Месть с того света

Рита Толиман, 2021

Клара Воронова после смерти мужа становится единственной владелицей многомиллионного состояния. Будучи замужем за чиновником, она демонстрировала окружающим благополучие, при этом оставаясь одинокой в душе. Теперь же Клара старается наверстать упущенное и ощутить вкус жизни во всех его проявлениях. Она любит авангардный лук, хорошую компанию и ненавидит показушность и морализм. У Клары похищают картины стоимостью более миллиона долларов. Она понимает, что вечно пьяный следователь Крюков нарисует очередной висяк, и решает провести собственное расследование. Воронова со звериным чутьем идет по следам преступника, открывая новые тайны своей семьи. Влюбленные в нее отставной полицейский Василий и молодой красавец Антон стараются ей во всем помочь. Но где они будут, когда она безрассудно отправится в логово преступника?

Глава 5

Утро было добрым. Василий наслаждался капучино, а Клара готова была окунуться в пучину детективных страстей. Для заряда бодрости она предложила Васе боксерский спарринг. Напарник, готовый поддержать ее во всех начинаниях, податливо согласился. Он еще не понимал, что удар у Клары поставленный, а защитить себя он может только блоками и уклонами. Не будет же он махать кулаками перед любимой женщиной.

Но во всем этом была своя прелесть. Перед его глазами мелькала горячая штучка с проступившими на груди каплями пота. Словив серию тумаков, Василий поднырнул под удар и обхватил ее стройное тело. Бросок, и они вместе — на татами. Его дикая кошечка, разъярённая и прекрасная, находилась в его плену.

— Хорош, — оценила Клара.

Василий примкнул к ее сочным губам, как в спортивный зал впорхнул на крыльях любви Антон. С огромным букетом цветов он застыл в дверях.

— Не будь таким впечатлительным, Антоша, — сказала Клара, оттолкнула от себя Василия и направилась к гостю. — Выражаю благодарность за содействие следствию.

Клара чмокнула опешившего Золотова.

— Через двадцать минут жду всех на завтрак. Проведем оперативку! — Клара забрала букет из рук Антона и выпорхнула из зала. — А сейчас — в будуар — выбирать костюм!

Теперь в гостиной на месте украденных картин висели фото гостей, сетью соединённые красными и синими нитками. Большой портрет Николая Бурсова находился по центру композиции. Справа и слева от него висели лукавые гримасы Дашутки и Анечки. А вокруг — все остальные.

Василий с Антоном томились светской беседой. По лестнице снизошла Клара. Да-да, именно снизошла. В небесно-голубом платье, облегающем ее силуэт. Воротничок на манер китайской рубахи, этнический узор и атласная ткань, подчеркивающая совершенство изгибов делали ее образ совершенно неземным.

— Кларита, у меня просто нет слов! — подскочил ей навстречу Антон.

— Я скажу больше, — перехватил инициативу Василий. — Агент Солт отдыхает рядом с такой красотой!

— Какой еще Солт? — спросила Клара.

— Анжелина Джоли играла шпионку в фильме. Но тебе она явно проиграла! — Василий отодвинул стул, предлагая Кларе занять место за столом.

— Ох уж, дамский угодник, Василий! — Клара села, потянулась за тостом. Ее взгляд остановился на настенной композиции. — Что это?!

— Коли мы с тобой решили заняться сыском, все должно работать на нас. Я сделал схему, которая поможет мыслительному процессу. Красными нитками отмечены те, кто долгое время были не на виду. Синими — отлучавшиеся на небольшое время: по нужде, на кухню.

— Мне нравится, — Клара просияла. Все складывалось как нельзя лучше. Она теперь — не праздная дамочка, а детектив. Двое милых сердцу мужчин готовы ей содействовать во всем. И шаг за шагом она двигалась к возращению украденного миллиона.

— Только что звонил Крюков. Обыск у Бурсова состоится завтра в восемь утра. Мы с Василием понятыми будем. Клара, ты тоже едешь в качестве потерпевшей, — сообщил Антон.

— То завтра, а сегодня есть мыслишка с кем-то из антикваров пообщаться, — перехватил инициативу Василий. — С теми, кто нос по ветру держит, через кого эксклюзивы проходят. Похититель мог сразу толкнуть картины на черный рынок.

— Так Йося это! — обрадовалась Клара. — Йося Кауфман. У него повсюду лавки да ломбарды: в Гостином дворе, на Арбате, на Китай-городе. Ему кто только поставки не делает, сам черт лысый фамильные драгоценности Трубецких таскает!

— Поехали к Йосе! — подключился Антон. Он вовсе не собирался отступать.

— Ээх… — Клара смотрела на конкурирующих ухажеров с упреком. — Возьмет вам и выложит как на духу все Йося! Как будто первый день родились, мальчики. Я поеду сама, разговорю жука. Кауфман человек скрытный, оттого и репутация у него безупречная. Он и мне-то запросто так не доверится.

— Разумная ты женщина, Кларочка! Преклоняюсь, — заключил Василий.

Поездка до лавки Йосефа заняла пару часов. По нынешним меркам это вполне сносно. Клара никогда не понимала, как люди могут ежедневно по два-три часа ехать из пригорода в московский офис, а вечером столько же обратно. Эти пробки — ад-адский. Когда Клара подъезжала, вся ее утренняя возвышенность превратилась в приниженность, а терпение готово было лопнуть с минуты на минуту.

Но экзекуция закончилась, водитель Андрей услужливо открыл дверцу машины и протянул руку. Расправив плечи, поддев шляпку, и прихватив папку, Клара уверенным шагом направилась к двери под козырьком с вычурной ковкой.

Йося Кауфман цедил кофеек и коньячок. Но он их не мешал в неудачной пропорции. А пил так: глоток коньячка, глоток кофейка. «Удачное сочетание, — полагал он, — экспрессия ароматов. Энергия и средоточие». Даже изумруды в его любимом колье Джамили играли светом глубже после обеденного аперитива.

На Китай-городе любимая лавка Йосефа. Он ее не доверял наемным продавцам, а торговал сам. Это место не для туристов и зевак. Сюда знатоки приходят, истинные ценители. Сувенирам и подделкам здесь не место, Йосеф блюл репутацию и предлагал гостям только настоящие изыски.

Клара попала под прицел наружной камеры. Йося увидел любимейшую клиентку и поспешил ее принять со всеми почестями.

— Дражайшая Клара пожаловала! — антиквар поцеловал ей ручку. — Давненько я вас не видывал. Неужто вы, Клара Кузьминична, потеряли вкус к предметам старины? Такого просто не может быть!

Йося, хоть и баловался старорусским языком, на почтенный возраст еще не тянул. Этот прихватистый молодой человек был потомственным антикваром и манеры перенял у своего отца, которому они достались от деда. Вместе с генами Йосефу далось умение ловко вести торг. Для солидности он смолоду носил усы и бородку, которую еженедельно поправлял в элитной цирюльне.

И если ваше сознание сейчас нарисует сухощавого еврейчика в дизайнерском жилете и круглых очечках, то вы ошибетесь. Йося чрезвычайно хорош собой. Неизвестно, когда он успевал качать свои бицепсы-шмицепсы, но они у него проглядывали через любую одежду. Широкая спина, узкая талия и жилистые руки, которые невозможно забыть. По крайне мере, Клара их помнила, когда он с закатанными рукавами, в бархатных перчатках доставал ей перстень Апраксиной.

— Йосечка, не потеряла вкус, а только лишь обрела. Когда украли мои любимые картины, я в момент поняла всю ценность старинных вещей.

— Вас обокрали?! Не могу поверить, Клара Кузьминична! — качал головой Йосеф. — Обидеть такую женщину!

В просторном зале творилась вакханалия антикварной роскоши. Мебель, статуэтки, картины занимали каждый уголок пространства. Специальные бра подсвечивали, добавляя блеска и сказочности экспонатам. Но Клару привлекали лишь витринные столы с драгоценностями. Перед глазами ярким хороводом проносились рубины в мелких завитушках, изумруды, ниспадающие гроздью винограда, бриллианты, окаймленные золотыми львами. Золото и камни всегда в Кларе вызывали особые чувства благоговения. Она словно, загипнотизированная, прилипла к витрине, забыв о цели визита.

— Кларочка, у вас, действительно, отменный вкус. Колье Джамили вы ведь еще не видели?

Бархатный голос Йосефа вывел Клару из транса, напомнив о бренности бытия.

— Прости, но сегодня я по другому делу, — Клара села в бархатное кресло на резных ножках.

— Кларочка, вы присели на раритет девятнадцатого века, — улыбнулся Кауфман, — но такой изящной женщине можно. О чем же вы хотели поговорить?

Антиквар придвинул табуретку и сел напротив. Из папки формата А3 Клара достала две большие фотокопии пропавших картин и протянула Йосефу.

— Вот — моя радость и моя боль.

Кауфман осмотрел фотографии. Не сказав ни слова, он прошел за прилавок, достал лупу и принялся сантиметр за сантиметром изучать «Расправу над попом». Картина, надо сказать, пышущая жестокостью. На переднем плане большевики шашками рубят попа. Вдали — церковь. Сбоку — могила.

Преисполненная любопытством Клара подошла к антиквару.

— Ты не то смотришь, — сказала она. — Это художества моего прапрадеда, картина передавалась по наследству. Она ничего не стоит. Посмотри вторую.

— А чего ее смотреть? Там все ясно. Форменто. Цена от восьмиста тысяч….

— Скажи, Йося, появлялась она у ваших?

Йосеф посмотрел на Клару глазами, полными печали.

— Дражайшая моя, Клара Кузьминична. Наша среда, как бы это сказать помягче, порой связана с уголовщиной. Тут есть законы, по которым живут все. То, чем торгуют из-под полы, не должно выходить наружу. Не могу я вам дать такой информации. Иначе враз моя сетка поставщиков рассыплется.

— Я же не праздно интересуюсь. Речь идет о моем украденном имуществе. Право, Йося, ты меня огорчаешь.

— Никак не хотел вас обидеть, дражайшая! Кларочка, да и не могу я вам ничего сказать, поскольку информацией не располагаю.

— Йося, приглянулось мне колье Джамили, да расхотелось деньги в твоей лавке оставлять.

— Правда? — зеленые глаза антиквара заиграли блеском, не хуже изумрудов Джамили.

— Появлялись ли картины на рынке и по какой цепочке пришли? Достанешь информацию, останемся с тобой друзьями, Йосечка.

— Увы, я не всесилен, любимейшая Клара…

Антиквар сдвинул витринное стекло, достал колье на бархатной подушечке и выложил его перед Кларой. В перекрестных лучах развешенных светильников оно заиграло неземным блеском. Пока Клара боролась с инстинктами вороны, Йосеф достал микроскоп, подложил фото «Расправы над попом» и заглянул в окуляр.

Конец ознакомительного фрагмента.