33 – несчастье? Карибский кризис

Павел Опанасенко

Книга «33 – несчастье? Карибский кризис» – это дорожный роман с философскими размышлениями о жизни и смерти через призму встречаемых на пути людей и событий. Кризис среднего возраста и детская мечта толкают героя романа отправиться в смертельно опасное путешествие на парусной яхте через Карибское море, от Панамы до Мексики.На полках магазинов есть сотни книг о путешествиях, прочитав которые вам захочется отправиться в дорогу. После прочтения этого романа вы останетесь дома. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 2. За полгода до

Парикмахерская в глубине двора, на первом этаже. Если не знать, что она здесь есть, никогда бы не заметил. Захожу внутрь, чувствую легкое волнение, как перед экзаменом.

— Здравствуйте! — меня приветствует на входе администратор, девушка среднего роста с широкой улыбкой и пышными рыжими волосами.

— Проходите! Вы на стрижку? — спрашивает рыжеволосая.

— Нет, я… — немного мнусь у двери, но всё же решаюсь ответить. — Я к Маше…

— А, все понятно. Вы по записи? — спрашивает девушка и переводит взгляд на монитор компьютера.

— Да, мне назначено на 19.00… — говорю я, начиная нервничать. Как будто пришёл за чем-то незаконным. Я уже готов был выйти обратно на улицу, как вдруг из двери за стойкой регистрации показалась девушка лет тридцати, не больше. Она появилась так стремительно, что мне почудилось, что она все это время была здесь. Мистика, да и только.

Девушка приятной внешности, с темными волосами, собранными в хвост, в черной водолазке и джинсах. По виду и не скажешь, что она эзотерик или оккультист. У тех обычно амулеты на шее и свеча в рукаве.

Глаза — почему-то в память врезались именно они. В них было спокойствие и доброжелательность. Такие встречаешь на картинах раннего Ренессанса, где блаженная Дева Мария смотрит на новорождённого младенца Христа.

— Маша, к тебе клиент, — показывая на меня рукой, сказала девушка-администратор.

— Отлично, вы Павел? — спросила Маша, улыбнувшись.

— Да, это я… — отвечаю я, переминаясь с ноги на ногу.

— Проходите, не стесняйтесь, можете раздеться здесь, — будто чувствуя мой дискомфорт, сказала Маша и предложила плечики.

В новых местах я всегда стараюсь запомнить дорогу к выходу, видимо, это последствие увлечения шпионскими фильмами о Джеймсе Бонде. Пройдя по коридору мимо комнаты с зеркалами, мы оказываемся в маленьком помещении.

В центре комнаты стоит массивный массажный стол с коричневым кожаным покрытием и белыми ножками. Стол старый, но добротный, это вызывает доверие к специалисту. Слева и справа от него две тумбочки из дешёвого спрессованного дерева и клеёнки, почти такие были у нас в общаге. На одной из них — чёрные колонки, на другой — восковые свечи и иконы. Что-то вроде алтаря старообрядцев или красного угла в избе.

В комнате пахнет ароматическими палочками, смесь лаванды с кардамоном. На стене в центре висят несколько дипломов в деревянной рамке. Дипломы о повышении квалификации и обучении массажу и «Рейки». Я даже сразу не понял, как читать правильно — реки или рейки. Незнакомый мне термин не вписывался в картину привычного массажного салона.

Комнатка, совсем крохотная и узкая, с серыми стенами и тусклой лампочкой на потолке. Слева от двери стоит обычный офисный стул с потёртой обшивкой и металлическая вешалка с обшарпанными ножками. Но здесь по-своему уютно.

— Присаживайтесь, рассказывайте, что у Вас, — говорит Маша, вновь улыбаясь блаженной улыбкой Девы Марии.

Опустившись на стул, я несколько секунд сижу молча, собираюсь с мыслями.

— Не знаю, с чего начать, понимаете, я недавно устроился на новую работу, и она мне нравится, — наконец начал я, переминая в руках бумажку с адресом салона, но затем осёкся и замолчал.

— Хорошо, продолжайте, ведь вы уже пришли, вам нечего бояться, — сказала Маша. — Вы не против, я зажгу свечу и ароматическую палочку, это поможет вам расслабиться, — спросила она, подойдя к тумбочке с иконами.

— Да, конечно, я не против. Понимаете, проблема в том, что мои близкие хотят, чтобы я вернулся в армию. Там сейчас хорошо платят, и есть возможность обеспечить себя на пенсии. Стабильность и всё такое, — сказал я и снова замолчал.

— Вам сколько лет, Павел? — спросила Маша, дослушав мой сумбурный рассказ.

— Тридцать два года. Понимаю, к чему вы клоните, такой большой, а все обращаю внимание на чужое мнение. Пора бы быть самостоятельнее и брать ответственность за свою жизнь самому, — я встал со своего места, с готовностью уйти.

— Нет, я не об этом, продолжайте, — сказала Маша тихим голосом, зажигая свечи рядом с иконами.

Я опять сел и попытался собраться с мыслями. Понять, что меня действительно беспокоит, и зачем я сюда пришел.

Мы оба несколько минут молчали.

— Новая работа мне нравится, в ней есть все, чего я давно хотел. Занятия по истории, рисованию, даже лепка из глины, представляете. А самое главное — это работа с детьми, на любой другой мне пришлось бы ещё пять лет для этого переучиваться. А тут это возможно и на основе своих знаний, главное — желание. Но меня беспокоит будущее, вдруг я ошибаюсь, — я вновь замолчал, а потом добавил. — Вдруг они правы, а я нет.

— Они правы, а вы нет? — уточнила Маша.

— Да, — я уставился на нее, будто услышал эти слова впервые.

— Вы боитесь умереть в бедности? — Маша посмотрела мне прямо в глаза и немного придвинулась.

— Примерно так, — ответил я, в голове все перемешалось, ладони заледенели, а по спине пробежал липкими лапками холодок страха. Я сам испугался своих слов, как будто сейчас от них я и умру.

— С этим понятно, есть еще что-то, что беспокоит уже давно? — спросила Маша.

— Еще, — я опять замялся.

Комната в свете мерцающих свечей и запаха благовоний вновь погрузилась в тишину.

— Не думайте, говорите первое, что идет в голову, — сказала Маша тихим, но настойчивым голосом.

— Есть такое. Есть девушка. Она мне очень нравится, мы несколько раз виделись. У меня до этого были долгие отношения на расстоянии, если это можно так назвать. Но там было всё трудно и неопределённо. В общем, девушка. Ух, что-то я совсем запутался, — сказал я и посмотрел на уже порядком искомканную бумажку с адресом в моей руке. От волнения я так сильно её мутузил, что слова стёрлись, и теперь их было не прочитать.

Я посмотрел на Машу, она кивнула, давая понять, чтобы я продолжал.

— Но есть одно «но», — сказал я и снова помолчал. — Есть ещё одна девушка. Я не знаю, как быть. В общем, я запутался. Простите, что говорю сумбурно, но уж как есть.

— Это все, что Вас беспокоит? — спросила Маша.

Меня будто прорвало, как будто я долгое время был хранителем кучи секретов, и вот теперь о них можно было рассказать.

— Нет! Есть еще кое-что, — сказал я, потирая руки и глядя в пол. — У меня есть мечта, о которой я мало кому говорю. Я хочу отправиться в путешествие, и я сомневаюсь. Вдруг это всего лишь моя фантазия. Все перемешалось в голове. Армия, девушки, путешествие. Я не понимаю, что выбрать и куда двигаться. Разум говорит одно, а сердце кричит другое. Это напряжение сводит меня с ума, понимаете? — я посмотрел на Машу в надежде, что всё, что тут наговорил, она поняла правильно.

— Я вас услышала. Снимайте обувь и кофту, ложитесь на кушетку, — сказала Маша, приглушая свет лампочки регулятором на стене.

— Зачем? — удивленно спросил я. Я ожидал расспросов, советов или, на худой конец, упаковки глицина на ночь, но не этого.

— Не бойтесь, я всего лишь проведу диагностику вашего состояния тела, — сказала Маша, растирая руки.

— Диагностику? — переспросил я, снимая ботинок.

— Ложитесь, это не больно, — ее голос будто ввел меня в состояние гипноза.

Маша зажгла новые благовония, кажется, это был мягкий запах жасмина. Включила релаксирующую музыку, и из колонок полились индийские напевы и ритмы барабанов.

Я лег на кушетку лицом вверх и закрыл глаза.

Маша, медленно двигая руками над моим телом, начала перемещаться по комнате. Я не видел её перемещений, только чувствовал мягкие прикосновения к руке, затем к голове. Мне казалось, что она парит надо мной — настолько быстро Маша перемещалась в пространстве комнаты. Вот она коснулась плеча, а вот колена. Разум пытался уловить, где она дотронется в следующий раз.

— Расслабьтесь, отпустите все мысли. Представьте чёрный квадрат, который вращается, как чёрная дыра, и утягивает всё в себя. Мысли, звуки, желания, — будто уловив мои мысли, сказала Маша.

Её голос растворился в запахе жасмина и звуке мелодий барабанов.

Иногда Маша замирала на месте и просто водила руками. Несмотря на то, что глаза были закрыты, я начал чувствовать, где она находится в пространстве комнаты. Я не видел, но чувствовал.

От массажа я переместился в состояние полудремы. Голову заполнил туман безмыслия, а тело растворилось и будто парило, как облако, над кушеткой.

— Ом… — звучало из колонок музыкального центра.

— Ом… — откликалось в моей голове.

Огромный чёрный квадрат парил вместе со мной и утягивал все мысли. А что если, и вот «А если?» уже исчезло в чёрной мгле пустоты.

«Что за музыка звучит? Нужно спросить после сеанса», — и эта мысль растворилась в чёрном квадрате, не успев появиться.

— Оммммм… — гудело в голове всё сильнее.

Я и не спал толком, но уже и не бодрствовал.

Мне стало спокойно и легко. Тревога ушла. Я продолжал парить над кушеткой, окутанный дымом.

— Оммм…

— Омммммм…

— И шва ясвааа Мудлахара, И шва яса мудлахара… Оммм…

Музыка медленно стала затихать… Совсем исчезла.

— Когда будете готовы открыть глаза, сделайте это. Затем можете сесть на кушетку, — будто из другого мира или параллельной вселенной прозвучал голос Маши.

Я с трудом смог оторвать себя от кушетки и сесть. Глаза были зажмурены от яркого света, я закрыл их ладонями.

— У тебя была травма плеча, есть зажимы в области лопаток, — не дожидаясь, пока я начну одеваться, сказала Маша. — Тело — это наш инструмент, о нём нужно заботиться и прислушиваться к его сигналам. Зажимы можно снять с помощью массажа и йоги. Несколько сеансов помогут, но для закрепления результата нужно пройти курс. В остальном все хорошо.

Я открыл глаза и осмотрелся по сторонам, показалось, что комната стала гораздо больше.

— По поводу работы. Ты уже был однажды на распутье и знаешь, к чему это в итоге привело. Сейчас снова повторный урок для закрепления. Прислушайся к себе и сделай правильный выбор. Выбор сердца, а не разума, — сказала Маша и потушила свечу на тумбочке. — С девушкой, думаю, в прошлой жизни Вы могли быть либо родственниками, либо очень близки. Наши души иногда встречаются в новом мире. Поэтому тебя к ней так тянет. Не зацикливайся на неудачах, в скором времени тебе выпадет возможность с ней поговорить. А дальше покажет время. Путешествие — оно тебя уже давно зовет. Тебе в этом году исполняется 33, это очень важный год для мужчины. Думаю, ты должен отправиться в странствие и пройти все испытания. Когда вернешься, ты поймёшь, с кем тебе быть. Расстояние и время всё расставит по своим местам. Если есть еще вопросы — задавай, — сказала Маша спокойным мягким голосом.

В голове была пустота и отрешенность, я мотнул головой, давая понять, что вопросов нет.

— Павел, мы все люди, и ничто человеческое нам не чуждо. Главное — это осознанность и ответственность. Принцип «не навреди» стоит в основе наших практик, — сказала Маша.

— А Вы давно в этом деле, если его можно так назвать? — спросил я.

— Несколько лет, — ответила Маша всё тем же мягким голосом. — Я, как и вы, искала ответы на многие вопросы, затем встретила своего наставника. Когда-то я была на вашем месте, такая же потерянная. В то время меня бросил муж одну с ребенком и без средств к существованию. В общем, обычная история. Вот только после этого кто-то уходит в религию, а кто-то спивается. Я же выбрала третий вариант.

— Но ведь это, наверно, трудно? — спросил я.

— Для меня — нет. У каждого в этой жизни, Павел, есть свой дар, хотите — назовите это талантом. У меня дар видеть людей. У вас — свой.

— Интересно, какой? — спросил я.

— Пока секрет, Павел, Вам предстоит это узнать самому, — улыбнувшись, сказала Маша.

После того, как она угадала, что у меня действительно была травма плеча, я ждал, что и про талант она скажет безошибочно. Но чуда не произошло.

— Павел, девушки, работа — это не главное. У каждого свой путь, главное — слушайте свое сердце. Ведь оно у Вас очень доброе, — сказала Маша и встала со стула.

Я понял, что разговор окончен.

Наконец, получив все ответы, я вышел на улицу. Посмотрел на часы, осознал, что прошло уже два часа. В свете фонарей медленно хлопьями шел снег.

Я смотрел, как снежинки медленно тают на рукавицах, и думал о будущем и о прошлом, о том, как момент «до» становится моментом «после».

Иногда мечты так недостижимы, что даже и пытаться не пробуешь. Где я, а где Карибы и яхта. Ерунда всё это, завтра ещё к 8.30 на работу. Медленно, но так настойчиво, мысли о вечном сменились бытовыми и обычными. Работа, ужин, деньги.

Ну, а мечты — они растаяли вместе со снежинками на рукавицах, или остались в мареве дыма от благовоний. Хотя, думаю, они растаяли у банкомата, когда я снимал последние пятьсот рублей, чтобы купить продукты. Вот она — моя реальность.