Вышедший из строя. Серия «Конец пути». Книга ІІ

Пит Трон

Офицер Пит Трон, преданный людьми на работе, которую любил и за которую истекал кровью, попадает за решётку, и в результате читатель получает жестокий и честный автобиографичный рассказ уличного полицейского, отбывающего срок в нью-йоркской тюрьме среди преступников, которых когда-то сам арестовывал.История Трона передаёт захватывающую картину того, что значит быть одним из лучших полицейских Нью-Йорка, служить стране и защищать мирных граждан в разгар глубоко укоренившейся коррупции.

Глава 5

Неделю наказания я продолжал работать носильщиком в нашем блоке. Однажды днём я услышал, как Торрес объявил:

— К вам прибывает новое мясо, заключённые. Отнеситесь к нему с уважением, и без ваших забав. Если у него из-за вас возникнут проблемы, добавлю ещё месяц к вашей изоляции. Понятно объясняю?

— Да, сэр.

Два офицера из приёмного отделения сопроводили новоприбывшего в наш блок. Я только мельком его видел, когда он проходил. «Чёрт возьми, — подумал я, — неужели это Сезар Иларио из банды „красных колпачков“?»

Я махнул Галлену, чтобы он знал, что я возвращаюсь в камеру. Моё сердце колотилось. Мне казалось, у меня случится сердечный приступ. Я сел на койку и начал медленно дышать. Через пару минут я успокоился, но мне нужно было отвлечься от крутившихся мыслей. Я решил, что лучший способ — потренироваться, и раз двести отжался у койки.

Закончив, я уставился в пластиковое зеркало. На лбу выступил пот. Пора стать чертовски серьёзным, брат. Делай всё возможное, чтобы вернуться домой к детям и семье. Это единственное, что имеет значение. Если это действительно Сезар, готовься к грёбаной войне.

Я лёг на койку и закрыл глаза, вспоминая дело, которое возбудили в отношении Иларио, этого безжалостного ублюдка. В округе он был одним из лучших клокеров — наркодилеров, которые работают двадцать четыре часа семь дней в неделю. Сезар продавал крэк даже детям и беременным — всем, кто хотел получить кайф. Ему было плевать на мир. Игра с наркотиками была его жизнью, и он продал бы их даже родной матери. Его нужно было убрать с улиц, и я собирался стать тем копом, кто засадит его за решётку.

Я всё ещё носил форму, работая с напарником на транспорте элитного подразделения. Оперативный лейтенант дал мне полную свободу действий на всех участках, находившихся в радиусе действия нашего командного пункта. Сезар был вторым после босса «красных колпачков», действовавших на Второй авеню и Сто восемнадцатой улице. Для меня это было большой проблемой, потому что операция не планировалась. Идиотские правила от начальства Полиции жилищного управления. Руководство постоянно говорило: «Оформляйте аресты только на территории жилых комплексов! Вне их — никаких арестов!» Такой расклад меня не устраивал. Торговля наркотиками на территории комплексов или вне их — нарушение закона. По крайней мере, так было, когда я в последний раз это проверял. И мне нравилось арестовывать за наркотики. Я вышвырнул приказ в окно.

Единственным комплексом поблизости были «Дома Вагнера» на Сто двадцатой улице. И мне нужно было оправдание, почему я проводил рекогносцировку на улице, особенно в здании не на территории комплекса. Это был мой пятый рабочий день. Я должен был выйти в один из моих РВД⁵. Я решил дать «красным колпачкам» возможность заниматься своими делами в ту ночь. И в выходной я, переодетый в штатское, решил вернуться на улицу.

На следующее утро я схватил армейскую куртку и выехал на Манхэттен из моего дома в Бруклине. В то время я ездил на «Джавелине» 1973 года выпуска, в котором восстановил весь кузов и шасси. Машина была просто отпад, очень быстрой. Она напоминала тачку-перехватчик из фильма «Безумный Макс». Когда я нажимал на педаль газа, она взлетала, как летучая мышь из ада.

Я припарковался на углу Сто двадцатой улицы и Второй авеню около десяти часов утра. Быстро вспомнил, кто здесь торговал под управлением «красных колпачков». Одно можно было сказать наверняка: мне предстоял долгий день на крыше, которую я выбрал для рекогносцировки. Я схватил припасы и оборудование и направился к месту диспозиции. Стены покрывали граффити. Две банды — «красных колпачков» и «чёрных колпачков» — сформировали альянс и захватили здание как свою территорию. Местные жили в страхе перед избиением, ограблением или нападением. Некоторые из них вообще уехали из квартала. Наркодилеры заняли несколько квартир, поэтому мне, пока я забирался на крышу, нужно было действовать осторожно. Лифт представлял собой туалет, вонял дерьмом и мочой, поэтому я поднимался по лестнице, медленно ступая по ступенькам, стараясь, чтобы доски не скрипели. Я каждый раз задерживал дыхание, когда слышал, как где-нибудь открывалась дверь. Рука тянулась к нештатному шестизарядному пистолету, готовому сработать в любую секунду.

Я вторгался на их территорию. Хуже того, я делал это не по служебной надобности. Если что-то пойдёт не так, у меня возникнут проблемы. Основная проблема заключалась в том, чтобы объяснить, какого чёрта я проводил рекогносцировку в свой выходной. Я просто подумал: кто не рискует, тот не выигрывает. Моей наградой станет арест «красных колпачков».

Я добрался до крыши и устроился там на весь день. Один из информаторов мне сообщил, что Сезар застрелил нескольких человек из автоматического пистолета «Рэйвен-25», который он всегда носил с собой. Многим членам банды нравилось это оружие, потому что оно миниатюрное и из него легко стрелять. К тому же оно дёшево стоило и вмещало в магазин шесть патронов. Ходили слухи, что Сезар неплохо управлялся и с ножом-бабочкой.

В то время у меня был очень надёжный информатор, работу которого я оплачивал из своего кармана. Я называл его Циклопом. Он был одним из младших помощников в «красных колпачках», а ещё силовиком. Когда я пару месяцев назад его арестовал, у него была тонна ампул с крэком. Он согласился сотрудничать и подробно рассказал о других командах, работающих на Четырёх углах Второго авеню. Участок от Сто семнадцатой до Сто девятнадцатой улицы вдоль Второй авеню очень уж манил наркоманов. На каждом углу продавались героин и крэк. Так я и придумал прозвище этому месту — Четыре угла.

К одиннадцати утра улица начала оживать. Я слышал, как кричали «наблюдатели» в назначенных им углах: «Открыты колпачки! Чёрные, серые, розовые, красные!.. Есть „джамбо“⁶ — по три и пять долларов. Налетай, пока горячие!»

Мой информатор вышел из здания на Второй авеню и направил своих людей на позиции. Следующие три часа Вторая авеню была очень оживлённой за счёт проворачиваемых на ней операций. Клокеры зарабатывали кучу денег для банд. Я видел, как Циклоп четыре раза посылал дилера за товаром. В час дня я достал свой обеденный перекус и увидел Сезара на велосипеде. Он, посигналив звонком на руле, притормозил около тротуара рядом с Циклопом. Тот вручил Сезару пачку денег, взамен получив у него коричневый бумажный пакет. Я подумал, что мне следовало следить из машины, чтобы сесть на хвост Иларио до его тайника.

Чтобы выйти из здания, мне пришлось дождаться дилерской пересменки на улице. Убраться с крыши оказалось намного труднее. Я спустился по лестнице как можно тише. Зловоние мочи било в ноздри. Господи, как жильцы терпят такое безобразие? Вернувшись к «Джавелину» и некоторое время посидев в машине, я понял как: из-за дикого страха. Бригады на Четырёх углах запугали местных до чёртиков.

Сезар стал для меня навязчивой идеей. В расследовании я начал применять разные тактики наблюдения. Я сидел на крышах и в патрульной машине, с биноклем его высматривая. Несколько недель Сезара нигде не было видно. Затем, в смену «4—12», мы с напарником шли по Второй авеню, когда заметили Сезара выходящим из «цыганского» такси⁷. Он торопился прямиком к одному из зданий на Второй авеню. Я знал, что, чёрт возьми, не смогу объяснить начальству, почему выбил дверь без ордера, да к тому же вне жилого комплекса. Сезар Иларио был на ранг ниже своего босса Гонзо, которого в том же году мне удалось арестовать⁸, да ещё и хитрым ублюдком. Пришлось набраться терпения, чтобы по всем правилам схватить его за задницу. Следующие несколько дней я наблюдал, как главарь банды «красных колпачков» перевозил узлы с товаром и сбрасывал наркотики команде.

Я продолжал давить на информатора, чтобы получить как можно больше сведений. Обычно я получал такой ответ:

— Бэтмен, если они даже только подумают, что я стучу на них, то, считай, я уже покойник. Когда они прикончат меня, то обязательно убьют моих брата и мать.

— Хорошо, приятель. Просто помни: я знаю, что у тебя сейчас как минимум двести ампул. А это уже уголовное преступление второй степени. То есть ты трёхкратный неудачник, которому придётся сидеть всю жизнь в тюрьме. Поэтому выкладывай всё об остальных бандах, иначе, клянусь Богом, я помогу правосудию взять тебя за задницу. Ты всё понял?

— Да, Бэтмен. Всё хорошо, я тебя понял.

Иларио всё ускользал. Но как-то в смену «4—12» я заметил его на углу Сто шестнадцатой улицы и Лексингтон-авеню с коричневым бумажным пакетом. Я крикнул Хондо, который вёл машину:

— А вот и Сезар! Поехали, брат, пока он с уликами на руках.

Сезар ехал на велосипеде, и я надеялся, что это станет его последней поездкой.

— Приблизься как можно ближе к ублюдку, чтобы я ударил его дверцей, пока он едет, — сказал я Хондо.

Иларио ехал довольно быстро и обогнал нас на полквартала.

— Хондо, давай! Жми педаль до пола, брат.

Мы подъехали к дилеру. Он заметил нас и стал позванивать в свой звоночек, изображая невинность. Я опустил окно и сказал:

— Отличный велик, приятель.

— Спасибо, Бэтмен. Хорошего дня, — ответил он и отъехал, чтобы попытаться прорваться между двумя припаркованными автомобилями. Хондо ехал прямо за ним. Я открыл дверь и врезал ею в заднее колесо велосипеда. Дилер въехал в припаркованную машину. Сезар и ампулы с крэком оказались на земле.

Когда я подошёл к нему, он сунул правую руку в карман пальто, нащупывая там, я знал, либо нож-бабочку, либо автоматический пистолет двадцать пятого калибра.

— Я бы не стал, сынок: пущу пулю между глаз.

Он знал, что я не блефую. Он просто вскинул руки и сказал:

— Всё, Бэтмен, ты меня поймал.

Я надел на него наручники и обыскал. Изъял автоматический пистолет двадцать пятого калибра и восемьсот полных ампул с красными колпачками.

Арестовал я его за несколько лет до моего заключения. Сезар отказался идти в суд. Его приговорили к пяти годам заключения. Этот арест был у него вторым за тяжкое преступление.

Я лежал на койке, обдумывая план на случай, если видел действительно Сезара. Мне ничего не оставалось, кроме как атаковать его на обеде. Моё сердце колотилось, и я очень нервничал из-за перспективы получить удар заточкой или шрам на всё лицо. Осуждённым на длительное заключение нечего терять, они бы без проблем сделали и то, и другое. Их репутация в тюремном мире только возрастёт, окажись я со шрамом. Кроме того, это бы послужило мне предупреждением и показало, кто главный в тюрьме. На свободе мне давали преимущество жетон и табельное оружие, а ещё членство в крупнейшей «банде» Нью-Йорка из двадцати восьми тысяч мужчин и женщин в полицейской форме.

Меня выпустили из камеры, чтобы я помог подготовить столы к обеду. Я подошёл к стеклянной будке и сказал офицеру Галлену:

— Сэр, вполне возможно, что новый заключённый — парень, которого я арестовал пару лет назад.

— И что ты хочешь, Пит?

— Можете назвать его имя?

— Нет, не могу, Пит. Помни, что ты здесь под защитным надзором.

— Хорошо, но, если это он, мне придётся сделать кое-что, иначе у меня здесь будут проблемы.

— Слушай, пока просто не теряй самообладания. Я сообщу обо всём Торресу.

В пять часов вечера Торрес открыл камеры и прокричал:

— Время обеда. Собирайтесь, пора есть.

Я наблюдал за новеньким. Он вышел из камеры и начал спускаться по лестнице на первый этаж. Я его хорошо видел и начал было сжимать правый кулак, готовясь нанести удар в любую секунду. Но, к моему облегчению, парень только походил на Иларио, это был не он. Слава Тебе, Господи, за малые чудеса Твои! Новенький был мелким преступником, совершившим кражу со взломом. И, к моему удивлению, неплохим парнем. Чёрт, сколько бы было проблем, если бы это действительно оказался Сезар Иларио.

Примечания

5

Регулярный выходной день. — Прим. пер.

6

Крупные пробирки с крэком, иногда с примесью марихуаны. — Прим. авт.

7

Так называются нелегальные такси в Нью-Йорке. — Прим. пер.

8

См. в первой книге «Конец пути». — Прим. пер.