Две капли – одна судьба

Ри Грей, 2022

Кирилл – добросердечный и воспитанный ребенок, которому не сидится на месте. Он узнал, что у него есть брат-близнец Савва, который, в отличии от Кирилла, был воспитан состоятельными родителями и, по-видимому, живет идеальной жизнью. После первой же встречи Савва уговорил Кирилла притвориться им на несколько дней, пока он изучит наводку об их биологической матери. Изначально Кирилл был рад сделать одолжение своему брату, однако затем выяснилось, что Савва пропал и может быть в беде. Сейчас Кирилл должен решить, стоит ли рассказывать правду семье Саввы и рисковать своей безопасностью в надежде выяснить истинное местонахождение своего брата и правду о том, почему они были разделены.

Глава вторая

Кирилл выхватил у Тимура телефон и запустил видеозапись с начала, напряженно вглядываясь в происходящее на экране. Когда в кадре появился неизвестный и начал душить парня, у него перехватило дыхание от ужаса. Но вот пытка закончилась, преступник сорвал с лица жертвы повязку, и картинка на секунду замерла. Ошибки быть не могло: те же густые вьющиеся каштановые волосы, мягкая линия подбородка, розовые пухлые губы (в школе Кирилла нередко поддразнивали, спрашивая, не аллергический ли это отек). Он вздрогнул.

Я тоже смотрел на экран с ужасом. Треугольник, тускло поблескивавший на шее, вызвал у меня воспоминание о коробке с «сокровищами»: там лежали зубное кольцо в виде изрядно пожеванного жирафа, кружевная пеленка, крошечные вязаные пинетки. Помню, как достал украшение с самого дна и надел на шею… Но что было дальше? События на видео не вызвали во мне никакого отклика. Случилось ли все это на заднем дворе моего дома? Или за три области от него? Такие провалы в памяти постепенно начинали раздражать, черт побери!

На этом видео должна быть и моя смерть, да? Оно совпадало с тем, что мне удалось в первые секунды, когда я очнулся в ванной: бешеный стук сердца, фигура убийцы, склонившегося надо мной. Но как узнать, оказался я рядом с Кириллом сразу после того, как сделал последний вдох, или с тех пор прошло несколько дней? Месяцев? И наконец, кто выложил запись в Сеть? Ее видели мои родные? Друзья? Может быть, таким образом убийцы требовали у них выкуп?

Кирилл поднял глаза от экрана.

— Где ты это нашел?

— Похоже, кое-кто и не подозревал, что стал звездой интернета, — хмыкнул Тимур, отбирая у него телефон.

Екатерина провела рукой по волосам, пытаясь взять себя в руки, затем перевела взгляд со смартфона на лицо Кирилла.

— Тебе это нравится? — спросила она хрипло.

— Возможно, это его возбуждает, — вмешался Тимур. — Я знал нескольких парней в школе, которые были буквально одержимы такими вот штучками. Один из них едва не умер.

Екатерина снова прикрыла рот ладонью.

— Как же так получилось? — пробормотала она.

Кирилл в ужасе переводил взгляд с Екатерины на Тимура.

— Вы все неверно поняли. Это не я. Парень на видео… Это кто-то другой!

— И этот кто-то — твоя копия? — Тимур закатил глаза. — Дай подумать. Наверное, брат, потерявшийся в младенчестве? Твой злобный близнец?

С улицы донесся отдаленный раскат грома. Новый порыв ветра принес уже не песок, а запах мокрого асфальта, первый знак надвигающейся грозы. Потерянный брат. Брошенная Тимуром реплика зажгла в мозгу Кирилла целый фейерверк идей и версий. Вполне возможно. Социальные службы так и не смогли ответить на вопрос, не бросала ли Вера своих детей и раньше, но это было возможно.

Похожие мысли крутились и в моей голове. Я ведь приемный. Родители никогда не пытались скрывать, что взяли меня из детского дома, приняв решение в последнюю минуту, и никогда не встречались с моей биологической матерью. Неужели такое возможно? Эта версия объясняла все: и то, что я как привязанный следовал за Кириллом, и наше поразительное сходство.

Екатерина постукивала ногтем по столешнице.

— Кирилл, я не люблю, когда мне лгут. И когда у меня крадут деньги.

Парень вздрогнул, будто его ударили.

— Но на видео кто-то другой! — запротестовала она. — И деньги взял не я. Клянусь вам!

Кирилл потянулся к рюкзаку, чтобы позвонить Эдику, своему начальнику. Он смог бы поручиться за него. Но Тимур перехватил рюкзак и высыпал на землю все ее содержимое.

— Упс! — сказал он без капли раскаяния в голосе.

Кирилл проводил взглядом и без того уже изрядно потрепанный томик «Норвежский лес», упавший в пыльный муравейник. Купон на бесплатный обед в бистро подхватил порыв ветра, унес в сторону и опустил на землю рядом с гирями Тимура. Телефон и гигиеническая помада для губ приземлились возле глиняной черепахи. Последним из рюкзака выпал подозрительного вида рулончик банкнот, перехваченный толстой розовой резинкой. Отскочив от пола, он откатился прямо к ногам Екатерины.

Кирилл молча наблюдал за происходящим, слишком ошеломленный, чтобы произнести хоть слово. Екатерина подняла деньги и пересчитала их, послюнявив указательный палец.

— Две тысячи, — сказала она. Затем вытащила из стопки пятьсот с синим росчерком в углу. Почти стемнело, но Кирилл различил размашистое «М» в начале имени «Максим». — Где еще пятьсот?

В наступившей тишине стало слышно, как позвякивает «музыка ветра» на двери у кого-то из соседей. Кирилл внутренне сжался.

— Я… не знаю, как они попали ко мне в рюкзак.

Тимур тихо фыркнул: «Попался!» Он стоял у стены, скрестив на груди руки, и насмешливо улыбался.

И тут Кирилл понял, что за спектакль разыгрывался перед ним. С лицом, искаженным от гнева, он развернулся к Тимуру:

— Ты! Ты все это подстроил! Подставил меня!

Тимур только хмыкнул. В этот момент Кирилл почувствовал, как что-то внутри него оборвалось. Все стало неважным. К черту мир в доме. К черту вечное притворство в попытках понравиться опекунам. Он сорвался с места и вцепился в мясистую шею Тимура.

— Кирилл! — ахнула Екатерина, хватая его за плечи и оттаскивая от сына. Парень попятился, наткнувшись на стул.

— Да что на тебя нашло? — яростно воскликнула Екатерина, подступая к нему ближе, так что они оказались лицом к лицу.

Вместо ответа Кирилл снова взглянул на Тимура. Он так и стоял, прижавшись к стене и вытянув вперед руки, будто в попытке защититься, но глаза его светились восторгом.

Екатерина еще секунду сверлила Кирилла взглядом, потом отвернулась, упала на стул и потерла глаза. Пальцы моментально почернели от туши.

— Ничего не выйдет, — мягко сказала она через некоторое время, печально глядя на Кирилла. — Я думала, ты милый и добрый мальчик, который не доставит лишних проблем. Но это уже слишком.

— Но я не виноват! Клянусь, — прошептал парень.

Екатерина нашарила в кармане пилочку и принялась нервно подпиливать ноготь на мизинце.

— Ты можешь остаться до дня рождения, но потом должен съехать.

— Вы меня выгоняете?

— Мне жаль, — Екатерина отвлеклась от своего занятия и посмотрела на Кирилла. Лицо ее смягчилось. — Мне правда жаль. Но так будет лучше для всех.

Кирилл отвернулся. Теперь в его поле зрения попадала только грязная бетонная стена на границе участка.

— Я бы хотела, чтобы все сложилось иначе, — негромко произнесла Екатерина перед тем, как раздвинуть двери и вернуться в дом.

Стоило ей уйти, как Тимур тут же выпрямился, деловито огляделся, нашел раздавленный окурок, отряхнул его и спрятал в карман.

— Тебе еще повезло, что она не позвонила в полицию, — язвительно заметил он.

Кирилл промолчал, и парень вернулся в дом, весьма довольный собой. Больше всего на свете ему хотелось догнать его и выцарапать глаза, но ноги были ватными и отказывались повиноваться. Взгляд туманили слезы. Опять. Каждое прощание с очередной приемной семьей заставляло Кирилла возвращаться в тот момент, когда он понял, что Вера больше не вернется. После исчезновения матери мальчик еще неделю жил у родителей Саши Ливнева — все надеялись, что полиции удастся найти беглянку. Днем он притворялся, будто все хорошо: играл с Сашей, смотрел мультики, придумывал новые маршруты для «охоты за сокровищами», играть в которую его научила Вера. Вечерами было хуже. При свете ночника Кирилл сражался с «Гарри Поттером», пытаясь читать книгу дальше, но не понимал и половины. «Кота в сапогах» он одолел с величайшим трудом. Почему рядом нет мамы, которая растолковала бы значение всех этих сложных длинных слов? Почему никто больше не читает ему по ролям? Даже сейчас, спустя десять лет, эти мысли все еще отзывались болью в душе Кирилла.

Кирилл остался один. Поднявшийся ветер шелестел листьями деревьев и побегами вьющихся растений, обвивавших их стволы. Глиняная статуя женщины, с которой регулярно обжимались для смеха Тимур и его друзья, казалось, смотрела прямо на парня.

— Вот и все, — сказал ей Кирилл. — Теперь я не смогу остаться здесь до выпускного. И не смогу поступить в Университет на фотожурналистику. Даже в колледж вряд ли попаду.

Некуда было идти, не к кому обратиться. Кроме…

Перед внутренним взором Кирилла снова возникла фигура парня на видеозаписи. Потерянный брат. Последний лучик надежды. Нужно найти его!

Если бы я мог сказать Кириллу, что уже слишком поздно…