Эгоист

Роман Калугин, 2022

"А эгоизм – начало всех начал…". В романе автор прослеживает жизнь главного героя Миши от молодости к зрелости. Молодой человек, мечтающий стать известным художником, вынужден уйти из дома, испытывая на себе все тяготы самостоятельной жизни. Действие романа развивается в начале 2000-х годов, когда каждый мечтал о новой жизни, но не каждый находил свой истинный путь. Сумеет ли герой сделать правильные выводы и добиться своих целей, при этом не потеряв себя, любовь и мечты?

Глава 2

В шесть утра он, будучи сонным и разбитым от кое-как проведённой ночи, но движимый желанием и мечтой, отправился в город. Предварительно изучив карту, первым делом отправился на Красную площадь. Погода и настроение располагали прогуляться пешком. Спустя сорок минут, он уже был на месте. Мишу искренне восхитили величие и красота сердца России. Неподдельный интерес вызвали у него куранты. Ведь именно их он слушал каждый Новый год по телевизору, а теперь наблюдал воочию. Дождавшись боя курантов, пробивших семь утра, он отправился дальше. Свернув с площади, вышел к Александровскому саду. Дойдя до метро, Миша купил в переходе газету и сел на ближайшую к скверу лавочку.

Найдя страницу с объявлениями, он начал штудировать каждое из них и прикидывать насколько ему подходит та или иная работа. В конечном итоге он выбрал четыре вакансии. Две из них подходили идеально — проживание, питание и работа простая. Две другие он оставил как резервные варианты. Решив не откладывать в долгий ящик, Миша сразу же отправился в метро, чтобы доехать до первого указанного адреса. Это была стройка и туда требовались рабочие. К его удивлению, к восьми утра уже собралась очередь на вход из человек двадцати. Поинтересовавшись у крайнего стоящего мужчины и убедившись, что все они тоже соискатели, Мише стало грустно. Отстояв в очереди полтора часа, он зашёл внутрь. Молодая девушка ему сказала пройти в кабинет. Там сидели двое: мужчина и женщина. Оба примерно тридцати лет. Смотрели они устало и безо всякого интереса.

— Рассказывай о себе, — лениво сказал мужчина.

— Добрый день, меня зовут Миша, мне скоро восемнадцать лет, приехал из городка Нея. Хочу у Вас работать, — сказал Миша.

— Ну, а что ты умеешь, — продолжил спрашивать мужчина.

— Тут в вакансии сказано, что всему научат. А так грузчиком работал, — ответил он.

— Нам нужны рабочие, которые хоть что-то умеют руками делать, — вклинилась в разговор женщина, — то, что написано в газете… Вы же понимаете, что никто не будет с Вами няньчиться и всему учить.

— Вот именно, — сурово сказал мужчина, — посмотри сколько народу, кроме тебя пришло сюда.

— К сожалению, Вы нам не подходите, — резюмировала женщина и зачеркнула его фамилию в списке.

Миша вышел очень разочарованный. Он чувствовал себя обманутым. Снова открыв газету и карту, он сверился и увидел, что одна из"резервных"вакансий находится неподалёку. Не унывая, он снова отправился искать удачу.

Вторая вакансия была в небольшой фирме, занимающейся продажей электроники и бытовой техники. Им требовался продавец, готовый ходить по домам и продавать их товары. Диалог прошёл быстро и не продуктивно. Мише было отказано ввиду"нехватки опыта и отсутствия врожденного навыка продавать". Другими словами — лицом не вышел. Но он особо не расстроился, ему самому там не понравилось. Человек, проводивший собеседование был не вежлив и очень самовлюбленный, ещё и закурил при нем в кабинете, пытаясь показать, кто здесь босс.

Выйдя на улицу, Миша посчитал остатки своих финансов и решил перекусить. Он нашёл столовую неподалёку от офисных зданий и взял себе суп.

Третьим местом был хлебозавод. Собравшись с духом, Миша отправился туда. На месте очереди как на стройке не было. Внутри тоже никого не встретил. Миша подумал, что работу там уже не предлагают, но на всякий случай спросил у консьержа. Тот позвонил по телефону, и спустя десять минут спустилась полная женщина лет сорока пяти.

— Здравствуйте, — громко поздоровался Миша, — я по поводу работы. Вот в газете прочитал.

Он показал газету.

— Добрый день, — сказала она мягким дружелюбным голосом, — да, нам требуются разнорабочие на склад. Пойдёмте со мной.

Они вышли на лестницу, а спустя четыре пролёта преодолели длинный коридор.

— Здесь у нас раздевалки, — показал она рукой на двери направо, — тут столовая, — продолжала она.

В конце коридора они снова оказались на лестнице и теперь уже пошли вниз.

— Склад у нас находится на первом этаже, — рассказывала она, — работа тяжёлая, но зато кормят и крыша над головой.

— Это же отлично! — отвечал Миша, радуясь, что его тепло встретили хотя бы здесь.

— Общежитие у нас через улицу. График 6/1 по 9 часов. Кормят два раза — завтрак и обед, — продолжала она, повернув в очередной коридор, — зарплата пятого числа. Не большая, но все же.

Они зашли в кабинет, женщина достала толстую папку и достала оттуда лист.

— Вот, заполните, пожалуйста, анкету.

В анкете были стандартные вопросы — кто, откуда, образование и так далее. Заполнив документ, Миша отдал его женщине.

— Вы пока здесь посидите, а я скоро вернусь.

Она закрыла за собой дверь, а Миша стал гадать возьмут его или нет. Ему понравилось это место, и первое впечатление было самое благоприятное. Женщина вернулась через двадцать минут с мужчиной.

— Знакомьтесь, это Пётр — наш заведующий производством и склада, — представила она.

— Михаил, — протянул ему руку Миша, — очень приятно.

— Взаимно, — коротко ответил Пётр.

Это был коренастый, строгий мужчина лет около сорока, с гладковыбритым лицом, в круглых очках, коротко стриженный и с идеальной осанкой. Он взял анкету и позвал Мишу за собой.

— Значит так, — начал он, — на складе не курить, не пить, не нарушать дисциплину. За это — увольнение в тот же час. Твоя работа заключается в следующем, — загибая пальцы, продолжил, — первое: разгрузка-погрузка товара, второе: материальный учёт, третье: расстановка товара по местам. У тебя начальник я, но слушаться должен ещё кладовщика. Вопросы?

Миша молчал, переваривая информацию.

— Будем считать, что тебе все понятно, — продолжил Пётр, — вот собственно твоё рабочее место.

Они подошли к огромному цеху, но остались снаружи.

Тут все стерильно, поэтому туда мы пойдём после обработки и не сейчас, — пояснил Пётр, — сейчас надо в отдел кадров оформлять. Ты что молчишь?

— Мне все понятно, — проглотив ком, сказал Миша, — я готов к работе.

— Это я и хотел услышать, — одобрительно кивнул Пётр.

Они зашли в ещё один кабинет. Там их ждала ещё одна женщина. Они втроём сели за стол.

— Ты пока несовершеннолетний, — начала она, — мы не можем оформить официально, но как только исполнится восемнадцать, при желании, сразу оформим.

— А почему"при желании"? — спросил, насторожившись Миша.

— Поскольку ты будешь совершеннолетним, тобой может заинтересоваться военкомат. А с учётом того, что ты уехал из родного города, они будут искать по месту работы, — пояснил Пётр.

— Но ты не переживай. Я вижу, ты парень хороший, мы дадим тебе бумаги с пропиской в общежитии и справку, что ты у нас практикант. Это на тот случай, если тебя милиция остановит, — продолжила женщина.

Мише стало почему-то спокойно от услышанного и он доверился им.

— Хорошо, я согласен, — дал он им свой ответ.

— Отлично. В таком случае вот тебе направление на медкомиссию, завтра с утра отправляйся туда, после — сразу ко мне, — дала указания женщина, — сейчас иди, заселяйся и отдыхай с дороги.

Она выписала ему какую-то бумагу и вернула вместе с паспортом.

— Это предъявишь на вахте. Как пройти, тебе объяснили?

— Сказали, через дорогу, — улыбнулся Миша.

— Да, смотри, выходишь также, как сюда шёл, от главного входа направо, затем переходишь дорогу, снова направо и в переулок, там вторая дверь — это будет вахта, — объяснила ему женщина.

— Понятно, — ответил Миша, запоминая маршрут.

— Завтра после того, как занесешь справку, приходи ко мне. Познакомлю с бригадиром и начнёшь обучение, — сказал Пётр и встал.

— Спасибо вам, — поблагодарил Миша их обоих и тоже встал, — до завтра.

— Всего доброго, — попрощалась женщина.

Пётр же молча протянул руку и Миша вышел.

Зайдя в общежитие, Миша первым делом увидел вахтершу. Суровая пожилая женщина сразу же поняла, что он новенький и не пустила его до тех пор, пока тот не показал бумагу из отдела кадров и паспорт. Его поселили в четырехместную комнату. Туалет и душ были на этаже, рядом была небольшая кухонька, в которой был лишь один стол, холодильник, чайник и немного посуды. В комнате никого не оказалось, по-видимому, все были на смене. Он увидел свободную кровать и разместился на ней. Вещи пока распаковывать не стал, поскольку не знал здешние порядки. После смутной ночи на вокзале и походов по различным местам его быстро разморило, и он уснул. Проснулся от того, что в комнату шумно вошли двое — новые соседи. Впрочем, они ожидали, что рано или поздно к ним кого-то подселят, поэтому не удивились. Мише их настрой показался весьма дружелюбным. Они быстро познакомились. Одного звали Колей, другого — Саней. Коля был крупный парень с весёлым характером и косматыми волосами, Саня — худощавый, высокий, рыжеволосый, в очках, постоянно съезжающими на нос. Ребята работали на производстве. Коля был пекарем и работал посменно, а Саня — помощник технолога, помогал составлять рецептуры, поскольку учился в соответствующем техникуме, было очевидно, что он этим гордится и явно ставит себя выше остальных, но в целом, как человек он Мише понравился. Ребята рассказали, что коллектив у них хороший, кормят раз на раз — то вкусно, то собакам отдать можно, начальство адекватное, но строгое — отлынивать не получится, зарплата не самая большая, зато не обманывают. Миша, в свою очередь, рассказал о себе, о своём путешествии и планах. Под вечер пришёл третий сосед — Толя. Это был молчаливый толстый парень с залысинами и бородой. Он безразлично поприветствовал Мишу и ушёл на кухню. Ребята рассказали, что он, также как и Миша, работает на складе. Дали совет — не обижаться на его шутки.

Утром Миша отправился на медосмотр. В поликлинике было много народу, но очередь двигалась быстро. Пройдя всех врачей, терапевт выдал ему заключение — здоров. Он отнёс справку в отдел кадров, где вчерашняя женщина ему сказала, что у него позже будет санитарная книжка, которая должна иметься у каждого рабочего. После этого он пошёл к Петру.

— Как медкомиссия? — поинтересовался он, вставая из-за стола.

— Все отлично, здоров, — ответил Миша.

— Вот и хорошо, тогда пошли.

Они направились к ангару, у которого были вчера. Перед тем как зайти внутрь Пётр дал наставления:

— Заходим, обрабатываем руки, переодеваемся — там специальная одежда, потом снова обрабатываем руки, проходим стиральный кабинет и попадаем на склад.

— После выше рассказанных манипуляций, они зашли в сам склад. Пройдя между стеллажами с тарой, они вышли к небольшому помещению.

— Здесь — офис, — показал он, — тут операторы работают с документами. Знакомься, твой бригадир, — указал он на невысокого непримечательного человека со скромными усами.

— Миша, — представился новичок, протягивая руку.

Однако бригадир не торопился отвечать взаимностью, а обратился к Петру.

— Это новенький?

Да, как просил, — пожал плечами тот, — что не нравится?

— Посмотрим, — ухмыльнулся бригадир, после чего подал, наконец, руку Мише, — Володя.

— Мне тут больше делать нечего, — сказал Пётр, — если какие вопросы, причём у обоих, знаете, где меня найти.

Он кивнул и ушёл. Володя, убрав руки за спину, с видом большого начальника стал показывать Мише свои владения.

— Значит так, здесь у нас — упаковка для хлеба, булочек, печенья и прочего добра, — показал он, когда они проходили мимо стеллажей, — тут — продукция, — он очертил рукой большой круг, в зону которого входили другие стеллажи, — Идём дальше, — скомандовал он.

Они прошли несколько десятков метров и свернули за угол.

— Тут происходит погрузка-разгрузка, — показал он пальцем на пандус, — ты работаешь ещё с четырьмя ребятами. Потом познакомитесь, — сказал он, когда ребята к ним подошли, — вы постоянно меняетесь — час работаете на пандусе, час — на расстановке. Ещё в конце смены — пересчёт. Все должно сходиться. Мы — материально ответственные лица. Пойдём.

Они вернулись обратно в офис. Володя достал брошюру и журнал по технике безопасности.

— Ознакомишься, распишешься, потом за работу, — он вручил все необходимое и удалился по своим делам.

Миша быстро изучил необходимую информацию. Затем расписался и стал ждать бригадира. Тот появился через двадцать минут.

— Всё понял? — спросил он, бросив взгляд на журнал.

— Да, — ответил Миша, тоже посмотрев на журнал, — вроде ничего сложного.

— Тогда пойдём, — позвал он и вышел, Миша последовал следом.

Они снова проделали путь до пандуса, где Володя представил Мишу своим будущим коллегам.

— Знакомьтесь, ребята, это Михаил — наш новый работник, — он показал рукой на Мишу, стоявшего рядом и смущённо рассматривавшего ребят. Те тоже смотрели на Мишу с любопытством. Они поочерёдно представились. Толю, соседа, он уже знал. Один был молодой худощавый парень, у которого, как потом выяснилось,"язык без костей", ещё один — мужчина в возрасте, добродушный и никогда не снимающий свою синюю кепку, четвёртый — средних лет мужчина крепкий и молчаливый.

По чуть-чуть его вводили в курс дела. По очереди объясняли, что и как нужно делать. Миша пока воспринимал информацию. Затем настало время обеда. Чтобы не создавать толпу — все едят строго по расписанию, кроме работников офиса — у них свободный график. Производство же с 13 до 13:30, склад с 13:30 до 14. Ребята отвели его в столовую. Там располагалось шесть столов и кухня. Готовили одно меню на всех. Попробовав щи, Миша чуть было не выплюнул их обратно в тарелку, но сдержался. Ему откровенно не понравилось. На второе давали картошку с котлетой, а вместо салата — тертую морковь. Немного поклевав, Миша расстроился — неужели придётся тратиться на еду? Забегая вперёд, можно сказать, что в скором времени он привыкнет есть в этой столовой. После обеда они вернулись на склад и продолжили. В конце первого рабочего дня Коля с Саней предложили отметить это дело. Но Миша отказался, сославшись на то, что он не пьёт.

На следующий день Мише доверили самому все делать, но под строгим контролем. У него получалось, несмотря на то, что все делал очень медленно, но старательно.

Отработав первую неделю, его вызвал на разговор Пётр.

— Как тебе у нас работается? Нравится? — спросил он, жестом показывая, что Миша может сесть напротив.

— Да, все отлично, — ответил Миша, — а что-то случилось?

Миша немного волновался, поскольку не ожидал, что его могут вызвать на разговор, раз он ничего не натворил.

— Нет, наоборот. Бригадир тебя хвалит, говорит, что ты очень стараешься, весьма способный ученик, — похвалил его Пётр, — так держать.

— Спасибо, — Миша почему-то покраснел.

— Может у тебя есть какие-то вопросы ко мне? — Пётр посмотрел исподлобья сквозь очки.

— Нет, пока нет, — от неожиданности он немного растерялся.

Хорошо, тогда на сегодня все, — закончил заведующий.

Миша вышел с непонятным чувством. С одной стороны — его похвалили, что было очень приятно, а с другой — была какая-то недосказанность, что смущало. В любом случае, Мише не захотелось забивать этим голову. Он устал за первую неделю. Это самое трудное — вливаться в новый коллектив и осваивать новые навыки. Поскольку у Миши на следующий день был выходной, он решил пройтись по Москве.

— Куда собираешься? — спросил Саня, когда Миша вернулся в общежитие и начал переодеваться.

— Да вот, собираюсь прогуляться, — ответил Миша, завязывая шнурки.

— Пошли вместе, — позвал тот, — всяко веселей.

— Пошли, — согласился Миша.

Они нырнули в метро и поехали в центр. Стоял субботний вечер. Молодые парочки прогуливались в центре, шумные компании, громко смеясь, о чем-то спорили, слушали музыку и прожигали молодость.

— Может, выпьем пива? — предложил Саня, — расслабимся.

— Не хочу, — отозвался Миша, — мне и так неплохо.

— Скучный ты, — прокомментировал тот.

— А разве быть скучным и трезвым теперь одно и тоже? — посмеялся Миша.

— А ты что же, прям никогда и не пробовал? — стоял на своём Саня.

— Пробовал, — буркнул он в ответ, — не понравилось.

— А меня это расслабляет, ты в тумане, но ещё здесь, — делился ощущениями сосед, — что-то необычное.

— Каждому свое, — пожал плечами Миша, и дальше какое-то время они шли молча.

Дойдя до набережной, им встретился Санин знакомый, который был заметно старше их. Он представился как Протез. Прозвали его так, потому что он прихрамывал на левую ногу, а настоящего имени, как потом выяснилось, не знал даже Саня. Это был самоуверенный, в какой-то мере дерзкий, крупный с бритой головой мужчина за тридцать. Они с Саней отошли в сторонку и о чем-то переговаривались, периодически разводя руками и повышая голос. Потом они попрощались.

— Надо же было встретиться, — посетовал Саня, — Не обращай внимания, это старый знакомый. У нас совместные дела были. Так — халтурка.

Миша молча слушал, ему было неинтересно.

— Он предложил ещё поработать вместе, — продолжал тот, — если хочешь, могу узнать на счёт тебя. Неплохая надбавка к зарплате.

— Спасибо, Сань, я подумаю, — ответил Миша.

«Хотя, конечно, лишних денег не бывает» — рассуждал он. К тому же, он всю свою зарплату откладывает, что ему практически ничего не остаётся. С другой стороны — он сам выбрал такую стратегию. Она заключалась в том, чтобы отложить достаточное количество денег и заняться собственным делом. Миша мечтал о том, что однажды станет независимым, будет много зарабатывать и уж тогда-то можно будет зажить. Только на данный момент, он не понимал, что жизнь-то проходит здесь и сейчас. Чтобы это самое"потом"наступило, нужно в первую очередь оглядываться на себя сегодняшнего, быть лучше только самого себя. А все мечты, планы и цели — вторично. Это приходит постепенно. Здорово, конечно, когда все и сразу наступает одномоментно, но в этом нет прелести послевкусия успеха. Чувство гордости за себя, что этого добился ты сам, пройдя путь, усеянный ошибками, неудачами, разочарованиями в себе и жизни.

Они ещё какое-то время погуляли по вечерней Москве и вернулись домой. Через месяц у Миши было день рождение. Восемнадцать лет — теперь официально взрослый человек, со всеми прилегающими зонами ответственности. В тот день ему было грустно — он думал о родителях и решил написать им письмо.

"Дорогие мои родители. Простите, что я ушёл из дома, но больше терпеть не мог. Я сейчас в Москве. У меня все хорошо — есть работа и крыша над головой. Дайте мне знать, что и у вас дела идут неплохо. Как будет возможность — обязательно приеду в отпуск. Надеюсь, что вы не держите на меня дурных обид. Несмотря на все наши разногласия и вздоры, я ваш сын и люблю вас".

Он отнёс письмо на почту и решил пройтись. Приблизительно через час он вернулся в общежитие, там его ждал сюрприз — ребята устроили небольшой стол. Были бутерброды, нарезан салат, лимонад и даже небольшой торт.

— С днем рождения, Мишаня! — торжественно провозгласил Коля.

— Спасибо, но откуда вы узнали? — недоумевал Миша.

— Бабки нашептали, — подмигнул тот и обратился к собравшимся соседям, — Ну, ребята, открывайте.

Они выудили из-под стола бутылку, открыли и резво разлили по граненым стаканам.

— Даже не отнекивайся, — сказал Саня Мише, видя, как он начал скрещивать руки.

— Один стаканчик, — поддержал его, молчавший до этого Толя, — в честь дня рождения-то.

Миша сдался и взял отведенный ему стакан. Они чокнулись и выпили горячительный напиток. Миша закашлялся и поморщился, ребята в свою очередь посмеялись и дали ему бутерброд. Поначалу ему был противен этот вкус, но через какое-то время воздействие алкоголя дало о себе знать — Мише стало так легко и хорошо, в голове помутилось, все проблемы и мысли ушли на второй план. Стоит ли говорить, что дело ограничилось одним стаканом? Утром все употребленное дало о себе знать. Миша очень сильно пожалел и почти целый день провел в кровати. Он вспоминал своих родителей, которые так часто болели и"лечились"по принципу"клин клином". Отлежавшись и отоспавшись, на следующий день он пошёл на работу. Ребята, узнавшие о выходных от Толи, вместо того, чтобы устыдить его, хлопали по плечу, называя его мужиком. Неужели это считается нормальным? Его начали одолевать сомнения на счёт правильности окружающих его людей. Раньше, когда он учился в школе, его тоже окружали ребята-подростки, постоянно проводящие время за распитием спиртного. Но он оттуда сбежал как раз по причине того, что он не хотел быть похожим на них. Он хотел быть выше. А сейчас получается, что он не только вернулся к прошлому, но и опустился ещё ниже — стал одним из них.

Думая об этом, он стал прикидывать, что ему ещё остаётся делать? Чтобы выжить в коллективе — нужно быть частью его. Одиночкам всегда тяжелее, но поскольку один раз он уже изменил своим принципам, то значит, последует и еще. Уходить было некуда — либо в армию, либо опять бродяжничать и искать работу. Ему не хотелось ни того, ни другого. Для себя он решил, что останется здесь и будет крепок, как кремень. А пока — будет откладывать деньги на следующий шаг.

С этими мыслями он проработал год, пока не понял, что ему просто необходимо отдохнуть. Он взял отпуск и поехал к родителям. Дома встретили сухо. Год назад на письмо ему ответила мать со словами"И эта вся благодарность?! Кого мы воспитали!". Тем не менее, Миша по ним скучал. Он рассказывал про Москву, про работу, товарищей и свои планы. Воодушевленный своими достижениями, а год прожить в Москве самому — это тоже достижение, он хотел поделиться всеми яркими красками, которыми украшена столица. Но те даже не делали вид, что им интересно. Выслушав его, они сказали, что у них, дескать, все по-прежнему и удалились. Миша проникся ностальгией и отправился по посёлку. Встретив нескольких старых знакомых, он убедился, что и у них все по-старому. Расстроенный от увиденного, он тем же вечером уехал обратно. Миша размышлял о том, почему многие люди так живут. Неужели им нравится постоянно жить в грязи, предпочитая закрывать, вернее, заливать, глаза на свою потрепанную и по большому счету ненужную жизнь. Ему необходим был друг, вернее даже — наставник, учитель. Который бы его направил на нужную дорогу, помогал реализовываться и достигать. Но пока Миша сам этого не понимал, предпочитая одиночество.

На следующий день, Миша подошёл к Сане и спросил про подработку.

— Не знаю, Миш, спрошу, как у них дела сейчас обстоят и нужны ли люди, — ответил Саня, — тебе точно это нужно?

— Да, сейчас на работе все стабильно, а в свободное время все равно делать нечего, — ответил он.

— Ну, хорошо, — задумчиво сказал Саня.

— А что делать надо? — спросил Миша.

— По-разному — то документы отвезти, то посылку передержать. Смотря, что актуально им будет.

— Это не сложно, — одобрительно кивнул он, — а платят сколько?

— За каждый заказ по-разному. Ты не переживай, — Саня подмигнул, — не кинут.

Спустя неделю, в конце отпуска, который Миша провел выезжая на речку, Саня сказал Мише, что с ним готовы побеседовать. Тот приехал в назначенное время в офис. Он находился в центре и выглядел очень солидно. Мише даже стало не по себе, что оделся по-простому. Зайдя в кабинет, он увидел знакомое лицо — это был человек по кличке Протез, которого они с Саней встретили тогда на прогулке. С ним был ещё один человек — в деловом костюме, круглолицый, с хриплым голосом, он показал пальцем на стул. Миша сел.

— Ты у нас Михаил? — спросил круглолицый.

— Да, — лаконично ответил Миша.

— Мне сказали, что ты хочешь подработать. Не передумал?

— Нет, — все также односложно отвечал тот.

— Прекрасно, — круглолицый потёр ладони и продолжил, — компания у нас большая, солидная, платим вовремя и хорошо. Ты будешь курьером. Отвезти-привезти и все такое прочее. Годится?

— Вполне, только у меня основная работа, — Миша хотел ещё добавить, что работает и по субботам днем, но Протез опередил.

— Да ты не переживай, мы тебе заказы либо вечером будем давать, либо в выходной. Только учти — посылки, конверты и прочее не смотреть. Это все конфиденциально. Понял? За это наказываем.

Миша кивнул, а круглолицый продолжил вместо Протеза:

— Вот и чудненько, думаю, мы сработаемся и проблем не будет.

— Оплата по факту, — вставил Протез, — доставил, пришёл за следующим заказом, получил деньги. Устраивает?

Миша снова кивнул.

— Парень словами не бросается, — засмеялся круглолицый, — наш человек.

Они пожали руки и Миша ушёл.

Через несколько дней ему дали первые заказы на выходной. Он отвёз два конверта и коробку по нужным адресам. Работа не пыльная, его это устраивало. В следующий заказ, как и было обещано, с ним рассчитались.

Так продолжалось до весны, пока однажды на одном из адресов ранним утром, его не скрутили люди в форме. Его привезли в отделение. Следователь — спокойный человек, худощавый с бледной кожей и чёрными с проседью усами задавал Мише вопросы:

— Ты в курсе, что отвозил? — первый вопрос, который ему задали.

— Нет, мне строго запретили смотреть, — сказал Миша, не понимая, что происходит, — а в чем дело? Отпустите меня, я ничего не сделал!

— Здесь не ты это решаешь, — строго отрезал собеседник, — а ты знаешь, что это за компания, на которую ты работаешь?

— Нет, я у них на полставки курьером, мне неважно было, — чуть не кричал Миша.

— Угу, — кивнул следователь и сделал заметку в своём блокноте.

— А людей, с кем общался, знаешь?

— Да я их видел, когда только заказы брал и деньги получал! — Мише стало не по себе, — да объясните же, наконец!

— Вот видишь, до чего доводит незнание, — подвёл итог следователь.

Тот молча закурил сигарету, почесал в голове и спокойным голосом продолжил.

— Объяснять тебе никто ничего не должен. Тебя могут обвинить в пособничестве в отмывании денег, добытых незаконным путем.

Миша побледнел, его начало подташнивать, но он сдержался.

— Однако, — продолжал следователь, — на данный момент мы действительно установили, что ты не знал, чем они занимаются. Поэтому уголовку заводить никто не будет. Но вот на работу сообщим. И кстати, тебя заждались в армии. Полтора года найти не могли. Это, кстати, можно квалифицировать, как уклонение, и опять-таки под уголовку.

Мише снова подкатил ком, и он подумал, что лучше пойдёт в армию.

— И что же мне делать? — шёпотом спросил он.

— Ну, — отвел глаза на потолок тот, — за благодарность, мы готовы тебя отпустить в армию и закрыть на остальное глаза.

— Разумеется, — Миша обрадовался, что может обойтись малой кровью, — что нужно делать?

— Хорошо, что ты сговорчивый, — попытался улыбнуться следователь, — сейчас поедем к тебе, а оттуда — в военкомат. Выбора у тебя нет, как ты понял.

Миша и сам уже догадался. Как это все глупо получилось. Хотел подзаработать, а в итоге чуть жизнь себе не покалечил. Он утвердительно кивнул следователю и через считанные минуты они направлялись на служебном автомобиле к общежитию Миши.

Один милиционер остался у входа в комнату, а следователь с Мишей зашли внутрь. Всех ребят попросили выйти, и они остались вдвоем.

— Сколько? — спросил Миша.

— Ты первый, — уступил тот с улыбкой.

— У меня 15000 есть, — недолго думая ответил он.

— Хм, — задумался тот, и, понимая, что больше все равно не получит добавил, — ладно.

— А какие гарантии, что меня потом не арестуют? — сам не понимая зачем, спросил Миша.

— Гарантии? — переспросил тот и засмеялся, — армия — вот твоя гарантия. Послушай, я сейчас уйду. У тебя будет 24 часа, чтобы прийти в военкомат и уехать служить. Если этого не произойдёт, я вернусь.

Он приблизился лицом к лицу к Мише и впился глазами в его зрачки. Это продолжалось несколько долгих неприятных секунд. Затем Миша сдался.

— Хорошо, договорились, — он выдохнул и полез в свою заначку.

Взяв пачку, следователь удалился, а Миша сел на кровать и взялся за голову — теперь у него ничего нет. Ни накоплений, ни работы. Затем он пошёл к Петру. Тот уже был в курсе всей ситуации и сказал ему:

— Будет тебе уроком. Не всем можно доверять, — он похлопал Мишу по плечу, — ну, будет желание — приходи после армии, постараюсь помочь.

— Спасибо, — сухо сказал Миша, уже ничего ни от кого не ожидая.

Он вышел с завода и направился обратно в общежитие. Миша влетел в комнату и взял за грудки Саню:

— Ты что не мог сказать, что они мошенники?! — заорал он на того.

— Успокойся, псих, — попытался вырваться Саня, — я не знал.

— То есть два года ты с ними работаешь и не знал? — не унимался Миша.

— Ну да, ты же отработал полгода и точно также не был в курсе! — кричал он в ответ.

Миша его отпустил и выдохнул.

— Да меня чуть не посадили! — взялся за голову он, — а теперь ещё и уволили. Здравствуй, армия.

— Во дела! — присвистнул Саня, — убежать не думал?

— Куда там. Больше не буду, — махнул рукой Миша, — прощай.

Он взял свой рюкзак, вышел и хлопнул дверью. Миша направился на почту. Написав письмо родителям, он, немедля, направился в ближайший военкомат. Дойдя до места, он сразу же отдал все свои документы в первом кабинете. Его отправили на медкомиссию. Народу было немного. Такие же призывники ждали своей очереди, переговариваясь группами по 2-3 человека. Миша остался в стороне, он не хотел ни с кем общаться, да и не трогал его никто. Пройдя медкомиссию, их оставили ждать в распределительном пункте. Уже вечерело, поэтому все располагались на скамейках, лавках, стульях, даже на полу, как кому было удобнее. Миша занял место в углу, положил под голову куртку и уснул. Ему снилось, будто он бродил по большому бескрайнему полю абсолютно голый. Никого вокруг не было, солнце грело. Он кричал изо всех сил, но крик не мог вырваться наружу. Его разбудил громкий гласный голос. Это был командир, который забирал часть призывников к себе в часть. Он перечислил с десяток фамилий. Свою Миша не услышал, а потому лёг обратно. Через час пришёл ещё один командир. Повторилась ранее пройденная процедура. Его снова не назвали. Миша особо за это не переживал — все равно куда-нибудь да отправят. А потому он лежал и размышлял о своём сне. На третий раз пришёл крепкий офицер невысокого роста, и процедура повторилась снова.

— Прокофьев! — гаркнул он.

Миша встал и по примеру предыдущих ребят подошёл к нему. Офицер назвал ещё порядка пятнадцати фамилий и их увели в автобус. Там сказали, что им предстоит отслужить на Сахалине в пограничных войсках. По автобусу раздался недовольный гул. У Миши вырвался истерический смешок.

Он сидел и качал головой, не понимая, как вообще могло такое произойти. И почему это произошло именно с ним? Чем больше он думал о жизни, тем больше её не понимал.

Их отвезли на вокзал.

— Мы что же на поезде до острова поедем? — усмехнулся парень в очках.

— Лично ты пешком пойдёшь, — огрызнулся один из сопровождавших их военный.

Им предстояло добраться поездом до Хабаровска. А затем на остров — самолётом. Новобранцев построили у вагона и по одному стали запускать внутрь. У двери Миша увидел лицо, которое уже ему встречалось. Это был Матвей. Тот его не узнал, и Миша решил пока не выдавать себя по той простой причине, что он не хотел лишних вопросов от командиров и сослуживцев. Зайдя в вагон, он занял свое место на нижней боковой полке и стал смотреть в окно. Его грел тот факт, что он не один — Матвей его вспомнит.

Поезд тронулся и началось длительное путешествие. Миша думал о том, что должен быть благодарен судьбе за то, что его отправили так далеко. Не каждый человек готов провести в тесном пространстве с ещё пятидесятью людьми больше шести дней, но зато он мог увидеть бескрайние просторы России, раскинувшиеся на безграничной земле, потрясающие своими пейзажами и видами, закатами и рассветами, степями и лесами, горами и реками. В этот момент у него начался душевный подъем. Многие описывают это, как второе дыхание. Он почувствовал прилив сил и желание постигать, изучать новое, доселе неизведанное. Он наслаждался видами из окна, и у него появилось желание творить. Это чувство настигает каждого человека — хочется вырвать частичку своей души, вложить её в картинную раму, книгу, музыку. Будучи в нирване, не замечая ничего вокруг запечатлеть момент и передавать остальным силу своей души. Да даже не остальным — отдавать природе, миру — такому беззащитному, идеально продуманному и бескорыстному.

Он поискал в вещах тетрадку и карандаш и расположился за столом на своей нижней боковой полке.

Миша до этого момента рисовал только в школе на уроках ИЗО, где ему всегда говорили, что искусство это не его. Но сейчас ему было плевать. Поддавшись чувствам, он стал вычёркивать кривые витиеватые линии — будущий пейзаж. С каждым движением его рука все легче и легче витала над листком бумаги. Он дорисовывал детали, дополняя узорчатые мелочи и интуитивно кладя тени. В конце концов, получилась незамысловатая зарисовка — линия горизонта поля упирается в лес, мощные корни которого Миша изобразил с особой тонкостью. Ему понравилось. Он закрыл тетрадь, положил сверху карандаш, улыбнулся и прислонился к сидению, положив голову за руки. Наслаждаясь моментом, он словно погрузился в себя, ему неважно, что происходит вокруг: одни смеются, другие спорят, кто-то храпит — ему все равно. Миша понял — главное момент.

Спустя некоторое время, он решил сходить к Матвею, но того не оказалось, его напарник сказал, что тот ушёл в соседний вагон и вернётся через час. Миша не расстроился, сделал себе чай и остался смотреть в окно возле купе проводников. Допив чай, он вернулся на свою полку, разложил её и лёг спать.

Его разбудил шум в вагоне — была первая долгая остановка. Целых сорок минут можно размять ноги в Костроме. Мише запомнился этот город только тем, что он сбегал с этого самого вокзала от милиции. Он улыбнулся и вышел на платформу, где их построили. Затем им дали свободное время побродить по платформе, но запретили уходить дальше. Миша подошёл к Матвею.

— Привет! Узнаешь? — поздоровался он, оголяя голову, — это я, Миша!

— Ого, ничего себе! — удивился тот, — сколько времени прошло? Год? Два? Привет!

Они обнялись, как старые добрые друзья. Матвей покачал головой:

— Всё-таки армия?

— Да, так получилось, — отмахнулся Миша, — я подумал, что это полезный опыт.

— Не без этого, смотря как повезёт, — в своей философской манере ответил Матвей, — куда отправили?

— На Сахалин, — Миша посмотрел наверх, как будто остров находился там.

— Надо же, — удивился Матвей, — как это у них устроено? Меня в Мурманск отправляли, тебя — на Сахалин. Поближе ничего что ли нет.

— Зато Россию посмотрю, — оптимистично сказал Миша.

— О да, — Матвей потянулся, — Россия большая, я с тех пор, как мы распрощались, уже столько всего повидал! Ни о чем не жалею. Правда от Москвы до Владивостока только в городах и есть что посмотреть и то вас вряд ли выпустят в сам город. Но это ничего. А вообще удивительно, что ты снова оказался в моем вагоне, не находишь?

— Я сам вначале не поверил, — развел руками Миша.

— Слушай, мне сейчас по делам надо, — Матвей посмотрел на часы, — заходи ко мне вечером, поболтаем.

Он подмигнул и удалился, Миша отправился ходить туда-сюда по платформе. За все время, что они едут из военкомата, он познакомился только с одним парнем — Антоном. Мише не хотелось заводить знакомств, но деваться было некуда — с этими ребятами ему предстояло провести целых два года. Он подошёл к группе призывников, стоящих на платформе. Представившись друг другу, они обменялись дежурными фразами. Миша быстро влился в разговор — речь шла о новинках в сфере кино. Обсуждали"Гладиатора"и"Властелина колец". Он успел посмотреть только"Гладиатора" — ходил на ночной сеанс после работы. А фантастика его не сильно привлекала.

Их снова построили на платформе, и они по очереди зашли в вагон. Поезд поехал дальше. Окончательно разговорившись с ребятами, время до ужина пролетело быстро.

Миша постучался в купе Матвея, тот открыл и пригласил войти.

— Тебя там не потеряют? — спросил он, когда Миша закрыл дверь.

— Куда я денусь, найдут, — пожал плечами Миша.

— Давай, рассказывай, мне жуть интересно узнать, как ты в Москве был, — нетерпеливо попросил Матвей.

— С чего бы начать, — задумчиво пробормотал тот.

— Давай сначала, вернее будет.

Миша начал свой рассказ, собеседник слушал внимательно, не перебивая, изредка вставляя фразочки вроде"вот это да"и"ну, дела!". А в конце согласился, что армия для него единственный выход.

— И вот я здесь, — улыбнулся Миша, заканчивая свою историю.

Я рад, что ты не унываешь и на все смотришь с улыбкой, — заключил Матвей, — ты молодец.

— Иногда проще улыбнуться, чем забивать голову, — согласился Миша.

Они ещё немного поболтали, и Мише нужно было идти, поскольку его действительно могли не досчитаться.

Последующие дни они с Матвеем общались по несколько часов в день, в зависимости от того, как предоставлялась возможность и у одного, и у другого.

Поезд прибыл на конечную для Миши и его собратьев-призывников остановку — Хабаровск. Матвей пожелал тому удачи и выразил уверенность, что они ещё обязательно встретятся, поскольку иначе быть не могло. Миша же подарил на память рисунок с пейзажем, который тот нарисовал, будучи вдохновленный дорогой и природой.

Мишу доставили на Сахалин и началась его монотонная, но отнюдь не бесполезная, как казалось вначале, служба. Последующие два года прошли как день сурка. Из воспоминаний у Миши остались только две поездки на учения к океану да то, что он посвящал свое свободное время рисованию. У него открылся талант — он понял, что ему это действительно нравится делать, вдохновение передаёт через призму пейзажей ауру и руки сами начинают волнистыми изгибами вырисовывать различные картины. У Миши неплохо получалось, в последствии его сослуживцы просили нарисовать портреты, но не выходило — симметрия лиц и глаз были кривыми и непривлекательными. Он решил сосредоточиться на пейзажах и натюрмортах.

За два года он старался посвящать рисованию хотя бы по пятнадцать минут в день. За несколько дней или неделю получалась полноценная черно-белая картина, выполненная карандашом. Карявая, конечно, видно, что до мастера очень далеко, но зато с душой. Однажды он спросил у командира можно ли найти для него краски и кисти, чтобы попробовать рисовать в цвете, но тот его высмеял, дал краску и велел малевать забор. За два года Миша изрисовал два блокнота и три тетрадки. А ближе к окончанию службы всерьёз задумался о том, чтобы пойти учиться в художественную школу. Разумеется, его тянуло в крупный город, в котором можно было развернуться, и где были перспективы. Он начал задумываться между Москвой и Петербургом. Для большей ясности, пообщался с ребятами, которых прислали служить из Питера, про Москву он и сам уже знал, его стала манить чарующая тайна города на Неве. И он решил обязательно туда съездить, а уже потом думать, где ему оставаться. Мишу не пугали очередные скитания по новым местам, наоборот, за время службы он соскучился по свободе. Впереди он видел будущее, связанное с творчеством. Миша хотел стать известным художником или декоратором. Ему нравилось это, его тянуло и поглощало бескрайнее море фантазии, которое он сам мог воплотить на холсте или бумаге. Конечно же, его посещали и тщеславные мысли, куда без них. В идеале Миша хотел стать известным, чтобы оставить память, проходящую сквозь года, десятилетия и даже века. Чтобы смотря на картины, писанные им, люди видели его душу, мысли, чувства и весь мир. В этот момент он твёрдо решил, что пойдёт учиться в художественную школу.

Оставив армию позади, став окончательно свободным, он, получив полагающееся ему со службы жалование, решил не тратить время, и лететь самолётом до Санкт-Петербурга. В Южно-Сахалинске он первым делом поехал в аэропорт покупать билет. Прямых рейсов не было, а на ближайшие дни оставались билеты с двумя пересадками — в Хабаровске и в Москве. Не долго думая, Миша взял билет на следующий день. У него впереди был целый день и половина ночи. Он решил поехать к океану, а вечером вернуться в аэропорт и переночевать там — смысл переплачивать за гостиницу, когда в 5 утра вылет? Так и поступил.

Доехав до железнодорожного вокзала, он узнал, как ему добраться до океана. Сев в нужную маршрутку, он стал смотреть в окно — мимо пролетали центр города, окраины, а затем поля. Через час Миша уже был в городке под названием Корсаков. Он сразу же направился к побережью, ушёл подальше от припортового шума и стал наслаждаться моментом.

Его мысли были обо всем и сразу. Он был счастлив. Где-то через полчаса к нему подошёл приятного вида дедушка. Он был небольшого роста, крепкого телосложения, его небесно-голубые глаза излучали доброту, а улыбка передавала умиротворение.

— Можно? — спросил он слегка осипшим голосом, показывая на лавочку.

— Разумеется, — добродушно ответил Миша.

— Солдат? Отслужил? — поинтересовался тот, глядя на форму.

— Да, хватит, два года из жизни, как-никак, — ответил он.

— Ну, ничего, не жалей, это пригодится ещё, — назидательно сказал дедушка, — вон какой большой зато.

Миша и правда после армии вытянулся, щеки ушли, а регулярные занятия сделали его куда крепче, чем он был. Он улыбнулся, а дедушка продолжил.

— Я вон до сих пор форму поддерживаю. Больше тридцати лет тут в МЧС спасателем проработал. Много кого вытащил, да и каждый год по весне, вот как сейчас, много кого находим, — он вздохнул, — меня как будто сюда поставили. Сверху сказали: будешь здесь людей спасать. А мне другого и не хотелось. Обидно, когда не получалось, — он прервался, словно подбирая слова, — некоторые люди не ценят свою жизнь. Особенно молодые — по дурости напьются и лезут купаться.

— Да, дураков везде хватает, — поддержал Миша.

— А ты сам, чем планируешь заниматься? — поинтересовался дедушка.

— Хочу в художественную школу пойти, рисовать люблю, — поделился Миша.

— Ооо, — протянул тот, — искусство — хорошо. Я каждый день тут закатами любуюсь, как на картинке.

— Я вот тоже перед отъездом решил видами насладиться, — Миша прищурился от Солнца.

— Ты молодец, видно, что у тебя в голове порядок. Только главное, чтобы ты не растратил это. Нужно душу беречь, — он почесал грудь, словно его душа в этот момент потерлась о грудную клетку. — Трудно это. Хотя и о земных удовольствиях тоже забывать не надо, — он подмигнул.

— Да уж, о земных-то не забудешь, — Миша улыбнулся.

— Главное мера. Я вот пиво люблю, не могу как. Могу за раз бутылок десять выпить, но тоже неправильно это — организм страдает. Ай, что я рассказываю, молодой ты, сам через все пройдёшь, — он встал и собрался уходить, — не буду отвлекать тебя от твоих мыслей, — сказал он, — помни о душе.

— Спасибо, Вам за советы, — Миша тоже встал в знак уважения, — приятно было пообщаться.

Дедушка скрылся за углом, а у Миши осталось очень теплое чувство. Он обдумывал их диалог, и ему в голову пришла странная мысль, будто это был призрак, видение, галлюцинация, если угодно, что этот дедушка — отражение его подсознания, которое хочет предостеречь его и поставить на путь истинный. Затем череда мыслей сместила эту тему и отдалила все дальше и дальше в глубины памяти.

Он провел на берегу ещё час и вернулся в сторону пристани, там, пообедав в столовой, решил немного прогуляться по городку. Но ничего интересного Миша там не увидел, поэтому решил вернуться в Южно-Сахалинск. Проделав путь в обратную сторону, он до вечера погулял по городу, наслаждаясь вольной жизнью. Затем приехав в аэропорт, он занял лавочку в зале ожидания. Просидев некоторое время, ему стало скучно и он встал походить. Пройдя мимо сувенирных магазинов, Миша увидел книжную лавку. Ассортимент был не самый обширный, но чтобы скоротать время сейчас, а потом и в самолёте, что-то выбрать можно. Ещё со школы Мише нравилась классическая литература, но длинные произведения его утомляли, поэтому он выбирал из книг, которые не превышали трёхсот страниц. Продавщица ему посоветовала посмотреть что-то из Гессе. По содержанию Мише понравилось два романа — "Сиддхартха"и"Демиан". Их он и взял. Знакомиться с этим немецким писателем Миша начал с"Демиана", и насколько же было его удивление, когда он раз за разом находил сходства и проводил параллели между собой и главным героем романа. Вторую книгу он уже начал читать на маршруте Хабаровск — Москва, поскольку после ночи в аэропорту, его попросту разморило в самолёте. Миша глубоко анализировал прочитанное, а потому ему несколько раз вспомнился разговор на берегу океана с тем дедушкой. Миша посчитал это знаком и решил, что когда-нибудь он вернётся, чтобы найти его и побеседовать ещё.

Благополучно долетев до Санкт-Петербурга, Миша провел параллель с тем, как четыре года назад приехал в Москву. Улыбнувшись и вздохнув, Миша отправился смотреть город. Он купил в ближайшем ларьке карту города и изучил достопримечательности. Первым делом отправился на Невский проспект. Там он гулял дольше всего. Любовался зданиями и улочками, по пути зашёл в Казанский собор, потом его путь пролегал до Дворцового моста и Стрелки. Вдоволь налюбовавшись видами города и Невой, он стал искать ночёвку. Всё на той же карте города он нашёл несколько гостиниц. Выбрав ту, которая дешевле и поближе, он отправился туда.

Он рано уснул и проснулся, как только рассвело. Из окна вид открывался только на соседние дома, а из холла гостиницы — прямо на Неву, покрытую ярко-красным весенним восходящим солнцем. Миша уселся у окна, достал блокнот и стал рисовать огрызком карандаша эскиз Санкт-Петербурга. Закончив, он вернулся в реальность и задумался о необходимости искать работу и постоянное жилье, а также как можно быстрее узнать про художественную школу.

После завтрака в столовой при гостинице, на ближайшем перекрёстке в ларьке Миша купил газету с информацией о работе. Он улыбнулся — его настигло чувство дежавю.