Гемма, ода и другие

Рената Лукьянова

Нелегка жизнь великих героев. Приходиться не только отбиваться от полчищ монстров, спасать прекрасных (и не очень) принцесс и принцев, да совершать подвиги во славу Матери – Создательницы, Великой Криатуры, но и еще заниматься перевоспитанием кровожадных злодеев, отбиваться от ухаживаний настырных полусвятых, ну и конечно же, спасать мир. Главное – глядеть в оба и все вовремя записывать, а то на менестрелей полагаться – гиблое дело. Встречайте, отрывок жития Великой Героини Сотлиссы, написанный собственноручно, со слов очевидцев.

Глава вторая

В которой великая героиня узнает о своем истинном предназначении, а вместе с этим — пару — тройку крепких амазонских ругательств.

Кетаналь

Год все тоже

«П» все те же

Как глаголили мудрецы, профессия продавца издревле считалась одной из самых нервных и автоматически приравнивалась к постоянному стрессу. Древние мыслители, скорее всего не знали за даму по имени Селка Шинкерман.

Работу свою потомственная торговка любила и возвела в ранг настоящего искусства.

— Шо вы мине тут горбатого лепите? Шо вы мине продали?

Однако во все времена существовали унылые посредственности, которые не могли оценить высокое искусство по достоинству.

— И ви таки хотите сказать, шо цэ — свежие яйца бульплескианского кудкудука? — упитанный мужичок возмущенно потряс ярко-синей скорлупкой, украшенной веселыми черными крапинками.

Копошащийся на столе детеныш виверны красноречиво намекал на обратное.

Селка, которая уже добрых полчаса следила за гадящей на витрине мухой, встрепенулась и «включила» звук.

Секрет этой уникальной техники передавался в семье Шинкерман из поколения в поколение. Недовольный клиент мог проклинать торгаша до десятого колена, но до ушей продавца из этого потока сознания долетало от силы слов пять.

— Я таки дико извиняюсь! — Селка твердо знала — если проклятия клиента заканчивались, а сам он при этом находится в сознании, с ним можно договориться. — Но разве ви таки знаете за эпидемию кудкудучьей чумы, шо случилась на Малой Виноградной?

Мужик с жадным интересом подался вперед, чудом не придавив карманного монстрика.

— То ж был такой страх, аж даже тетя Хая с Прибрежной после этого казалась настоящей феминой. Помните тетю Хаю? Ну, ту самую, которой дядя Хаим, Царствие ему небесное, случайно засветил подковой промеж глаз? Ну, после этого и стали его поминать царствием небесным?

Торговку наградили затравленным взглядом. Мужичок был знаком с безутешной вдовой лично.

— Так вот — торговка украдкой положила на прилавок орех — зуболомку, привезенный из самой Кеемы. Крохотная виверна оказалась настоящей сладкоежкой. Килограмм зуболомок стоил примерно столько же, сколько продать торговку в рабство на добрых двадцать лет, и то, если несчастные хозяева не удавятся раньше. От безысходности.

Конец ознакомительного фрагмента.