельма? Кто сумел стравить меж собою два сильнейших рода Полари? Кто стоит за кулисами кровавого спектакля… и каким будет следующее действие?

Перо — 5

Западная часть графства Эрроубэк

Северный ветер волок с Дымной Дали сгустки тумана. Они устилали дорогу длинными хлопьями, студенисто шевелились, будто щупальца медузы. Рвались о конскую грудь, но вновь срастались за спиною. Пустив лошадь неспешной рысью, Марк размышлял вслух.

Хорошо думается в беседе с умным человеком. Эту истину он осознал много лет назад — почти тогда же, когда заметил, что думать ему нравится, а главное — удается. Собеседниками ему служили разные люди: секретарь Итан и агент Рыжий, кайр Джемис Лиллидей и леди Минерва Стагфорт. Теперь вот — Дед. Он справлялся со своей ролью, пожалуй, лучше всех вышеназванных, поскольку не мешал. Не встревал в монологи Ворона со своими догадками, не пытался изобразить умственную деятельность и тонкое понимание дела — а просто слушал себе и наигрывал мелодию в ритм лошадиного шага. Ворон рассуждал вслух, не встречая помех.

— После того, как я выдвинул свою прошлую версию — к большому удивлению, провальную, — случилось несколько событий. Мы посетили еще одно место преступления — развалины кузницы Джонаса. Побеседовали с добрыми людьми Альмеры и убедились, что банда похитителей Перстов — не единственная, и даже не самая знаменитая. Наконец, мы наведались в замок графа Эрроубэка и получили сомнительное удовольствие от общения с хозяином. Не сумели осмотреть рухнувший мост, зато узнали следующую точку маршрута злодеяний банды — трактир «Джек Баклер», куда и направляемся сейчас. А по дороге имеем время, его хочется употребить на пользу. Не станем же без толку стирать зады о седла, а обдумаем сведения и кое-что из них выжмем.

Дед насвистывал без малейшей ноты протеста.

— Итак, какие новые факты нам явились? Первый: банда двигалась по открытым дорогам при дневном свете, но ни у кого не осталась в памяти. Это можно объяснить: допустим, что бандиты оделись в военные мундиры и не отличались от массы иной солдатни, рыскавшей в декабре дорогами Империи. Второй факт: кузнец Джонас, видимо, был заранее знаком с бандитами. Он отослал лишних свидетелей, а сам встретил и разместил на ночлег злодеев. Выходит, ожидал прибытия банды. Почему? Кто его предупредил? Положим, бандиты послали вперед одного, он и поговорил с кузнецом. И кузнец не испугался, не сбежал, не сообщил шерифу, а стал готовиться принять весь отряд. То бишь, Джонас не ждал опасности от бандитов. Однако утром они его убили. Зачем? Ну, в смысле, если знали его раньше, пользовались его услугами — почему теперь порешили?

Внучок не вытерпел и вмешался:

— Может, он случайно заметил Священные Предметы? И они его тогда того… как свидетеля.

— Логичное предположение, но ошибочное. Тогда они просто зарезали бы Джонаса, но зачем сжигать еще и кузницу? Уж она-то точно не свидетель! Говоря начистоту, это убийство вкупе с пожаром выглядит как обрубание концов… или сжигание мостов, если угодно. Бандиты уничтожали все подряд, оставляя за собой пустыню. Тот, кто пойдет по их следам, не найдет ничего, кроме пепла…

Марк передернул плечами.

— Их почерк напоминает мне кое-что. Сказать, что мне не по душе это «кое-что», — не сказать ничего… Но пока оставим кости в земле и двинемся дальше. Факт третий: судя по датам пожаров в кузнице и в трактире «Джек Баклер», банда добралась из первой во второй за два дня. То бишь, за два дня — пол-Альмеры! Мы вот едем уже четвертые сутки, и все еще не близко. Значит, банда скакала с бешеной скоростью. Из этого два вывода. Первый…

— У них были отличные кони! — встрял Внучок.

— Верно. А откуда у бандитов кони, достойные рыцарей? Либо они раздобыли коней заранее, готовясь к этому делу, — но откуда им наперед знать о захвате столицы? Либо это вовсе не бандиты, а отборная гвардия какого-нибудь феодала.

«Уи-и-у!» — пропел чимбук в устах Деда. Звучало как согласие.

— Но даже на лучших конях они могли так быстро проскакать пол-герцогства лишь по самой прямой дороге. А самая прямая шла сквозь родовое гнездо Эрроубэка: через замок либо через мост, который тогда еще был цел. Люди графа, с их-то подозрительностью, задержали бы любой отряд — кроме того, задержать который они не имели бы права. Бандиты носили не просто мундиры, а мундиры с башней и солнцем герцогства Альмера, либо с пером и мечом Короны. И это снова пробуждает неприятнейшие воспоминания…

Дед сменил спокойную мелодию на сумрачно-тревожную — будто догадался, о чем именно вспомнил Ворон.

— Нет, Дед, верни прежнюю музыку, — попросил Марк. — Самую дерьмовую версию обдумаем позже. Сейчас интереснее вот что: откуда бандиты взяли мундиры?

— Ну, как же? — удивился Внучок. — Ты сам говорил: переоделись в первой гостинице в лесу, а потом спалили гостиницу и старые тряпки…

— Я спросил не: «Где переоделись?» — а: «Где взяли мундиры?» Гостиница — не военный склад, в ней мундиров не было. Значит, бандиты привезли их с собой. Если даже бандиты и были военными, то, тьма сожри, не пошли бы они на дело в собственных мундирах с гербами своего же полка! Вывод: одеждой они запаслись заранее. Но когда успели?! Все завертелось ночью. Той самой ночью, когда они грабили и сжигали аптеки, добывая яд. Но налетов на склады той ночью не было!

«Уху — уху — хуууу», — таинственно пропел чимбук.

— И наконец, Дед, твой вопрос: почему Альмера? Это скверная земля для укрытия: все подозревают друг друга, а по всем дорогам рыщут чьи-нибудь патрули. Но бандиты почему-то двинулись именно сюда. Возможны два ответа. Первый: их наниматель живет в Альмере. Они запутали след, послав поезд в Надежду, а потом поскакали прямо к хозяину. Но если они уповали на ложный след с поездом, то зачем убивали всех встречных? Устраняли улики там, где их не станут искать. Странно… Второй вариант: Альмера — такая же обманка, как поезд. Из Смолдена бандиты свернули, например, в Южный Путь — там имеется хорошая дорога. А пару головорезов послали сжечь трактир «Джек Баклер» в землях Эрроубэка, чтобы увести следы в ложном направлении.

— Тогда мы не найдем их! — воскликнул Внучок.

— Я всегда это говорил, — пожал плечами Марк.

Помедлив немного, добавил:

— Остается, конечно, надежда на «Джека Баклера». Авось там сыщется что-нибудь ценное. Но…

Марк не успел окончить свой мрачный прогноз. Из тумана в сотне шагов впереди проявилась группа всадников и двинулась навстречу.

— Думаю, у них к нам имеется дело, — отметил Дед, пряча дудку в чехол.

Он не ошибся: приблизившись, конники не сдвинулись к краю дороги, а, напротив, развернулись шеренгой, перекрыв ее всю. Отряд напоминал патруль графа Эрроубэка — с тою разницей, что на гербах блистало солнце, заходящее за башню, а бок о бок с офицером скакал монах в сутане.

— Кто такие и куда направляетесь? — спросил офицер.

Он был спокоен и суров, и своим видом отнюдь не вызывал желания шутить.

— Я — Марк из Фаунтерры. Со мною Дед и Внучок — северяне. Мы держим путь в Блайсток.

Марк назвал ближайший город, который смог припомнить.

— С какой целью?

— Там свернем на старый тракт и доскачем до Флисса. Во Флиссе сядем в шхуну и через Дымную Даль — прямиком на Север, к Деду в гости.

— Каково ваше ремесло?

— Дед — пастух и учитель, Внучок — ученик, я — сапожник.

— И за какой тьмой северный пастух со столичным сапожником подались в странствие?

— Видите ли, сир, Дед — не просто пастух, а странствующий философ. И в данном контексте он никак не может не странствовать — ведь тогда утратит себя.

Дед одарил Марка одобрительным взглядом, офицер — неприязненным.

— Имеете ли вы дорожную грамоту? — раздался из тени под капюшоном голос монаха.

Ворон замялся. Очевидно, что эти парни служат приарху, а тот и близко не в друзьях с Ориджином. Дорожная грамота с печатью герцога — не хуже ли, чем вовсе никакой?

— Я вижу на тебе монашеское одеяние, — ответил монаху Дед. — Означает ли оно принадлежность к некоему ордену, или является следствием простой случайности?

Монах сложил руки на животе:

— Я — брат Хемиш, посвящен в орден Праотца Фердинанда.

— Рад узнать твое имя, брат Хемиш. Тебе, как монаху, простительно незнание мирских законов, потому обращаю твое внимание: согласно закону владыки Телуриана от шестьдесят седьмого года, дорожная грамота не является обязательным документом для путника.

Марк разинул рот. Он не удивился, когда Дед показал себя в драке: все северяне — драчуны. Но юридические познания — откуда?!

— Признаю твою правоту, — монах склонил голову, и тень на лице стала гуще. — Человек может путешествовать без дорожной грамоты, однако лорды по-прежнему снабжают грамотами своих посланников.

— Лишь тогда, когда хотят, чтобы посланник говорил и действовал от их имени. Сейчас — не тот случай.

— Но ты признаешь, что являешься посланником некоего лорда?

— Я не утверждал этого, а лишь проявил осведомленность в законах.

— Стало быть, ты утверждаешь, что не послан никаким лордом?

— И этого я не говорил, брат Хемиш.

— Однако ты — пастух, учитель и странствующий философ?

— Строго говоря, даже это не мои слова, а Марка, но я согласен с ними.

В течение этой беседы — скажем прямо, не слишком познавательной, — и монах, и офицер хранили полное спокойствие. Не раздражались, не выказывали спешки, утюжили Деда пристальными взглядами. Это крепко не нравилось Марку. Именно так ведут себя лучшие дознаватели: не злятся и не спешат. Ворон вмешался в беседу:

— Брат Хемиш, как ты уже заметил, беседа с философом — то редкое удовольствие, что может длиться сутками. Но нынче очень зябко из-за идова тумана, и если мы все не хотим продрогнуть до костей, то не двинуться ли в путь?

— А у тебя, сапожник, на диво хорошо подвешен язык, — отметил офицер.

— Я не просто сапожник, а спутник странствующего философа, — возразил Ворон. — Так не позволите ли нам продолжить путь и принести древнюю мудрость Севера жаждущим жителям Блайстока?

Монах заговорил:

— Великое герцогство Альмера и его преосвященство Галлард свято чтят законы Империи. Мы могли бы позволить вам продолжить путешествие без дорожных грамот, однако Юлианин закон от шестьсот двенадцатого года дает еще одну причину задержать вас.

— Как неизвестных субъектов, представляющих возможную опасность для мирных жителей? — охотно попался на удочку Дед. — Тот же самый закон определяет и критерии возможной опасности, под которые мы отнюдь не попадаем. Мы лишены доспехов и носим только легкое оружие ближнего боя.

— Либо северные пастухи разучивают законы на память и передают их детям из уст в уста, либо ты провел немало дней за чтением кодексов.

— Это чтение доставило мне много удовольствия. Приятно знать, сколь разумно и справедливо устроена держава.

— Стало быть, ты грамотен и достаточно богат, чтобы иметь доступ к библиотекам.

— Коль ты сделал такой вывод, брат Хемиш, то я не посмею его оспаривать.

— А что вам известно о банде, странные путники?

Марк вновь решил перехватить инициативу:

— О банде из десяти безумных шаванов, поклонников Темного Идо? Мы знаем то же, что и все: если попадем в лапы этим гадам, то лишимся денег, лошадей, чести, еще и головы на плечах, что самое обидное. Так давайте же не будем маячить на дороге, а скорей укроемся за безопасными стенами города!

— Шаваны орудуют в графствах Дэйнайт и Блекмор, — отрезал монах. — Мы ведем речь о другой банде — той, что явилась из Земель Короны.

Марк чуть не подпрыгнул в седле. Кажется, брат Хемиш заметил его удивление.

— Банда из Земель Короны? Святые боги! Это еще что за напасть?

— Три дюжины всадников, — отчеканил офицер, — отличные кони, мечи, копья, кольчуги, синие плащи. С расстояния могут сойти за имперских гвардейцев. Вы не видали таких?

— К великому счастью, нет! Даже не слыхали об этих негодяях! Насколько я понимаю, если б мы встретили их, то уже не говорили бы с вами?

— Вовсе не факт, — покачал головой монах. — Банда этих синих пока не уличена ни в одном определенном злодействе. Она рыщет по Альмере зигзагами, пугая мирных людей и преследуя неизвестные цели. Именно потому она особенно опасна. По приказу его преосвященства необходимо разыскать и задержать банду синих. Все, кто имеют о ней любые сведения, обязаны сообщить их представителям Святой Церкви.

— Обязаны под страхом суда, — добавил офицер. — Вы понимаете?

Марк осенил себя священной спиралью.

— Да уберегут нас боги от синих бандитов! Как и вообще от злодеев любых цветов! Клянусь, брат Хемиш: мы ничего о них не знаем, и будем молиться о том, чтобы так оставалось и впредь.

Дед печально склонил голову:

— Боюсь, что даже мудрость философии уже не вернет эти пропащие души на путь добра. Мы приложим все силы, чтобы избежать встречи с ними. Благодарю за предостережение, брат Хемиш.

Офицер с монахом переглянулись. Капюшон монаха слегка качнулся, изобразив нечто вроде кивка.

— Вы можете быть свободны, — сказал офицер.

Спустя пару минут отряд пропал в тумане.

Дождавшись, пока утихнет стук копыт, Ворон спросил:

— Дед, какого черта ты творил? Я бы понял, если б ты умничал перед детишками, барышнями, благодарными учениками… Но зачем умничать перед людьми прохвоста Галларда?! Если уж так хотел привлечь внимание — носил бы череп на палке, эффект был бы тот же!

— Ты, Ворон, давно со мной, но ничему не научился. Я ничего не навязываю людям, а лишь проявляю то, что в них и так есть. Этот отряд сразу подозревал нас, и мы ничего бы с этим не поделали. Нас могли арестовать и поволочь в темницу, там долго и муторно выяснять наши личности…

— И потому ты решил усилить их подозрения?! Умно, умно! Истинная мудрость Севера!

— Скажи, Ворон, если бы ты встретил истинно подозрительного типа, как бы поступил? Схватил и поволок в застенок, или…

Марк понял:

–…оставил бы в покое и установил слежку!

— Ну, вот. В покое нас оставили. Теперь нужно только сбросить хвост, и ты знаешь, как это сделать.

— Помчим во весь опор и оторвемся на время. Тогда свернем к Блайстоку — где нас точно не станут искать, так это в городе, который я назвал.

— Не хули мудрость Севера, столичник! — подал голос Внучок.

* * *

Путники заночевали в Блайстоке, и это оказалось верным решением. Наметанный глаз Марка не заметил никаких шпионов и соглядатаев. На время люди приарха потеряли Ворона из виду.

Троица встала еще до рассвета, оседлала коней и быстрой рысью двинула на юг по старому тракту — к деревне Дорожный Столб. Туман сгустился против вчерашнего и стоял на пути зловещей белесой мглой. Деревья по сторонам дороги обращались в сумрачные пятна; звуки делались громче, каждое слово разносилось, кажется, на мили. Было тревожно. Марк старался верить, что только из-за тумана.

Через пару часов пути деревья пропали, вместо них потянулись изгороди — рыбьи скелеты. Дома почти не различались: угловатые пятна за пеленой. Потом почуялся запах: сдобное тесто, печеная телятина и жженый ячмень. Из тумана проявился домишко с вывеской в форме кренделя. «Лучшие пирожки от Леридана до Флисса», — значилось на ней. Заглавная Л была выведена с полной и бескомпромиссной уверенностью.

Марк спешился и привязал коня. Вместе с Дедом и Внучком вошел в «Лучшие пирожки». Внутри оказались трое: пара бородачей расположилась у окна, а пышнотелая хозяйка заведения подносила им тарелки.

— Будь здорова, красавица! Не отвесишь ли нам своих вкуснейших пирожков?

Судя по запаху, пирожкам столь же подходил эпитет «вкуснейшие», сколь хозяйке — «красавица». Впрочем, вкус пищи — вопрос голода, а Ворон не ел с прошлого вечера.

— Угу, — обнадежила его хозяйка. — Вам с телятиной или?..

— А с чем еще есть?

Хозяйка молча смерила его снисходительным взглядом.

— Что ж, тогда мы сделаем очевидный выбор.

Марк уселся за столик.

— И еще, не найдется ли у тебя кофию?

Хозяйка глянула на него, как на умалишенного.

— Ну, тогда горячего вина…

«Красавица» нахмурилась, явно подумывая послать за лекарем.

— Чаю?.. — робко спросил Марк.

— Чай вечером будет. Утром не варю.

— Ну, а что есть утром горячего?

— Лонк.

Ах, ну да. Мы же в Альмере — куда без лонка! Простолюдины пьют горькое ячменное варево и делают вид, что оно ничем не хуже шиммерийского чаю. Особый здешний вид патриотизма…

— Ладно, давай лонк. И шесть пирожков.

— Угу.

Качая бедрами, как тяжело груженая шхуна на сильной волне, хозяйка вынесла пирожки с телятиной. Путники сразу накинулись на них, и когда она вернулась с тремя кружками лонка, тарелка уже была пуста.

— Присядь с нами, красавица.

— Зачем? — спросила хозяйка, но села, не дожидаясь ответа.

— Коль ты не против, мы бы спросили кое-что. Видишь ли, мы впервые в здешних краях…

— Ну и зря. У нас хорошо.

Марк с любопытством приподнял бровь. Хозяйка промолчала. Тезис «у нас хорошо» в аргументах не нуждался.

— Так вот, мы держим путь на запад, и нам говорили, что если от вашей деревни свернуть…

— У нас не деревня!

— А что же?

— Поселение Дорожный Столб.

— Прости, не хотел обидеть. От поселения можно свернуть на тропинку меж холмов, обогнуть старый карьер и выехать к трактиру «Джек Баклер». Так нам сказали. Это верно?

— Неа. «Джек Баклер» сгорел. Нету его.

— Давно сгорел?

— В декабре, вродь.

— От него осталось что-нибудь?

— Да ничего, говорю ж. Одни угли.

Марк долго принюхивался к лонку и, наконец, решился хлебнуть. Немало душевных сил ушло на то, чтобы не сплюнуть эту желчь назад в кружку.

— Знаешь, красавица, мы все же съездим туда.

— Куда?

— В «Джек Баклер». В смысле, на то место, где он стоял.

Вдруг хозяйка изменилась. Прямо на глазах в ней пробудилась жизнь, доселе дремавшая. Женщина возбужденно подалась вперед, уложив на стол внушительную грудь. Уставилась Марку в зрачки и выдохнула:

— Не едьте туда! Это проклятое место!

— Отчего же так?

— А вы не знаете? О, боги!

Хозяйка расцвела, щеки налились румянцем.

— Слушайте же, я вам расскажу! В декабре оно было. Еще прежде, чем помер владыка. Примерно тогда, как северяне столицу того. Значит, заехал к нам сюда фургон с беженцами. Понимаешь, из Флисса — они от северян улепетывали. Странные были беженцы: все разных мастей. Три здоровяка с топорами — вроде как дезертиры. Молодая парочка — селянин с селянкой. Муж с женой — мещане из небедных, а с ними — крохотная девчушка, вот такусенькая. Ее звали Крошка Джи.

Оба бородача за соседним столиком прислушивались к рассказу. Один вмешался:

— Еще был часовщик.

— Не мешай мне, Фред! Будто сама не помню! Да, был еще часовщик с вот такими усищами. Прозвище у него странное…

— Парочка, — подсказал Фред.

— Сам ты Парочка! Не лезь, кому говорю! Вот, значит, они у меня поели и тоже спросили дорогу, точно как вы. Говорят: «Есть тут где заночевать?» Я им: «Есть «Джек Баклер». Езжайте вокруг карьера, туда и туда». Они поехали, вот. Прошла ночь, а на утро мы все видим: дым за карьером, вроде горит что-то. Значит, подумали, решили, послали мужиков поглядеть. Но я чем хуже? Тоже с ними пошла!

Хозяйка сделала паузу. По страстному ее дыханию было ясно: самая жуть впереди.

— Как пришли, сразу поняли: здесь сам Темный Идо побывал. Стали молиться и творить спирали, а у кого были амулеты, те их достали из-за пазухи. Трактир сгорел подчистую, груда углей осталась — и только. Но страшнее всего другое!

— Трупы?.. — предположил Марк.

Хозяйка ахнула. Подалась к нему чуть не впритирку. Горячо зашептала:

— Видел бы ты эти трупы, красавчик! Если б ты не намочил штанишки, то был бы сам смелым парнем от Флисса до Леридана. Значит, были они черные, обугленные, как головешки, все скукоженные, сморщенные. Трех из нас вывернуло тут же, двое вовсе сбежали. А остальные пригляделись внимательней — и увидали самый ужас!

Хозяйка схватила Марка за руку.

— Вот вспоминаю — у меня и сейчас мурашки по коже! Потрогай!

Ворон погладил хозяйчин локоть.

— Что же там было, красотка?

— А вот что: один мертвяк сгорел вчистую! От других остались скелеты, испеченное мясо, а этот — исчез, как не было! Крохотная горстка золы — вот такая! — Хозяйка свела лодочкой ладони Марка. — Больше ничего. Ни косточки.

Ворон хмыкнул.

— Только горстка золы, и все?

— Клянусь тебе!

— Как же вы тогда поняли, что это останки?

— Прости, что говорю тебе такое за едой. Но ты ведь уже доел, так что слушай. Эта горстка золы смердела так же, как остальные трупы. Не горелым деревом, а сожженной плотью — понимаешь?

— Но ведь не факт, что это были люди. Может, кто поменьше — собака иль кошка…

— Собака выжила, на счастье. Хорошая псина жила в «Джеке Баклере», ее вот Фред забрал к себе.

Теперь хозяйка дала слово бородачам, и оба подтвердили:

— Да, парни, так все и было. Хельга верно рассказала: все мертвяки — простые угорельцы, а один — жертва Темного Идо. А что он был человек, сомнений нет: среди той золы осталось колечко и еще пряжка от ремня.

— Угу! — кивнула хозяйка Хельга. — Только представь: полфунта золы — и пряжка с пояса! Одно только счастье: Крошка Джи как-то спаслась. Девчушка-то ремня не носила, значит, жуткий пепел не от нее остался.

— Кто-то кроме малютки уцелел?

— Беженцев было, значит, девятеро. А трупов, считая тот самый, — восемь. Вот и думай…

— Но в трактире же были люди, кроме беженцев?

— Угу. Братья Баклеры были — хозяева трактира. Оба теперь на Звезде. У них еще служили куховарка и горничная — но обе тогда ночевали в Блайстоке. Уберегла их Глория!

Внучок при этих словах понимающе хмыкнул, а Дед наградил его тумаком.

— От чего погибли люди?

— Так от огня! — бросил Фред.

— Вот и нет, — возразила Хельга. — Сама помню: у одного мертвяка не было ступней, у другого — голова в сторонке лежала!

— Что вы сделали с телами? Похоронили?

— Уж да. Позвали монахов из Марека и Симеона, они устроили большую службу. Помолились хорошенько за все мертвые души. Как могли, отогнали Темного Идо со всеми чертями. Потом забрали мертвецов в телеги и закопали на монастырском погосте. Не в проклятом же месте им лежать!

— А там, где был «Джек Баклер», — добавил бородач, — мы оставили спиральки с именами несчастных. Жаль только, из тех беженцев никого мы не знали — лишь Крошку Джи да Парочку.

Все помолчали — перевели дух.

Хозяйка спросила с надеждой:

— И вот, после всего этого, вы все равно туда поедете?

— Теперь-то точно поедем. Как не взглянуть на проклятое место?

— Ну, ваше дело. Коль угодите на Звезду — скажите всем тамошним: Хельга вас предупреждала.

После паузы поинтересовалась:

— А как вас зовут?

Марк назвал себя, представил также Деда и Внучка. Хельга пошевелила губами, старательно запоминая имена. Спросила:

— Хотите пирожков на дорожку?

* * *

А туман все густел. Был уже не дымкой и не завесой — кислым молоком. Коней пришлось пустить медленным шагом — за десять ярдов не различишь пути. Зато любой шепоток бьет по ушам, словно вопль. Где-то скрипит от ветра дерево — кажется, стонет. Каркает ворона — будто ревет навзрыд.

Все мрачнее становилось на душе, и уж теперь Марк отнюдь не был уверен, что сильно хочет на руины «Джека Баклера». Вернуться в «Лучшие пирожки» было бы куда приятнее. Он вел отряд вперед с единственной целью: поскорей справиться с мерзкой задачей, и тогда уже скакать куда захочется. Чтобы набраться смелости, отвлекал себя размышлениями. Говорил тихо-тихо, едва выдувал слова:

— Итак, люди приарха ищут банду в мундирах гвардейцев. Это логично: мы так и думали, что злодеи нарядились солдатами. Приарх Галлард, вроде бы, не крал Предметов: иначе не искал бы свою же банду. Это тоже логично: он слишком ортодокс для похищения святыни… Но дальше начинается черт знает что.

— Карррр! — хрипло кашлянула ворона, и Марк вздрогнул.

— Дальше все факты — полная и абсолютная чушь. По словам офицера, банда до сих пор рыщет герцогством. Но за какой тьмой? Отдав Предметы, должны были расползтись по норам и залечь на год! Ладно, отбросим это, как полный абсурд. Допустим, офицер солгал нам, чтобы нагнать страху. Но далее, по словам того же офицера, банда не уличена ни в каких преступлениях. И снова чушь! Как бдительная стража приарха могла прохлопать «Джека Баклера»? И если таки прохлопала, то почему вообще ищет банду? Или же тут нам снова солгали — но зачем? Никого не убившая жуткая банда — какой смысл выдумывать этакую ересь?

— Карррр! — вскрикнула птица.

— А дальше — «Джек Баклер». В нем все — чертовщина. Если из восьми трупов двое — хозяева трактира, то, выходит, спаслись трое постояльцев. Как заправские убийцы упустили столько жертв, одна из которых — девчушка-крохотуля? Куда делись эти трое уцелевших? Отчего не прибежали в тот же Дорожный Столб, не рассказали шерифу?.. И главное: что стало с тем, особенным покойником?

— Каррр, — буркнула ворона тише. Видимо, отряд покинул ее владения.

Дед сказал:

— Я не знаю ответов на твои вопросы. Мне невдомек, что случилось в «Джеке Баклере». Зато пришла на ум одна история — я поделюсь ею с тобой.

И он повел рассказ низким, сочным шепотом.

— Жил-был молодой и пригожий парень. Однажды пошел на рыбалку, приходит на свое привычное место — а там сидит девушка. Он спросил ее: “Ты что здесь делаешь?” Она в ответ: “Я — твоя рыбка”. Парень посмотрел-подумал и говорит: “Ну, раз рыбка, то помаши плавниками”. Девушка попробовала — плохо вышло. “Не рыбка ты”, — сказал парень и ушел. В другой день вышел он в лес на охоту. Надел на лук тетиву, сидит в засаде — как тут идет по тропке девушка. Он ей: “Что ты здесь делаешь?” Она в ответ: “Я — твоя пташка”. Парень посмотрел-подумал и говорит: “Ну, раз пташка, то спой соловьем”. Девушка спела — скверно вышло. “Не пташка ты”, — сказал парень и оставил ее одну. Позже улыбнулась охотничья удача, и он вернулся домой с богатыми трофеями. Подходит к своей хижине, видит: на крылечке — та самая девица. Он спрашивает: “А здесь ты что делаешь?” Девушка говорит: “Ты — мой лев. Порычи!” Парень зарычал, как лев. Не совсем похоже вышло, но все же сильно и грозно. “Еще порычи”, — сказала девушка. Парень еще порычал. Ему понравилось. Так и остались они жить вместе.

Конец ознакомительного фрагмента.