Август и Джонс

Пип Гарри, 2022

Семья одиннадцатилетней Джонс Кёрби вынуждена бросить ферму и переехать в Сидней. Девочка скучает по своим альпакам и не может привыкнуть к крошечной городской квартире. И кажется, зрение у неё ухудшается, в детстве она уже потеряла глаз из-за рака. Может, это другая опухоль? Но у Джонс сильный характер, и она готова к трудностям. В новой школе Джонс встречает застенчивого Августа. Он любит книги и помнит множество удивительных фактов, а ещё с удовольствием вяжет. А вот футбол Август не любит, и это большая проблема, потому что его отец, тренер, мечтает сделать из него отличного футбольного игрока. Август и Джонс очень разные, но тем не менее они подружились. Книга с напряжённым сюжетом о преодолении трудностей и становлении характеров будет интересна читателям от 9 лет.

Глава восьмая

Август

Джонс Кёрби — классная во всех отношениях. На рюкзаке у неё карабины для скалолазания, а в кроссовках розовые шнурки с узором из миниатюрных альпак. Она рисует забавные каракули в своей рабочей тетради и всегда выдерживает паузу, прежде чем что-то сказать, как будто хочет подобрать идеальный ответ.

После урока все её окружили и стали расспрашивать о том, почему она ушла из прошлой школы.

— Тебя исключили? — предположил Миллер.

— Нет, ты что! — воскликнула Джонс.

Тео попросил её вынуть глаз и показать ему, как он выглядит с другой стороны. Ли Пинь сказала, что настоящее глазное яблоко скользкое, и ей было интересно, протез такой же или нет.

Джонс на всё отвечала, но ей явно становилось немного неуютно.

Я начал переживать, что все уж слишком на неё наседают. У меня такое бывает, и в груди от этого всё сжимается. И сейчас меня оттеснили назад, так что к Джонс было даже не протолкнуться. Впрочем, ей, наверное, уже и не нужен был назначенный учительницей помощник вроде меня. Я поплёлся к выходу, но тут она меня окликнула:

— Подожди! Август!

Я обернулся и увидел, что ей удалось вырваться из толпы.

— Разве ты не обещал всё мне тут показать?

— Да, но теперь все хотят с тобой общаться.

— Это просто потому, что я здесь новенькая. А мне хочется общаться с тобой.

Я улыбнулся и расправил плечи. Может, мисс Фэ всё-таки не зря меня выбрала.

— Куда сначала? В библиотеку? На игровую площадку? В буфет?

— На площадку, — решила Джонс.

— Как, не в библиотеку?

По-моему, это было лучшее место в нашей школе. Мы могли бы завалиться на кресла-мешки и почитать что-нибудь вместе.

— А на площадке есть лазалки? — уточнила Джонс.

— Да.

— Тогда точно на площадку.

— Ладно. Нам сюда.

Пока мы шли, я показывал на всё интересное: фонтанчики для питья, медкабинет, небольшой огородик, спортзал и театральный зал.

— Ваша школа просто огромная, — сказала Джонс. — В моей было всего сто пятьдесят человек.

— У нас восемьсот пятьдесят.

На площадке было очень оживлённо. Джонс разулась, сняла носки и побежала к большой лазалке.

— Ты не идёшь?

— Нет, спасибо. Я здесь подожду.

Я немного боялся высоты, и мне не нравилось всё, от чего кружилась голова. Даже на качелях меня укачивало.

Джонс залезла наверх, как обезьянка, легко встала в полный рост на узкой платформе и подняла руки к небу, не теряя равновесия. Сердце у меня тревожно заколотилось, как будто это я там стоял. Как можно быть такой бесстрашной?

У нас на площадке резиновое покрытие, на которое не больно падать, но я всё равно переживал, как бы Джонс не упала. Поэтому на всякий случай подошёл ближе и вытянул руки. Мне вряд ли хватило бы сил её поймать, но можно было хотя бы смягчить падение. А то как бы я объяснил мисс Фэ, почему новенькая, ответственность за которую лежит на мне, сломала руку в первый же день?

— Может, не надо там стоять? Как-то это опасно! — крикнул я.

Она села на корточки и одарила меня улыбкой, широкой, как щедрая долька арбуза.

— Забирайся, Август! Отсюда видно океан!

Миллер подошёл к нам и посмотрел, как Джонс снова встаёт и вытягивает шею, разглядывая гавань за портовыми складами. А потом она сунула ноги под перекладину и покачнулась взад-вперёд, как цирковая артистка.

— Разве новенькой не стоит быть осторожнее? — спросил Миллер. — С фальшивым-то глазом?

— Это глазной протез, и её зовут Джонс, а не «новенькая», — ответил я.

— Ну, знаешь. То, что мисс Фэ выбрала тебя с ней нянчиться всю неделю, ещё не значит, что вы друзья.

С этими словами Миллер ушёл на поиски более интересных собеседников.

Тут с неба упало что-то маленькое и круглое. Я растерялся и не успел его поймать. А потом опустил взгляд и увидел, что с земли на меня смотрит искусственный глаз. Наверное, он выпал! Я поспешно накрыл его ладонью, чтобы больше никто не заметил.

— Джонс! Ты тут кое-что потеряла!

— Иду!

Она быстро спустилась, и я передал ей протез.

— Отведёшь меня в медпункт? Мне надо его помыть и вставить обратно.

Я молча кивнул, всё ещё потрясённый произошедшим.

Джонс рассмеялась.

— Видел бы ты, как у тебя лицо вытянулось! Неужели раньше не доводилось глаза ловить?

* * *

Джонс промыла глаз и вставила его обратно. После этого мы купили обед в школьном буфете. Я выбрал тост с ветчиной, сыром и помидором, а она — сэндвич с мёдом и сливочным маслом. И ещё мы взяли по небольшому маффину с шоколадными каплями.

— Как ты можешь это есть? — спросила Джонс, когда я надкусил тёплый кружок помидора и блаженно прикрыл глаза. — Это же самый мерзкий овощ из всех!

— Вообще-то у помидора есть семена, и плоды развиваются из цветков, а значит, с ботанической точки зрения это фрукт.

— О…

— Научное название помидора — Solánum lycopérsicum, что в переводе означает «волчий персик». Он принадлежит тому же семейству, что и белена, поэтому его долгое время считали ядовитым и боялись употреблять в пищу.

— Волчий персик? Вот как.

Обычно я не разбрасываюсь фактами в школе, чтобы Джордж с Тео не обзывали меня занудой, но Джонс можно было доверять. Я даже ей признался, что учусь вязать.

— У нас на ферме росли волчьи персики, — сказала она. — А ещё капуста, шпинат, земляника, малина, базилик, лемонграсс…

— Ты скучаешь по ферме?

Конец ознакомительного фрагмента.