Перси Джексон и море Чудовищ

Рик Риордан, 2013

Перси Джексон возвращается в Лагерь полукровок и, к своему ужасу, обнаруживает, что магическое дерево Талии, в котором заключена душа дочери Зевса, отравлено, а ведь именно его магия всегда защищала лагерь от чудовищ. Перси посещают видения, из которых он узнает, что для спасения лагеря необходимо добыть золотое руно. Но добраться до него не так-то просто! Оно хранится там, откуда нет обратной дороги, – на острове циклопа Полифема в море Чудовищ…

Глава третья

Мы ловим такси вечных мук

Аннабет ждала нас в переулке, отходящем от Черч-стрит. Едва она затащила нас с Тайсоном за угол, как по улице в сторону школы Меривезер, завывая, промчалась пожарная машина.

— Где ты его нашел? — поинтересовалась она, указывая на Тайсона.

При других обстоятельствах я был бы страшно рад ее видеть. Прошлым летом мы помирились, хотя ее мать, богиня Афина, не очень-то ладила с моим отцом. Я скучал по Аннабет, возможно, даже сильнее, чем сам это осознавал.

Но я только что пережил нападение великанов-людоедов, Тайсон спас мне жизнь (раза три или даже четыре), а Аннабет только зыркает на него, как будто это он во всем виноват.

— Он мой друг, — ответил я.

— Он что, бездомный?

— Какое это имеет значение? Он тебя слышит, между прочим. Почему бы тебе не спросить у него самого?

Девочка, казалось, была удивлена:

— Он умеет говорить?

— Я разговариваю, — признал Тайсон. — Ты очень хорошенькая.

— Ай! Какая гадость! — отшатнулась от него Аннабет.

У меня в голове не укладывалось, что девочка может так ужасно себя вести. Я осмотрел руки Тайсона, будучи уверенным, что они все в страшных ожогах от пылающих шаров-вышибал. Ничего подобного. Перепачканные, заскорузлые ладони, грязные ногти, каждый диаметром с небольшую картофелину, но они всегда так выглядели.

— Тайсон, — сказал я недоверчиво, — ты даже не обжегся.

— Ну, разумеется, он не обжегся, — проворчала Аннабет. — Удивительно, как это у лестригонов хватило духу напасть на тебя, когда он находился поблизости.

Тайсон, кажется, был околдован светлыми волосами Аннабет. Он попытался дотронуться до них, но девочка шлепнула его по руке.

— Аннабет, — не выдержал я, — о чем ты говоришь? — Лестри-кто?

— Лестригоны. Чудовища в спортзале. Они из племени великанов-людоедов, которое обитает далеко на севере. Одиссей однажды с ними столкнулся, но я еще никогда не видела, чтобы они забирались так далеко на юг. Надо же, каннибалы в Нью-Йорке!

— Лестри… я не могу даже выговорить это слово. А в английском языке для них есть название?

Аннабет призадумалась и решительно сказала:

— Канадцы. А теперь поторопимся, нужно отсюда выбираться.

— Меня будет искать полиция.

— Это наименьшая из наших бед, — вздохнула девочка. — Ты видел сны?

— Сны про… про Гроувера?

Аннабет побледнела:

— Гроувер? Нет. Что с ним?

Я пересказал свой сон.

— Так в чем дело? Что приснилось тебе?

Взгляд у нее затуманился, как будто мысли ее унеслись далеко-далеко отсюда.

— Лагерь, — наконец ответила она. — Большие неприятности в лагере.

— Моя мама говорила то же самое! Но какие именно неприятности?

— Я точно не знаю. Что-то не так. Нужно немедленно отправляться туда. Всю дорогу из Вирджинии меня преследовали чудовища, пытаясь остановить. Много раз на тебя нападали?

Я покачал головой:

— Ни разу за весь год… до сегодняшнего дня.

— Ни разу? Но как… — Она покосилась на Тайсона. — Ой.

— Что значит «ой»?

Тайсон тянул руку, как отличник за партой.

— Те канадцы в спортзале назвали Перси… сыном морского бога?

Мы с Аннабет переглянулись.

Я не представлял, какими словами буду объясняться, но после того, как Тайсона едва не убили, он заслуживал того, чтобы узнать правду.

— Послушай, здоровяк, — начал я издалека, — ты когда-нибудь слышал старые истории про греческих богов? Типа Зевса, Посейдона, Афины…

— Ага, — кивнул Тайсон.

— В общем… те боги до сих пор живы. Они вроде как следуют за западной цивилизацией, живут в самых сильных странах, так что сейчас, к примеру, они переселились в США. А иногда они влюбляются в смертных, и тогда у них рождаются дети. Таких детей называют полукровками.

— Ага, — кивнул Тайсон с таким видом, будто все ждал: когда же я перейду от пустой болтовни к сути.

— Так вот, Аннабет и я — полукровки, — закончил я. — Мы вроде как герои-студенты. И как только чудища нас учуют, то сразу на нас нападают. Так что те великаны в спортзале на самом деле чудовища.

— Ага.

Я вытаращил глаза. Казалось, мой приятель совсем не удивлен и не смущен моим рассказом (в отличие от меня самого).

— Так… ты мне веришь?

Тайсон кивнул.

— Но ты… сын морского бога?

— Угу, — признался я. — Мой отец — Посейдон.

Тайсон нахмурился. Вот теперь он казался смущенным.

— Но тогда ведь…

Где-то взвыла сирена. Мимо переулка промчалась полицейская машина.

— У нас нет на это времени, — заявила Аннабет. — Поговорим в такси.

— Мы что, проделаем на такси весь путь до лагеря? — изумился я. — Ты хоть представляешь, сколько на это надо дене…

— Доверься мне.

Я колебался:

— А что делать с Тайсоном?

Я представил, как привожу своего здоровенного друга в Лагерь полукровок. Если уж он так выпендривается на обычной игровой площадке, где и хулиганы обычные, как же тогда он себя поведет в тренировочном лагере для полубогов? С другой стороны, нас будут искать копы…

— Нельзя просто бросить его, — решил я. — У него тоже будут неприятности.

— Да уж, — мрачно кивнула Аннабет. — Мы определенно должны прихватить его с собой. А теперь вперед!

Мне не понравился ее тон, как будто Тайсон — заразный больной, которого надо поскорее запереть в больнице, но я без возражений двинулся по улице следом за Аннабет. Втроем мы крались боковыми улицами, а за нашими спинами дым стоял столбом — догорал спортзал моей бывшей школы.

* * *

— Пришли, — Аннабет сделала нам знак остановиться на пересечении Томас и Тримбл-стрит и принялась рыться в своем рюкзаке. — Надеюсь, у меня хоть одна осталась.

Выглядела она даже хуже, чем мне показалось сначала. На подбородке ссадина. Ее «конский хвост» растрепался, из него торчали травинки и веточки, как будто она несколько ночей подряд провела под открытым небом. Порезы на ее джинсах здорово смахивали на следы когтей.

— Что ты ищешь? — спросил я.

Повсюду выли сирены. Мне подумалось, что скоро здесь будут кишмя кишеть копы, разыскивающие малолетних преступников-бомбометателей. Не сомневаюсь, Мэтт Слоун уже дал показания. И конечно же, перевернул все с ног на голову, представив нас с Тайсоном людоедами-кровопийцами.

— Нашла. Слава богам. — Аннабет вытащила из рюкзака золотую монетку, в которой я опознал драхму, денежную единицу горы Олимп. С одной стороны на ней был вычеканен профиль Зевса, с другой — Эмпайр-стейт-билдинг.

— Аннабет, — заметил я, — нью-йоркские таксисты такое не примут.

— Anakoche, harma epitribeios! — закричала Аннабет на древнегреческом.

Она говорила на языке Олимпа, и я понимал каждое слово. Она сказала: «Стой, про€клятая колесница!»

Впрочем, особого восторга от ее плана я не ощутил.

Аннабет швырнула монетку на мостовую, но, вместо того чтобы со звоном приземлиться на асфальт, золотой кругляш прошел сквозь дорожное покрытие и исчез.

Несколько секунд ничего не происходило.

Затем в том месте, куда должна была бы упасть драхма, асфальт потемнел и расплавился, образовалась прямоугольная яма размером с парковочное место, в которой кипела и булькала красная, как кровь, жидкость. Потом из этой массы воздвиглась «колесница».

Она имела форму такси. Вот только обычные нью-йоркские такси желтые, а это было дымчато-серое. Я хочу сказать, оно выглядело так, словно было соткано из дыма, и казалось, что сквозь него можно пройти как сквозь туман. На двери значилось что-то вроде «СЫЕДЕ ССЕЫРТ», но из-за дислексии я не сумел разобрать, что же там написано.

Боковое стекло рядом с водительским местом опустилось, и наружу высунулась старушка. Седые волосы паклями свисали по обеим сторонам ее лица, закрывая глаза, а говорила она, как-то странно пришепетывая, как будто ей только что вкололи в десну дозу новокаина.

— Подбросить? Подбросить?

— Троих до Лагеря полукровок, — сказала Аннабет. Она открыла заднюю дверь такси и махнула мне рукой, чтобы я забирался внутрь. И все это с таким видом, как будто ничего необычного не происходит.

— Эгей! — проскрипела старушка. — Таких не возим!

Она ткнула костлявым пальцем в сторону Тайсона.

В каком смысле? Сегодня что, день приди-рок-к-большим-и-некрасивым-детям?

— За дополнительную плату, — посулила Аннабет. — Три драхмы сверху, когда прибудем на место.

— Идет! — взвизгнула бабка.

Делать нечего, пришлось забираться внутрь. Следом протиснулся Тайсон, а на оставшемся уголке скорчилась Аннабет.

В салоне тоже все было дымчато-серое, но по крайней мере сиденье под нами оказалось твердым. А еще бугристым и с потрескавшейся обивкой, как почти во всех обычных такси. Правда, не имелось плексигласового экрана, который бы отделял пассажиров от старушки-водителя… Погодите-ка. Впереди сидели целых три старые дамы, все с тонкими седыми прядями волос, закрывавшими глаза, костлявыми руками, одеты они были во вретища угольно-черного цвета.

Та, что сидела за баранкой, сказала:

— Обожаю Лонг-Айленд! Щедрые чаевые! Ха!

Она нажала на педаль газа, и мою голову с размаху вдавило в спинку сиденья. Из динамика зазвучал записанный на пленку голос:

— Привет! С вами Ганимед, виночерпий Зевса, а когда я летаю закупать вино для Владыки небес, то всегда пристегиваюсь!

Я глянул вниз, но вместо ремней безопасности обнаружил широкую черную цепь. И решил, что мне пока и так хорошо. То есть еще не настолько плохо.

Такси на бешеной скорости свернуло с Западного Бродвея, и дама, сидевшая посередине, взвизгнула:

— Осторожно! Бери левее!

— Ну, Буря, если бы ты дала мне глаз, я бы это заметила!

Минуточку. Отдать глаз?

Я не успел ни о чем спросить, потому что дама за рулем резко выкрутила баранку, чтобы избежать столкновения с летящим прямо на нас грузовиком, с душераздирающим «БДЫЩ!» переехала через бордюр тротуара и вырулила в соседний квартал.

— Оса! — окликнула третья дама ту, что сидела за рулем. — Дай-ка мне монету этой девчонки! Хочу попробовать на зуб.

— Ты в прошлый раз пробовала, Злоба! — огрызнулась дама-водитель, которую, должно быть, звали Оса. — Сейчас моя очередь!

— А вот и нет! — взвыла старуха по имени Злоба.

Сидевшая в середине Буря взвизгнула:

— Красный свет!

— Тормози! — завопила Злоба.

Вместо этого Оса нажала на газ; такси въехало на тротуар, под визг покрышек вписалось в следующий поворот и сбило автомат, продающий газеты. Мой желудок остался где-то позади, на Брум-стрит.

— Простите, — решился я. — А вы вообще-то… зрячие?

— Нет! — пронзительно завопила сидевшая за рулем Оса.

— Нет! — вторила ей средняя, Буря.

— Конечно, да! — заверещала Злоба, сидевшая сбоку.

Я поглядел на Аннабет.

— Так они слепые?

— Не совсем, — откликнулась та. — У них есть глаз.

— Один глаз?

— Угу.

— У каждой по глазу?

— Нет. Один на всех.

Рядом со мной Тайсон заохал и вцепился в сиденье.

— Что-то мне нехорошо.

— Ох, старик, — пробормотал я, потому что видел, как Тайсона укачивало в автобусе во время школьных экскурсий — поверьте, если бы вы тоже это видели, то отбежали бы футов на пятьдесят из зоны поражения. — Держись, здоровяк. У кого-нибудь есть пакет для мусора или что-нибудь вроде этого?

Три седые леди слишком увлеклись ссорой и не обратили на меня никакого внимания. Я посмотрел на Аннабет, изо всех сил цеплявшуюся за сиденье, долгим взглядом из серии «как ты могла так со мной поступить?».

— Эй, — сказала она, — такси Седых сестер — самый быстрый способ добраться до лагеря.

— Почему же ты не приехала на нем из Вирджинии?

— Потому что там они не работают, — ответила девочка так, словно это известно всем и каждому. — Они работают только в Большом Нью-Йорке и пригородах.

— В этом такси перебывала куча знаменитостей! — воскликнула Злоба. — Помните Ясона?

— Даже не напоминай! — завопила Оса. — И тогда у нас не было такси, ты, старая летучая мышь. Это было три тысячи лет назад!

— Отдай мне зуб! — Злоба потянулась ко рту Осы, но та ударила товарку по руке.

— Только если Буря отдаст мне глаз!

— Нет! — заверещала Буря. — Ты его вчера брала!

— Но я же за рулем, старая ты ведьма!

— Это все отговорки! Помним про очередность! Сегодня твоя очередь рулить!

Оса круто вывернула руль, и машина свернула на Деланси-стрит, так что я едва не расплющился в лепешку, зажатый между Тайсоном и дверью. Оса прибавила скорости, и мы взлетели на Вильямсбургский мост на скорости семьдесят миль в час.

Теперь три сестры затеяли настоящую драку, обмениваясь оплеухами: Злоба пыталась схватить Осу за лицо, а Оса старалась дотянуться до Бури. Волосы у всех троих развевались, рты раззявились, визг стоял невыносимый; тут я заметил, что сестры беззубы, только у Осы во рту торчал один резец, мшистый и желтый. Вместо глаз у всех троих были пустые глазницы, закрытые ввалившимися веками, только у Злобы имелся единственный налитый кровью глаз с зеленым зрачком, который пялился на все вокруг с такой жадностью, как будто собирался проглотить.

В конце концов Злоба, благодаря глазу имевшая преимущество, сумела выдернуть зуб изо рта Осы. Ограбленная сестра так рассвирепела, что заорала: «Оддяй! Оддяй!» — и сбилась с прямого курса, так что теперь мы могли вот-вот вылететь с моста.

Тайсон застонал и схватился за живот.

— Простите, что прерываю, — заметил я, — но сейчас мы все умрем!

— Не волнуйся! — сказала Аннабет довольно нервно. — Седые сестры знают, что делают. На самом деле они очень мудрые.

Конечно, это молвила дочь самой Афины, но я не очень-то проникся. Мы неслись по самому краешку моста на высоте сто тридцать футов над проливом Ист-Ривер.

— Да, мудрые! — Злоба оскалила в улыбке только что отвоеванный зуб, глядя на нас через зеркало заднего вида. — Мы много чего знаем!

— Каждую улицу в Манхэттене! — похвасталась Оса, продолжая лупить сестру. — Столицу Непала!

— Место, которое вы ищете! — добавила Буря.

Сестры тут же стукнули ее с двух сторон и завопили:

— Помолчи! Помолчи! Он же еще даже не спросил!

— Что? — переспросил я. — Какое такое место? Я не ищу ника…

— Никакое! — отрезала Буря. — Ты прав, мальчик. Это пустяки!

— Расскажите мне.

— Нет! — хором взвизгнули сестры.

— В последний раз, когда мы подсказали, дело обернулось кошмаром! — заявила Буря.

— Глаз улетел в озеро! — согласилась Злоба.

— Ушли годы, чтобы его найти! — пожаловалась Оса. — Кстати, о глазах. Отдай его обратно!

— Нет! — завопила Злоба.

— Глаз! — выла Оса. — Одай его мне!

И она с силой ударила сестрицу Злобу по спине. Раздалось тошнотворное «чпок», и от лица Злобы что-то отлетело. Злоба попыталась поймать потерю, но вместо того, чтобы схватить, тыльной стороной руки как битой отфутболила это. Скользкое глазное яблоко с зеленым зрачком перелетело через ее плечо и упало прямо мне на колени.

Я подпрыгнул так, что ударился головой о крышу, а глаз куда-то укатился.

— Ничего не вижу! — завопили сестры.

— Отдай мне глаз! — выла Оса.

— Отдай ей глаз! — завизжала Аннабет.

— У меня его нет! — открестился я.

— Вон он у тебя под ногой, — ткнула пальцем девочка. — Не наступи на него! Подними скорее!

— Я не собираюсь брать это в руки!

Такси боком врезалось в ограждение и продолжало ехать с ужасающим металлическим скрежетом. Машину затрясло, она вся окуталась серым дымом, как будто готова была от перегрузки раствориться в воздухе.

— Меня сейчас стошнит! — предупредил Тайсон.

— Аннабет, — завопил я, — дай Тайсону свой рюкзак!

— Ты спятил? Подбери глаз!

Оса крутанула руль, и такси отвалило от ограждения. Грохоча и дребезжа, мы понеслись вниз по мосту, в сторону Бруклина, двигаясь быстрее, чем любое человеческое такси. Седые сестры дрались, ругались и требовали вернуть им глаз.

Наконец я собрался с духом. Оторвав кусок от своей радужной футболки — которой и так уже пришел конец из-за прожженных дыр, — я использовал его как салфетку и подобрал с пола глаз.

— Вот умница! — закричала Злоба, неведомо как почуяв, что ее потерявшееся око у меня. — Отдавай скорее!

— Сначала объясните, — потребовал я. — Что именно вы говорили про место, которое я ищу?

— Нет времени! — крикнула Буря. — Мы врубили скорость!

Я выглянул в окно. И правда, деревья, машины и целые районы проносились мимо, смазываясь в серые размытые пятна. Мы уже миновали Бруклин и направлялись к центру Лонг-Айленда.

— Перси, — предостерегла Аннабет, — они не смогут найти место назначения без глаза. Мы просто будем набирать скорость, пока не разобьемся на тысячу кусочков.

— Пусть сначала расскажут, — настаивал я. — Или я открою окно и выброшу глаз на встречную полосу.

— Нет! — взвыли Седые сестры. — Слишком опасно!

— Я опускаю стекло.

— Подожди! — завизжали сестрицы. — Тридцать, тридцать один! Семьдесят пять, двенадцать!

Они выпалили эту обойму цифр, как квотербэк^[6], дающий указания игрокам.

— Что вы имеете в виду? — переспросил я. — Это какая-то чепуха!

— Тридцать, тридцать один, семьдесят пять, двенадцать! — завопила Злоба. — Это все, что мы можем тебе сказать. А теперь верни нам глаз! Мы уже почти у лагеря!

К этому времени мы уже съехали с шоссе и петляли по проселочным дорогам северного Лонг-Айленда. Впереди показался Холм полукровок, на вершине которого росла гигантская сосна — древо Талии, в котором заключалась жизнь падшего героя.

— Перси! — еще строже сказала Аннабет. — Отдай им глаз, живо!

Я решил не спорить и бросил глаз Осе на колени.

Старая дама жадно схватила око, поскорее вставила в глазницу на манер человека, меняющего контактную линзу, и поморгала.

— Хо-хо!

Старуха резко нажала на тормоз. Такси, окутанное облаком дыма, четыре или пять раз провернулось вокруг своей оси и, взвизгнув покрышками, резко затормозило посередине проселочной дороги, у подножия Холма полукровок.

Тайсон мощно рыгнул:

— Теперь мне полегче.

— Так, — обратился я к Седым сестрам, — а теперь скажите мне, что означают те цифры.

— Нет времени! — Аннабет распахнула дверь. — Нужно уходить, сейчас же.

Я хотел спросить почему, но глянул на Холм полукровок и все понял.

У подножия холма сгрудились обитатели лагеря. И прямо сейчас они подвергались нападению.

Примечания

6

Игрок в американском или канадском футболе, располагающийся за центральной линией и руководящий атакой.