07'92

Павел Корнев, 2020

Год девяносто второй. Июль. На голове подживает свежий рубец, в карманах гуляет ветер. Есть друзья и работа, а ещё – проблемы. Да и как иначе, ведь пацан сказал – пацан сделал, а вход рубль, выход – два? Если уж хватило ума связаться не с теми людьми, придётся из кожи вон вылезти, лишь бы только не угодить за решётку или того хуже – в пластиковые пакеты. По частям. А ведь просто собирался немного подзаработать…

04 07 1992

утро-день

Под утро приснилась голая Зинка, в остальном ночь на вверенном объекте прошла без происшествий, так об этом по возвращении домой и отчитался. Отчитался, разумеется, только о работе, о сновидении умолчал; к рабочим моментам то никоим образом не относилось.

— Всё там запер? — спросил дядя Петя, забирая ключи.

— Всё, — кивнул я и побежал в душ, потом одеваться.

Рубашка и брюки не особо сочетались с кроссовками, но заморачиваться на этот счёт не стал. Если уж на то пошло, с моим свежим шрамом на башке только спортивный костюм нормально и смотрелся.

Плевать! Встречают по одёжке, провожают по уму. О внешности в поговорке ничего не говорится, а народная мудрость врать не станет. Как там — с лица воду не пить? То-то и оно, главное на экзамене не провалиться.

Ехать было минут сорок, но транспорт зачастую ходил просто непредсказуемо, поэтому вышел из дома с немалым запасом. В результате почти сразу подошёл нужный троллейбус, и на место я прибыл сильно загодя. Но зато походил, посмотрел абитуриентов. В основном те выглядели недавними выпускниками школ, хотя попадались и мои ровесники — то ли после срочной службы, то ли после рабфака. Юношей оказалось заметно больше девушек, но это и понятно: не в педагогический поступаю, и не на филологический.

Накатила нервозность, будто кроме как об оценке волноваться было больше не о чем, и непроизвольно я начал мысленно проговаривать припев недавно услышанной песенки:

— Капитан Каталкин…^[5]

Валет, пистолет, жилет, прочий бред…

Но успокоился понемногу и даже что-то там нарешал. Задерживаться в институте не стал и сразу поехал домой, а уже у подъезда наткнулся на Зинку с её кудрявой подружкой.

— О, Серёжа! — обрадовалась соседка. — Как экзамен сдал?

— В понедельник узнаю, — ответил я, оглядел девчонок и спросил: — Вы куда такие нарядные собрались?

Не сказать, что те оделись как-то слишком уж празднично, но макияжем не пренебрегла ни одна, ни другая, да и бижутерии навесили на себя обе в изрядных количествах.

— В парк на Комсомольской едем, — ответила Зинка. — Давай с нами?

— Я вам зачем?

— Будешь нашим спонсором! — не полезла за словом в карман кудрявая Ксения.

— Да ладно тебе! — ткнула её локтем в бок моя соседка. — Карманные деньги тратить будем, а ты за компанию. Ксюшу её воздыхатель встретит, не ходить же мне без кавалера?

— Воздыхатель — это длинноволосый который? — припомнил я.

— Он, — подтвердила кудрявая девчонка. — Так ты едешь?

Зинкино запястье охватывал тоненький кожаный ремешок наручных часов, и я спросил:

— Сколько сейчас?

— Двенадцать, — ответила девчонка, мельком глянув на циферблат.

Я решил, что до четырёх в любом случае вернусь, и кивнул.

— Ладно, поехали. А то ещё украдут вас, таких красивых…

Девчонки дружно фыркнули, но язвить не стали, а Зинка так и вовсе взяла меня под руку; дошли до остановки, будто парочка. Впрочем, в троллейбусе подружки сразу уселись на переднее сиденье, переложив формальности по оплате проезда на «спонсора» в моём лице. Никаких сложностей с этим не возникло: не желая бегать от контролёров по дороге на экзамен, я приобрёл в билетном киоске сразу десять талонов, так что сейчас просто оторвал от ленты три штуки, сунул их в компостер и без всякого сожаления пробил. Не обеднею.

Серёжа-неформал в кедах, потёртых джинсах и линялой футболке с вычурной надписью «Metallica» ждал нас на остановке. Ксюша разрешила парню поцеловать себя в щёчку, а потом мы перешли через проспект и двинулись мимо водружённого на постамент танка к воротам в невысокой ограде парка. По случаю субботнего дня людей там хватало с избытком; родители выгуливали детей, те бегали и кричали, гоняли на прокатных самокатах и важно разъезжали на педальных машинах. Почти ко всем аттракционам стояли очереди, у билетной будки и вовсе царило настоящее столпотворение. Динамики, создавая праздничную атмосферу, наигрывали что-то весёлое.

Тома, Тома!..^[6]

Серёжу ни отечественная эстрада, ни аттракционы с облезшей краской нисколько не воодушевили, и он без всякой надежды предложил:

— Может, в Гагарина или Пушкина махнём? Там «Луна-Парк» должен быть.

Девчонки даже ничего слушать не стали и хором объявили:

— Мы хотим мороженного!

Я полез за деньгами, но Серёжа вызвался сходить сам. А только он отправился на поиски киоска, Зинкой и Ксюшей заинтересовалась парочка хулиганистого вида балбесов старшего школьного возраста. Рубашка и брюки ввели их в заблуждение на мой счёт, пришлось повернуться покарябанной стороной башки и улыбнуться. Протянувшийся над виском свежий рубец обаяния отнюдь не добавлял, пацаны отошли, даже не спросив телефончики. Не мои, разумеется, — девчонок.

— А давайте на «Ромашке» прокатимся? — предложила вдруг Зинка.

Я посмотрел на высоченную карусель, которая раскручивала подвешенные на длинных цепях сиденья до какой-то совсем жутковатой скорости, и решил, что мне такого счастья точно не надо.

— Да ну его, — поёжился я, но подружки загорелись этой идеей всерьёз, пришлось идти к будке с кассой и становиться в очередь. Билетов в итоге купил только два, оба отдал Зинке с Ксюшей.

— А сам чего? — удивились те.

— Голова закружится. Я высоты боюсь.

— Да что ты сочиняешь?! — не поверила Зинка. — Никакой высоты ты не боишься!

Я вздохнул и покладисто согласился:

— Ладно, не боюсь. Просто хочу на тебя с земли посмотреть.

Девчонка сверкнула серыми глазами.

— Можно подумать, тебе так кто-то смотреть запрещает! — заявила она, выставила вперёд бедро и взялась за юбку, слегка приподняв её край от колена. — Смотри на здоровье!

— Зин, да кого ты слушаешь? — рассмеялась Ксения. — Он тебя ещё на пляже во всех подробностях разглядел!

Тут моя соседка даже чуток покраснела.

— Ну прям во всех! — фыркнула она, не без смущения оправляя юбку. — Скажешь тоже! Я в купальнике вообще-то была!

— А он его с тебя снял, — не полезла за словом в карман кудрявая егоза. — Прямо при всех глазами раздел! С особым цинизмом!

— Ой, а тебе завидно стало, Ксюша — юбочка из плюша!

— Да чему там завидовать-то, Зинка — от трусов резинка? Меня есть кому и не глазами раздевать! Может, уже и раздевали даже! Вот! Сама теперь завидуй!

— Брейк! — встрял я в словесную пикировку подружек, поскольку кудрявая заноза была не так уж и далека от истины, и указал на карусель, которая понемногу замедляла вращение. — Идёмте, вон уже очередь собирается.

И мы поспешили к аттракциону.

Погуляли в итоге очень даже неплохо. Постреляли в тире из пневматической винтовки, купили в кафе пирожных и газировки, договорились в следующий раз съездить в парк Гагарина и, сочтя культурную программу выполненной, отправились домой.

— Серёжа, ты нас ждёшь сегодня кабельное смотреть? — спросила Зинка, уже привычно взяв меня под руку, когда мы шли от остановки.

Это «нас» не слишком-то воодушевило, но покачал я головой совсем по другой причине.

— Подработка сегодня, не знаю даже, когда домой приду, — пояснил я свой отказ. — Давай завтра. С утра не уверен, а днём точно дома должен быть.

Соседка бросила хмуриться и предложила:

— Ты зайди, как возвращаться будешь. Или звони, если никуда не пойдёшь.

— Договорились.

А вот кудрявая Ксюша не прокомментировать услышанное не смогла.

— Подработка субботним вечером? Ка-а-к интересно! Это чем вы таким занимаетесь?

Я пожал плечами и ответил чистую правду:

— Пиво пьём, мебель собираем.

О назначенной на восемь стрелке с бригадой Кислого упоминать, разумеется, не стал. И думать-то о ней не хотелось. Вроде, и не такое повидать довелось, но, чем меньше оставалось времени, тем сильнее сосало внизу живота. Паскудно так сосало, нехорошо. И причиной тому был вовсе не страх, а здоровый инстинкт самосохранения. И главное — на ровном месте ведь занозились…

Дома я переоделся и сразу двинулся в гаражи, не забыв прихватить с собой и пусковое устройство. Пришёл, как выяснилось, последним. Тиша и Лёня играли на приставке, Андрей и Рома обмеряли «рулеткой» шкаф и прикидывали войдёт он в УАЗ или придётся разбирать и собирать заново на месте. «Буханка» оказалась защитного зелёного цвета и уже не новой, явно списанной и купленной предприимчивым евреем за бесценок.

Впрочем, мне-то что с того? Я подошёл и спросил:

— Ну как?

Фролов понял меня с полуслова и успокоил:

— Порядок! Граф с нами пойдёт, разрулит.

Я с облегчением перевёл дух.

— Ну и отлично!

— Ну так! — подбоченился Андрей, но тут же поскучнел. — Пацанам в любом случае проставиться придётся. У кого что по деньгам?

Наличных набралось не так уж и много, и Фролов потопал договариваться насчёт аванса, а мы с Ромой таки загрузили в автомобиль кухонный шкаф и пошли собирать следующий. Надо сказать, с диванами возни было куда меньше…

Вернулся Андрей в ещё даже более удручённом состоянии, нежели уходил за деньгами, приволок пригоршню биметаллических десятирублёвок, какими я получил сдачу за рулет, высыпал их на стол, кинул сверху несколько сложенных вчетверо сторублёвок.

— До конца месяца лапу придётся сосать, — горестно вздохнул он. — Может, в двадцатых числах ещё что-то обломится, но это не точно.

— Ну а куда деваться? — пожал мощными плечами Романов. — Пацаны не поймут, если не проставимся.

— Да ясен палец! — отмахнулся Андрей. — Просто ещё с отпуском на заводе попадалово полное. Лёня! Слушай, может, получится ещё накинуть?

Но Гуревич-младший покачал головой.

— На сахар оптовые цены упали, папа сейчас все свободные деньги в него вкладывает, ещё и занимает прилично. А фасовку организовать негде, когда расторгуемся — непонятно. Сам без денег неделю сижу, девчонку в кафе сводить не на что.

— Вообще никак?

— Не, Дюша, голяк полный.

Представление о пустых карманах у Лёни всерьёз расходилось с нашим, и Фролов знал об этом не хуже моего, но только рукой махнул.

— Фигня война — прорвёмся.

Тиша по своему обыкновению вздумал поделиться с нами очередной идеей быстрого обогащения, но его мигом заткнули. Несмотря на заступничество Графа, грядущая стрелка ни у кого энтузиазма не вызывала. Даже у заварившего всю эту кашу Андрея.

— Блин, думал не деньгами, а ромом взять, — вздохнул он, пересчитав полученный аванс. — А теперь отрабатывать придётся. Анька ворчать будет…

— Недёшево она тебе обходится, — заметил Рома, прикручивая к шкафу дверцу.

Фролов только фыркнул.

— Да какие там у неё запросы? Ром с «пепси» любит, но я и сам его уважаю. Ещё вкусного чего-нибудь беру, что в кафетерий не завозят, ягоды-фрукты там, туда-сюда…

— Туда-сюда — это хорошо, — ухмыльнулся я.

— Да ну тебя, Серый! — фыркнул Андрей. — Нормальные у неё запросы, это просто у меня денег хрен да маленько. Тут ещё пацанам на пиво…

Тихон Морозов не утерпел и вклинился в разговор:

— Вот бы в торговлю ножками Буша влезть!

— Сразу в крематорий лезь, — бросил ему Лёня. — Там своя мафия. А часть товара вообще гуманитарка, которую втихаря продают.

Толстый разочарованно понурился.

— Да я так…

— Всё украдено до нас! — вроде как утешил его Андрей Фролов и позвал меня: — Серый, пошли ещё один диван соберём, пока время есть.

Время и в самом деле пока ещё было…

Примечания

5

«Капитан Каталкин», Александр Буйнов.

6

«Тома», кабаре-дуэт «Академия».