Его любовница Грета

Рита Аристова, 2022

У меня был любимый муж, размеренная жизнь и я была счастлива. Мой муж меня любит – так я думала, пока не получила письмо от его любовницы. Её звали Грета. Всё, что угодно я ожидала прочесть в этом письме, ведь писала женщина, с которой мой муж, которого я горячо и искренне любила все совместные годы жизни, изменял мне. Теперь, моя жизнь уже никогда не будет прежней. Я была верной и преданной женой, но всё в жизни может измениться, когда утрачено доверие. Но рушился не только мой брак, но и моя жизнь. Я стала богатой наследницей, а в погоне за состоянием все средства хороши. Среди тайн и интриг я постараюсь выжить, и узнать кто виноват в гибели близкого мне человека. И если это ты, муженёк, берегись, этого я тебе не прощу!

Глава 11. Долг платежом красен

Благими намерениями вымощена дорога в ад.

Отец пообещал помочь привести Игната в чувства, а я знала, что он всегда выполняет свои обещания. Прошёл месяц с похорон, а Игнат так и ходил чернее тучи. Я знаю, что этого времени ничтожно мало, чтобы прийти в себя и всё же, мне казалось, что он тонет в своём горе. Поэтому и только поэтому, я доверилась в этом вопросе отцу. Когда он попросил пригласить Игната к нам, я поняла, что наступил тот час икс, когда он взялся исполнить обещанное. Я выполнила свою миссию, и Игнат появился на пороге нашего дома в назначенное время. Я встретила его и проводила к отцу в кабинет. Папа попросил оставить их наедине. Это было неправильно, но выйдя из кабинета и закрыв за собой дверь, я решила подслушать их разговор. И вот, что я услышала:

— Вы хотели меня видеть? — Спросил Игнат.

— Присаживайтесь, молодой человек. — Тон отца был строгим.

— Благодарю. — Всё тем же безжизненным голосом говорил парень.

— Вы помните эту бумагу? — Вероятно, он расписывался в получении денег на операцию. Отец был обязательным в таких вопросах.

— Да, конечно. — Напрягся Игнат.

— И что же? Я всё понимаю… События в вашей жизни были крайне тягостные, но время идёт, а вы молчите. И как, вы полагаете, я должен к такому относиться? Я начинаю переживать за свои, скажем так, вложения. Я надеялся получить молодого специалиста в компанию, который отработает долг и принесёт пользу, но я не могу ждать вечно. Либо вы выходите на работу завтра же и приступаете к делу, либо возвращаете деньги, вот, что я вам скажу. Долг, знаете ли, платежом красен. — Мне было так паршиво от того, что я накликала это на голову Игната. Хотелось войти в кабинет и остановить отца, но… Я знала, что это сделает только хуже. Правильно говорят, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Я хотела, как лучше и потому проявляла жалость, но имела ли я на это право? Хотела бы я, чтобы меня жалели? Нет, я не хотела бы. Так почему я считала, что поступаю правильно? Я хотела помочь ему, поддержать, но кажется переборщила. Заставив разжать пальцы, отпуская дверную ручку, я ушла к себе. Так будет правильно — Говорила я себе. — Я поступила верно. Просидев в комнате достаточно долго, я думала ушёл ли Игнат или ещё нет, и только когда отец постучал в двери я поняла, что разговор окончен. Папа присел рядом с мной и погладил меня по голове.

— Ничего-ничего. Я знаю, это непросто, но ты не дала слабину. Выйдет на работу и время для него потечёт иначе, а голова будет занята. Постепенно одни мысли за другими начнут вытеснять тягостную реальность и ему станет легче. — Папа знает, о чём говорит. Он и дедушек, бабушек хоронил, скольких друзей, сослуживцев… Время нещадно идёт вперёд, оставляя позади всё. — И ты не кисни. Займись, наконец, делом! А то и взглянуть на тебя больно. Радуйся жизни, Марта! Радуйся каждому дню. Ты так молода, красива, у тебя столько всего впереди. Не время горевать. Займись своей учёбой, найди своё вдохновение и вот увидишь, всё наладится. А этим ты и ему сможешь помочь. Лучше видеть рядом с собой самодостаточную жизнерадостную девушку, а не худшую копию себя. — Получив от отца своеобразный нагоняй, я пообещала подумать над его словами. Давно я не был в своей мастерской. Всё уже и пылью покрыться успело. Я обошла помещение, оглядывая свои работы и сделала неутешительный вывод: у меня нет авторского стиля. Снова я мыслями вернулась в мастерскую Тёмы, где всё дышало талантом. Нет, здесь нет ни одной работы, которой можно гордиться, от которой можно оттолкнуться и двигаться вперёд к новым вершинам. Осознав это, я поняла, что есть единственно верный выход — всё начать сначала. Я избавлюсь от всех картин, кроме одной. Я оставлю только незаконченный портрет Игната и только потому, что он дорог моему сердцу. Я выносила картины из мастерской, и отец поднялся, вероятно, услышав мою возню, и застал меня за этим занятием.

— Что ты делаешь? — С интересом спросил он.

— Избавляюсь от хлама. Место занимают, а ценности не имеют. — Ответила я, продолжая перетаскивать картины.

— Так зачем же сама? Давай, помогу. И вообще, попрошу, вывезут. — Папа взялся помогать, но я остановила его жестом.

— Сумела так ужасно нарисовать, сумею и выкинуть. — Мне необходимо было сделать это самой. Тяжело было расставаться с работами, но больше с потраченным на них временем и верой, что они фундамент моего будущего успеха. Я разбираю по кирпичику этот фундамент, чтобы найти новую себя.

— Тебе ещё детей рожать, дочка, остановись, слышишь? — Всё же настоял отец.

— А как насчёт идей? Их тоже родить надо. — Запыхавшись, утёрла я лоб рукой от проступившей испарины.

— Как тебе, например, такая: сходи прогуляйся, проветри мозги, а вернёшься, здесь уже не будет ничего и начнёшь творить с нуля, раз уж так решила. — Мой папа… Он слишком добр ко мне.

— Хорошо. Наверное, ты прав, я так и сделаю. — Сказала я и мыслями вернулась к их разговору. — Пап, он же завтра выйдет на работу?

— Да. И сегодня не ходи к нему. Не надо вот этих нежностей. Дай ему самостоятельно разобраться со своими проблемами. Я тебя не затем на прогулку отправляю, чтобы ты сломя голову понеслась к Игнату. — И снова папа прав.

— Я тогда с подругами встречусь, если они незаняты. — Чмокнув отца в щёку, я засобиралась на прогулку.

Теперь я с улыбкой вспоминаю эти свои терзания поисками себя. Тогда мне казалось, что каждый художник находит свою нишу, занимает её и тогда уже может плыть свободно, не мучаясь, не сомневаясь в своём таланте. Глупо, наивно и, наверное, немного по-детски. Истинные гении не останавливаются в поисках, они проводят в них всю жизнь. Нет, себя к гениям я не причисляла, но вот с одним была знакома и сколько я его знала, он всегда был в поиске и сомнениях, но от того его работы впечатляли, дарили восторг и даже вдохновляли других. Больше, чем встретиться с девочками, в тот день, мне захотелось увидеть Артёма. Как странно складывается жизнь, ещё недавно он был для меня безымянным чудиком, которому я запрещала писать свой портрет, а уже сегодня я мечтала о встрече с ним, о разговоре. Мне хотелось понять, как он смотрит на мир, что не только видит прекрасное, но и умеет запечатлеть, придавая причудливые формы увиденному, превращая фантазии и реальность в произведения искусства. Я впервые набирала этот номер и оттого волновалась.

— Алло. — Послышалось в трубке.

— Тёма, это Марта. — Представилась я, стараясь говорить спокойно.

— Здравствуй! Рад тебя слышать. — Его голос звучал бодро и весело.

— Я… Я тут подумала, если у тебя есть время и ты хотел бы… — Запиналась я.

— Просто скажи. — Попытался он помочь мне.

— Мне так хочется прогуляться и думаю лучшей компании мне не найти. — Выдала я наконец.

— Конечно. Где встретимся? — Спросил он с энтузиазмом. Мы договорились о встрече и уже очень скоро гуляли по парку. Он предложил, а я была не против. — Я удивился, когда ты позвонила. — Честно сказал он.

— Я понимаю. Я признаю, наше знакомство состоялось не лучшим образом и мне очень стыдно, что я так повела себя. — Решилась я, наконец, извиниться за своё поведение.

— О нет, ты ещё была вежлива. Знаешь сколько раз меня посылали открытым текстом? — Усмехнулся парень.

— Просто люди разучились видеть чистые души. Трудно поверить, что парень, который предлагает написать твой потрет делает это без задней мысли. — Он и правда тогда шокировал меня своей настырностью, но теперь я нахожу это даже забавным.

— А может у меня была задняя мысль? — Хитро прищурил он глаза.

— Перестань! У тебя образ ангела, а не наоборот. Тебя видно насквозь. Ну почти. — Теперь мне казалось, что невозможно не заметить его доброту и некоторую долю наивности.

— И всё же, я не просто так подошёл к тебе в тот день. — Сказал он и кажется смутился.

— Так-так, мне уже начинать нервничать? — Надеюсь он не испытывает ко мне романтических чувств.

— Я хотел подружиться, но видел, что ты девчонка не из простых и просто предложение дружбы не примешь, а потому, я должен был удивить тебя. — Вот это признание!

— И тебе это удалось. Ты так удивил меня, что заставил серьёзно задуматься о моём творческом пути, о будущем. — С ним я откровенна и не чувствую необходимости скрывать свои истинные чувства и мысли. Он открыт душой и, наверное, поэтому хочется открываться также в ответ. Парень смотрел мне в глаза и казалось, хотел спросить, но не решался. — Спрашивай. Я вижу вопросики в твоём взгляде. — Он слегка рассмеялся.

— Я любопытен и не скрываю этого. Почему? — Я не понимала.

— Что почему? — Переспросила я.

— Почему ты решила стать художницей? — Артём задал такой простой вопрос, но насколько этот вопрос был простым, настолько же он был и сложным. Этот вопрос живёт в моей голове долгие годы. Я с ним просыпаюсь и с ним же засыпаю. Ответа я пока так и не нашла. Я любила запах красок, мне нравилось проводить часы с кистью в руке, я получала удовольствие от поиска цвета. Была ли я художницей? Стала ли?