33 – несчастье? Карибский кризис

Павел Опанасенко

Книга «33 – несчастье? Карибский кризис» – это дорожный роман с философскими размышлениями о жизни и смерти через призму встречаемых на пути людей и событий. Кризис среднего возраста и детская мечта толкают героя романа отправиться в смертельно опасное путешествие на парусной яхте через Карибское море, от Панамы до Мексики.На полках магазинов есть сотни книг о путешествиях, прочитав которые вам захочется отправиться в дорогу. После прочтения этого романа вы останетесь дома. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 5. Между прошлым и будущим

До вылета из Томска я списался со своим старым знакомым, Васей из Москвы. За простым русским именем скрывается непростая судьба моряка, объехавшего весь мир вдоль и поперёк. Именно после его историй о приключениях я загорелся морем ещё больше.

Само наше знакомство стоит отдельного упоминания в книге. В свой последний отпуск в армии я долго решал, куда мне поехать: домой в Читу или в Екатеринбург к другу.

Помню, как стоял в очереди в железнодорожную кассу и перебирал в мыслях варианты поездки. В итоге, как под гипнозом, купил билет в Калининград и сообщил родным, что не приеду.

Мама была в шоке, сестра в восторге. Дело в том, что мы когда-то жили в Калининграде, с тех пор прошло уже, наверно, лет десять. И вот теперь я еду осуществлять нашу общую семейную мечту — вновь посетить город у моря.

В первый раз я увидел Васю при посадке в поезд «Москва-Калининград». Атлетичного телосложения, с длинными волосами, закреплёнными ободком, и аккуратной ровной бородой. Мне почему-то показалось, что он либо спортивный гимнаст, либо стриптизер.

На станции в Белоруссии проходил паспортный контроль. Пограничник растолкал меня и попросил документы на проверку. Резко вырванный из сна, я, как ни старался заснуть, больше не смог. Чтобы как-то развеяться, решил выйти на улицу, пока поезд стоит на станции. Там уже стоял Вася и читал таблички на белорусском языке. К нам подошел старичок с тележкой и спросил, не хотим ли попить пива. Вася решил купить пару бутылок, но у старика не нашлось сдачи. Он предложил забрать оставшиеся четыре бутылки. Четыре бутылки было слишком много для одного Васи, вот тогда он и обратился ко мне с просьбой составить компанию. Старик, со своей тележкой на скрипучих колёсах, был так рад удачной сделке, что заковылял по платформе чуть ли не вприпрыжку.

Ну, а мы с Васей полночи простояли в тамбуре поезда. Пили пиво, разговаривали о море, путешествиях и дальних странах. Холодное пиво утоляло жажду в душном вагоне, как летний морской бриз на побережье Корсики. Запах хмеля медленно погружал нас в туман воспоминаний и фантазий, с каждым глотком становясь всё ярче. Лёгкая горечь белорусского напитка была приятной и манящей. Она, как пузырёк из сказки про Алису, тихонько кричала: «Выпей меня!». После приезда в Калининград я познакомился с друзьями Васи. Они тоже были моряками. Весь оставшийся отпуск мы гуляли, ездили купаться на Балтийское море и просто развлекались.

От общения с этими ребятами я так загорелся желанием отправиться на учебу в Калининград на моряка, что даже ходил в морскую школу. Верхом моей решимости было посещение кадетского корпуса и попытка попасть в команду на легендарный фрегат «Крузенштерн». Тот самый парусник, что совершил кругосветку.

Но диалог с секретарем в приемной комиссии как-то сразу не задался.

— Ты откуда такой приехал?

— Я с Урала, — сказал я, улыбаясь во весь рот.

— Ну, так чего ты к нам приехал? У вас там что, своего морского училища нет, что ли? — сказала женщина в чёрном пиджаке на два размера больше, не поднимая глаз от стопки документов на столе.

— Понимаете, я с Ура-ла приехал… Город Зла-то-уст, — повторил я, стараясь чётко выговаривать каждое слово.

— Я не тупая, с первого раза поняла и услышала. Езжай к себе и там поступай, — сказала женщина тем же равнодушным голосом и с грохотом переложила стопку бумаги с одного стола на другой.

Тогда я набрался смелости и показал ей на карте, расположенной на стене, где находится Златоуст. Видимо, это было моей самой большой ошибкой.

Комсомолка несколько секунд таращилась на карту, понимая оплошность в географии, и морщила лоб. После этого разговор сошел на нет, и мне пришлось уйти. Так моя карьера моряка закончилась и не начавшись.

На мое предложение встретиться в Москве Вася ответил радостно.

— Конечно, приезжай, звони!

— Удивительно, ты уже и женат, и не моряк вовсе, да и живешь не в Калининграде, а в Москве, — сказал я, глядя на храм вдалеке.

— Чему удивляться, я всегда понимал, что всю жизнь моряком не буду работать. Семья, дети — на это нужно время. Не так, чтобы по полгода их видеть, а потом в рейс уходить, — сказал Вася серьезным тоном делового москвича.

— А помнишь, как ты на меня обиделся, когда я той девушке-экскурсоводу соврал, что ты американец, а я твой переводчик, чтобы познакомиться с ней? — спросил я.

— Нет, не помню, — сказал Вася и почесал бороду.

— Ты так на меня тогда смотрел, будто я ей жениться обещал и обманул, — сказал я и засмеялся.

— Наивный был, — засмеялся Вася.

— Знаешь, вот слушаю тебя, и прям два разных человека. Хотя внешне совсем не изменился, — сказал я и поправил браслет на руке.

— Это тебе так кажется, что ты и я не изменились. Время понемногу всех исправляет. А большой город уж и подавно правит, — сказал Вася и посмотрел на мой браслет. — Что это у тебя?

— Это подарок одной девушки в дорогу на удачу, — сказал я и посмотрел на кулон с изображением дома на красном плетеном шнурке.

— Такое ощущение, что она тебя специально от других девушек заговорила, — сказал Вася, усмехнувшись.

— Что, серьезно? Так кажется?

— Ну, сам посуди, он же не зря красный, с кулоном в виде дома — явный намек.

— Ты знаешь, девушка, что подарила кулон, она чем-то похожа на твою жену, я видел её фото в интернете. Кстати, как ты решился жениться, ты, вечный странник? Я, если честно, обалдел, когда узнал.

— Да что тут странного. Я понял, что это мой человек, а раз понял — чего тянуть.

— Вот так просто?! — удивился я.

— А зачем усложнять? — теперь удивился Вася и посмотрел внимательно на меня. Только сейчас я заметил, как он похудел с нашей прошлой встречи, и пропал задорный огонёк в глазах.

— И вправду, незачем, — промычал я. — Но иногда ведь так хочется, чтобы было, как в кино! — вдруг, сам не ожидая от себя, выпалил я.

— В кино все красиво и безоблачно, а это жизнь, и здесь нужно крутиться. Иначе тебя опередят или жизнь подвинет, — сказал Вася, глядя на реку.

— Да я же не про бизнес говорю, я про отношения.

— Послушай, я уже третий год в браке. А до этого мы еще встречались. Она занимается рекламой, я — изготовлением мебели. Мы идем вместе, в команде. И это больше, чем романтика, это доверие и взаимопонимание. Это же Москва, здесь по-другому нельзя. И она вместе со мной, бок о бок. Тяжело, трудно, непонятно, но мы советуемся, движемся, а ты — романтика, — сказал Вася резко и отошел от перил. — Твой человек — это не секс и разговоры под луной, это что-то большее. И у нас уже другая романтика, хотя, если честно, я бы хотел вот так, как ты, махнуть куда-нибудь к морю. Хочется обнулиться и наполниться сил, устал я, — сказал Вася, и в его глазах мелькнул знакомый огонёк авантюриста.

— Так в чем же дело? — спросил я и подмигнул. — Айда, со мной!

— Нельзя, нужно дожимать, поставить все на рельсы, а дальше само пойдет…

Куда же делся тот жизнерадостный повеса, что прыгал в холодное осеннее море Балтики на радость публике на пляже?!

— Слушай, мне тут нужно по одному делу отъехать, тестя встретить, — сказал Вася, глядя в экран мобильного телефона. — Давай вечером увидимся. Я тебя на вокзал приеду проводить. Хорошо?

— Нет проблем, — ответил я, и мы пожали руки на прощанье.

Еще в Томске я, помимо встречи с Васей-моряком, нацелился на посещение Дарвиновского музея. С учетом, что яхта не пойдет через Галапагосские острова, где я так мечтал покататься на гигантских черепахах, музей станет неплохой заменой.

— Добрый день, — сказал я женщине в кабинке кассира.

— Добрый день, взрослый билет — триста рублей.

— Вы знаете, тут такое дело, — мялся я, оглядываясь по сторонам. — Я рыжий.

Женщина пристально посмотрела на меня в окошко, спустив на нос очки. За моей спиной послышался шёпот посетителей в очереди. Бабушка с внуком нахмурила брови, старичок с тросточкой сделал шаг в сторону.

Я повернулся вполоборота и принялся объяснять:

— У нас сегодня бесплатный вход!

Женщина в панаме с фотоаппаратом приоткрыла от удивления рот.

— То есть, у меня, я же рыжий, — улыбнувшись во весь рот, сказал я и показал на маленькое объявление в углу кассы.

— Проходите, вам сегодня повезло, — крикнула кассирша и протянула билет.

Вся очередь провожала меня, открыв от удивления рты.

Когда удачным образом ты оказываешься в нужном месте в нужное время, это сравнимо с маленьким чудом вселенского размаха. Ведь это чудо ждало именно тебя, в этом и есть магия совпадений. Я взял билет и чуть ли не вприпрыжку отправился осматривать экспозиции.

После двух часов в холодном музее в обществе чучел львов, тигров и моржей мне захотелось к людям и на солнышко. Выйдя из музея, я снова сориентировался по телефонному навигатору. Оказалось, что я нахожусь в двух кварталах от МГУ. Когда-то давно я видел это здание в фильме «Курьер», и вот теперь увидеть его вживую было настоящей удачей.

Прохаживаясь мимо величественных зданий, всматриваясь в открытые окна аудиторий, я подумал: интересно, сидит сейчас кто-нибудь на занятиях или у всех каникулы? Вот бы когда-нибудь туда забраться. Солнце медленно заходило за горизонт, и в этом вечернем свете тени на асфальте рядом с домами, будто бы сказочные лесные эльфы, начинали плясать свои чудные танцы. Побродив еще немного, я решил отправиться в противоположную от МГУ сторону, интуитивно ощущая, что там есть что-то интересное. Дорога к новым горизонтам лежала через парк.

Там я встретил группу лонгбордистов с досками. Интересно, что командовал ими парень лет пятнадцати, в бейсболке и рваных джинсах. Майку тренер, видимо, принципиально не надевал, демонстрируя шрамы и ушибы как боевые награды. Мускулистый, весь в татуировках. Его локти и колени были защищены специальными металлическими накладками, отчего парень был похож на средневекового викинга, только вместо топора — здоровенная доска в руках.

— Так, все встали на доску и попробовали балансировать вправо, теперь влево, — сказал тренер и прошелся между участниками заезда.

Ученики в возрасте от пятнадцати до пятидесяти дружно запрыгнули на доски и принялись балансировать, размахивая руками и ногами.

Вы знаете, у меня в детстве, как и у многих, был скейт, но вот учителей не было. И все хитрости его управления я постигал сам, как и мои дворовые друзья. А тут мастер-класс по лонгборду в 15 лет!

Знаете, в этот момент у меня в сознании что-то сдвинулось. Это что-то сдвинулось в первый раз, когда по дороге к парку мимо меня пролетел мужик на моноколесе, с собакой. Теперь же, после лонгборда, оно провернулось в полный оборот.

— Будущее наступило, — с улыбкой прошептал я, садясь в вагон метро.

Мы встретились с Васей на железнодорожном вокзале, откуда уходила электричка в аэропорт.

— Ну что, как тесть? — спросил я.

— Да нормально, день встреч получился, — улыбнулся Вася. — Слушай, я тут пиво взял, будешь? — он протянул мне банку с напитком.

— Ты знаешь, Вася, тут такое дело, бросил я, в общем.

— И давно? — удивился мой собеседник.

— Да уж три года как.

— А чего так?

— Да, как сказать, понял, что хватит с меня, да и истории в последнее время приключались нехорошие, — замялся немного я. — Вот особенно после последней.

— Слушай, не томи уже, рассказывай, — сказал Вася и сел на скамейку.

— Да чего тут рассказывать, вляпался я как-то в историю, один против восьмерых, — сказал я, пытаясь припомнить все детали той злополучной потасовки.

— Хотя история довольно забавная… Я бы даже сказал — киношная. Я назвал её «Ирландский паб, улица, фонарь и игрушечный меч».

— Фонарь и паб — это я понимаю, как связать, а игрушечный меч тут причём? — спросил Вася, отхлёбывая из банки пиво.

— Он-то как раз очень причём… — загадочно сказал я, повернулся к Васе вполоборота и начал свой рассказ.

— В то время я ещё работал в МЧС. Вечер пятницы не предвещал ничего интересного. Рабочий день медленно катился к своему завершению, а кипа бумаг на моем столе не становилась меньше. Отчеты, листы согласования — голова шла кругом. И вдруг раздался телефонный звонок. Звонил Саня, мой напарник по старой работе в вертолётной компании.

— Приходи к нам в гости, у нас в офисе сегодня будут шашлыки по случаю грандиозного субботника. Шеф проспонсировал. Шашлыки, весёлая компания, в общем, все, как ты любишь. Девчонки будут очень рады тебя видеть.

Оставшееся рабочее время я провел томясь и считая минуты. Я залетел на второй этаж моей прежней работы, как на американских горках, и пробежался по кабинетам. Приветственные восклицания прокатились по этажу.

— Где Олег? — спросил я у Ани, застигнутой мною врасплох в офисной столовой.

— Внизу, во дворе, шашлыки жарит.

— Отлично, что же, пока все заняты, пойду, помогу.

— Пойди, помоги, — оторвавшись от мытья пола, сказала Аня.

Олег тем временем не только занимался приготовлением мяса, но и, собрав вокруг себя достойнейшую публику в лице Сани и Витали, погрузился в воспоминания о перегоне автомобиля из Владивостока в Томск. Красноречию Олега помогала бутылка водки, надежно спрятанная за кастрюлей с шашлыком.

Обменявшись приветствиями, мы выпили по старой традиции за встречу. Потом был тост за Владивосток, и то ли тостов было много, то ли слушателей, но водка быстро кончилась, раззадорив нас и безвозвратно покинув. Хотелось продолжения, но, по информации, полученной от Олега, все горячительные припасы находятся под пристальным присмотром Ани.

Нужно было сходить на переговоры и выудить пузырь, а то холодать стало, а шашлык еще не готов. Меня назначили добровольцем для столь важных переговоров. Поднявшись на второй этаж и найдя Аню в том же положении, в каком я ее и покинул, то есть с тряпкой на полу, я получил непоколебимое:

— НЕТ!

Заключив про себя, что переговоры зашли в тупик и нужно капитулировать, я вернулся несолоно хлебавши к сотоварищам. Увидев мое нерадостное лицо, Олег махнул рукой и с фразой: «Тебя только за водкой посылать!» — продолжил жарить шашлык.

Воспользовавшись создавшейся паузой, меня отозвал в сторону Саня.

— Слушай, тут после восьмимартовского праздника, кажется, твой меч и шарф остались, пойдем, глянешь.

И действительно, с верхней полки шкафа с одеждой Саня достал мой зеленый шарф и пластмассовый римский гладиус. Чтобы опять не забыть вещи, я убрал все добро в сумку.

Через час все, наконец, было готово. Полы домыты, шашлык пожарен. Все сели за стол.

Только Олег остался на боевом посту, жарить вторую партию мяса. Ну, а мы, сев за общий стол, принялись обсуждать разные темы и поглощать фантастически вкусно приготовленное мясо. К слову сказать, Олег умеет готовить именно фантастический шашлык. На этом маленькая пауза.

Проведя небольшие исследования со своим организмом, я вывел некую формулу хорошего застолья для себя. За вечер мне нужно выпить не больше пяти рюмок водки, и тогда все пройдет без последствий. Так вот, для сведений счетной комиссии, внизу, слушая истории Олега, я выпил две рюмки. Когда за общим столом подошла очередь пятой, финальной рюмки, я поинтересовался у Ани: какие планы на вечер?

Леонид, ее молодой человек, сидевший рядом, сказал, что они едут домой. Завтра суббота, так что они будут дрыхнуть.

И тут прозвучало волшебное слово, которое в корне изменило ход вечера. Это слово, как надпись «Финиш» для гонщика болида или как огни родного аэродрома для бомбардировщика после выполнения задания, расслабляет тело и ставит все жизненные процессы на автопилот.

А давайте «накидаемся»!? Не помню уже, кто предложил — то ли я, то ли Аня, — но после непродолжительных размышлений, планов на вечер никаких, завтра суббота. А почему бы и нет!

И тут началось: тост шел за тостом, пили за друзей, за любовь с левой руки, за коллектив, а когда пришел Олег со второй партией жареного мяса, выпили еще и за ВДВ. В общем, план «накидасса» двигался быстрее, чем немцы до Парижа.

И тут в разгаре пламенных речей, когда остались самые верные плану «Н», прозвучала следующая поворотная фраза: «А поедемте в клуб!»

Замечу, состояние «накидасса» само по себе крайне опасно, так как тормоза спущены до самого асфальта. А во взаимодействии с предложением «А поедемте в клуб» оно как бы получает впрыск адреналина и переходит в режим «форсажа»! Дикого форсирования событий! Так оно и произошло.

События форсировались с неимоверной скоростью. Я не помнил, как мы доехали, как зашли в клуб. Но когда сознание включилось, оказалось, что в клуб мы не поехали, а поехали в «Ирландский паб».

Каким-то образом в переполненном баре нашли сидячие места. Дальше сознание то включалось, то отключалось. Мне являлись люди с разукрашенными лицами, ведьмы, мумии, вурдалаки. Одни упыри сменяли других. Чтобы понять это состояние, представь, если бы ты выпил пилюлю Морфеуса из фильма «Матрица» и увидел все вокруг в его истинных красках.

Помню, как болтал за барной стойкой о жизни с Люцифером, мы пришли к мнению, что пиво в пабе — дрянь. Я смутно помню, как очутился на улице. Яркий свет уличных фонарей ослепил меня. Затем какие-то незнакомые лица, улицы, отражение луны в грязных лужах…

Утро… 6 утра… Болит желудок… Болит рука…

Открываю глаза, я дома. Рядом на кровати телефон и маленький пластмассовый меч. Любопытно.

Беру в руку телефон, смотрю на дисплей, телефон сел. Вспоминаю, что вчера купил себе новый, начинаю искать в коридоре, нашел, только нет задней крышки, и он тоже с зарядкой на нуле. Проверяю карманы, нет зарплатной кредитки. Погуляли…

Быстро ищу зарядник, вставляю в розетку, лезу в интернет на компьютере, ищу телефон банка. Звоню оператору, блокирую карту. Подвожу итоги вечера: нет карточки, нет задней крышки от нового телефона, но есть пластмассовый меч.

Верчу его в руке — откуда же ты взялся, и где моя карточка? Решение логической задачи не заставило себя долго ждать, телефон звонко запиликал, получив смс.

Текст смс такой: «С возвращением в реальный мир, непобедимый герой арены с игрушечным мечом». Отправитель — Маша Москва. Я еще раз перечитал смс-сообщение. Что за ерунда? И тут меня осенило, память начинала возвращаться: я вчера после паба кому-то звонил. Нужно проверить список контактов.

Оказалось, я звонил многим, причем, разговоры длились, судя по отчету, совсем недолго. Пару минут, не больше. А вот с Машей, с моим хорошим другом из Москвы, мы проговорили около десяти минут, если верить телефонному отчету.

Я посмотрел на часы — 6.20. Надеясь, что Маша уже не спит, я набрал ее номер.

Телефон долго не брали, но когда Маша ответила, первое, что я услышал, был смех и вопрос: «С тобой все в порядке?»

— А почему со мной должно быть что-то не в порядке? Ах да, карточку вот зарплатную посеял, а так все хорошо, — ответил я. — Слушай, я твоего смс не понял. Какой герой, и причем тут игрушечный меч?

— А ты что, ничего не помнишь? — спросила Маша.

— Нет, — ответил я. — Помню, в баре был, потом по улице шел. Я, кажется, тебе вчера звонил?

— Конечно, звонил, ты вчера такое мне рассказал, я чуть со смеху и ужаса не умерла.

И тут Маша принялась рассказывать в цветах и красках, что же вчера со мной приключилось на самом деле.

— Так, уже становится интересно, — сказал Вася, делая очередной глоток напитка. — Ты что же, так напился, что ничего не помнил, где был и что делал?

— Да, Вася, именно так, так что дальнейший рассказ буду вести от своего имени, но со слов «телефонного очевидца Маши».

Итак, помнишь, я рассказывал, что вышел из паба, потом шел по улице и очутился дома. Оказывается, на самом деле все было не совсем так. Режим «накидался» сделал свое грязное дело и перебросил меня сразу в утро, а ночка-то прошла куда интересней.

Выйдя из паба, я намеревался найти своего друга Кирилла, он вел праздничную программу в кафе по соседству. Но дикие вопли толпы, стоящей на входе в паб, остановили меня.

Ярко накрашенная девушка яростно кричала. Толпа парней вокруг нее накинулась на меня, толкала в плечи и грозилась морально и физически покалечить. Я с недоумением смотрел на них, пытаясь прояснить столь яростное рвение меня уничтожить. Выслушав невероятное количество оскорблений в свой адрес и выдержав десятки провокационных тычков в грудь с подачей «ты че, охренел?!» — я все-таки дождался ответа на вопрос, в чем меня обвиняют.

Оказывается, по показаниям милой дико орущей дамы, я ухватил ее за мягкое место, когда выходил из паба, а агрессивные молодчики заступились за честь дамы.

В состоянии «накидался» я, видимо, становлюсь очень рассудительным и бесстрашным. Потому как, вместо драки или бегства, я сделал следующее. Вежливо, я бы даже сказал, очень вежливо и учтиво я попросил дать мне оправдательное слово.

— Сударыня, — сказал я. — Да, вы не ослышались, сударыня, если я какими-то своими действиями или словами причинил вам неприятности, чего я, к сожалению, не помню, прошу принять мои глубочайшие извинения, — я кивнул, после чего сделал театральный реверанс.

Толпа несколько секунд пребывала в молчании, после чего снова взорвалась возмущением, требуя моей крови и линчевания. Вытянув шеи и брызжа слюной, молодчики походили на самцов горилл в брачный период. Больше других вопила оскорблённая сударыня.

Поняв, что диалога не получится, и вот-вот разразится трагедия с возможным летальным исходом, я спросил:

— Господа, вы ведь все равно будете меня сейчас бить, так дайте же мне минуту.

Говорил я спокойно, а у самого внутри все дрожало от волнения. Племя каннибалов, понимая, что деваться мне некуда, снисходительно приняло мое пожелание с криками.

— Давай, давай, сейчас мы тебя ушатаем!

Я медленно отошел на три шага назад, медленно снял пальто, аккуратно свернул его и положил на сумку, затем также медленно начал расстегивать и снимать рубашку.

— Э, ты нахрена раздеваешься?! — завопила толпа. — Ты чё рубашку-то снимаешь, урод?!

На что последовал незамедлительный ответ с моей стороны:

— Я не хочу запачкать свою новую итальянскую рубашку вашей кровью…

И вот в таком виде, с голым торсом, я отошел на середину пешеходной дорожки ведущей к пабу.

— Господа, если вы будете драться со мной по одному, то даю слово, я даже не заявлю на вас в полицию.

— Нет! — кричала толпа. — Мы тебя, мудака, сейчас уроем! — и медленно, с опаской, начала приближаться ко мне.

— Стоять! — сказал я, выставив вперед правую руку. — Вижу, честного поединка у нас не получится. Тогда придется применить это. Настало время икс, время появления в нашем уличном спектакле козырного туза из рукава.

Пристально смотря на приближающихся крикунов, я подошел к своему лежащему на газоне портфелю и вытащил за рукоятку меч. Взмахнув им в воздухе, я быстро отскочил в сторону.

Нападающие, явно неожидавшие такого маневра, остолбенели. Перед ними стоял человек под каплями осеннего дождя, по пояс голый, с мечом в руке и с лицом гладиатора, идущего на смерть.

Как актер в греческом театре, почувствовав, что первый акт удался, я усилил его кровожадной репликой.

— Первому, кто сунется, я отрублю голову, остальным буду рубить ноги и руки!

Медленно пятясь назад по аллее, я крепко сжимал меч и кулак, все тело было напряжено, как струна. Свет фонарей, как свет факелов на арене Колизея, освещал мой голый торс. Я так сильно сжал зубы и сдвинул брови, что лицо превратилось в камень с застывшей на нем злобной улыбкой.

«Только бы не зашли со спины», — эта мысль барабанила вместе с биением сердца.

В начале пути от паба нападавших было то ли шесть, то ли восемь (это по рассказам Маши), по мере моего медленного отступления вглубь аллеи их становилось все меньше и меньше. Четыре, три, два, один. Они уходили со словами: «Пойдемте, он сумасшедший, отморозок какой-то».

Я же старался играть роль до конца, пока аллея не кончилась, а из преследователей остался только один человек. С ним мы и вступили в примирительный диалог.

— Слышь, парень, хорош, мы тебя не тронем. Все поняли, что ты псих, пойдем, оденешься.

Я засунул меч за спину в джинсы, чтобы мой фокус не раскрылся, и подошел к парламентеру.

— Смотри, если ты меня обманул, — сказал я и пристально посмотрел переговорщику в глаза.

— Нет! Нет! — замахал руками тот. — Всё, мир!

Мы вернулись к пабу, парламентёр помог мне одеться. Я накинул рубашку поверх меча, старался все делать равнодушно, не торопясь, а сердце тем временем продолжало бешено барабанить в груди.

Датчик адреналина зашкаливал по всем показателям. Руки тряслись, ноги тоже, но внешне казалось, что я — сама невозмутимость. Я попытался застегнуть пуговицу на рубашке, но пальцы предательски не слушались, решил идти нараспашку. На меня накинули пальто, дали в руку сумку, и со словами: «Давай, парень, иди домой», мы распрощались с ночными зрителями.

Чувствуя, что победил, я, не удержавшись от эпической фразы, обернулся и, выставив вперед правую руку с вытянутым указательным пальцем, сказал:

— До встречи в Вальхалле!

Толпа вытаращила на меня глаза.

Я обернулся и пошел как можно медленнее, стараясь не побежать, нужно отыграть безумство до конца. Как только я завернул за угол, рванул, что есть мочи, по закоулкам.

Что было дальше, я не знаю, но утром следующего дня после восстановления картины происшедшего, я отправился в злополучный паб. Надежды мало, но я все-таки понадеялся на удачу, и что ты думаешь — мне повезло! Бармен отдал мне мою карточку.

На всякий случай прошелся ночным маршрутом в поисках задней крышки от телефона, но, не найдя, не сильно расстроился. Благо, всё хорошо закончилось.

Тот вечер заставил меня серьёзно задуматься, как я живу. Стоят ли эти попойки потери здоровья? Вот тогда я стал изучать вопрос, как это дело прекратить. Мне в руки попалась книга Алана Карра «Как бросить пить». Дочитав её до конца, я больше рюмку в рот не беру, да и не тянет. Такие вот дела, — сказал я и посмотрел на часы.

— И ты из-за этого пить бросил? — Вася удивленно посмотрел на меня. — Да я бы после таких приключений, наоборот бы, приударил. Это же классная история.

— Не скажи, все могло по-другому обернуться, их же больше было, и все пьяные, — ответил я.

— Да ладно тебе, забоялись бы они, вон как ты их лихо на понт взял. И как догадался только, — засмеялся Вася.

— Видимо, в этом состоянии инстинкт самосохранения сработал, — сказал я.

Тем временем Вася допил пиво и выбросил банку в урну.

— Ну, раз не пьешь, ты не против, я твою банку тоже выпью? — спросил Вася, повернувшись ко мне вполоборота.

— Да, конечно, пей.

— А я, ты знаешь, тоже нечасто, вот тебя встретил, повод есть, а так, все время на работе. Если честно, забыл, когда вот так посидеть, поговорить можно было. Всё дела, дела какие-то, — Вася многозначительно посмотрел в небо, будто искал там ответ. Затем он снова отхлебнул из банки и глубоко вздохнул.

— Да нет проблем. Я же не осуждаю, ты пойми, что это моя история. Мне вот хватит, достаточно. Это же не значит, что я хороший, а ты плохой, — я улыбнулся и посмотрел в сторону железнодорожных путей.

Диспетчер объявила по громкой связи о прибытии электропоезда.

— Вот и мой поезд уже скоро, — сказал я, решив нарушить неловкое молчание.

Так обычно делают, когда хотят сменить тему. Говорят что-то вроде: «смеркалось», или «чудный вечер». В надежде, что собеседник поймет и поддержит эту нить разговора, позволив увести его в сторону.

Вася допил вторую банку напитка и смял банку. Затем повернулся к урне и бросил ее туда. Его взгляд остановился на асфальте рядом с урной. Вася нагнулся и поднял что-то с асфальта.

— Смотри, — сказал Вася и протянул мне серебряный крестик. — Кто-то, видимо, обронил.

— Да, неожиданная находка, — сказал я.

— Возьми себе на память. Тебе он в дороге больше пригодится, — сказал Вася и отдал мне крестик.

Я хотел отказаться, но крестик — это не пиво, и я принял подарок.

— Спасибо, Вася, неожиданно, конечно.

Затем пожал руку Васе и положил крестик в отсек кошелька.

Мне показалось, что это хороший знак для моего путешествия. Высшие силы будут мне помогать и сопровождать.

Пока мы говорили, к вокзалу прибыл мой поезд.

— Ну что же, Вася, пора прощаться. Спасибо, что встретил. Спасибо, что проводил. Мне очень приятно и радостно. Ведь именно ты заразил меня морской романтикой, точнее сказать, пробудил ее ото сна.

— Да ладно, чего там, — сказал Вася смущенно. — Рад встрече, приезжай к нам жить, мне кажется, тебе здесь понравится. Ну и пиши, как вернешься. Интересно, как там у тебя все сложится.

Мы пожали руки и обнялись на прощанье.

Я зашел в электричку, двери вагона закрылись, и поезд тронулся, оставляя в темноте вокзал.

Вася махал мне на прощанье, пока совсем не скрылся из виду.

Я еще какое-то время стоял в тамбуре, прежде чем отправиться искать свободное место в вагоне. Я, как мог, старался отсрочить момент расставания с привычным.

Не знаю, как объяснить. Быть может, подойдет сравнение: как если стоять на высокой-высокой снежной горке, чтобы скатиться, но в последний момент передумать и пытаться ухватиться за лёд. Всё, момент упущен, водоворот событий уже не остановить! Но ты цепляешься из последних сил. Внутренний голос тоненьким голоском шепчет… Но в стуке колёс по рельсам я не мог разобрать его слов. Ехать или не ехать?..

В моих воспоминаниях вдруг всплыл разговор с коллегой по работе месяц назад. Мы ехали на её автомобиле домой, и я неожиданно для себя спросил.

— Елена Павловна, а сколько стоит ваша машина?

— Триста пятьдесят тысяч, а тебе зачем? — спросила она удивлённо.

— Да я вот думаю, может, зря я на Карибы собрался. Может, как все, купить машину да ездить на работу, домой, девчонок возить… — спросил я, глядя на неё.

— Ты что! Это же твоя мечта, машину всегда успеешь купить, а у каждой мечты есть свой срок, — сказала Елена Павловна, ловко выворачивая руль. — Сам посуди, ну что ты купишь на двести или двести пятьдесят тысяч? Так, средненькую «тойоту» б/у, а тут — воспоминания на всю жизнь! МЕЧТА сбудется!

Вся жизнь проносилась у меня перед глазами в бликах на стёклах вагона. Я чётко ощутил, что вот он — переломный момент моей жизни.

Зачем нужны эти переломные моменты? Я думаю, чтобы мы как можно больше ценили жизнь. Радовались мелочам. Не обижались из-за пустяков. Дружили изо всех сил, доверяя друзьям самое сокровенное. Обнимали не руками, а душой.

Вася был как проводник Харон в другой мир, только вместо монет он дал мне серебряный крестик. Я зашел в вагон, сел и закрыл глаза.