Дай мне шанс

Рина Фиори, 2023

Жила себе Катя Миронова, никого не трогала. В колледже училась старательно, подруг особо не заводила. Угораздило на работу в ресторан устроиться, и понеслось…Шеф-повар вредный попался, всё ему не так: тут не стой, так не режь, и руки у тебя кривые. Что делать с таким? Правильно, игнорировать! А если его это раздражает? Отлично, пускай помучается! Главное, к себе этого красавца близко не подпускать…

Глава 8

Даниил

Нет, этот клоун не может быть моим родным братом.

Надо же такое учудить: заявиться ко мне на работу и устроить цирковое представление. Машина ему моя понадобилась, ага. Уже бегу на задних лапках с ключом, торчащим из зубов. Пусть сначала сам заработает на тачку, а потом разъезжает. Это для него родители из кожи вон лезут, учёбу оплачивают. А я всего добивался сам.

Астровы недавно открыли рекламное агентство и только начали получать приличный доход, поэтому Арсений, познавший вкус обеспеченной жизни, быстро адаптировался.

Но это не повод при любой возможности раздражать меня.

Ещё и Миронова глаза разинула вместо того, чтобы покинуть помещение. Неужели правда надеялась на свидание с Арсом пойти? Брат, конечно, тот ещё ловелас: может разок и сводил бы её в ресторан, но не более. Хотя какое мне дело до развлечений младшего? И тем более меня не должно волновать, как проводит время вне работы черноглазая девчонка.

Не должно. Но почему-то вдруг становится любопытно: есть ли у неё парень? Хотя если бы был, то вряд ли позволил поздно вечером одной с работы добираться.

Да и разве может нормальный мужчина найти общий язык с такой надменной особой? Строит из себя мисс независимость. Настоящая Дикая Кошка с высокомерным взглядом и своенравным вздорным характером. И имя такое же, кошачье.

Впрочем, и это меня волновать не должно. Только вот найти в себе силы, чтобы прервать затянувшееся молчание, оказывается непросто. На какое-то время вообще зависаю, размышляя, почему у Кати такие чёрные глаза. Не карие, а именно чёрные. И нереально глубокие, словно ночь, лишённая луны и звёзд.

— За работу, — выдавливаю с трудом, и девушка тут же испаряется.

А вместе с ней исчезает сладкое очарование момента, заставившего меня на миг позабыть обо всём.

Резко трясу головой, прогоняя глупое наваждение. Этого ещё не хватало. Один раз я уже допустил в свою жизнь, кого не следовало, а потом больше года зализывал раны. И буду полным дураком, если позволю подобному случиться вновь. Поэтому лучше займусь работой.

Не нравится мне моя реакция, и гляделки эти бестолковые. Я себя, как облупленного, знаю, поэтому всю неделю девчонку тупо игнорирую от греха подальше.

Она явно не расстраивается, может даже наоборот.

И я эту глупую ситуацию из головы выкидываю.

В пятницу вечером в ресторан Валик заезжает. Уговаривает меня отправиться с ним в бар.

— Давай отдохнём как нормальные люди, чего ты упёрся как бык? — наезжает Бехтерев.

— Что ты считаешь нормальным? Налакаться в драбадан и не помнить остаток ночи? — ухмыляюсь, вспоминая, как в прошлый раз отбивал друга от назойливых охотниц.

А этот Ромео тоже хорош: упирался всеми четырьмя, хотя даже на ногах устоять толком не мог.

— То есть без вариков? — с умирающей надеждой в голосе спрашивает Валентин.

Я отрицательно качаю головой.

— Твои условия, — обречённо выдыхает мужчина.

— Как обычно, — пожимаю.

О, этот взгляд полный безысходности. Обожаю видеть напыщенного великовозрастного мажора загнанным в угол.

Но всё же Валентин идёт на уступки, и через час мы подъезжаем к большому зданию фитнес-клуба. Да, это именно то место, в котором я люблю проводить время и отдых. Чем больше физическая активность, тем меньше глупых мыслей в голове.

Короче, люблю на досуге железо потягать.

А вот Валик не фанат спортивного образа жизни, поэтому предпринимает пятую попытку забраться на велотренажёр, проводит на нём пару минут и опять спускается. В то время как я уже успеваю сделать несколько сетов со штангой, в том числе жим лёжа и приседания.

Спустя ещё час я всё же проявляю жалость к несчастному представителю сидячего образа жизни.

— Я… Гиподинамию… На год вперёд разогнал… — с трудом переводя дыхание, заявляет Бехтерев. До силовых упражнений он, кстати, так и не добрался. — А ты почему сегодня такой заведённый? Случилось что?

— С чего ты взял? — демонстрирую безразличие, хотя становится неприятно, что окружающие видят моё состояние.

— Ты с таким остервенением занимался, злой какой-то… Может всё-таки в бар?

— Опять роль твоей няньки играть? Нет уж, спасибо, знаем, плавали! — отрезаю и тянусь за бутылкой воды.

Смотрю на этого балбеса и начинаю сомневаться: ему точно тридцать лет? Иногда он напоминает моего младшего брата, которому всего двадцать два. Расскажи мне кто, никогда бы не поверил, что такой безбашенный чел умудряется держать на плаву дорогой ресторан. Всё-таки разделять отдых и работу — настоящий талант, благодаря которому «Samovar» и процветает.

— Даю честное пионерское, что постараюсь остаться в строю! — браво выкрикивает друг.

Ну почему меня окружают одни клоуны?

— Какие пионеры, Валик? Это движение ликвидировали ещё до нашего рождения! — выдаю скептически.

— Слушай, ты чего цепляешься к словам? Весь вечер взвинченный, смотреть тошно, — кривится Валентин.

— Ну, так и не надо! — рычу в ответ.

Достал нотациями психолог доморощенный.

Дальше идём молча.

Уже на выходе из клуба Валентин вновь заговаривает:

— Я еду в бар, если хочешь, можешь составить мне компанию, — в этот раз не уговаривает. Обиделся? Раньше не замечал за ним бабских закидонов.

— А давай, — неожиданно принимаю нетипичное для меня решение. Может быть, друг прав, и мне не помешает расслабиться?

Громкая музыка, полумрак, яркие мерцающие вспышки огней — давно я не посещал подобные заведения. Мы присаживаемся на высокие стулья возле барной стойки, и пока готовится заказ, Валик приступает к допросу.

— Колись, Дан, у тебя точно кто-то появился, — грозит пальцем, ехидно улыбаясь.

Отрицательно мотаю головой, но вслух не произношу ни слова.

Конечно, я привык к тяжёлым физическим нагрузкам, однако желания трепать языком они мне не прибавляют.

— Или подожди, ты до сих пор по Снежане сохнешь? — его брови взмывают вверх. — Во дела…

— Я что похож на мазохиста?

— Ну, после того, что ты вытворял над собой в фитнес-клубе, даже не знаю… — тянет, будто специально пытается раздражать меня.

— Прошлое осталось в прошлом, — говорю твёрдо, потому что так и есть. Тот кошмар я давно выкинул из головы и из сердца тоже.

— А что тогда? — толкает кулаком в бок. — Я же не ребёнок, знаю, до чего бабы довести могут.

— Да я и сам не знаю, если честно… Просто она меня жутко бесит. Вся такая послушная, любой приказ стремиться выполнить идеально. Прибил бы! — ударяю кулаком по барной стойке.

— Подожди, это кто-то из «Samovara»? — спрашивает воодушевлённо.

А чему он так радуется?

И я тоже хорош — разболтал лишнего.

— Забей, проехали.

— Эээ, нет. Во-первых, мне мокруха в ресторане не нужна, так что прибивать никого не смей! — Валик громко ржёт. — А во-вторых, сдохну, если не узнаю, кто твоя зазноба.

— Чего несёшь? — завожусь не на шутку. — Я говорю, что терпеть её не могу, а ты…

— Кристи? Она давно по тебе сохнет, — перебивает бесцеремонно и, судя по всему, уже сам с собой беседует, рассуждает. — Хотя ты вроде не полный идиот, её же полгорода… кхм… — он прокашливается. — Тогда кто? Может эта…

— Так, с меня хватит! — встаю, шумно отодвигаю стул и расплачиваюсь с барменом. Пока этот горе-фантазёр не зашёл слишком далеко, нужно сваливать.

Я знаю, на что способен его длинный язык, знаю, на что способен мой вспыльчивый характер. И очень не хочу терять друга из-за пустых никчёмных разговоров.

— Ну, куда собрался?

— В отличие от тебя, у меня и по выходным работы хватает. Если не забыл, я завтра на конкурс уезжаю.

Кажется, попытки перевести тему и воззвать к его совести дают плоды. Бехтерев чешет затылок и изрекает задумчивое: «ну да».

Пользуясь заминкой, прощаюсь и спешу к своей любимой «Ауди», которая терпеливо ждёт у входа.

Открываю окна, чтобы сквозняком проветрить мозги: это нормально, что меня постоянно атакуют мысли о Мироновой?

И хотя ничего, кроме злости и раздражения я не испытываю, всё же понимаю, что равнодушие в данном случае было бы лучшим вариантом.