Кровь Олимпа

Рик Риордан, 2014

Мир медленно, но верно погружается в хаос. Богиня земли Гея готова возродиться, что грозит неминуемой гибелью всего живого. Греки и римляне на пороге войны. Чтобы не допустить кровопролития, отважная команда подростков решает доставить в Лагерь Полукровок статую Афины Парфенос, которую давным-давно римляне украли у греков. Опасности грозят им на каждом шагу, кроме того, за ребятами по пятам следует охотник, посланный Геей, – титан Орион. Он во что бы то ни стало должен их остановить. Сумеют ли друзья выжить, а главное, спасти разрушающийся мир или кровь Олимпа все-таки прольется? Пятая книга суперсериала от создателя цикла о Перси Джексоне, ставшего одним из самых популярных литературных персонажей последних лет!

VII. Рейна

Происходило форменное нашествие.

Туристы шастали по развалинам группами по двадцать-тридцать человек, кружили по виллам, бродили по выложенным булыжником дорожкам, таращились на цветные фрески и мозаики.

Рейна волновалась, как туристы отреагируют на двенадцатиметровую статую Афины, стоявшую в центре дворика, но, похоже, Туман работал сверхурочно, затуманив зрение смертных.

Всякий раз, когда к дворику приближалась очередная группа, туристы останавливались у самой его границы и растерянно таращились на статую. Какой-то английский гид заметил:

— А, здесь леса. Видимо, тут как раз ведутся реставрационные работы. Жаль. Идем дальше.

И они уходили.

По крайней мере, статуя не громыхала: «УМРИТЕ, НЕВЕРУЮЩИЕ!» и не стирала смертных в порошок. Рейне однажды пришлось иметь дело со статуей Дианы в похожей ситуации, и для нее это был не самый легкий день.

Она вспомнила, что ей сказала Аннабет про Афину Парфенос: волшебная аура статуи привлекает чудовищ и одновременно не дает им приблизиться. И точно, время от времени Рейна краем глаза замечала, как среди развалин мелькают светящиеся белые духи в римских одеждах: они хмурились и смотрели на статую с ужасом.

— Эти лемуры повсюду, — проворчал тренер Хедж. — Пока что они держатся на расстоянии, но лучше бы нам выступить, как только стемнеет. Ночью призраки всегда становятся сильнее.

Рейна и без напоминаний это знала.

Она наблюдала, как пожилая пара в похожих рубашках пастельных тонов и шортах-бермудах ковыляет по близлежащему саду. Хорошо, что они не подходят ближе. Тренер Хедж расставил вокруг лагеря всевозможные ловушки: проволочные растяжки, капканы и огромные мышеловки — ни одного уважающего себя монстра эти штуки не остановили бы, а вот старого человека вполне могли свалить.

Несмотря на теплое утро, Рейна поежилась, вспоминая свои сны. Она не могла решить, что ужаснее: грядущее разрушение Нового Рима или то, как Октавиан отравляет легион изнутри.

«Твое задание — это кампания для дураков».

Рейна нужна Лагерю Юпитера и Двенадцатому легиону, а она в это время находится за тридевять земель, смотрит, как один сатир поджаривает над костром черничные вафли «Eggo», насадив их на прутик.

Ей хотелось поговорить о своих кошмарах, но она решила подождать, пока проснется Нико. Вряд ли ей хватит смелости пересказать свои сны дважды.

Нико продолжал храпеть. Рейна заметила, что после того, как паренек засыпает, его очень трудно разбудить. Тренер мог отбивать своими козлиными копытами чечетку, прыгая вокруг головы Нико, а сын Аида даже не пошевелился бы.

— Вот, — тренер протянул ей тарелку с поджаренными на огне вафлями «Eggo», кусочками свеженарезанных киви и ананаса. Всё вместе выглядело на удивление аппетитно.

— Где вы всё это взяли? — поразилась Рейна.

— Эй, я же сатир. Мы умеем очень эффективно паковаться в дорогу, — он откусил кусок вафли. — Еще мы умеем жить на подножном корму!

Пока Рейна ела, тренер Хедж достал блокнот и принялся что-то записывать. Закончив, он сложил из бумажного листа самолетик и запустил его в воздух. Ветерок унес самолетик прочь.

— Письмо вашей жене? — предположила Рейна.

Тренер глянул на девушку из-под козырька своей бейсболки; глаза покрывала сеточка лопнувших капилляров.

— Мелли — облачная нимфа. Духи ветра всегда отправляют послания на бумажных самолетиках. Надеюсь, ее кузины будут нести письмо через океан, пока оно не дойдет до адресата. Не так быстро, как радужное сообщение Ириды, но, хм… хочу, чтобы наш малыш получил от меня хоть какую-то записку, на случай, если…

— Вы обязательно вернетесь домой, — пообещала Рейна, — и увидите своего малыша.

Хедж стиснул челюсти и ничего не сказал.

Рейна неплохо умела разговорить собеседника; она считала важным знать как можно больше о товарищах по оружию. Однако у нее ушло немало времени, чтобы убедить тренера Хеджа рассказать о своей жене Мелли — та осталась в Лагере полукровок и вот-вот должна была родить. Рейна с трудом представляла тренера в роли отца, но понимала, каково это — расти без родителей. Ребенка тренера Хеджа не должна постигнуть такая участь.

— Ну что же… — сатир откусил еще кусок «Eggo», отхватив и часть ветки, на которую была насажена вафля. — Просто хотелось бы двигаться побыстрее, — он подбородком указал на Нико. — Не представляю, как этот малыш выдержит еще один прыжок. Сколько еще времени нам понадобится, чтобы попасть домой?

Рейна разделяла его беспокойство. Всего через одиннадцать дней гиганты собираются разбудить Гею, в тот же день Октавиан хочет напасть на Лагерь полукровок. Вряд ли это совпадение. Возможно, Гея нашептывает Октавиану на ухо, влияя на его решения на уровне подсознания. Или еще хуже: Октавиан вступил в союз с богиней земли по доброй воле. Рейне не хотелось верить, что кто-то, даже Октавиан, может предать легион, но после того, что она видела во сне, ничего нельзя утверждать наверняка.

Она доедала свою порцию, глядя, как по двору неторопливо бредет группа китайских туристов. Претор проснулась менее часа назад, и ей уже не терпелось продолжить путь.

— Спасибо за завтрак, тренер Хедж. — Она встала и потянулась. — Вы меня извините, но там, где есть туристы, есть и уборные. Мне нужно воспользоваться кабинкой для преторов.

— Давай, — тренер поиграл висевшим на шее свистком. — Если что случится — буду свистеть.

Рейна оставила Аурума и Аргентума нести стражу и прогулочным шагом стала пробираться через толпу смертных, пока не нашла центр помощи туристам, в котором имелись туалеты. Она постаралась привести себя в порядок, насколько было можно. И всё же какая ирония: она находится в римском городе — и не может насладиться горячей римской ванной. Пришлось обойтись бумажными полотенцами, сломанным дозатором для мыла и сушилкой для рук, кашляющей точно астматик. А уж сами туалеты… пожалуй, не стоит о них говорить.

На обратном пути она проходила мимо маленького музея с застекленной витриной. В ней лежали в ряд гипсовые фигуры, замершие в предсмертных муках. Девочка в позе эмбриона, скорчившаяся в агонии женщина открыла рот в крике, руки прикрывают голову. Коленопреклоненный мужчина опустил голову, готовый принять неизбежное.

Рейна уставилась на витрину со смесью ужаса и отвращения. Она читала о таких фигурах, но сама никогда их не видела. После извержения Везувия Помпеи накрыл вулканический пепел; он облепил гибнущих горожан и окаменел. Человеческие тела рассыпались, так что внутри застывшей «скорлупы» осталось пустое пространство. Первые археологи залили пустоты гипсом и сделали гипсовые слепки — жуткие репродукции древних римлян.

Рейна считала это возмутительным и неправильным — выставлять на всеобщее обозрение людей, запечатленных в момент их смерти, будто предметы одежды, — и всё же не могла отвести глаз.

Всю жизнь она мечтала попасть в Италию, хоть и полагала, что этого никогда не произойдет. Современным полубогам запрещено находиться в древних землях: на этой территории слишком опасно. Несмотря на это, она мечтала пройти по следам Энея, сына Афродиты, первого полубога, который отправился сюда после Троянской войны. Хотела увидеть настоящую реку Тибр, где волчья богиня Лупа спасла Ромула и Рема.

Но Помпеи? Рейна никогда не хотела оказаться здесь. Место самого печально известного несчастья, постигшего Рим, целый город, поглощенный землей… После своих кошмаров Рейна не могла не принимать всё это близко к сердцу.

За всё то время, что она находилась в древних землях, Рейна успела увидеть только одно место из тех, которые мечтала посетить: дворец Диоклетиана в Сплите, но даже это посещение прошло не так, как ей бы хотелось. Когда-то Рейна мечтала, что побывает там вместе с Джейсоном и они осмотрят дом их любимого императора. В своем воображении она рисовала совместные романтические прогулки по старому городу, пикники на фоне заката.

Вместо этого Рейна прибыла в Хорватию не с Джейсоном, а с дюжиной злобных духов ветра у себя на хвосте. Во дворце ей пришлось с боем прорываться через призраков. Когда она выбиралась оттуда, на нее напали грифоны, смертельно ранившие ее пегаса. А от Джейсона она получила только записку, спрятанную под основанием бюста Диоклетиана.

Об этом месте у нее остались только горькие воспоминания.

«Хватит страдать, — отругала себя девушка. — Эней тоже страдал, как и Ромул, Диоклетиан и все остальные. Римляне не жалуются на трудности».

Глядя на выставленные в витрине гипсовые фигуры погибших, она задавалась вопросом: какие мысли проносились в голове этих людей, когда, скорчившись, ждали смерти под грудами пепла? Уж наверное они не думали: «Ну, мы же римляне! Нам не пристало жаловаться!»

Из развалин прилетел порыв ветра, вызвав звук, похожий на замогильный стон. Блеснул, отразившись от стекла, солнечный луч, на мгновение ослепивший Рейну.

Девушка вздрогнула и подняла голову; солнце сияло высоко в небе. Она ушла из дома фавна сразу после завтрака и простояла перед витриной всего несколько минут, — разве не так?

Она отвернулась от экспонатов выставки и торопливо пошла прочь, пытаясь избавиться от ощущения, что мертвые помпейцы перешептываются у нее за спиной.

Остаток дня прошел так спокойно, что это действовало на нервы.

Рейна несла вахту, пока тренер Хедж спал, однако вокруг не наблюдалось ничего, за чем стоило бы приглядывать. Приходили и уходили туристы; над головой время от времени пролетали одинокие гарпии и духи ветра, и тогда собаки Рейны предупреждающе рычали, однако чудовища не останавливались и не лезли в драку.

Вокруг дворика крались призраки, явно напуганные присутствием Афины Парфенос. Девушка не могла их винить. Казалось, чем дольше статуя находится в Помпеях, тем больше излучает злобы, так что у Рейны зудела кожа, а нервы напряглись до предела.

Сразу после заката наконец-то проснулся Нико. Он в один присест проглотил авокадо и сэндвич с сыром — у него впервые прорезался такой аппетит после того, как они покинули Дом Аида.

Рейне очень не хотелось омрачать ему ужин, но у них совсем не осталось времени. Как только померкнет дневной свет, призраки, да еще и в огромных количествах, начнут подбираться поближе.

Рейна рассказала Нико про свои сны: про то, как земля поглотила Лагерь Юпитера, Октавиан наступает на Лагерь полукровок, а охотник со светящимися глазами поразил ее в живот.

Нико уставился на свою пустую тарелку:

— Тот охотник… может, это гигант?

Тренер Хедж проворчал:

— Лучше не знать. Давайте-ка двигаться.

Нико дернул уголком рта:

— Ты предлагаешь нам уклониться от драки?

— Слушай, красавчик, я люблю помахать кулаками не меньше других, но у нас на хвосте и так куча монстров, не хватало еще, чтобы в качестве дополнительного приза за нами по всему свету тащился какой-то гигант. Да еще и с огроменными стрелами.

— На этот раз я согласна с Хеджем, — сказала Рейна.

Нико развернул свою летную куртку и просунул палец в отверстие от стрелы в рукаве.

— Я мог бы попросить совета, — проговорил он с неохотой. — У Талии Грейс…

— У сестры Джейсона, — уточнила Рейна.

Она никогда не встречала Талию. Вообще-то она только недавно узнала, что у Джейсона есть сестра. Он говорил, что его сестра — греческая полубогиня, дочь Зевса, предводительница последовательниц Дианы… нет, Артемиды. Как ни называй, всё равно голова идет кругом от одной только мысли…

Нико кивнул.

— Охотницы Артемиды — это… хм… охотницы. Если кто-то что-то и знает про этого гигантского чувака, так это Талия. Можно попробовать отправить ей радужное сообщение Ириды.

— Судя по твоему тону, тебя не очень-то вдохновляет такая перспектива, — заметила Рейна. — Вы… в плохих отношениях?

— В прекрасных.

В нескольких метрах от них тихо зарычал Аурум, — значит, Нико солгал.

Рейна решила не давить на него.

— Тогда мне тоже стоит послать весточку своей сестре Хилле, — сказала она. — Лагерь Юпитера охраняется малым числом воинов. Если Гея нанесет удар там, возможно, амазонки смогут помочь.

Тренер Хедж нахмурился:

— Без обид, но… что армия амазонок может сделать против стены грязи?

Рейна подавила нарастающую волну ужаса. Она подозревала, что Хедж прав. То, что она увидела во сне, можно победить только одним способом: не позволить гигантам разбудить Гею. А для этого придется довериться команде «Арго-II».

Дневной свет уже почти померк. Вокруг двора собрались толпы призраков — сотни светящихся римлян, вооруженных призрачными дубинками и камнями.

— Мы можем продолжить разговор после следующего прыжка, — решила Рейна. — А сейчас нужно убираться отсюда.

— Ага, — Нико поднялся. — Думаю, на этот раз мы можем добраться до Испании, если повезет. Только дайте мне…

Толпа призраков исчезла — словно кто-то одним махом задул свечи на именинном пироге.

Нико лихорадочно переводил взгляд туда-сюда, осматривая руины, на лице отразилась озабоченность:

— Я… я не уверен, но не думаю, что это хороший знак. Смотрите в оба. Я привяжусь веревками. Мне нужно всего несколько секунд.

Глисон Хедж поднялся на свои копыта:

— Нескольких секунд у тебя нет.

Желудок Рейны свернулся в крошечный комок.

Хедж говорил женским голосом — тем самым, который Рейна слышала в своем кошмаре.

Она вытащила нож.

Хедж повернулся к ней, его лицо ничего не выражало, глаза стали абсолютно черными:

— Радуйся, Рейна Рамирез-Ареллано. Ты умрешь как римлянка и присоединишься к призракам Помпеев.

Земля заворчала. По всему двору в воздух спиралями поднимались струйки пепла, они собирались вместе, образуя грубые человеческие фигуры — земляные «скорлупки» вроде тех, что она видела в музее. Они смотрели на Рейну, только вместо глаз на их каменных лицах зияли неровно пробитые дыры.

— Земля поглотит тебя, — произнес Хедж голосом Геи. — Как когда-то поглотила их.