Дом Аида

Рик Риордан, 2013

Любой ценой семеро героев вместе с Перси Джексоном должны помешать возродиться богине земли Гее, ведь с ее появлением мир неминуемо погрузится в хаос, а все смертные погибнут. Подросткам предстоит пройти сквозь Тартар, добраться до Врат Смерти, а также не позволить начаться войне между Лагерем полукровок и Лагерем Юпитера. Но времени в обрез: гиганты готовы восстать против богов Олимпа, а Гее осталось лишь заполучить кровь своих врагов.

XVII. Фрэнк

Фрэнк проснулся питоном, что весьма его озадачило.

Его смутил не сам факт превращения в животное. Он делал это постоянно. Но он еще ни разу не менял одну форму на другую во сне. А заснул он определенно не змеей. Обычно перед сном он принимал форму собаки.

В ходе экспериментов ему открылось, что лучше всего ему удавалось провести ночь, свернувшись на койке бульдогом. Кто знает почему, но в этой форме кошмары его практически не мучили, а постоянный крик в голове почти затихал.

Он понятия не имел, с чего ему вдруг приспичило обратиться ромбовидным питоном, но это хотя бы объясняло, почему во сне он медленно заглатывал корову. Челюсть до сих пор ныла.

Собравшись, он вернулся в человеческую форму, и тут же голова начала раскалываться от боли и криков.

«Сразись с ними! — кричал Марс. — Захвати корабль! Защити Рим!»

Ему отвечал Арес: «Убей римлян! Кровь и смерть! Заряжай пушки!»

Римская и греческая личности его отца продолжали скандалить в мозгу Фрэнка под привычный фоновый шум сражений — взрывы, стрельбу из ружей, ревущие двигатели самолетов, — будто кто-то установил в голове Фрэнка сабвуфер.

Он сел на койке, все еще немного не в себе из-за боли. Как и всегда по утрам, он сделал глубокий вдох и уставился на лампаду на столе — крошечный огонек, что не затухал ни днем, ни ночью, питаясь волшебным маслом со склада.

Огонь… Самый большой страх Фрэнка. Один лишь факт того, что он держал в своей каюте открытое пламя, пугал его до дрожи, но еще это помогало сосредоточиться. Шум в голове притих, возвращая способность мыслить.

Сейчас ему уже удавалось неплохо с этим справляться, но в первые дни его буквально выключало из жизни. Стоило начаться схватке в Лагере Юпитера, и два бога войны принялись кричать без остановки. С тех пор Фрэнк пребывал в полусонном состоянии и едва был на что-то годен. Он вел себя как идиот, так что его друзья наверняка решили, что у него поехала крыша.

Но правду он сказать не мог. Они все равно ничем не смогли бы помочь, а, судя по разговорам, никто из них не страдал от такой проблемы, как неутихающие в ушах вопли божественных родителей.

Лишь одному Фрэнку так повезло, поэтому он и должен как-то с этим справиться. Его друзья нуждались в нем, особенно теперь, когда с ними больше не было Аннабет.

Аннабет всегда хорошо к нему относилась. Даже когда он ходил сомнамбулой и вел себя как шут гороховый, Аннабет была терпелива и отзывчива. Пока Арес в его голове кричал, что детям Афины нельзя доверять, а Марс орал, чтобы он убил всех греков, Фрэнк проникся к Аннабет искренним уважением.

Теперь, лишившись Аннабет, Фрэнк стал главным специалистом в их группе по части военного дела. В путешествии он всем очень понадобится.

Он поднялся и оделся. К счастью, он успел купить немного новой одежды в Сиене пару дней назад взамен той постиранной, что Лео приказал выбросить своему механическому столу Буфорду (долгая история). Натянув «левисы» и зеленую футболку в стиле милитари, он потянулся за своим любимым пуловером, когда вспомнил, что он ему без надобности. Было слишком жарко. Но что куда важнее, ему больше не нужны были карманы, чтобы прятать в них волшебный кусочек дерева, от которого зависит его жизнь. Он теперь под надежной охраной Хейзел.

Может, это стоило определенного беспокойства. Ведь если тот кусок сгорит, Фрэнк умрет: конец истории. Но он доверял Хейзел больше, чем самому себе. Осознание, что она хранит самую большую его слабость, придавало ему уверенности — все равно что пристегнуться ремнем перед гонкой на больших скоростях.

Он забросил на плечо лук и колчан, и те тут же превратились в обычный на вид рюкзак. Фрэнк обожал этот момент. Он бы никогда не догадался о способности колчана к маскировке, если бы Лео ему о ней не рассказал.

«Лео! — взревел Марс. — Он должен умереть!»

«Удави его! — вторил Арес. — Удави их всех! Кстати, о ком мы?»

И эти двое начали орать уже друг на друга на фоне взрывающихся под черепом Фрэнка бомб.

Он оперся о стену. Сколько уже дней ему слышатся голоса, требующие смерти Лео Вальдеса?

Если подумать, именно Лео начал войну против Лагеря Юпитера, когда выстрелил по форуму из баллисты. Да, им в тот момент управляли, но это не мешало Марсу жаждать мщения. Лео лишь усугублял положение, постоянно подначивая Фрэнка, а Арес требовал расплаты за каждое оскорбление.

Фрэнку удавалось держать эти голоса под контролем, но это было нелегко.

Когда они пересекали Атлантику, Лео сказал кое-что, что Фрэнк до сих пор не мог выкинуть из головы. Узнав, что злая богиня земли Гея назначила за их головы награду, Лео приспичило узнать, сколько именно.

«Я, конечно, понимаю, что меня оценят меньше, чем Джейсона или Перси, — сказал он, — но, к примеру, два или три Фрэнка будет?»

Очередная глупая шуточка Лео, но именно она попала, что называется, по адресу. На «Арго-II» Фрэнк ощущал себя именно как НПИ — Наименее Полезный Игрок. Да, он мог превращаться в животных. Ну и что? Пока его единственным стоящим вкладом в общее дело было обращение лаской во время побега из подземной мастерской, но даже это было идеей Лео. Фрэнк же запомнился своим провалом а-ля Гигантская Золотая Рыбка в Атланте, а вчера он умудрился обернуться двухсоткилограммовой гориллой только для того, чтобы вырубиться от светозвуковой гранаты.

Лео пока не отвесил ни одной шуточки на тему горилл. Но то был всего лишь вопрос времени.

«Убей его!»

«Пытай его! А затем — убей!»

Две персоналии одного и того же бога войны били и пинали друг дружку в голове Фрэнка, используя внутреннюю сторону его черепа в качестве ринга.

«Крови! Ружей!»

«Рим! Война!»

«Тихо!» — скомандовал Фрэнк.

Удивительно, но голоса послушались.

«Уже неплохо», — подумал Фрэнк.

Может, ему наконец удастся взять этих вопящих мини-богов под контроль? Может, сегодня у него удачный день?

Эта надежда разбилась вдребезги, стоило ему подняться на палубу.

* * *

— Что это такое? — спросила Хейзел.

«Арго-II» причалил к очень оживленной пристани. По одну сторону тянулся фарватер шириной с полкилометра. По другую раскинулась Венеция — крытые красной черепицей домики, металлические купола церквей, колокольни и выцветшие от солнца здания — все в любимых оттенках производителей сладких «сердец» ко Дню святого Валентина: красное, белое, охра, розовое и оранжевое.

Куда ни кинь взгляд, обязательно наткнешься на статую льва — на пьедесталах, перед входными дверями, на портиках больших зданий. Их было так много, что Фрэнк подумал, видимо, лев здесь — что-то вроде городского маскота.

Там, где должны были тянуться улицы, кварталы разделяли зеленые каналы, все забитые моторными лодками. Между пристанями тротуары заполонили туристы, толпой набегающие на лавки с футболками, двухсторонним потоком штурмующие магазины и расслабленно сидящие за столиками протянувшихся на целые акры многочисленных уличных кафе, напоминающих стоянки сивучей. А Фрэнк считал, что это Рим полон туристов. Но это место было просто настоящим сумасшедшим домом.

Но Хейзел и другие его друзья не обращали на все это ни малейшего внимания. Все они собрались у поручней по правому борту и уставились на дюжину косматых монстров, топчущихся в толпе.

Каждый был размером с корову, с вогнутой спиной, как у лошади со сломанным хребтом, тусклым серым мехом и тонкими ножками, заканчивающимися черными парными копытами. Головы этих созданий казались непропорционально большими для шей. Длинные, как у муравьеда, хоботы свисали до земли, а пышная серая грива закрывала глаза.

Фрэнк какое-то время наблюдал, как одно из этих существ бредет по пешеходной дорожке, обнюхивая и пробуя на вкус тротуар своим длинным языком. Туристы расступались перед ним, словно это было в порядке вещей. Кто-то даже дружелюбно его поглаживал. Фрэнк невольно задумался, как смертные могут оставаться такими спокойными. Но тут монстр будто пошел помехами и через мгновение превратился в старого толстого бигля.

Джейсон хмыкнул:

— Смертные думают, что это всего лишь стая дворняг.

— Или выпущенные погулять домашние псины, — заметила Пайпер. — У моего папы были как-то съемки в Венеции. Я помню, он рассказывал, что там повсюду были собаки. Венецианцы любят собак.

Фрэнк нахмурился. У него постоянно вылетало из головы, что отцом Пайпер был сам Тристан Маклин, кинозвезда мирового масштаба. Она почти и не говорила о нем и вообще вела себя очень по-свойски для ребенка, выросшего в Голливуде. Фрэнка это устраивало. В их путешествии только не хватало папарацци, снимающих все его грандиозные провалы.

— Но что они такое? — спросил он, повторяя вопрос Хейзел. — Они выглядят как… голодные мохнатые коровы с шевелюрой, как у пастушьих собак.

Фрэнк ждал, что кто-нибудь его сейчас просветит. Но желающих поделиться информацией не нашлось.

— Может, они безобидны? — предположил Лео. — Смертные им явно побоку.

— Безобидны! — Глисон Хедж захохотал. На сатире были его привычные спортивные шорты и футболка, а с шеи свисал тренерский свисток. Как всегда, хмурое выражение лица забавно разбавляла забытая в шевелюре одинокая розовая резинка — сувенир от карликов-проказников из Болоньи. Фрэнк решил для собственной же безопасности о ней не упоминать. — Вальдес, скольких по-настоящему безобидных монстров мы встретили? Нам стоит зарядить и нацелить баллисты, а там уже посмотрим!

— М-м, не думаю, — ответил Лео.

В кои-то веки Фрэнк был с ним согласен. Монстров было слишком много. Кроме того, попасть в одного, не причинив вреда шатающимся вокруг туристам, было практически невозможно. А уж если эти создания испугаются и начнут топтать прохожих…

— Нам придется пройти мимо них и надеяться, что они миролюбивы, — заключил Фрэнк, заранее возненавидев эту идею. — Лишь так мы сможем найти хозяина той книги.

Лео вытащил из рукава кожаный фолиант. На краешек обложки он прилепил записку с сообщенным карликами адресом.

— La Casa Nera, — прочитал он. — Calle Frezzeria.

— Черный дом, — перевел Нико ди Анджело. — На улице Фреццериа.

Фрэнк едва не подпрыгнул, когда понял, что Нико стоит прямо у него под боком. Этот парень всегда был такой тихий и погруженный в себя, что, казалось, он буквально исчезал на то время, пока не решал вступить в разговор. Может, среди них одна лишь Хейзел на самом деле вернулась из мира мертвых, но Нико производил куда более потустороннее впечатление.

— Ты говоришь по-итальянски? — спросил Фрэнк.

Нико бросил на него предостерегающий взгляд, будто говоря: «Следи за словами!» Но его голос тем не менее звучал спокойно:

— Фрэнк прав. Мы должны найти нашего адресата, а для этого нужно выйти в город. Венеция — настоящий лабиринт. Нам придется смириться с толпой и этими… кем бы они ни были.

В чистом летнем небе прогремел гром. Ночью они миновали штормовой фронт. Фрэнк думал, что тучи остались далеко позади, но сейчас уже не был столь в этом уверен. Тяжелый горячий воздух напоминал сауну.

Нахмурившись, Джейсон посмотрел на горизонт.

— Думаю, мне стоит остаться здесь. В той буре, что мы видели сегодня ночью, было много вентусов. Если им придет в голову опять напасть на корабль…

Договаривать не пришлось. Они все очень хорошо помнили злых духов ветра, одолеть которых удалось одному лишь Джейсону.

Тренер Хедж недовольно заворчал.

— И без меня. Если вы, жалостливые кексики, решили побродить по Венеции, ни разу не вдарив как следует этим мохнатым животинам по башке, то я пас. Ненавижу скучные вылазки.

— Ничего, тренер, — усмехнулся Лео. — Нам все еще необходимо починить фок-мачту. Затем мне потребуется ваша помощь в машинном отделении. У меня появилась идея для нового усовершенствования.

Фрэнку очень не понравился этот блеск в глазах Лео. После того как ему в руки попала архимедова сфера, он не переставал пробовать все «новые усовершенствования». Обычно все заканчивалось взрывом или столбом дыма, заполняющим каюту Фрэнка, расположенную прямо над машинным отделением.

— Ну что ж… — Пайпер задумчиво переступила с ноги на ногу. — Кто бы ни отправился в город, он должен уметь обращаться с животными, а я… кхм… Признаю, мне плохо удается ладить с коровами.

Фрэнк почувствовал за этой репликой определенную недоговоренность, но решил ни о чем не спрашивать.

— Я пойду, — вызвался он.

С чего вдруг — он и сам не был уверен, может, ему просто жутко хотелось хотя бы ради разнообразия оказаться полезным. А может, ему не хотелось оказаться прижатым к стенке: «Животные? Так Фрэнк же может превращаться в животных! Отправим его!»

Лео хлопнул его по плечу и протянул кожаный фолиант.

— Отлично. Если по пути увидишь скобяную лавку, не прикупишь мне несколько брусков два на четыре дюйма и галлон гудрона?

— Лео, — возмутилась Хейзел, — это не прогулка по магазинам.

— Я пойду с Фрэнком, — сказал Нико.

Одно веко Фрэнка начало подергиваться. Крики богов войны в его голове достигли апогея: «Убей его! Презренный граекус!»

«Нет! Мне нравятся презренные граекусы!»

— А-а… У тебя как с животными, нормально? — спросил Фрэнк.

Нико улыбнулся без тени юмора.

— Фактически большинство животных меня ненавидят. Они могут чуять смерть. Но в этом городе есть нечто такое… — он помрачнел. — Множество смертей. Неупокоенные духи. Возможно, мне удастся держать их на расстоянии. Плюс, как ты уже заметил, я говорю по-итальянски.

Лео почесал голову.

— Множество смертей, говоришь? Ну, лично я предпочитаю держаться от подобного подальше, но вы, ребята, развлекайтесь!

Фрэнк не знал, что пугало его больше: косматые коровомонстры, толпы неупокоенных духов или перспектива прогулки вдвоем с Нико ди Анджело.

— Я тоже пойду, — Хейзел взяла Фрэнка за руку. — В любом предприятии полубогов три — это лучшее число.

Фрэнк постарался не выглядеть уж слишком обрадованным, ему не хотелось обижать Нико. Но он взглядом поблагодарил Хейзел: «Спасибо! Спасибо! Спасибо!»

Нико с таким интересом всматривался в каналы, будто заранее предвкушал, какие новые и интересные формы злых духов могут скрываться там.

— Ну что, пора отправляться на поиски хозяина этой книги.